Что было в 4 веке. Римская республика в V–IV веках до нашей эры. Причины, вызвавшие великое переселение народов

Государство и общество

Административные, военные и экономические реформы, проведенные в Римской империи в конце III - начале IV в. в правление Диоклетиана, уроженца Иллирии, возведенного на престол армией, смогли продлить существование гигантской державы еще более чем на 100 лет. Сохранявшийся со времен Августа принципат как форма правления уступил место доминату: императорская власть приобрела характер абсолютной монархии, императора стали называть не «принцепс», а «доминус» - государь, и воздавать ему божественные почести. Император считался отныне безраздельным господином всего свободного и несвободного населения государства, в придворный церемониал вошел обычай преклонять колени перед монархом и т. п.

В административном отношении империя была разделена на две части - западную и восточную, причем Италия окончательно утратила привилегированное положение центра империи. Если при Траяне, в начале II в. н. э., провинций было.45, то теперь их число возросло до 108, не путем новых территориальных приобретений, а путем раздела старых, обширных провинций. Сам Диоклетиан взял себе в управление восточную часть империи с центром в Никомедии на северо-западном побережье Малой Азии, западную же часть поручил своему соправителю Максимиану, имевшему резиденцию в Медиолане (нынешний Милан) в Северной Италии. Диоклетиан и Максимиан приняли титул «август» и взяли себе помощников-заместителей с титулом «цезарь».

Постоянные нападения варваров заставили провести и военную реформу. Численность армии была значительно увеличена: отныне крупные землевладельцы обязаны были поставлять рекрутов из числа рабов, колонов и вольноотпущенников. На военную службу стали принимать и целые отряды варваров - федератов. Кроме того, чтобы сделать армию более мобильной, ее начали делить на части пограничные, размещавшиеся в укрепленных пунктах на рубежах империи, и подвижные, или резервные, которые можно было легко перебросить на тот участок границы, где возникло опасное положение.

Установление пределов, выше которых не могли подниматься ни цены, ни заработная плата, было сильным ударом властей по спекуляции, а одновременные налоговая и монетная реформы позволили задержать развитие экономического и социального кризиса.

Вскоре после ухода Диоклетиана на престол вступил Константин, продолживший курс реформ своего предшественника. Империя была поделена на четыре префектуры: Восток, Иллирия, Италия и обе Галлии. Гражданская администрация в провинциях была отделена от военной, что должно было помешать полководцам захватывать власть на местах. В 313 г. Константин провозгласил в Медиолане свой знаменитый эдикт, признававший равноправие христианства с другими религиями, допускавшимися в империи. То был первый, но решающий шаг к превращению христианства в государственную религию. Христианское духовенство приняло участие в торжествах по случаю закладки на месте древнего Византия новой столицы - по имени императора ее стали называть Константинополем. Так Рим начал терять былое значение столицы мира. Великое будущее центра вселенской империи ожидало «второй Рим» - Константинополь.

Смерть Константина в 337 г. повлекла за собой междоусобные войны его преемников, после чего власть захватил его сын Констанций, вновь объединивший в своих руках правление всей империей. Ему на смену пришел его двоюродный брат Флавий Клавдий Юлиан, прозванный «Апостата» - Отступник: в течение двух лет своего царствования (361–363 гг.) он попытался восстановить господствующее положение язычества и отменил привилегии христианской церкви, дарованные ей Медиоланским эдиктом 313 г. Вскоре Юлиан погиб в войне против персов, и его преемник Иовиан опять сделал христианство господствующей религией в империи.

При следующих императорах, Валентиниане 1 и Валенте, правивших одновременно в западной и восточной частях Римской державы, нападения варваров усилились. В 378 г. во Фракии, при Адрианополе, вестготы нанесли римскому войску сокрушительное поражение, от которого Римская империя уже не смогла оправиться; сам император Валент пал на поле сражения, погиб весь цвет офицерства и лучшие легионеры. Так что тогдашний историк Аммиан Марцеллин имел все основания сравнить эту битву с трагической для римлян битвой при Каннах 216 г. до н. э. Но если после разгрома при Каннах Рим сумел все же одержать победу над войсками Ганнибала, то к концу IV в. н. э. ситуация была уже совсем иной. Одряхлевшая империя, раздираемая внутренними противоречиями и теснимая со всех сторон внешними врагами, не имела будущего. Отныне у имперских властей уже никогда не было возможности выставить достаточно сильную армию, чтобы надежно защитить границы государства. Охрану рубежей приходилось теперь поручать наемникам из числа варваров, на которых не всегда можно было положиться. Император Феодосии I уступил вестготам области Иллирии и тем самым спас от захвата Константинополь. Варваров стали широко брать в армию, поручать им высокие должности. В 394 г. Феодосии в последний раз в истории сосредоточил в одних руках власть над обеими частями империи, но уже через год он умер, и Римская держава была окончательно разделена:

Западную империю получил в управление 11-летний сын Феодосия I Гонорий, Восточная досталась его 18-летнему брату Аркадию. Эпоха Гонория (395–423 гг.) была временем полного распада западной части государства под ударами все новых варваров. Нападениям извне сопутствовали измены варваров, состоявших на римской службе, волнения рабов и колонов, интриги и распри при императорском дворе. В 408 г. вестготы под предводительством Алариха заняли Паннонию и Норик, а два года спустя впервые был захвачен и разграблен варварами и сам Рим, причем поддержку Алариху оказали римские рабы. И хотя Аларях затем оставил Вечный город, а после его смерти вестготы отошли в Галлию, Западная Римская империя доживала теперь уже последние годы.

В 407 г. римляне покинули Британию, еще через два года вандалы, свевы и алеманны захватили Испанию, в 415 г. вестготы оторвали от Римского государства Галлию, в 429 г. вандалы и иные германские племена переправились из Испании в Африку. Наконец, в 455 г. Рим снова был разграблен и разрушен, на этот раз вандалами во главе с их королем Гейзерихом; отсюда и понятие «вандализм», увековечившее это трагическое для римской культуры событие. После вторжений германцев, а затем, в середине V в., гуннов под предводительством Аттилы, захватившего на время Галлию и даже северную часть Италии, Западная Римская империя осталась без своих главных провинций. Власть императора распространялась отныне лишь на Италию, причем сам императорский престол стал игрушкой в руках варварских вождей, в особенности германцев, возглавлявших отряды наемников на римской службе. Они не только ведали всей внешней и внутренней политикой Западной империи, но и возводили на трон собственных ставленников. Последним императором стал малолетний Ромул Августул, за которого правил его отец - римский патриций Орест. В 476 г. восставшие наемники-варвары во главе с Одоакром убили Ореста и свергли его сына. Знаки императорской власти Одоакр отослал в Константинополь. Это событие и принято считать концом Западной Римской империи.

