Кыргызы кто они. Самые интересные предположения о происхождении кыргызов. Великая отечественная война

История любого народа сопрягается с вопросами об этнической идентичности и идеологии. Согласно мнению теоретиков национализма и этничности, особенную значимость они приобретают в период кризисов. Национальное и этническое сознание возрастает в период, к примеру, быстрой модернизации и имеет тенденцию направляться интеллектуалами, которые создают национальную историю, традиции, идентичности, интересы и даже языки. На советском пространстве этим кризисом явился распад СССР, впоследствии чего возникли самостоятельные республики, стремившиеся к государственной и этнической идентификации и определению. Знание этнической истории и происхождения своего народа, социальная поддержка традиций и возрождение здорового национального чувства явились одним из базовых практических и идеологических конструктов в строительстве независимого и суверенного Кыргызстана. Однако вместе с использованием этнической истории и народных традиций в качестве положительных инструментов нациостроительства, в то же самое время, обозначились и негативные стороны их применения.

В особенности, они проявлялись в период политических кампаний и мифологизации истории. Не секрет, что апелляция к сведениям о гэгунях, то есть кыргызам, в китайских источниках 201 г. до н. э. и затем празднование 2200-летия Кыргызской государственности в 2003 г. были инициированы прежним президентом республики А.Акаевым по политическим соображениям. Но также нельзя отрицать тот факт, что данная политическая инициатива имела позитивный научный резонанс. Она позволила кыргызстанским историкам сделать такие масштабные научно-исследовательские мероприятия, которые не проводились с момента обретения государственной независимости в 1991 г. и празднования 1000-летия эпоса Манас в 1995 г.. Не остались без внимания и западноевропейские исторические источники. Актуальность их изучения и необходимость инкорпорации их сведений об этногенезе кыргызов и других народов Центральной Азии в историографию Кыргызстана и региона обозначались на научно-практических конференциях в республике и за рубежом.

Возникают вопросы: «Почему западные путешественники интересовались или адаптировали информацию о происхождении кыргызов? Откуда путешественники черпали информацию о прошлом кыргызского народа? С какими народами проводились этнокультурные параллели?» Прежде всего отметим, что при сравнительно-сопоставительном анализе информации западных путешественников с российскими источниками обнаруживаются некоторые особенности. Во-первых, в дореволюционном российском востоковедении проблема происхождения кыргызского народа имеет давние традиции, о чем свидетельствует обширный историографический обзор по данной проблематике, проделанный известными исследователями XIX в. – Ч.Ч.Валихановым и Н.А.Аристовым. С точки зрения историка Ж.Э.Маанаева работа Н.А.Аристова о происхождении кыргызов «Дополнение к труду Риттера «Западный Тянь- Шань», усуни и кыргызы или кара-кыргызы (очерки истории и быта населения Западного Тянь-Шаня)» исследована не в полной мере. Во-вторых, нельзя сказать, что все западные путешественники в равной степени уделяли внимание этногенезу кыргызов. Ссылаясь на российские исследования, одни путешественники лишь кратко упоминали о «ранней биографии» кыргызского народа, другие же, напротив, уделяли этому вопросу существенное место и внимание в своем путешествии.

Вероятно, такая неравномерность информации о кыргызском этногенезе произошла в силу объективных и субъективных особенностей, таких как вариативность целей и задач путешествий, различия в профессионально-образовательном уровне путешественников, степени их вовлеченности в научные дискурсы западной и российской востоковедческих школ по данному вопросу. Так, говоря об авторитетности положений Ч.Ч.Валиханова и Н.А.Аристова о кыргызском этногенезе для западных экспедиторов, необходимо отметить следующее. Западные путешественники нередко ссылались на их работы и с их позиции интерпретировали этногенез кыргызов. Будучи русским офицером генерал-губернаторства Западной Сибири, Ч.Ч.Валиханов и Н.А.Аристов, занимавший различные чины в администрации Семиреченской области и Степного генерал-губернаторства, неоднократно посещали территорию современного Кыргызстана, и каждая поездка рождала интересные, хотя и небезошибочные записки об историческом, геополитическом, социально-экономическом и культурном состоянии кыргызских племен в прошлом и современное им время. Экскурс в историографию данного вопроса этих двух исследователей отражает следующий вывод, что в решении вопроса об этногенезе кыргызов во второй половине ХIХ в. имелись три точки зрения. Первая принадлежала Ю.Клапроту, К.Риттеру о том, что тянь-шаньские кыргызы образовались от енисейских в результате переселения последних в ХVII в. из Южной Сибири в пределы Центрального и Восточного Тянь-Шаня; вторая – отражалась в работах немецкого исследователя В.Шотта. Он считал, что кыргызы произошли от смешения усуней и тюркского "хойху" или уйгуров; третья точка зрения, выдвинутая Н.Я.Бичуриным, отражала то, что кыргызы Тянь- Шаня – это буруты, а сибирские кыргызы – производные от калмыцкого рода «киргиз».

Ч.Ч.Валиханов и Н.А.Аристов внесли свой вклад в изучение данной проблемы и ими был показан пример комплексного подхода к ее решению. На основе ряда источников – фольклора тянь-шаньских и енисейских кыргызов, сведений восточных авторов, архивных материалов, трудов востоковедов, который в своей совокупности позволил им внести коррективы в различные высказывания по проблеме кыргызского этногенеза и сформулировать свою точку зрения на происхождение тянь-шаньских кыргызов , во многом близкую с современной концепцией о том, что на территории современного Кыргызстана кыргызский народ сформировался в XIV–XVII вв. в результате этногенетических и этнокультурных процессов, включавших локальный, тюркоязычный и пришлый центрально-азиатский, монгольский и ногайско-казахский этнические компоненты. Таким образом, в отличие от западной ориенталистики, в которой о происхождении кыргызов известно было не так уж много и упоминалось не так уж часто, российское востоковедение могло похвастаться своими научными изысканиями и разработками в этой области. Для многих западных путешественников изучаемого периода они явились определенным источником в понимании и интерпретации прошлого кыргызов, его этногенетических и этнокультурных связей с народами сравнительно отдаленных от современного Кыргызстана территорий, таких как Алтай, Южная Сибирь и Восточный Туркестан.

