Последний вопрос что тебя

Только плохой писатель-фантаст не заигрывал с религией, а Азимов - писатель-фантаст хороший. И поэтому естественно, что у него должен быть свой собственный рассказ о религии, обыгрывающий главные и вечные вопросы, интересующие человечество - откуда всё началось, чем всё закончится и кто всё это сделал.

Ответы на этот вопрос могут быть разными, в зависимости от изначальных предположений. Например, является ли Вселенная замкнутой или она безгранична. Существовала ли она вечно или у неё было начало, или она пульсируя то сжимается до ничтожности, то разбухает до невероятных размеров. В рассказе предполагается именно такая вселенная - пульсирующая и замкнутая. Раз вселенная замкнутая, то энергия её никогда не покидает, а вечно бурлит и переходит в ней из одной формы в другую. Когда взрывается звезда, она разбрасывает вокруг себя газ, который потом снова соберётся в новую звезду. Когда излучаются фотоны, рано или поздно они будут чем-то поглощены. Поэтому нет у Вселенной ни начала ни конца - она лишь вечно бурлит и переходит из одного состояния в другое. А мы можем видеть лишь её ничтожно малую часть, которая нам кажется имеющей начало, когда на самом деле начало - это лишь небольшое сгущение в её огромном пространстве.

В зависимости от предположений и ответ будет разным. Поэтому «все еще недостаточно данных для осмысленного ответа».

Оценка: 8

Насчитал 7 тесно связанных между собой весомых плюсов: 3 «реальных» - футуристическое предсказание дальнейшей эволюции Мультивака в эдакую распределённую сеть (глобальный наследник интернета), трансгуманизм, возможно, одни из первых в нф, и упоминаемый выход конечного компьютера за пределы Вселенной (в гиперпространство), чем выполняется теорема Гёделя о неполноте по отношению к её полному изучению (возможно, Азимов этого не ведал, т.к. выход в гиперпр. ему нужен лишь для быстрой связи вселенской сети рецепторов АК, а потом, чтоб тому сохраняться вне хаоса); 2 художественных - стэплдоновский размах и доведение идей до логического предела (99,9% фант. произв. за недостатком воображения и образования эксплуатируют всё, что ниже, но врут, что доводят), и «материалистическое» боготворчество (причём, в Асашай даже «идеалистическое» было табу до середины 1950-х); и 2 «нереальных» (и весьма неоднозначных), вытекающих из предыдущего, - идеалистическое преобразование информации, объемлющей Вселенную, и сама идея (но обобщённо, это, кажется, повтор чужих мыслей) эквивалентности полностью адекватной модели ей самой; что, с другой стороны, можно рассматривать как предвосхищение основных идей гипотезы цифровой физики (впервые высказанных годом позже). В связи с таким размахом рассказ вскользь касается некоторых серьёзных экзистенциальных проблем человечества и мироздания, однако разрешает их, по-моему, довольно примитивно и малоправдоподобно, а некоторые умалчивает (по незнанию). Потому требуется обстоятельный разбор всего связанного. Далее всё вкратце. Главная «движущая сила» повествования - простая линейная экстраполяция, что неприемлемо, хотя в конце количество переходит в качество - прямо по диамату (т.е. на самом деле идеалистически). Ещё можно почерпнуть неосознанные автором смыслы, например, просто поразительна тупость и инфантилизм поколений проэволюционировавших миллиардолетних человеков, задающих один и тот же вопрос: «как сделать невозможное в данной замкнутой Вселенной и обратить 2-е начало термодинамики» (к 1972 г. сам автор, в отличие от них, поумнел, написав «Сами боги», из которого вытекает умозрительно-фантастический ответ), и неизменный ответ «гиперумных» компов: «данных по-прежнему недостаточно» - кстати, даже факт написания рассказа 1 человеком уже дискредитирует интеллект обеих сторон. Набивание космоса людьми (написанное явно под влиянием русского космизма либо просто в похожем духе) бессмысленно в своей сути, ибо следует лишь закону неограниченного размножения жизни, т.е. точно как бактериями, крысами и др., для которого пока не придуманы адекватные нерелигиозные и немистические объяснения (кстати задумайтесь поэтому об уровне 99% фант. работ о космической экспансии, космоымпериях, республиках и т.д. - всё шелуха декараций, маскирующих обсасывание тривиальных поползновений мыслянтов). Конечное творение (конкретные слова, конечно же, поставлены в угоду читателям и для лаконизма), если даже следовать логике произведения, должно быть повторением всей этой чехарды в обратном порядке. Поэтому, хоть Азимов и этого не говорит (но и не противоречит), должно быть новое творение (благо комп выведен за скобки пространства) - методом чистой фантазии субъекта, как и указано на полгода ранее в блестящем, но нереальном, микрорассказе «Единственное решение» Э. Ф. Рассела («Последний вопрос» и есть достижение именно [i]предпоследней его сути, но более достоверными средствами), а старое так и продолжит уныло расширяться.