Между тем правителям Восточной Римской империи удалось избавиться от слишком самостоятельных полководцев и отразить наступление германских племен. Восточная Римская империя не погибла в конце V в., а просуществовала еще почти тысячу лет, известная в истории как Византия. Последние страницы истории античного мира связаны с именем императора Юстиниана I, который в середине VI в. провел кодификацию римского права. Кодекс Юстиниана вобрал в себя и представил в завершенном виде долгие столетия развития права в Древнем Риме. В то же время торжественное закрытие Юстинианом платоновой Академии в Афинах как средоточия языческой премудрости явилось как бы символическим прощанием новой эпохи с античностью.

Реформы Диоклетиана и Константина затормозили процесс разложения империи, но не могли его остановить. Внутренняя торговля, столь оживленная во II в. н. э., замерла, многие города пришли в запустение. По всей империи шло возвращение к натуральному хозяйству. Денег на содержание огромного войска, разросшегося бюрократического аппарата и пышного, устроенного на восточный лад императорского двора не хватало. Введенный повсеместно при Диоклетиане поземельный налог, выплачивавшийся уже не в деньгах, которые быстро обесценивались, а в натуральной форме, не намного улучшил положение. Ответственность за сбор налогов была возложена на самых состоятельных горожан, заседавших в городском совете, - куриалов. Собирать налоги в оскудевших провинциальных городах становилось все труднее, и куриалам нередко приходилось просто бежать из родных мест. При Константине им было официально запрещено покидать свои города, и тогда же колонам под страхом обращения в рабство было воспрещено покидать свои земельные участки. На крупных землевладельцев-латифундистов была возложена ответственность за регулярную уплату всех налогов в натуральной форме, а их власть над прикрепленными отныне к земле колонами расширилась. Положение лично свободных колонов теперь мало чем отличалось от положения рабов, получавших имущество для ведения самостоятельного хозяйства и уплаты подати, т. е. рабов на пекулии.

Социальная роль этих крупных земельных магнатов-латифундистов в поздней империи заметно усилилась, и все чаще владельцы мелких или средних поместий отдавали себя под покровительство своих более могущественных и богатых сограждан. При этом они передавали патронам свои земли с тем, чтобы получить их назад во временное пользование. Крупные землевладельцы осуществляли фактическую власть над попадавшим к ним в зависимость местным населением, содержали частные армии и частные тюрьмы. Складывание этих новых по типу социальных связей означало постепенную феодализацию позднеримского общества.

Еще в 303 г. в последний раз прокатилась по всей территории империи волна преследований христиан: император Диоклетиан оставался их ожесточенным гонителем и противником. Но уже Константин счел за лучшее признать их как реальную общественную силу, особенно влиятельную в римской армии. После провозглашения Медиоланского эдикта 313 г. христианская церковь стала поддерживать своим авторитетом императорскую власть, а новая религия из некогда подпольной, а затем равноправной с другими начала превращаться в господствующую. При сыне Константина Констанции были введены уже некоторые ограничения на языческие богослужения, запрещены гадания и кровавые жертвоприношения. «Отступничество» Юлиана осталось лишь кратким эпизодом, и вскоре Валентиниан I вновь наложил ограничения на языческие культы, а его сын Грациан, став императором, отказался от традиционного титула «понтифекс максимус» и тем самым от функций верховного понтифика. Это означало, что старая религия окончательно лишилась государственной поддержки.

Язычество уходило сопротивляясь. Выражением этого сопротивления стали споры об удалении из сената статуи и жертвенника богини победы. Твердому и решительному противнику язычества епископу Медиоланскому Амвросию возражал один из последних языческих писателей Квинт Аврелий Симмах. В 391 г. фанатичная толпа христиан под предводительством епископа Феофила разрушила в Александрии храм бога Сараписа вместе с его статуями, и это было грозным предзнаменованием того, что языческим храмам в империи осталось стоять уже недолго. Некоторые из них были превращены в христианские церкви, другие разрушены приверженцами новой религии, третьи - варварами. В 392 г. император Феодосии I официально запретил языческие культы. Христианство стало единственной государственной религией.

Куда большую опасность, чем язычество, представляли для победившей церкви Христа многочисленные ереси. IV век прошел под знаком острых религиозных распрей внутри самой церкви, в которые не раз вмешивались сами императоры. Особенно разгорелись страсти вокруг учения пресвитера Ария, оспаривавшего традиционное представление о святой Троице: Бог-Сын, разъяснял Арий в начале IV в., не равен Богу-Отцу, а лишь подобен ему. С этого времени арианство, неоднократно осуждавшееся официальной церковью, начало широко распространяться и в империи, и среди расселявшихся в ней варваров.

Борьба с язычеством и борьба с ересями вызвали к жизни в IV–V вв. огромную христианскую литературу. Рядом с опытными, талантливыми полемистами, каким был, например, главный противник Ария епископ Александрийский Афанасий, были. вдохновенные проповедники, владевшие всеми тайнами риторического искусства: Григорий Назианский или Иоанн, по прозвищу Златоуст. Были выдающиеся ученые, такие, как автор «Церковной истории» в 10 книгах и биографии императора Константина епископ Кесарийский Евсевий или представитель следующего поколения христианских писателей Иероним, историк, создатель канонических латинских переводов Ветхого и Нового Заветов, много сделавший для того, чтобы познакомить читателей в западной части империи с наследием греческой христианской мысли. Яркий, самобытный талант, превосходно образованный, блестящий стилист, Иероним имел все основания с гордостью сказать о себе, что он одновременно философ, ритор и грамматик, грек, римлянин и еврей. Со времен Марка Теренция Варрона Рим не знал такого универсального ученого, энциклопедиста, как Иероним.

Лучшие из христианских писателей конца III–IV вв. мастерски пользовались классическим стилем греческой и латинской литератур. Недаром более тысячи лет спустя европейские гуманисты называли христианским Цицероном плодовитого писателя Цецилия Фирмиана Лактанция, учителя риторики из Никомедии. Совершенство классического латинского языка его больших трактатов «О смерти гонителей» и «Божественные установления» в неменьшей степени, чем аргументы по существу, привлекали к новой религии представителей образованной элиты тогдашнего общества.