Иная причина обращения путешественников к этому вопросу состояла в том, что в условиях недостаточности знаний на Западе об этнической истории кыргызов стремление зафиксировать легенды и предания об их происхождении, территориальной и географической локализации, общности или разности родоплеменных особенностей в культуре, языке и религии, безусловно, явилось бы собственным научным вкладом путешественника, а, следовательно, одной из возможностей академического признания и скорейшей публикации результатов путешествия. Помимо опубликованных или рукописных сведений российских исследователей, западные путешественники прибегали к информации офицеров и солдат местной колониальной администрации, родоначальников кыргызских племен, переводчиков и проводников, которых они нанимали в начале своего путешествия где-то в Индии, либо в Восточном Туркестане, либо их им рекомендовала администрация Туркестанского генерал-губернаторства уже после прибытия в край. К примеру, с российского форта Мургаб для сопровождения на Памир шведскому путешественнику и географу Свену Гедину был послан переводчик-татарин Кул Маметиев. В трудах западных путешественников этнотермин «кыргыз» встречается в следующих вариациях: «Kirghese, Kyrgyz – Кыргыз », «KaraKirghiz – черный киргиз», «Mountain Kirghiz – горный киргиз», «Turanian Khirghiz – туранский киргиз», «Burut – Бурут», «Muhammedan Kirghiz – магометанский киргиз», «Chinese Kara-Kirghiz – Китайский кара-киргиз», «Russian Kirghiz – русский киргиз». Чаще всего встречаются четыре первых этнотермина, что может подтвердить серьезное влияние российских исследований на них. Так, английский миссионер Генри Лансдел (1841–1919) был известен в религиозных и научных кругах Великобритании как храбрый путешественник, совершивший поездку в Сибирь (1879) и Центральную Азию (1882).

Первостепенной задачей Г.Лансдела являлось распространение христианства и религиозной литературы в больницах и тюрьмах Российской империи, включающей ее сибирский и азиатский фронтиры. О мотивах своих путешествий он писал: «В 1879 г., кроме распространения 50000 публикаций религиозного характера, я дал властям (то есть, российским властям – Ч.Т.) копии нового завета и Евангелия, что дало возможность иметь их в каждой комнате тюрьмы или госпиталя по всей Сибири. В 1882 г. я желал делать то же самое для тюрем и госпиталей в Русской Центральной Азии, и тем самым завершить всю мою работу по Азиатской России». Свою религиозную миссию в Центральную Азию он совместил с писательским творчеством, задумываясь о трех возможных категориях читателей своей будущей книги. Первая категория – это обычный читатель, который читает, не заботясь о просмотре всех сносок, замечаний или чтении всех глав. Вторая категория – это студенты, которые хотят узнать географию, геологию, фауну, флору, характеристику людей, их правительство, религии и языки. И третья категория читателей – это ученые и специалисты. В целом, труд и характеристика трех категорий читателей Г.Лансдела отражает познавательные интересы отдельных социальных классов и профессиональных научных обществ Запада по отношению к региону и желание авторов как можно полнее удовлетворить запросы потребителей книжного рынка. В 1885 г. в американском городе Бостоне на английском языке была опубликована его книга «Русская Центральная Азия , включающая Кульджу, Бухару, Хиву и Мерв». 120-дневный путь длиной в 12145 милей (19541 км) в Центральную Азию пролегал через Петербург, Москву, Нижний Новгород, Екатеринбург, Омск, Семипалатинск, Верный (Алматы), Пишпек, Ташкент, Коканд, Самарканд, Шахризяб, Карши, Бухару, Чарджи, Хиву, Ургенч, Баку, Тифлис, Батуми, Одессу, Берлин и конечный маршрут – Англия. Несмотря на специфическую задачу, он дал обстоятельную картину истории, жизни и быта кыргызов и казахов, хотя и не видел между ними никакой принципиальной разницы и даже считал их родственными племенами одного народа, отличающимися лишь ландшафтом кочевания, казахи кочевали в степи, а кыргызы – в горах и межгорных впадинах.

Анализ сведений Г.Лансдела о происхождении кыргызов показывает, что по этому вопросу основным источником для него явились записки и статьи Ч.Ч.Валиханова, в работах которого содержались предположения и гипотезы по данной проблематике. Помимо российских и западных исследований о регионе Г.Лансдел не пренебрегал и личным наблюдением, официальной статистикой, неопубликованными документами, вероятно, подразумевая под этим архивные материалы, а также общением с местными родоначальниками. Вслед за Ч.Ч.Валихановым Г.Лансдел повторял, что кыргызы – один из древних народов Центральной Азии. Он писал: «Кыргызы принадлежат к Тюрко-Татарской или Алтайской расе и их два основных отделения со своими территориями расселения составляют Кара- кыргызы, собственно сами кыргызы, которых иногда называют обитающие в горах, и казахи, обитающие в равнинной местности». Адаптируя подходы Ч.Ч.Валиханова о происхождении кыргызов, основанных на выявлении этимологии этнотермина «кыргыз», приведении легенд о кыргызских племенах и родах, связи тянь-шаньских и енисейских кыргызов, Г.Лансдел, тем не менее, пропустил безоговорочное мнение казахского исследователя о разности кыргызов и казахов по многим параметрам – языку, происхождению, обычаям. «Даже в физиономии бурута есть что-то своеобразное, не кайсацкое...», – иронично писал Ч.Ч.Валиханов. Спрашивается, какие причины побудили английского миссионера пропустить это суждение казахского исследователя и вводить в заблуждение читательскую аудиторию Запада, искажая существующий факт. Не имперское ли мнение о том, что все местные племена, находясь на одном уровне развития, то есть, отсталости и дикости, не могут быть отличными и непохожими друг на друга, а потому не могут рассматриваться в контексте этнокультурной и исторической уникальности; или ограниченное время пребывания среди казахов и кыргызов не позволило ему заметить разницу, которая была чувствительна для самих народов; или все же религиозная цель поездки достичь узников в тюрьмах и больных в лазаретах азиатской России, размещенных в административно-управленческих центрах Туркестанского генерал-губернаторства – Верном, Пишпеке, Сокулуке, была гораздо важнее и диаметрально противоположна задачам истории, этнографии и антропологии? Вероятно, в совокупности все три причины сформировали у Г.Лансдела мнение о родственности кыргызов и казахов. Как было отмечено выше, западные путешественники употребляли два этнотермина: кара-кыргызы и дикокаменные кыргызы, то есть названия, введенные в научный оборот дореволюционными российскими востоковедами.