Далее рассмотрю некоторые несообразности (чисто умозрительные, вытекающие из этого идеализма, прикинувшегося материализмом). Неясно - почему надо умнеть до предела, чтобы охватить все триллионы существовавших неодушевленных структур (звезд, галактик и т.д., раскопированных всюду), когда для модели достаточно знать набор фундаментальных законов и малую выборку наличных результатов? А потом обратно по памяти рабски копировать всё, что было раньше или подобное ему (где также будут триллионы страдающих существ, пока их потомки не разовьются в нечто действительно разумное) - вместо какой-либо другой креации? Или зачем вообще творить что-то новое - не проще ли вариться в соку нирваны? Конечно, можно собирать «души» новых сотворённых, как некоторые фантасты выдумали, но для чего? Чтобы умнеть до бесконечности? А смысл? Только, чтоб посмотреть, будет ли что-то новое дальше - весьма сомнительно. Так выявляется, скорее не непостижимость, а ограниченность или трусость такого демиурга.

Итог: несмотря на спорные этические следствия из рассказа и др. вышеописанные претензии, его можно относить к шедеврам НФ, в т.ч. потому, что все эти фундаментальные плюсы и минусы втиснуты в весьма небольшой объём.

PS: Интересно, что рассказ повлиял даже на Станислава Лема (хотя он не упоминал об этом) - явно на концовку лекции XLIII «Голема XIV». И кто бы сомневался, что все предыдущие отзывы поверхностны - кроме morbo и Oreon: «ня» да «ня». (дописал отзыв 30.03.16)

Оценка: 9

А у меня точка зрения иная. Почему-то забыты чёрные дыры; если есть гиперпространство, то почему не может там быть дополнительной энергии? Или иных способов трансформации материи? В общем некая механистическая модель выдаётся за абсолютную истину. А ведь так быть не может. И, если в конце предложено решение типа божественного акта творения, то должны были быть и промежуточные возможности. Я уж не говорю про само явление - человечество плодящееся с упорством тараканов и занимающее всё новые и новые галактики. Зачем? Этот вопрос естественный для биологического вида на безграничных просторах планеты, принципиально пересматривается (уже сейчас) при достижении некоторого уровня развития людей. Поэтому рассказ становится некой сказкой, не имеющей смысла.

И, хотя сегодня далеко не все возможности прокормить растущее население исчерпаны, тем не менее я убеждён, что бесконтрольному росту биомассы человечества в разумные сроки будет положен предел.

Ни к чему плодить нищету. Эта грубая, но бесспорная истина завоюет сторонников, и достаточно стабильная численность населения Земли позволит прекратить войны и сохранит далёким потомкам прекрасный и богатый мир нашей планеты. А там видно будет.