Вторая половина IV в. - время талантливых и образованных проповедников. Исполненные азианийского пафоса, страстные проповеди Григория Назианского выдают в нем одаренного воспитанника риторической школы в Афинах. Большими литературными способностями и знанием всей античной культуры отличались и уроженцы Каппадокии - Григорий Нисский, автор многочисленных проповедей, гностических трактатов, диалогов, писем, и его брат Василий, прозванный Великим, архиепископ Кесарийский в Каппадокии, также усердно учившийся красноречию, - его проповеди и письма оригинальны по композиции и по яркому, живому языку. Еще выше каппадокийцев стоял как оратор Иоанн Златоуст, епископ Константинопольский. Речи его, написанные чистейшим аттическим диалектом и тщательно отделанные по образцу выступлений Демосфена, пользовались широкой популярностью. Но особенно прославился он своим мужеством, обличая в проповедях развращенность нравов, царивших при императорском дворе в Константинополе. За эти дерзкие проповеди оратор заплатил ссылкой и умер в изгнании.

В те же годы, когда на востоке империи блистал Иоанн Златоуст, на западе взошла звезда Аврелия Августина, епископа города Гиппон в римской Африке. Августин оставил обширное литературное наследство: проповеди, трактаты, письма. Самые значительные из его произведений - «Исповедь» и «О граде Божьем» - не имели себе равных ни в латинском, ни в греческом богословии времен поздней империи и оказали ни с чем не сравнимое влияние на формирование средневековой теологии и религиозной философии. Достаточно сказать, что среди позд неантичных христианских писателей не было в средние века никого, кого бы так охотно читали и изучали, как Августина.

Появились в IV в. и первые христианские поэты. Помимо уже упоминавшегося Григория Назианского церковные литургические гимны писал архиепископ Киренский Синесий, необычайно образованный неоплатоник-христианин, автор прекрасных проповедей. На Западе первые гимны ямбическими стихами стал писать Амвросий Медиоланский, который не только сурово искоренял остатки язычества, выступая, в частности, при императоре Грациане за удаление из сената статуи богини Виктории, но и не боялся осуждать даже верховных властителей государства: по преданию, он подверг церковному наказанию самого Феодосия I. Гимны Амвросия верующие должны были распевать в церквах во время богослужений. Напротив, гимны поэта Аврелия Пруденция, которого называли христианским Горацием, были предназначены скорее для чтения. Гимны его, повествовавшие о деяниях и смерти христианских мучеников, оказали позднее сильное влияние на средневековую поэзию.

Последним словом античной языческой философии оставался неоплатонизм. Как уже говорилось, он заметно повлиял на христианство, противостоять же ему не мог хотя бы потому, что был философией элитарной, а ее основоположник, Плотин, - один из самых трудных для чтения греческих писателей античности. Ученик его, Порфирий, которому мы обязаны изданием «Эннеад» Плотина и биографией учителя, не отличался крупным литературным талантом, но, несмотря на это, был, по-видимому, опасным противником христианских теологов, о чем свидетельствует хотя бы та глубокая ненависть, которую они к нему питали. Более оригинальным писателем и мыслителем был Ямвлих, учивший в Сирии и необыкновенно популярный среди своих учеников. Он стремился соединить учение Платона с элементами восточных верований, мистикой, демонологией и пифагорейством, развив тем самым идеи неоплатоников о гипостазах - мирах, исходящих из абсолютного «единого». Мистика и демонология неоплатонизма достигли вершины развития в творчестве богатого воображением афинского философа Прокла, чья деятельность пришлась уже на V в.

В IV в. наступил новый период расцвета риторики. В риторических школах античного Средиземноморья воспитывались как будущие высокие чиновники, так и будущие христианские проповедники. Риторы того времени не создали новых теорий ораторского искусства - в центре внимания были практические навыки построения речей, достижения внешних эффектов. В Афинах этому учил Гимерий, в Константинополе Фемистий, прозванный своими поклонниками «царем слов» и выступавший с панегириками императорам Констанцию, Юлиану и их преемникам. В отличие от Гимерия он не был чужд и философским интересам, занимался комментированием Аристотеля. Но, пожалуй, самым крупным языческим оратором и учителем красноречия можно считать Либания. Деятельность его протекала главным образом в Антиохии, где он выступал с речами, обращенными к императорам, полководцам, высшим чиновникам и касавшимися тех или иных общественных бед. Получивший прозвище «маленький Демосфен». Либаний писал на чистом аттическом диалекте, о чем так заботились риторы эпохи «второй софистики», и постоянно стремился к красоте и изысканности слога и в то же время к ясности и простоте; глубины же мысли и богатства фантазии судьба ему не дала. Добавим, что, хотя сам Либаний был преданным сторонником императора Юлиана Отступника и врагом христианства, многие видные христианские проповедники, как, например, Григорий Назианский и Иоанн Златоуст, вышли именно из его школы. Как ораторы они намного превзошли своего языческого учителя.

Из римских ораторов тех лет внимания заслуживает, быть может, только Квинт Аврелий Симмах, по духу и убеждениям - старый римлянин-язычник, занимавший в конце IV в. высокие государственные должности. Его письмо к Валентиниану IV (384 г.), где он просит императора сохранить традиционные символы древней римской религии, - удивительный памятник идейной верности этого образованного и красноречивого автора заветам предков, памяти о славном историческом прошлом языческого Рима и «богам наших отцов».

Озабоченной совершенством формы, но лишенной свежих идей риторике соответствовала в этот последний период истории античной культуры поэзия, имитировавшая классические образцы. К произведениям, отмеченным печатью бесспорного таланта, можно отнести мифологический эпос о Дионисе, созданный эллинизированным египтянином Нонном из Панаполиса: это богатое фантазией, выразительными образами сочинение привлекает также особой мелодичностью, напевностью стиха. Написанная гекзаметром эпическая поэма Нонна снискала ему широкую известность и множество подражателей, наиболее одаренным из которых был Мусей, воспевший в красивых, звучных стихах историю двух влюбленных - Геро и Леандра.

Уход в мифологию или в описание природы, увлечение формой стихосложения и различными версификаторскими экспериментами присущи в IV - начале V в. и латинским поэтам, что хорошо - заметно при обращении к творчеству Децима Магна Авзония. Это был опытный ритор, знаток греческого и латинского языков и литератур, талантливый стихотворец, составлявший эпитафии героям, павшим под Троей, или описывавший живописные берега реки Мозель и рыб, населяющих ее воды. Известны также его формальные версификаторские эксперименты: он оставил, например, стихотворение, в котором каждая строка кончается тем же словом, каким начинается последующая.