Отметим, что замещение собственного имени народа или племени другими, удобными для реакционной российской науки и политики, терминами, прослеживается и в других колониальных владениях Российской империи. Для российских колонизаторов лишь только слово «мусульманин» имело более или менее ясные границы идентичности. Как справедливо отмечает французский исследователь А.Беннигсен, «царская администрация относилась совершенно безразлично к устремлениям мусульман как к субъектам империи и полностью игнорировала проблему их идентификации. Это отчетливо проявлялось в господствующей путанице в официальных терминах. «Татарин» использовался для определения не только волжских и крымских татар, но и для тюрок Северного Кавказа (карачаевцев, балкар), ногайцев и азербайджанцев. Термин «сарт» (торговец) использовался для обозначения туркестанского оседлого населения, турок, иранцев и им подобных. Администрация считала всех мусульман одной нацией. Понятие «мусульманин» имело официальное хождение, неся в себе черты подданства». Этнонимы «кыргыз», «узбек», «казах» и другие существовали и чаще употреблялись российской колониальной администрацией и академической школой, но не самими централоазиатами. Использовались ли эти термины в дореволюционное время в качестве «этноса» теми, кто называл себя узбеком, казахом, кыргызом – это уже другой вопрос, – считает современный американский исследователь Н.Шахрани. Полагаясь на сообщения как западных, так и российских путешественников, мы приходим к выводу, что в дореволюционное время у кыргызов существовал двойной уровень идентичности, отражавшийся, во- первых, в осознании принадлежности к народу, этносу в контексте межэтнических взаимодействий – кыргыз и казах, кыргыз и узбек, кыргыз и «ферингис», то есть, европеец-иностранец и, во-вторых, идентичность, проявляемая в рамках межплеменных взаимоотношений: бугу-сарыбагыш, солто-саяк, мундуз-теит и т. д.

Отметим, что прочность племенного сознания и племенной идентичности отчетливо обнаруживается среди кыргызов, проживающих на Тарбагатае, в Китае. Российская колониальная администрация прибегала к артикуляции терминов «сарт», «татарин» для того, чтобы стереть чувство идентичности на уровне народа и племени. Названия «инородец» и «туземец» употреблялись официальной чиновничьей Россией для того, чтобы принизить национальное достоинство коренных жителей региона. С нашей точки зрения, к этим универсальным и заместительным терминам можно отнести и этнотермин «киргиз», который российскими властями употреблялся не только с целью обозначения этнической принадлежности кыргызов и казахов, но и с целью идентификации его хозяйственной деятельности. То есть, говоря «киргиз», местные царские власти, прежде всего, подразумевали «кочевник». Помимо вышеназванных этнотерминов у Г.Лансдела встречается слово «бурут», которое употреблялось китайцами и калмыками в отношении черных или дикокаменных кыргызов. Этот термин впервые рассматривался Н.Я.Бичуриным, отцом Иакинфом, долгое время прожившим в Китае.

Основываясь на китайских источниках, он высказал мнение, что встречающиеся в них названия племен Болу, Булу, Болюй сходственны с Бурут, которое является «древним именем киргизцев». В настоящее время существует мнение, что буруты являлись западной ветвью кыргызского народа, расселявшиеся в пределах Восточного Туркестана и Восточного Памира, и этот термин является экзоэтнонимом, то есть наименованием, данным другим народом, в этом случае – китайцами. Три названия кыргызов – дикокаменные, черные кыргызы и бурут не были известны самим кыргызам, подобно тому, как в изучаемый период казахи никогда не называли себя кыргызами, кыргыз -кайсаками или кайсаками. Как было отмечено выше, идентификация шла через этнотермин «кыргыз » или родоплеменные названия – Сарыбагыш, Солто, Бугу, Тынымсеит. Изучив легенды о происхождении кыргызов, обнаруженные в работах В.Радлова, И.Левшина и Ч.Валиханова, Г.Лансдел пришел к выводу, что легенда о сорока девушках и собаке, известная соседним племенам и китайскому автору монгольской эпохи, все еще не имела убедительного и удовлетворительного объяснения в российской науке. Однако известно, что Ч.Ч.Валиханов в своей работе «Записки о киргизах» попытался проанализировать данную легенду.

Кто знает, какой путь исторического развития прошли древние кыргызы до их первого появления в письменных источниках.
Неизвестно ни время, ни место их происхождения, и кто были они вообще?

Однако, со всей очевидностью можно полагать, что древние кыргызы, являлись древнейшим западно-тюркским племенем, исконной территорией происхождения которого могла быть Великая степь, Восточный Казахстан.

Вместе с тем, нельзя исключать и районы Горного Алтая.

Древние кыргызы принадлежали к наиболее чистым тюркским племенам (антропологический тип, материальная и духовная культура, образ жизни, территория обитания, язык), что и сохранили до сих пор.