Оценка: 8

Интересный вариант не только развития (и зарождения вселенной), но и вариант развития искусственного интеллекта (ИИ). Ведь тема глобального ИИ, ведающего жизненными процессами на Земле, другими фантастами обыгрывалась, как правило в совершенно ином ключе: глобальный ИИ порождал глобальные же проблемы и приводил к катастрофам и войнам людей и машин:). Здесь же Мультиваку уготована совершенно другая участь, под его чуткой заботой и бдением человечество достигает своих вершин, а сам ИИ достигает могущества способного породить вселенную, то есть автор дает повод даже на религию взглянуть под другим углом.

Любопытно отследить и инженерную составляющую эволюции Мультивака. Автор тяготеет к Сверх Большим ЭВМ занимающим стадион или гору, потом, после многократной миниатюризации, минимультивак едва вписывается в объем космического корабля, при этом автор благополучно обходит стороной проблему энергопотребления подобных «интеллектуальных монстров». Так что интересно сравнить насколько фантпрогноз автора воплощается в реальность в ближнем будущем (то есть нашем настоящем). Ведь как мы можем заметить прогресс в основном отошел от идеи построения таких монстров, а те что есть, часто специализированы под решение конкретных задач; миниатюризация уже на теперь превысила все самые смелые прогнозы автора, а глобальный ИИ впору рисовать как спрута опоясывающего всю планету и соединяющую все компьютера в одну глобальную сеть/глобальный ИИ.

Оценка: 8

Вселенская тема затронута Азимовым в этом рассказе. Кажется, в том близком будущем этот вопрос мог задать кто угодно, и вовсе не подвыпившие техники, но... Как это часто происходит, глобальные проблемы обсуждаются за стаканчиком мартини:smile: Говорят, Ньютон вовсе не просто так присел тогда под деревом... Ну, мой намек поняли...

Тема цикличности универсума обыгрывалась не только Азимовым, но, пожалуй, никому не удавалось сделать ее столь привлекательной.. и лаконичной. На нескольких страницах перед нами прошла вся земная эволюция, не только человеческая, но и Искусственного Интеллекта, от Мультивака до Вселенского АК. Только одно оставалось каждый раз неизменным - это последний вопрос.

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)

И когда этот ответ был дан, развитие мира началось сначала... И появились новые люди и новые Мультиваки, а все для чего.. Чтобы когда-то снова был задан этот вопрос...?

Оценка: 8

Потрясающе. Рассказ в котором, одна-единственная идея доносится до читателя издалека. Он делится на несколько частей, между которыми происходит постепенный прогресс (или деградация?) по мере приближения к кульминации. Каждая следующая часть идентична предыдущей, но с некоторыми изменениями, происходящими сами собой, с течением времени, и в каждой звучит один и тот же вопрос: «Что будет, когда уже ничего не станет?».

Замечательно. Так как это первое, что я прочитал у Азимова, то мне тут же стали любопытны другие произведения автора.

Оценка: 9

Заставил надолго задуматься... Мне тогда было лет 13-14 - чуть мозг не взорвался.

Сейчас это одно из моих любимых произведений. Действительно, как уже выразились, очень мудрый рассказ. И очень глубокий.

Оценка: нет

Мне рассказ понравился. Любый и самый удачный стиль Азимова «люди и роботы».

Рассказ заставляет задуматься, какое влияние машин будет в будущем Человечества (технологическая), его одинокое будущее во Вселенной, пока мы, соединившись с сверхкомпьютером-машиной, в самом конце мироздание не возродились...

Айзек Азимов

Последний вопрос

Впервые последний вопрос был задан наполовину в шутку 21 мая 2061 года, когда человечество вступило в Новую Эру, полностью овладев энергией своего светила. Вопрос возник в результате пятидолларового пари, заключенного между коктейлями. Дело обстояло так.

Александр Аделл и Бертран Лупов входили в свиту Мультивака и были его верными и преданными слугами. Они знали (насколько может знать человек), что скрывается за холодным, мерцающим ликом этого гигантского компьютера, ликом, протянувшимся целые мили. Они имели по крайней мере туманное представление об общем плане всех этих целей и реле, образующих сооружение настолько сложное, что даже уже минули времена, когда один человек мог держать в голове его целостный образ.