Двое других последних замечательных римских поэтов, Клавдий Клавдиан из Александрии и Клавдий Рутилий Намациан, уроженец Галлии, обращаются в своих стихах к любимому ими Риму, воспевают его великое прошлое и те победы, которые римлянам еще случалось одерживать в конце IV в. Живя при дворе императора Гонория, Клавдиан написал панегирик его всемогущему приближенному Стилихону, энергичному полководцу и дипломату, успешно воевавшему и заключавшему выгодные для Рима договоры с варварами. И в «Похвале Стилихону», и в поэме «О войне с готами» Клавдиан еще полон оптимизма, предсказывая. Риму счастливое будущее. Нельзя отказать ему и в мастерском владении словом и стихом, хотя подражательность его поэзии, стремление во всем имитировать Овидия очевидны. Пульс современной ему жизни ощущается и в стихах Рутилия Намациана. Описывая свое путешествие из Галлии в Рим в 416 г., он восхваляет империю, давшую общее отечество столь разным народам, с трогательной любовью говорит о самом Риме, его прошлом, его старинных обычаях, которым угрожают теперь новые, чуждые религии; здесь поэт дает волю своей ненависти к евреям и особенно к христианам. В поэзии Клавдиана и Рутилия Намациана, как и в риторике Симмаха, мы слышим голоса последних защитников римской языческий старины, еще сопротивлявшихся неумолимому ходу времени.

О том, что время великих историков прошло, лучше всего говорит составленный предположительно в IV в. сборник «Писатели истории августов», включающий в себя незатейливые, рассчитанные лишь на занимательность биографии римских императоров от Адриана до непосредственного предшественника Диоклетиана императора Нумериана, умершего в 284 г. Заботясь больше об увлекательности изложения, чем о достоверности, авторы биографий часто некритически подходят к своим источникам, не останавливаясь и перед прямыми домыслами.

В IV в. особенно наглядно проявилось пристрастие к компендиумам - кратким компилятивным переложениям разных источников. Характерны для этой эпохи краткие жизнеописания императоров, составленные Секстом Аврелием Виктором, и небольшой компилятивный учебник римской истории, написанный Евтропием по заказу императора Валента и излагавший вкратце все важнейшие факты прошлого от основания Рима до времени правления самого Валента.

И все же на закате своего существования римская историография украсилась и большим, самостоятельным и талантливым произведением - «Деяниями» Аммиана Марцеллина, романизированного грека, уроженца Антиохии, служившего в римском войске и участвовавшего в походе Юлиана против персов. Взяв себе за образец «Историю» Тацита, Аммиан продолжил ее с того места, до которого дошел в своем рассказе о римских императорах великий историк. Аммиан очень серьезно понимал задачи историка, единственная цель которого - правда. Не умалчивать, не лгать, не забывать за мелкими подробностями главных событий прошлого - таковы требования, предъявляемые им самому себе. Стремясь к беспристрастности, он, однако, не в состоянии скрыть ни своего восхищения императором Юлианом Отступником, ни своей любви к Вечному городу, к его старинным идеалам и языческим обычаям, Аммиан хорошо знал придворную жизнь и деятельность полководцев, был прекрасно осведомлен об интригах и пороках властителей, пытался объяснить причины упадка и деморализации, охвативших современную ему Римскую державу, и показывал, сколь многое зависит от морального облика отдельной влиятельной личности. Благодаря этим достоинствам Аммиака Марцеллина как историка, его «Деяния» и сегодня читаются с большим интересом.

Понятно, что не один Аммиан размышлял и писал о причинах упадка Римского государства. Языческие писатели склонны были обвинять христианство, вытеснившее в сознании римлян веру их предков. Христиане же склонны были видеть в закате Рима неотвратимое возмездие за преступления языческих правителей. Первую точку зрения выразил в середине V в. в своей «Новой истории» греческий историк Зосим, прямо объяснявший падение Рима отступничеством от старой религии. Совершенно иной была позиция христианских авторов. Епископ Гиппонский Августин в «О граде Божьем», а за ним испанский диакон Орозий в «Истории против язычников» и марсельский пресвитер Сальвиан в сочинении «О правлении Божьем» утверждают, что Рим понес кару за свое греховное прошлое, состоящее из жестоких войн и междоусобиц, несправедливости и произвола правителей и гонений, которым подвергали первых христиан римские власти.

Добавим, что пристрастие к кратким компендиумам и учебникам, в которых могли бы сохраниться знания, накопленные античным миром, характерно было не только для историографии, но и для других наук. Отсюда - появление в V в. энциклопедии «семи свободных искусств» Марциана Капеллы под аллегорическим заглавием «О браке Филологии с Меркурием». В рассказе о семи подарках, которые Филология получила к свадьбе от влюбленного в нее Меркурия, собраны воедино самые разнообразные сведения из областей риторики, астрономии, геометрии и других наук. Этот энциклопедический свод античных знаний оказался очень полезен для развития наук и искусств в средневековой Европе. Примерно такую же роль в сфере латинской грамматики сыграл впоследствии написанный в IV в. учебник Элия Доната, пользовавшийся в средневековых школах небывалой популярностью.

Разделение империи на Западную и Восточную подорвало некогда столь тесные связи между греческой и латинской культурами. Если во II в. н. э. знание греческого языка в Италии и западных провинциях было широко распространено, то уже в III в. ослабление торговых и иных контактов между различными частями обширной державы сделало греческий язык для многих на Западе непонятным. Весьма красноречив тот факт, что даже такой образованный человек V в., как Аврелий Августин, признавался в слабом знании греческого или даже в полном его незнании. В связи с этим понадобились переводы. Среди христианских писателей больше всего для перевода греческих сочинений на латынь сделали уже упоминавшийся Иероним и его друг, а позднее противник Руфин Аквилейский, переводивший произведения Оригена и Евсевия, Григория Назианского и Василия Великого. Греческих философов особенно усердно переводил Марий Викторин из Африки - его переводами Платона пользовался Августин. Так что и после ослабления связей между западной и восточной частями империи греческое интеллектуальное наследие оставалось известным на Западе в латинских переводах.