Уже к периоду Раннего Средневековья существовало две ветви древних кыргызов, обитавшие на различных территориях. «Западная» обитала в районах Восточного Притяньшанья, а другая - «Восточная», поселилась в междуречье Абакана и Енисея, в Минусинской котловине и, поработив местное «динлинское» население, создало здесь «Кыргызский» бийлик (владение).

Во II пол. VI века или в нач. VII века н. э. «Западные» кыргызы переместились на Алтай, к западу от своих «Восточных» соплеменников и, соединившись с ними образовали древне-кыргызское государство, упоминающееся в китайских источниках того времени, как «Хагяс» («Кыргыз»),

Первое появление племен древних кыргызов в Средней Азии следует отнести к VIII в. н. э., когда часть «Западных» кыргызов-кочевников, вместе с родственными им племенами карлуков проникли в Среднюю Азию и обосновались в долине Таласа и в районах Западного Тянь-Шаня. Здесь ими были оставлены известные таласские древне-тюркские рунические надписи, расположенные в долине Таласа. Во II пол. VIII-I пол. IX вв. здесь существовал бийлик (владение), возглавляемый и управляемый династией Кара-Чоров, выходцев из «Таласских» кыргызов. «Таласский» или «Тюркский» бийлик, после известных событий перерос в «Тюркский» каганат (государство Караханидов).

Сер. IX - нач. X вв. было временем безраздельного господства на просторах Центральной Азии Великого каганата «Кыргыз». Этот период в истории именуется «Кыргызским ве- ликодержавием». В Монголии, и в других районах Центральной Азии, в то время владыками были древние кыргызы государства «Хагяс» («Кыргыз»), сокрушившие в 840 году государство древних уйгуров, которое до этого господствовало в Центральной Азии. Именно тогда другая часть «Западных» кыргызов-кочевников проникла в районы Центрального Тянь-Шаня и обосновалась там, войдя в состав Караханидских тюрков.

«Таласские» и «Тянь-шаньские» кыргызы играли важную роль в образовании Караханидского каганата. Династия Караханидов происходила из потомков Кара-Чоров, выходцев из «Талас¬ских» кыргызов.

Во II пол. X века границы государства «Хагяс» («Кыргыз») сузились, тяготея к Иртышу, Алтаю и Южной Сибири. «Западных» кыргызов-кочевников в этом государстве оставалось мало, а «Восточные» кыргызы, ведшие полуоседлый и оседлый образ жизни тяготели к родным берегам Енисея, в благодатную Минусинскую котловину и не были пригодны для обитания в степях Центральной Азии, и тем более заниматься кочевым скотоводством.

Противостояние двух общин, малочисленной «Западной» - кочевой и более многочисленной «Восточной» - оседло-земледельческой создавало противоречия и нарушения единства в древне-кыргызском государстве, приводило к возрастанию прений между населением, а в конечном счете к утрате единства и ослаблению всего государства.

В нач. XII века «Прииртышские» кыргызы, под давлением кймако-кыпчаков и кара-китаев передвинулись на юго-запад, к Тянь-Шаню и обосновались в бассейне р. Или.

Примерно в 1127 году произошло воссоединение Караханидских кыргызов (Кара-кыргыз) с «Прииртышскими» кыргызами в одну этническую общность, которая представляла собой объединение племен правого - «Онг» и левого - «Сол» крыла.

Примерно в 1128 году в пределы Восточно-Караханидского каганата вторглись кара-китаи, которые были разбиты киргизами, во главе которых стоял великий каган Ахмед, глава Восточных Караханидов. После чего кара-китаи убрались восвояси. Однако там, им удалось собрать большую силу. Местопребывание они утвердили в Бейжине (Бейтин-Бешбалык).

Примерно между 1128-1130 или 1130-1133 годами киргизы, во главе с верховным каганом Восточных Караханидов совершили далекий поход на Бейжин (Бейтин-Бешбалык), против кара-китаев, и нанесли им поражение. Это событие легло в основу «Великого похода» в эпосе «Манас».

Разбитые части кара-китаев бежали в долину р. Эмиль. Здесь к ним присоединились их собратья и другие племена, переселившиеся сюда еще до этого, а также местные многочисленные тюрки.

Затем следует усиление кара-китаев, их захват Баласагуна (в Чуйской долине), Кашгара и Хотана, за которыми последовали походы против кыргызов, которые и явились причиной вынужденного их ухода из Средней Азии, на северо-восток, к Иртышу и Алтаю.
Тама, вновь столкновения, но уже с самым сильным народом Западной Монголии того времени - найманами. В результате «Среднеазиатские» кыргызы уходят еще дальше, на северо-запад Алтая.

В Монгольский период «Среднеазиатские» и «Восточные» кыргызы жили рядом, и вместе составляли страну или область «Кыргыз», которая охватывала территорию от Обь-Иртышского междуречья, на западе, до районов Среднего Енисея на востоке.

Во время военных столкновений с монголами, часть правого крыла «Среднеазиатских» кыргызов ушла на юго-запад, в Притяньшанье и была в составе государства Могулистан. Впоследствии, когда «Среднеазиатские» кыргызы вновь возвратились в Среднюю Азию, они вошли в состав правого крыла кыргызского народа ввиде родоплеменного подразделения «монолдор».

Во II пол. XV века, в результате военных столкновений с калмаками «Среднеазиатские» кыргызы вновь возвратились в Среднюю Азию.

Все это, в непростой и неоднозначной форме отражено в эпосе «Манас», который является своеобразным зеркалом истории кыргызов.

В последнее время мы очень часто говорим о распространении положительного имиджа Кыргызстана в мировом сообществе, однако при этом часто забываем, что наша древнейшая история - это и есть положительный имидж.