Мультивак был машиной самоорганизующейся и самообучающейся. Так и должно быть, ибо не существует человека, который смог бы обучать и организовывать его с надлежащей точностью и быстротой. Так что к мыслительным процессам Мультивака Лупов и Аделл имели отношение весьма косвенное. Но то, что им поручено было делать, они выполняли со рвением. Они скармливали Мультиваку информацию, приспосабливали данные и вопросы к его внутреннему языку и расшифровывали выдаваемые ответы. Определенно, они (как и многие другие их коллеги) имели полное право на отблеск сияющего ореола славы Мультивака.

Десятилетиями Мультивак помогал людям конструировать ракеты и рассчитывать траектории, по которым человечество смогло достичь Луны, Марса и Венеры. Но затем Земля истощила свои ресурсы и не могла уже позволить себе роскошь космических перелетов. Для длительных перелетов нужно было много энергии, и хотя Земля научилась тратить свой уголь и свой уран с большой эффективностью, запасы и того и другого были ограничены и весьма скромны. Совершенствуясь в процессе самообучения, Мультивак смог наконец найти решение этой задачи и удовлетворить фундаментальную потребность человечества в энергии. 21 мая 2061 года то, что считалось до этого теорией, стало свершившимся фактом.

Земля научилась запасать, транспортировать и использовать прямую солнечную энергию во всепланетном масштабе. Она отказалась от ядерных и тепловых электростанций и подключилась к кольцу маленьких, не более мили в диаметре, гелиостанций, вращающихся вокруг Земли на половинном расстоянии до Луны. Неделя - срок недостаточный для того, чтобы улеглись страсти и всеобщее ликование вокруг столь знаменательного события, и Аделл с Луповым были вынуждены просто-напросто сбежать со своего поста, утомленные вниманием общественности, чтобы встретиться в укромном уголке. Там, где на них никто не стал бы пялиться - в пустой подземной камере, за стенами которой тянулись мили проводов, заменяющих телу Мультивака нервы. Мультивак за свое изобретение также заслужил отпуск, и его служители полностью разделяли это мнение. Естественно, у них и в помине не было намерения его тревожить.

Они прихватили с собой бутылку виски, и единственным желанием обоих было расслабиться в ленивой, неспешной беседе.

Если вдуматься, то это действительно поражает, - сказал Аделл.

На его широком лице лежала печать усталости, и он тянул свою дозу через соломинку, задумчиво скосив глаза на кружащиеся в бокале кубики льда.

Вся энергия вокруг нас теперь наша. Ее достаточно, чтобы в мгновение ока превратить Землю в расплавленный шар, и все равно ее останется еще столько, что убыль никто и не заметит. Вся энергия, какую мы может только использовать, - наша! Отныне и присно и во веки веков!

Лупов покачал головой. Он имел обыкновение так поступать, когда хотел возразить, а сейчас он именно и собирался возражать, хотя бы по той причине, что была его очередь идти за порцией льда.

Отнюдь не во веки веков, - возразил он.

Нет, именно на целую вечность. Пока Солнце не погаснет.

Это не вечность. Это вполне определенный конечный срок.

Ну, хорошо. Миллиарды и миллиарды лет. Возможно, 20 миллиардов. Это тебя устраивает?

Лупов запустил пятерню в шевелюру, как бы удостоверяясь, что он все все реально существует, сидит и тянет свой коктейль.

20 миллиардов лет это еще не вечность.

Да, но на наш век хватит, не так ли?

На наш век хватило бы и угля с ураном.

Ну, хорошо. Зато теперь мы можем построить индивидуальный корабль для путешествий по солнечной системе и миллионы раз сгонять на нем до Луны и обратно, и не заботиться о заправке горючим. Этого на угле и уране не добьешься. Спроси у Мультивака, если мне не веришь.

Зачем мне у нет спрашивать, я и сам знаю.

Тогда прекрати ставить под сомнение достижение Мультивака, - уже заводясь сказал Аделл, - он сделал великое дело!