Чем быстрее приближался конец Рима как мировой державы, тем монументальнее становилась его архитектура, что наиболее наглядно проявилось в эпоху, когда на смену принципату пришел доминат. Огромные термы Диоклетиана превзошли своими размерами термы Каракаллы, колоссальным был и дворец Диоклетиана, выстроенный около 305 г. близ Салоны в Далмации, в окрестностях нынешнего Сплита, о чем и сегодня напоминают величественные руины его ворот. Развалины Новой базилики в Риме, воздвигнутой на Форуме Максенцием и Константином (конец IV - начало V в.), также свидетельствуют о монументальности: ширина среднего нефа достигает 35 м. Украшенная мраморными полами и богатым стенным орнаментом, она была одним из самых впечатляющих сооружений империи. В той же базилике находилась колоссальная мраморная статуя императора Константина, от которой сохранилась лишь голова высотой в 2.6 м.

Этот портрет Константина, как и другие памятники скульптуры того периода, прежде всего рельефы, покрывающие арку Константина в Риме и запечатлевшие его победу над соперником Максенцием в борьбе за власть, являются примерами неудавшихся попыток скульпторов начала IV в. восстановить классицизм эпохи Августа. Как показывает искусство провинциальной Пальмиры, во многих местах государства элементы восточной художественной традиции все чаще одерживали верх над классическим стилем, ориентировавшимся на греческие образцы. Характерная для искусства Востока экспрессия в изображении лиц видна в бронзовом портрете императора Констанция: его широко раскрытые глаза, как бы всматривающиеся в мир потусторонний, говорят о скором приближении нового искусства - искусства византийских икон. К тому же периоду относятся многочисленные мраморные саркофаги, украшенные барельефами с изображением сцен из Ветхого и Нового Заветов и христианской символики.

Особое направление позднеантичного искусства - катакомбная живопись. Христианское искусство Византии, а позднее и европейского средневековья унаследовало, кроме того, некоторые конструктивные формы архитектуры, в частности - форму базилики, ставшей прообразом христианских храмов, а также ряд пластических мотивов: образ Доброго Пастыря, богатое наследие в сфере орнаментики. Римские традиции купольных построек были использованы при строительстве в первой половине VI в. в Константинополе греческими зодчими храма Святой Софии. Храм этот, который еще при императоре Юстиниане украшали статуи античных богов, был воздвигнут в столице Восточной Римской империи в те же самые годы, когда в Афинах была закрыта платонова Академия и тем самым перевернута последняя страница в истории античной культуры.

Юг современной России и Украины. Четвертый век.
В 371 году гунны сломили сопротивление алан, и готов, чьи державы занимали местность от Волги до Днепра - с востока на запад, от Кавказа до притоков Оки - с юга на север. Эта местность центральный умфал мировой цивилизации, ее женской сущности. Именно отсюда как из утробы матери вышли в разное время все нации и народы. Именно процессы, происходящие на этой земле, определяют этногенес и историю даже самых удаленных народов.

Аланы представляли собой женскую сущность Сарматии, а готы соответственно мужску.В глазах историков выглядит непонятным, как вдруг возникла в 4 веке н.э. бесчисленная армия гуннов, обрушившаяся на Аланию и Готию вроде бы ниоткуда. Но они сломали Аланию и Готию не снаружи, а изнутри. Это была гражданская война. Часть населения прозванного гуннами поднялось на борьбу за возвращение уклада жизни древних времен и возвращения арийского культа Дэва (Евы). Эти люди вернулись к сарматскому идеалу древности. Они стали булгарами, бол-к-ар, белояр. Это значит "Солнечные арии" - перекликается с арийским этнонимом гаргар или спутник амазонки, бытовавшим среди киммерийцев.

Некоторые исследователи считают, что булгары в борьбе с приверженцами патриархального культа Ахур использовали гуннских беженцев с Китая.
Возможно арийские китайцы, предки первых переселенцев из страны Арорат, на периферии больше сохранили культы и традиции прошлого и, вернувшись в «Святую землю», выступили катализаторами зревших политическим процессов. Примерно такой же процесс мы в ХХ веке наблюдали в ходе революции в Иране, когда вернувшиеся из иммиграции религиозные деятели, смогли за считанные месяцы переформатировать иранское общество. Но, скорее всего, постулат о якобы имевшем место приходе гунн с Дальнего Востока и не верен. Гунну могло быть местным явлением Сарматии и Европы. Вроде талибов в современном Афганистане, но только приверженцев не ислама, а более древних арийских культов и организации жизни в традиционных матриархальных коммунах - кибуцах. Легенды о миграциях кочевых народов с Востока, возможно, заимствованы из китайских хроник, которые были написаны для китайских монархов как переводы европейских источников только в 17 столетии. Поэтому в них говорится о событиях, которые были в совсем других местах (чаще всего в Европпе) и не с китайцами.

В 371 году гунны внезапно обрушились на готскую державу короля Германариха в Северном Причерноморье и сокрушили её. Вождем гуннов был Баламбер (Белояр).
В славянском эпосе воспоминание об этой войне сохранилось виде сказок о Кащее Бессмертном. По поводу этого персонажа русских народных сказок много разных домыслов. Но есть и серьезные исследования. Я склоняюсь к версии, что это был вполне реальный человек. Я солидарен с историком Виктором Болдаком, который недавно опубликовал статью «Реконструкция событий политической истории восточных славян II-V веков». В этой работе автор доказывает, что Кощей и все, что с ним связано, - это воспоминание славян о реальных событиях, которые происходили почти две тысячи лет назад.

В начале II в. н. э. для славян, живущих по Днепру, наступил «золотой век». С воинами Сарматами был заключен мир, основанный, в частности, на многочисленных смешанных браках. Проблему пропитания в засушливые годы славяне, похоже, тоже решили. Они начали торговать с Византией. В самой древности главная дорога, связывающая Север и Юг, проходила по реке Дон. Однако к началу нашей эры, арийская столица Воронеж (Варанаси), где стоились корабли, стала угасать вследствие деградации античного мира и его главного центра Боспора (Керчь) в Азовском море. Дорога по Днепру стала более оживленной. Роль Воронежа стал выполнять Киев. По мере того, как поднималась Византия - все большее значение имел именно Днепровский путь.
В это время начал функционировать торговый путь «из варяг в греки» взамен пути из «варяг в варяги». Через волоки на территории современной Тверской, Смоленской области и Белоруссии товары перемещались из бассейна Балтийского моря через притоки Западной Двины в Днепр и обратно. Существовал еще и Селигерский путь к Великому Новгороду по реке Ловать. Волоки из Волги в Оку на мете современной Москвы потеряли свое значение, как и Воронеж.