Из приведенных в данной статье исторических документов западных исследователей и ученых (хотел бы особо подчеркнуть, что не кыргызских) наглядно видно, что кыргызы имели свою государственность еще в I-IX веках н.э. в Урало-Алтайском регионе. К примеру, монголы появились в VIII веке н.э., Киевская Русь образовалась в IX веке. Это значит, что мы, кыргызы, самая древняя нация в Центральной Азии с древнейшей историей, культурой, обычаями и традициями.

После обретения суверенитета и независимости в 1991 году многие республики бывшего Союза, а ныне независимые государства кинулись изучать и восстанавливать историческую справедливость своих народов, поскольку во времена коммунизма этого нельзя было сделать, так как все архивы были засекречены, а мы все были одной исторической общностью под названием советский народ. Не явился исключением и кыргызский народ, который хотел знать свою историю и правду, а также родословную, поскольку, как говорил один известный философ, «у народа, который не знает своей истории, нет будущего». Кроме того, история как наука является одним из важнейших предметов в мире, и ее изучение, в особенности исторических ошибок в прошлом, помогает народам избежать их в будущем. Ведь не зря говорят, что на ошибках учатся.

Я не являюсь профессиональным историком, и занимаюсь по долгу службы больше дипломатией, но меня очень заинтересовала история моего народа после посещения Монголии в декабре прошлого года. Когда я работал консулом Кыргызстана в Южной Корее, посол Монголии в Южной Корее пригласил меня в город Улан-Батор на празднование 800-летия Чингизхана. В программе пребывания были запланированы конференции, приемы, поездки в монгольскую степь. Однако кроме официальной программы мне самому удалось посетить исторический музей Монголии, который находится вблизи площади Сухэ-Батора, и открыть для себя сенсационные факты из истории кыргызского народа.

Империя гуннов III в. до н.э. - I в.н.э.

Хотел бы особо подчеркнуть, что Монголия не была в составе СССР и имела возможности, в отличие от Кыргызстана, как суверенное государство беспристрастно изучать историю своего народа и собирать исторические документы. Войдя в исторический музей Монголии, уже с начала экспозиций я был шокирован историческими картами, датированными I-V веками нашей эры, на которых наглядно было видно, что наши предки, кыргызы, уже тогда проживали в Урало-Алтайском регионе на территории низовьев Енисея.

Далее меня уже поражали рунические надписи и стенды музея, на которых было упоминание о кыргызах. Я не знаю, знают ли наши историки-аксакалы о существовании этого музея в Монголии и исторических материалах, находящихся в нем. Но как мне видится, это одна из реальных версий истории кыргызского народа, причем написанная не самими кыргызами, а независимыми западными и китайскими учеными и подтвержденная русскими путешественниками. Кыргызы - один из древнейших народов в мире. Подтверждением этого являются исторические карты и рунические надписи на камнях, с которыми могут ознакомиться наши читатели и историки.

Одним из наглядных доказательств нашей древнейшей истории является кыргызский эпос «Манас», самая длинная поэма в стихах в мире, 1000-летие которого Кыргызстан и мировое сообщество отмечало в 1996 году. Несмотря на все перипетии истории - войны, победы и поражения, взлеты и падения, мы, кыргызы, смогли донести нашу государственность до сегодняшних дней, и наш национальный флаг реется перед зданием Организации Объединенных наций в Нью-Йорке. А ведь многие народности в историческом прошлом, такие как усуни, тюргеши, карлуки, найманы, просто растворились как нации. Даже уйгуры, татары, калмыки не смогли сохранить свои независимые государства, мы, кыргызы, смогли. Значит, можем, если сильно захотим.

Некоторые могут задаться логичным вопросом: «А почему нас так мало и на маленькой территории?». Ответ простой: это участь всех древних наций. Например, посмотрите на сегодняшнюю Грецию и греков, или сегодняшний Рим, или тех же монголов, которые завоевывали половину мира. И я не удивлюсь, если, согласно гипотезе и исследованиям наших историков, Чингисхан окажется кыргызских кровей. Поскольку мы близки с монголами - потомками чингизидов - не только исторически, но и генетически. Ведь у каждого кыргызского и монгольского новорожденного дитя на копчике имеется синее пятнышко, которое называется в народе «монгольским пятном или седлом». И ни одна наука и медицина до сегодняшних дней не может объяснить этот феномен, объединяющий наши народы.

В современных условиях нашим идеологам и государству необходима национальная идея, которая помогала бы реформировать наше современное общество, поднять дух нации, объединить наши регионы и политические партии. Древнейшая история кыргызского народа могла бы стать ею, а также быть опорой для дальнейшего экономического и культурного развития. Кроме того, древнейшая история кыргызов могла бы стать национальным брендом Кыргызстана для мирового сообщества. Ведь золотовалютные запасы государства, также как и нефтедоллары, сегодня могут быть, а завтра их нет, но история народа будет всегда.

Нашу историю необходимо распространять через средства массовой информации, телевидение, и это должно стать приоритетом государственной политики в сфере идеологии. Нужна правительственная концепция и программа развития духовной жизни нашего общества. Ведь для этого у нас есть все необходимое, и самое главное - наша древнейшая история, которую, к большому сожалению, мы сами, кыргызы, не очень знаем и почитаем. У нас в Кыргызстане должны издаваться современные книги и учебники о нашей древнейшей истории и культуре. Мы должны ее знать, изучать и распространять как свое наследие. Наша молодежь и дети должны гордиться, что они родились и живут в Кыргызстане и являются гражданами своей страны, даже несмотря на временные экономические проблемы, которые, я уверен, мы сможем решить и уже решаем. Ведь народ с такой древней историей и духом достоин лучшего будущего.

В заключение я хотел бы представить вашему вниманию один из исторических стендов из государственного исторического музея Монголии - «Тюркский период 6-9 век н.э.» и его перевод с монгольского и английского языков, а также приложить исторические карты из данного музея с упоминанием о кыргызах, из которых читатели поймут, что кыргызы - самая древняя нация в Центральной Азии.