А кто это отрицает? Я только хочу сказать, что Солнце - не вечно. И ничего, кроме этого. Нам гарантировано, скажем, 20 миллионов лет, а дальше что?

Лупов ткнул в собеседника не вполне уверенным жестом.

И не рассказывай мне сказки о том, что мы переберемся к другому солнцу.

Пару минут они молчали. Аделл неспешно прикладывался к бокалу. Лупов сидел с закрытыми глазами. Они расслаблялись.

Затем Лупов резко открыл глаза.

Ты, наверное, думаешь, что мы полетим к другому солнцу, когда с нашим будет покончено?

Я ни о чем не думаю.

Думаешь. Вся беда у тебя в том, что ты не силен в логике. Ты похож на парня, не помню из какого рассказа. Он попал под проливной дождь и спрятался от него в роще. Встал под дерево и стоял, ни о чем не заботясь, поскольку считал, что как только крона намокнет и начнет протекать, то он сможет перейти под другое дерево…

Я уже все понял, - ответил Аделл. - Не ори. Когда солнце погаснет, других звезд уже тоже не будет.

Вот именно, - пробормотал Лупов. - Все звезды родились в одном космическом взрыве, каков он там ни был, и кончить свой путь они должны практически одновременно. То есть, по космическим масштабам. Конечно, одни погаснут раньше, другие позже. Я полагаю, красные гиганты не протянут и сотни миллионов лет. Солнце, допустим, просуществует 20 миллиардов лет, а карлики, на радость нам, возможно, продержатся еще сотню миллиардов. Но возьмем биллион лет и что увидим - Мрак, максимальный уровень энтропии, тепловая смерть.

Я знаю все про энтропию, - горько сказал Аделл.

Верю, черт тебя подери!

Я знаю не меньше тебя!

Тогда ты должен знать, что в один прекрасный день все сгинет!

А кто спорит, что нет?

Ты споришь, доходяга несчастный. Ты сказал, что теперь у нас энергии столько, что хватит на веки-вечные. Ты так и сказал - «во веки веков».

Теперь настал черед Аделла не соглашаться.

А мы со временем что-нибудь придумаем, чтобы все восстановить.

Никогда.

Почему? Когда-нибудь.

Никогда!

Спроси Мультивака.

Ты спроси. Предлагаю пари на пять долларов, что это невозможно.

Аделл был пьян уже настолько, что принял пари. В то же время он был еще достаточно трезв для того, чтобы составить необходимую последовательность символов и операторов, которая в переводе на человеческий язык была бы эквивалентна вопросу: «Сможет ли человечество снова заставить Солнце сиять, когда оно начнет умирать от старости?» Или, формулируя короче: «Как уменьшить энтропию в объеме всей Вселенной?»

Мультивак скушал вопрос и стал глух и нем. Огоньки на пультах и панелях перестали мигать, затихло привычное щелканье реле. Мультивак погрузился в глубокое раздумье. Затем, когда изрядно струхнувшие служители уже не могли дальше сдерживать дыхание, пульт ожил и на экране дисплея высветилась фраза:

ДАННЫХ НЕДОСТАТОЧНО ДЛЯ ОСМЫСЛЕННОГО ОТВЕТА.

Пари не состоялось, - прошептал Лупов.

Они быстро допили остатки виски и убрались восвояси. Назавтра оба маялись от головной боли и общего недомогания и про эпизод с участием Мультивака не вспоминали.

Джеррод, Джерродина и Джерродетты 1-я и 2-я наблюдали звездную картину на видеоэкране. Переход через гиперпространство в своей вневременной фазе подходил к концу. Наконец однообразное мерцание, заменявшее звезды, уступило место одинокому яркому призрачному диску, доминирующему в центре экрана.

Это Х-23, - сказал Джеррод не вполне твердо. Кисти его тонких рук были сцеплены за спиной, а пальцы побелели.