Открылась торговля с Византией. Почти триста лет практически не было войн. Люди строили деревянные дома, выращивали хлеб. Практически не было расслоения общества - князья работали в поле наравне с простыми людьми. Золота была много, но золотых украшений никто не носил, а использовали их для обмена с южными соседями. В этот период в славянских поселениях археологи не находят даже оружия.
В общем, реально существовала общественная идиллия, к которой вновь стало стремиться уже современное постиндустриальное общество - простая жизнь среди природы и социальное равенство. Сегодня это только мечта, но 2000 лет назад так жили наши предки.

Однако в конце II - начале III в. н. э. в Причерноморье появились готы, переселенцы из Скандинавии, которые через Валдай спустились по Днепру и Дону. Готы вышли с острова Рюген (современная Германия). Тогда этот остров был заселен авантюристами, пиратами, моряками и монахами со всего мира. Были среди них и славяне. Более того, известные имена вождей Рюгена звучат по-славянски. Это были варяги, выраженный мужской мир поклонников арийской церкви Яра (Ярило). Остров Рюген (в русских сказках остров Буян) – это была религиозная вольница, сече, определявшая жизнь на побережье Балтийского моря. Это по существу был северный Боспор. Именно с этого острова, после разгрома хазарами южной базы варягов в Азовском море и ухода варягов на север, - выйдут знаменитые викинги. Викинг по прошествии нескольких сотен лет после готов взорвет Скандинавский мир и север Европы. Это будет последним штрихом в создании современной Европы.

Но начало современной европейской культуры положили готы – одно из племен вышедших с Рюгена. Знаменитая готическая архитектура привнесена в Европу из Руси готами. Именно на юге России в 4 веке нашей эры возникла Готия. Готическая архитектура – это воспоминание об арийском храме в Дивногорье (современная Воронежская область). Здесь до сих пор сохранились в меловых горах церкви – именно их пытаются повторить европейские архитекторы, сооружая готические соборы. У них срабатывает сакральная память о прошлом.
Вестготы, поселились в начале нашей эры к северу и северо-востоку от низовий Дуная и вскоре стали потрясать своими набегами земли Римской империи, другие, остготы, поселились у берегов Азовского моря и в IV веке часто совершали морские походы по Черному морю (корабли им предоставляли греческие города в Крыму).

В это время на сцене истории появился Кощей. В разных письменных источниках у этого человека разные имена: Кощей, Винитарий, Вострогот и столетний Германарих, но это одно лицо. Он был «королем» восточных готов. Его владения располагались на территории современного Крыма и Приазовье. Это был выдающийся германский полководец. Из сообщения Иордана следует, что он был убит только на сто десятом году жизни. Воспоминание о кровопролитной войне, которая произошла почти 2000 лет назад, и сохранилось в виде преданий о Кощее Бессмертном в русском фольклоре и о столетнем Германарихе - в германском.

В то время на славянские народы и граничащие с ними два германских анклава с Волги стала натекать волна гуннов. Сначала началась война между гуннами и аланами. Аланы жили по обеим берегам Дона, и они первыми стали на пути гуннов. Восточные готы во главе с Кощеем выступили против гуннов. Восточные готы были отделены от земель западных готов владениями славян «черняховской» культуры, которые были разделены на россов, живших выше по Днепру, уличей, непосредственно граничащих с восточными германцами, и тиверцов.

Классическими славянами были только уличи. Тиверцы находились в зоне культурного влияния Римской империи, а россы имели тесные контакты с скандинавскими народами и, возможно, получили название от северных россов, воинственного русского племени, жившего на берегах Балтики. Россы находились в союзе с восточными готами. Возможно, сказывалось их общее происхождение из близких к Скандинавии мест. Другие два мощных славянских племени, уличи и тиверцы, находились в союзе с религиозными гуннами. Если готы были поклонниками солнечных культов Яра (Ярило), то гунны – лунных культов Мары.

Долгая война закончилась тем, что гунны подчинили себе аланов, объединенным войском переправились через Азовское море и напали на земли Кощея в Крыму. Тот долго и отчаянно сопротивлялся, но силы были слишком неравны. При этом на помощь не пошли ни союзные россы, ни западные готы. Кощей вынужден был склонить голову перед религиозными гунами. Однако как только те ушли опять в степи, «король» остготов решил с боями через славянские земли пробиваться на запад. Первую атаку славяне отбили. Однако во второй раз Кощей собрал всех своих людей и вместе с женщинами и детьми, домашним скарбом, всем войском вторгся в земли уличей. Россы вновь сохранили нейтралитет.

Кощей учинил страшное побоище в славянских землях уличей. Далее Кощей двинулся на юг и увяз в войне с тиверцами. Иордан пишет о том, как на помощь славянам в борьбе с готами пришли религиозные гунны: «Долго они бились; в первом и втором сражениях победил Винитарий (ред - Кощей). Едва ли кто в силах припомнить побоище, подобное тому, которое устроил Винитарий в войске гуннов! Но в третьем сражении, когда оба приблизились один к другому, Баламбер [ред. Белояр - вождь гуннов], подкравшись к реке Эрак, пустил стрелу и, ранив Винитария в голову, убил его. Затем он взял себе в жены племянницу его Вадамерку и с тех пор властвовал в мире над всем покоренным племенем готов...» (По другой версии, короля готов убил гот Гезимунд, перешедший на сторону гуннов)

От этого похода именно уличи пострадали больше всего - эпос и былины именно этого славянского племени легли в основу сказок, которые мы сегодня читаем детям. Кощей Бессмертный был убит в 375 году после рождества Христова, на 110 году жизни.

Вестготы ушли от гуннов в пределы Римской империи (376 г.).

Походом гуннов, религиозных воинов Сарматии, на Ближний Восток в 395 году предводительствовали вожди Васих и Курсих. Бар-Гебрей, иудейский автор 13 века сообщает, что гунны так опустошили Сирию и Каппадокию, что они обезлюдели. По словам современника событий латинянина Иеронима, ряд городов Месопотамии подвергся осаде, в том числе Антиохия. Иерусалим и Тир готовились к осаде. Аравия, Финикия, Палестина и Египет замерли в страхе.
Гунны захватили огромное количество пленных и добычи. Назад вожди повели гуннов не тем путём, которым они вторглись в Закавказье (по берегу Чёрного моря), а кавказским берегом Каспия.