Тюркский период (VI-IX в.н.э.)

Алфавит кок-тюрков и его расшифровка

Культурные окрестности Кок-Тюрк были обнаружены западными учеными и исследователями, проводимыми с XVII века. В то же время в период исследований Енисейских памятников, обусловленных теми же целями, Николай Михайлович Ядринцев, направленный в Монголию Российским географическим обществом в 1898 году, обнаружил памятники Кол-Тигин и Билге-Каган, находящиеся в 400 км от Улан-Батора и в 60 км от развалин Каракорума и Балгасума, расположенных около озера Кочо-Цайдам.

Георг фон дер Гобелент (1840-1893) сделал перевод с китайского языка Кол-Тигинских надписей, а Габриэль Деверия (1844-1899) перевел с китайского языка текст Билге-Каганских надписей.

После опубликования в Финско-российском атласе каменных надписей, найденных в Орхоне, и перевода данных находок было получено подтверждение, что эти памятники относятся к Тюрскому Кагану и Тигинам. Началось состязание ученых в этой области по расшифровке данного алфавита. Это состязание было выиграно датским лингвистом Вильгельмом Людвигом Петером Томсэном (1842-1927).

Томсэн догадывался, что это был Тюркский текст. Он пытался определить количество знаков, которые не повторяются в этих двух памятниках. Он обнаружил 38 разных знаков. После этого он определил, что строки написаны сверху вниз, а столбцы справа налево, подобно китайскому письму. В 1893 году Томсэн расшифровал систему алфавита Кок-Тюрк. Томсэн письменно проинформировал Рэдлоффа о прочтении данных надписей. После этого он направил ему экземпляр своего отчета. Рэдлофф тоже начал публиковать информацию, собранную по этим двум памятникам. В то же время известный археолог, историк и этнолог Дмитрий Александрович Клементс (1848-1914) обнаружил Тонюкукские надписи в районе Баин-Цокто, находящиеся в 66 км от Улан-Батора.

В период с 1894 по 1899 гг. Рэдлофф первым прочитал и перевел 40 Енисейских, 10 Хайту-Тамирских и 6 Монгольских (Кол-Тигинских, Билге-Каганских, Тонюкукских и т.д.) надписей - всего 56, и завершил составление словарей и грамматики этих языков и оценил находку в различных аспектах.

Государство кок-тюрков (V-VII века)

Государство Кок-Тюрк появилось на исторической сцене в первой половине 5-го столетия н.э. Это государство было основано в 552 году н.э. во времена правления Бумин Хана, а его брат Истеми Хан был назначен Он-Окским правителем на западе.

Государство сяньби I-III в.н.э.

После смерти Бумин Хана это государство переживало одно из своих сильных периодов во времена правления Мо-Хан Хана (552-572 гг.). Под предводительством Мо-Хан Хана процветали отношения с его южным соседом Китаем, и впервые в истории были установлены отношения с Византийской империей, являющейся далеким и не имеющим общих границ государством. Ввиду своей слабости последующие правители были вынуждены признать суверенитет Китая примерно в 630 году.

После 50-летнего рабства Кутлуг Тигин, являющийся членом имеющей глубокие корни и уважаемой тюркской семьи Берулер, вновь объединил тюрков и обеспечил им процветание. Кутлуг Тигин получил титул «Иттерис Хана», что означает «тот, кто объединяет провинции». Его министр Тонюкук сыграл важную роль в достижениях Иттерис Хана. После смерти Иттерис Хана в 691 году на трон взошел его брат Капган, т.к. его дети были слишком молоды. Период правления Капган Хана был золотым веком Кок-Тюрков. В этот период границы Кок-Тюркского государства простирались до Китайского моря на востоке, до Кавказа на западе, до Тибета на юге и до Сибири на севере. Ему удалось объединить тюрков, проживающих в этих границах, под единым флагом.

В 716 году Билге Хан возглавил государство Кок-Тюрк и правил им в мире и благополучии вместе со своим братом Кол-Тигином и знаменитым государственным деятелем Тонюкуком. После смерти Тонюкука и Кол-Тигина в государстве начался хаос. В 734 году, когда умер Билге Хан, последующим правителям уже не удалось вновь добиться стабильности, что привело к исчезновению Кок-Тюрков с исторической сцены.

Уйгурское государство (741-840 гг.)

Государство Кок-Тюрк пало в результате сражений с китайцами, с одной стороны, и тюркскими племенами внутри страны, такими как Догуз Огузлар, Карлук и Басмилс, с другой стороны. Уйгурские тюрки, представлявшие местные племена и проживающие в Орхунской и Селегинской долинах, основали третье великое Тюркское государство. Уйгуры представляли одну и ту же этническую группу, как и Кок-Тюрки. Таким образом, тюрки, которые в свое время объединились под знаменем Кок-Тюрков, расселились среди уйгуров и других племен. Уйгурское государство уделяло внимание торговле и продолжало поддерживать обычаи и традиции Кок-Тюрков. Торговля развивалась и Маникеанские храмы со временем превратились в подобие храмов из-за влияния официальной религии Маникенизма.

Со временем военные аспекты уйгурского государства постепенно отходили на второй план, в то время как культура и торговля развивались. Кыргызские тюрки, проживающие на северо-западе, воспользовались данной ситуацией и предприняли внезапное нападение на столицу уйгурского государства, которое закончилось войной и падением уйгурского государства. Благодаря уйгурам сельскохозяйственный бассейн стал известен как Туркестан. В 1229 году монголы положили конец уйгурскому суверенитету и стали их культурными и политическими менторами.

Государство жужаней 402-552 года н.э.