В дунайскую Паннонию гунны пришли под руководством вождя по имени Ругила, или Руя. В 434 году гунны осадили Константинополь, и лишь чудо спасло этот город. Вождь гуннов Ругила неожиданно умер.
Вся территория Европы подверглась их влиянию. Булгарские народы ведут своё происхождение по прямой линии от древнейших арийцев, племен Евы поклонявшихся лунным культам. В имени большинства таких народов присутствует корень "ар", означающий арийцев из Синей Руси. Это синдо-киммеры гаргар, спутники амазонок. Затем они имели имена булгар, сувар, оногар, утургар, кутургар, авар, хазар, кангар и наконец татар. Мощный процесс булгаризации охватил огромные пространства Руси. Вся Восточная Европа стала в определённом смысле Большой Булгарией или Синей Русью.

Отступая на запад под давлением гунов, готы и аланы сокрушили Рим и после многих событий создали государство Гот-Аланию (нынешняя провинция Каталония в Испании).
Оказывали гунны значительное культурное влияние и на Востоке. Туркестан и Сибирь всегда находились под влиянием Сарматии. Гармошка является самобытным инструментом Сарматского ареала, родившимся в недрах этой цивилизации. По-татарски гармонь - "гармонар".

С гуннской эпохой связано появление целого ряда новых видов оружия и военных тактик. В первую очередь, это стремена. Стремена давали надёжную опору всаднику при стрельбе из лука, и при таранном ударе копьём, а при рубке мечом они давали особую силу ударам. Важным новшеством стало и седло. Сёдла были двух основных типов: для стрелков из лука и для тяжеловооружённых всадников с мечом и копьём
Лук гунны использовали нового типа. Такой лук был больше размером, чем скифский, и гораздо более мощным. Гуннский лук достигал в длину 180 сантиметров и относился к типу предварительно напряжённых. Дальность прицельного выстрела из такого лука достигала 300 метров!
В 6-9 столетиях у религиозных воинов Сарматии происходила смена набора оружия. Обоюдоострый меч в 7-м веке был заменен на длинный узкий клинок. Её дополнил боевой топор. На вооружении сарматских всадников были еще кинжалы, копья таранного типа, дроты, а также палицы, булавы.

Гунны – это, по сути, есть религиозное сословие новой Сарматии. Слово Булгары означает "старцы, вожди". Хунта в языках Южной Европы - "сотня". Термин "Сотня" первоначально означал - войско арийского храма Рода, и лишь в дальнейшем стал числительным, означающим "сто" в нашем понимании.
Именно гунны, разгромив готов, отодвинули границы Сарматии до Днепра и Дуная и запустили процессы великого переселения народов, которые сформировали современную Европу в сегодняшнем ее виде. Но к концу эпохи переселения народов арийская традиция храма Рода «как воинской части и церковного прихода» исчезла, и исчезло само это слово - гунны. Древние хунни превратились в аристократов Европы - эрлей. Они растворились в рыцарских и религиозных орденах.

После 4 века н.э., в эпоху перехода Руси от аланско-готской демократии к булгарскому религиозному тоталитаризму, население первородного мира Руси вновь разделилось на несколько анклавов. Начала выделятся Киевская Русь.

Куда пропали 4 века российской истории

Чтобы заполнить первый пробел российской истории длиной в 4 века, нужно обратиться к нескольким весьма любопытным фактам.

1. В 3-м – 8-м веках нашей эры было уничтожено практически все письменное наследие античности.

До настоящего времени дошли разрозненные тексты всего 253-х авторов, писавших на древнегреческом языке, большей частью – фрагментарно, в цитатах или извлечениях. При этом число античных писателей, которые хотя бы раз упомянуты в сохранившихся литературных источниках, составляет не менее 2-х тыс.

Аналогично известны имена 772 латиноязычных авторов, хотя сохранились тексты лишь 144 из них. Из этого можно сделать вывод, что до нас дошло не более 15% наследия античной литературы.

Это можно объяснить не только несовершенством папирусных и пергаментных свитков как хранителей информации, но и тотальной гибелью библиотечных фондов.

Крупнейшая Александрийская библиотека, которая во времена расцвета хранила до 700 тыс. свитков, была в значительной степени разрушена в 4-м веке нашей эры и окончательно сожжена в 8-м (#15).

В это же время были уничтожены и другие государственные и частные библиотеки, хранившие письменное наследие древних времен.

Единственной уцелевшей к 9-му веку оставалась Византийская библиотека в Константинополе, которая сосредоточила в своих фондах около 120 тыс. рукописей. Однако спустя несколько столетий до нее добралась рука Святой инквизиции.

2. Одной из функций Святой инквизиции являлась ревизия всех литературных источников прошлого. В результате учреждения в 1559 году Индекса запрещенных книг одна часть древних рукописей была полностью сожжена, другая переписана в соответствии с канонами Римско-католической церкви (#16).

По мнению ряда авторитетных ученых, в настоящее время не сохранилось ни одного подлинного текста древних рукописей. Все известные сейчас книги Аристотеля, Платона и других античных авторов доступны нам только в «соавторстве» средневековых монахов.

Как известно, Святая инквизиция боролась с ересью, существенной частью которой было идолопоклонничество, то есть вера в древних богов.

Стоит заметить, что в произведениях, которым удалось избежать глубокого редактирования, например Илиаде и Одиссее Гомера, совместное существование богов и людей представлено не в виде богослужения и богопочитания, а как часть обычной повседневной жизни (#17).

По всей видимости, Святая инквизиция посчитала эти древнейшие сюжеты слишком сказочными и невинными. Однако к произведениям более поздних авторов она была значительно менее благосклонна.

Для Древней Руси, которая приняла христианство только на рубеже первого и второго тысячелетий нашей эры, политеизм составлял существенную часть культурного наследия. В связи с этим все до единого ее ранние литературные источники, которые обнаруживались в западных библиотеках, автоматически воспринимались Римско-католической церковью как ересь и подлежали уничтожению.

В самой Руси начала 2-го тысячелетия дела обстояли не лучше.

Историки замалчивают тот факт, что массовое крещение Киева сопровождалось жестоким насилием и протестами, в результате чего было убито несколько тысяч несогласных, включая их малолетних детей (#18).

Как гласит Иоакимовская летопись (11-й век): «Сии шедшие по земле вельможи с войском Владимировым учили люд и крестили всюду сотнями и тысячами, сколько где удавалось, хотя люди неверные весьма о том скорбели и сожалели, но отказываться из-за воинов не смели».

В этой связи уничтожение языческих книг вначале в Киеве, а затем по всей Руси выглядит совершенно логичным.

А поскольку других книг, кроме языческих, попросту не существовало, все письменное наследие народов, живущих на территории Восточно-Европейской равнины, подлежало повсеместной тотальной зачистке.

Литературную историю Древней Руси пришлось начинать заново.

Первая общеизвестная летопись, дошедшая до наших дней, – «Повесть временных лет», создание которой датируется периодом 1110-1118 гг. н. э.

Оригинал летописи, кстати, утрачен, сохранились лишь его рукописные копии.

3. Исторического периода, охватывающего 9-й и 10-й века европейской истории, на самом деле не существовало.

Это известный факт, согласно которому папа римский Лев III и король франков и лонгобардов Карл Великий договорились в конце 700-х годов нашей эры перевести летоисчисление на 200 лет вперед.

Данный политический ход был связан с тем, что, по христианским поверьям, 1000-й год после Рождества Христова должен ознаменоваться наступлением эпохи всеобщего благополучия и процветания.

Стремясь приблизить заветную дату, два самых влиятельных человека Западного мира установили, что вслед за 799-м годом должен сразу наступить 1000-й…

Именно в 800-м году Карл Великий был провозглашен императором Священной Римской империи и «отцом Запада», что, по мнению многих исследователей, является одним из наиболее значимых событий мировой истории (#19).

Период с 800-го по 1000-й год вошел в европейскую историю как «период без построек», поскольку не сохранилось ни одного значимого сооружения, достоверно построенного в эти годы.

Каким образом европейские средневековые историки «выкручивались» из данной ситуации и чем они заполнили образовавшийся пробел длиной в два века, оставим в стороне.

Гораздо более интересным является то, как эта «сдвижка» повлияла на летоисчисление Древней Руси.

Как уже было отмечено выше, до Петра I российское государство жило по собственному календарю.

При этом для современных ученых даты, указанные в летописях, являются чуть ли не единственным источником информации при построении хронологических цепочек.

Но, поскольку до «Повести временных лет» внутренние рукописи не сохранились, представления о более ранней древнерусской истории приходится черпать из внешних источников, датируемых от Рождества Христова.

Наложение двух календарей неминуемо приводит к репликации двухвековой временной «сдвижки» в истории Древней Руси.

Давайте посмотрим, как это произошло.

Понятно, что для поддержания единой датировки исторических событий представители Римско-Католической и Русской Православной церквей постоянно сверяли свое летоисчисление.

Сдвиг на 2 века в официальной западной хронологии не мог автоматически привести к изменению древнерусского календаря, который к тому времени существовал уже 6,3 тыс. лет (#20).

Однако возрастающая зависимость российской духовно-политической жизни от европейской постоянно наталкивалась на исторические временные несостыковки.

В итоге было принято решение «подкрутить» и древнерусский календарь.

Как известно, это случилось в конце 12-го века, после которого сразу наступил конец 14-го.

В истории этот интервал известен как «безмонетный период», смысл которого заключается в том, что описанные в летописях события, датируемые 13-м и 14-м веками, не подкреплены никакими достоверными археологическими артефактами, важнейшими из которых являются монеты. Причем из российского товарооборота одновременно «исчезли» и отечественные, и иностранные монеты.

Заметим, что современные историки не могут выдвинуть ни одной внятной гипотезы столь загадочного феномена, утверждая только, что вместо привычных к тому времени монет на Руси стали расплачиваться исключительно кусками серебра – гривнами (#21).

При этом археологами найден уже не один десяток кладов монет, датированных 12-м веком.

Более того, согласно данным выдающегося историка А. В. Арциховского, в археологических слоях всех крупнейших древнерусских городов, таких как Киев, Новгород, Муром, Смоленск, Витебск, зарегистрированы неоднократные находки кладов 9-го – 11-го веков.

Это означает, что никакого недостатка монет в 13-м и 14-м веках не было и быть не могло.

Давайте возьмем условный год, когда европейский и российский календарь уже достоверно совпадали, и попробует отмотать время назад.

Например, 1415 год (ровно 600 лет назад) от Рождества Христова.

Согласно российскому календарю, в это время на дворе стоял 6923 год.

Напомним, что математическая разница между двумя календарями составляет 5508 лет.

Посмотрим, как увязаны даты отечественных событий, напрямую указанные в сохранившихся древнерусских летописях, с европейским календарем на примере «Повести временных лет».

Датированная часть истории Древнерусского государства, описываемая в указанном произведении, начинается с лета 6360.

Это самая ранняя дата, которая встречается в тексте.

Путем математического пересчета (6360 минус 5508) современные историки определили ее как 852 год от Рождества Христова. С этого времени, согласно официальной науке, и начинается российская история.

Заканчивается повествование событиями, датируемыми 6625 годом, которые историки, соответственно, отнесли к 1117 году нашей эры.

То есть датируемая часть рукописи охватывает временной период в 265 лет.

Однако, если правильно состыковывать события летописи с действовавшим в то время на Западе юлианским календарем, необходимо учитывать «сдвижку» летоисчисления.

Это связано с тем, что российские монахи, переписывающие в конце 14-го – 15-м веках оригинальную рукопись летописи (с правильными датами), конечно же, знали о произошедшем недавно переводе внутреннего календаря на два века вперед. В связи с этим в своих книгах они также прибавили ко всем датам, указанным в «Повести временных лет», по 2 века.

Получается, что реальная дата, записанная в несохранившемся первоисточнике, на которой заканчивается повествование, не 6625, а 6425 год.

С точки зрения древнерусского летоисчисления летописцы поступили правильно, ликвидировав образовавшийся временной разрыв.

А вот с точки зрения юлианского календаря древнерусская история в один момент помолодела на 200 лет.

На самом деле последние события «Повести временных лет» должны быть отнесены не к 1117, а к 917 году от Рождества Христова (6425 минус 5508).

Но мы уже знаем, что несуществующий 917 год в реальности соответствовал европейскому 717 году нашей эры. Это и есть фактическое время последних событий, описываемых в «Повести временных лет», согласно исходному (не «подкрученному») юлианскому календарю.

Соответственно, первые датируемые события летописи относятся к 717 минус 265 (временной период, охватываемый летописью) = 452 году.

Общая схема обеих исторических сдвижек выглядит так (#22).

Выходит, что Древнерусское государство возникло на 400 лет раньше, чем принято считать.

Что же происходило в это время в Европе?

Вы не поверите.

Дата 452 год от Рождества Христова всего на один год расходится с еще одним важнейшим событием мировой истории – смертью Аттилы (453 год нашей эры).

Может, это связь неслучайна?

Давайте поглубже заглянем в российскую историю, которая, как выяснилось, насчитывает еще несколько тысяч лет.