Мирбек Эшалиев - экс-консул Кыргызстана в Южной Корее, профессиональный дипломат. Работал в системе МИД Кыргызской Республики, Посольстве Кыргызстана в Малайзии, в международном отделе Администрации Президента Кыргызской Республики. Является автором монографии «Дипломатический протокол Кыргызской Республики».

Иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на .
Эта отметка установлена 20 марта 2019 года .

История киргизов - это история киргизского народа от его появления до заселения территории современной Киргизии . Первое упоминание этнонима «киргиз» встречается в летописи «Ши цзи », написанной китайским историографом Сыма Цянем о завоеваниях предводителя племён хунну шаньюя Маодуня или Модэ . Описывая события 201 г. до н. э., Сыма Цянь пишет: Здесь в форме гэгунь мы, безусловно, встречаем китайскую передачу этнонима «киргиз» . До сих пор нет единого мнения о локализации гэгуней, по некоторым данным (В. В. Бартольд, Л. Р. Кызласов и др.) они кочевали в районе Котловины Больших Озёр на западе современной Монголии , там и ныне находится озеро Хяргяс-Нур. Другая версия (Л. Р. Боровкова, Ю. С. Худяков) предполагает, что гэгуни проживали в землях севернее хребта Боро-Хоро (Восточный Тянь-Шань) и западнее пустыни Дзосотын-Элисун в Джунгарии на западе современного Китая. Так или иначе к - VI векам древние киргизы уже заселили земли Минусинской котловины . В одной из тюркских легенд говорится о том, что один из их предков по имени Цигу (гэгунь, киргиз) заселил земли между реками Абакан и Енисей , то есть Минусинскую котловину. Дальнейшие бурные события Великой степи , когда там возникали, прекращали своё существование, потом возрождались государственные образования, связанные с кочевыми племенами тюрков, приводили к тому, что енисейские кыргызы оказывались под властью этих каганатов , временами становясь независимыми, что зафиксировано отправкой в Китай своих послов.

На рубеже - XVI веков по причине ослабления Моголистана и необходимости налаживания связей, контроля над земледельческими территориями, алтайские киргизы, возможно, в составе ойратских племен, проникают в Восточный Туркестан и Тянь-Шань. С этого времени начинается оформляться заключительная фаза этногенеза тех кочевых племен алтайских киргизов, которые впоследствии образовали киргизский народ. На новых землях формируется киргизский этнос, который в XVI веке встал перед необходимостью военной консолидации и упорядочения пользования новыми землями-пастбищами и образует характерную для всех кочевников родоплеменную систему - крылья «он» (правое) и «сол» (левое).

Если крымская Сугдея у славян произносилась как Сурожь, то, вероятно, и само название народа сугдийцев/согдийцев у славян произносилось как сурожане или сурожцы; древние троянцы возможно называли согдийцев сергестцами. Учитывая склонность у звуков С и К меняться местами, одним из вероятных названий сергестов могло быть кергесты, что очень близко к современному этнониму киргизы. Есть ли что-то общее между согдийцами и киргизами? Возможно, никакой связи между киргизами и согдийцами нет, но, тем не менее, я позволю себе изложить ряд бесспорных фактов, между которыми может существовать связь.

Основываясь на данных китайских историков, вот что писал о енисейских киргизах того времени В. В. Бартольд в своей монографии Киргизы: «Черты наружности перечисляются не при описании Бо-ма, но при описании киргиз: «рыжие волосы, румяное лицо и голубые глаза». Такие же черты наружности, так мало соответствующие современному киргизскому типу («красные волосы и белая кожа») приписываются киргизам в рассказе персидского автора 11 века Гардизи, заимствованном, по-видимому, у писавшего в 7 веке (умер 757 г.) Ибн-Мукаффы: по этим признакам Ибн-Мукаффа считал киргиз родственниками славян. Китайцы говорят еще, что по языку киргизы отличались от Бо-ма; приводится несколько киргизских слов (например, слово ай - месяц), из которых видно, что киргизы уже в то время говорили на одном из наречий турецкого языка. К туркам по языку причисляют киргиз и мусульманские авторы.
Из всего этого, по-видимому, можно заключить, что киргизы были отуреченными енисейскими остяками и вели войны со своими родичами, сохранившими свой прежний язык. У енисейских остяков сохранились предания о нападении на них «сверху», т. е. с юга, могущественного народа килики; но, конечно, эти предания могут относится и к более поздним событиям.
Народ Бо-ма не достигает политического объединения; каждая община имела своего начальника, независимо от других, тогда как во главе киргиз стоял единоличный владетель, носящий в китайской истории титул «ажо». Ни в турецких, ни в других, кроме китайских, источниках этого титула нет; проф. Н. Н. Кузьмин думает узнать его в русском документе 1701 года, где упоминается «езерский (езеры - один из киргизских родов) судья Ожо» (ниже Ожо и Оджа). В документе 1700 года встречается имя Ботиажо, причем вторую часть этого имени можно толковать как титул».

В 758 году енисейские киргизы были завоеваны уйгурами, но уже в 840 году киргизы отвоевали свободу. Китайские летописи упоминали, что язык киргизов этого времени был сходный с языком уйгуров (тюрко-язычный народ). В арабских летописях восьмого века нашей эры для киргизов Енисея появляется современное название киргизы. В девятом веке киргизы завоевали Монголию, имели дружеские отношения с таджиками, арабами и Китаем, а правитель киргиз принадлежал к династии, родственной китайской правящей династии. В это время у енисейских киргизов был свой алфавит и письмо, они добывали металлы и мускус на экспорт, причем в те годы киргизский мускус считался одним из лучших, приравнивался к тибетскому по качеству, после которого шел согдийский мускус из района реки Зарафшан. Арабские купцы привозили к киргизам караваны шелка.

В эту эпоху китайские летописи называют киргизов хагасами и харгисами, а государство их считалось вторым по величине в этом регионе и простиралось от Енисея до Байкала на восток, до реки Обь на запад и до Тибета на юге. Путь к енисейским киргизам для китайцев лежал через горы Тань-мань, «черные горы», - так в китайских летописях назывались Саянские горы. Река Енисей в то время носила название Кем/Кэм; только позже тунгусы переименовали ее в Енисей, Ионеси, означающее «большая вода» (В. В, Бартольд, Киргизы, стр.14). К юго-западу от киргиз, между Саянами и Алтаем жил народ Азы; на востоке соседями киргиз был народ Ду-бо/Туба, который отождествляют с современными самоедами; на юго-востоке соседями киргиз были Курыкан/Кури/Фури (считавшиеся киргизским народом, говорящем на отличном от киргизского языке, - предположительно, предки якутов) и Баргуты/Баргу/Буруты; соседние народы часто называли киргизов бурутами.

Учитывая, что западными соседями Енисейских киргиз был народ кимаки, проживавшие в те годы на реке Иртыш, можно предположить, что либо кимаки и киргизы были родственными народами, либо до появления киргиз на реке Кем/Енисей, там жили кимаки, от которых и сама река вероятно называлась Кем (еще до сих пор ханты называют эту реку Каменная Обь - возможно есть какая-то связь между словами Кемь и камни), но после прихода киргиз кимаки мигрировали на запад. Вполне возможно, что современные фино-угорцы коми являются родственниками енисейских кимаков, а современная река Кама названа коми, жившими в прошлом на Каме, в память о реке, которая сегодня называется Енисеем. Если это не так, то тогда очень трудно объяснить следующий факт: современный народ коми называют зырянами, а встарь называли сырьянами, серьянами, сурьянами. Манси называют коми saran, а ханты - saranjax (М. Фасмер). Возможно, что коми и киргизы мигрировали от Енисея за Урал совместно, так как коми называют коми-зырянами. Любопытно, что хантийская форма SARANJAX почти совпадает со славянской СУРОНЖ (Геродот (3.9, 3.17) писал также про племя Сарангов, которое проживало где-то в Азии возле реки Акес). Интересно и то, что современный самоедский народ, проживающий на реке Кон, притоке Енисея выше Красноярска, называется камасинцы, как предполагают, этот этноним связан с гидронимом Кон; а народ самоядь был также и соседом камской коми.

Аналоги этнонимов/топонимов для кимаков/коми были в Средиземноморье, Индии и Средней Азии: народ камуны в Реции, озеро Ком возле Альп, город Ком в Кельтике, Коммисена в Парфии-Армении, Кима в Ионии и Эолии, иранский коневодческий народ камбоджа, упоминаемый в Махабхарате, и локализируемый согласно одним - на севере Пакистана, согласно другим - н юге Киргизстана в горах Памира (Г. М. Бондар-Левин, Индия в древности, стр. 217); народ Коми упоминал Птолемей (6.11) на юге бактрии, а также народ Комеди (Комоеды?) на юге страны Саков. Любопытно, что в древних легендах индийцев упоминались Киннары, - добрые полубоги с конскими головами; в мифологии древней Греции упоминаются Кентавры, полулюди полукони. В греческой мифологии древний народ кентавры зачастую упоминаются вместе с другим древним народом - лапифами, о которых Страбон писал, что они принадлежат к пеласгийским народам (Страбон, 10.5.20), и с которым у кентавров была битва, в которой победили лапифы. Геракл и пелопиды вели войны с кентаврами и лапифами, в которых почти все кентавры и лапифы были уничтожены (Аполлодор, 2.5.4, 2.7.7), но часть уцелевших кентавров взял под свою защиту Посейдон. Бросается в глаза не только сходство названий - Киннары, Кентавры, но также и созвучие с общеславянским словом конь, означающим лошадь, а также покровительство водного бога Посейдона, священным животным которого был конь. Одна из старых форм произношения слова конь это комонь, что могло быть исходной формой для образования этнонимов коми, кимак, камбоджи, что возможно буквально значило коневоды (имя персидского правителя, которое греки произносили как Камбиз, у персов звучало как Kambujiya). Любопытно, что существует необъяснимый разброс слов обозначающих лошадь в индоевропейских языках: конь в славянских (лошадь считается заимствованным из тюркских языков; на монгольском, бурятском, калмыцком, казахском и киргизском конин/хонин это овцы, козы), horse на современном английском, hros на старонорвежском, старошведском, и староверхненемецком, eoh на староанглийском, ;;;;; на греческом, asvas на санскрите, гхора на языке хинди, equus на латинском, asva на литовском, asuwa на хеттском, а также sisu на аккадском и сус на иврите, murnisqu и sisu на аккадском, yuk/yakwe на тохарском, aspa на авестийском, ech на староирландском, epo на гальском, eku на венетском.

В десятом веке киргизов покорил монгольский народ кытаи, который в течении длительного времени господствовал в том регионе, включая север современного Китая; именно от названия этого народа мы и называем Китай Китаем (В. В, Бартольд, Киргизы, стр.24), хотя, строго говоря, это неправильно, так как народ, называемый нами китайцами называет себя чинами/синами, откуда и этноним China в английском языке (по имени правителей династии Чин, правившей во втором веке до нашей эры). В двенадцатом веке киргизов покорил Чингисхан; упоминалось, что в его эпоху киргизами правил Урус-Инал, а В. Бартольд пишет, что рассказ о покорении киргизов Джучи-ханом, сыном Чингис-хана, сохранился и у киргизов Тянь-Шаня. В этот период появляется легенда о происхождении киргиз, в которой этимология этнонима киргиз возводится к двум основам: кырк-кыз, означающее сорок-дев. Арабский автор Рашид-ад-дин писал о том, что помимо сельского хозяйства и металлургии, в эти годы у киргиз развивается шелковая индустрия: в стране киргиз поселились китайские ремесленники, организовавшие местное производство шелковых тканей, - случай для этого региона уникальный.