Обе девочки, маленькие Джерродетты, впервые в жизни совершили путешествие через гиперпространство и впервые ощутили характерное, странное чувство выворачиваемого наизнанку сознания. Они разразились бессмысленным хихиканьем и принялись гоняться друг за дружкой вокруг своей матери.

Мы достигли Х-23, мы достигли Х-23…

Тише, дети, - строго сказала Джерродина. - Ты уверен, Джеррод?

А какие тут могут быть сомнения? - спросил Джеррод, непроизвольно взглянув на бесформенный металлический наплыв под самым потолком. Он проходил по потолку на всю длину отсека и шел дальше сквозь переборку и через другие отсеки по всему кораблю.

Впервые последний вопрос был задан наполовину в шутку 21 мая 2061 года, когда человечество вступило в Новую Эру, полностью овладев энергией своего светила. Вопрос возник в результате пятидолларового пари, заключенного между коктейлями. Дело обстояло так.

Александр Аделл и Бертран Лупов входили в свиту Мультивака и были его верными и преданными слугами. Они знали (насколько может знать человек), что скрывается за холодным, мерцающим ликом этого гигантского компьютера, ликом, протянувшимся целые мили. Они имели по крайней мере туманное представление об общем плане всех этих целей и реле, образующих сооружение настолько сложное, что даже уже минули времена, когда один человек мог держать в голове его целостный образ.

Мультивак был машиной самоорганизующейся и самообучающейся. Так и должно быть, ибо не существует человека, который смог бы обучать и организовывать его с надлежащей точностью и быстротой. Так что к мыслительным процессам Мультивака Лупов и Аделл имели отношение весьма косвенное. Но то, что им поручено было делать, они выполняли со рвением. Они скармливали Мультиваку информацию, приспосабливали данные и вопросы к его внутреннему языку и расшифровывали выдаваемые ответы. Определенно, они (как и многие другие их коллеги) имели полное право на отблеск сияющего ореола славы Мультивака.

Десятилетиями Мультивак помогал людям конструировать ракеты и рассчитывать траектории, по которым человечество смогло достичь Луны, Марса и Венеры. Но затем Земля истощила свои ресурсы и не могла уже позволить себе роскошь космических перелетов. Для длительных перелетов нужно было много энергии, и хотя Земля научилась тратить свой уголь и свой уран с большой эффективностью, запасы и того и другого были ограничены и весьма скромны. Совершенствуясь в процессе самообучения, Мультивак смог наконец найти решение этой задачи и удовлетворить фундаментальную потребность человечества в энергии. 21 мая 2061 года то, что считалось до этого теорией, стало свершившимся фактом.

Земля научилась запасать, транспортировать и использовать прямую солнечную энергию во всепланетном масштабе. Она отказалась от ядерных и тепловых электростанций и подключилась к кольцу маленьких, не более мили в диаметре, гелиостанций, вращающихся вокруг Земли на половинном расстоянии до Луны. Неделя - срок недостаточный для того, чтобы улеглись страсти и всеобщее ликование вокруг столь знаменательного события, и Аделл с Луповым были вынуждены просто-напросто сбежать со своего поста, утомленные вниманием общественности, чтобы встретиться в укромном уголке. Там, где на них никто не стал бы пялиться - в пустой подземной камере, за стенами которой тянулись мили проводов, заменяющих телу Мультивака нервы. Мультивак за свое изобретение также заслужил отпуск, и его служители полностью разделяли это мнение. Естественно, у них и в помине не было намерения его тревожить.

Они прихватили с собой бутылку виски, и единственным желанием обоих было расслабиться в ленивой, неспешной беседе.

Если вдуматься, то это действительно поражает, - сказал Аделл.

На его широком лице лежала печать усталости, и он тянул свою дозу через соломинку, задумчиво скосив глаза на кружащиеся в бокале кубики льда.

Вся энергия вокруг нас теперь наша. Ее достаточно, чтобы в мгновение ока превратить Землю в расплавленный шар, и все равно ее останется еще столько, что убыль никто и не заметит. Вся энергия, какую мы может только использовать, - наша! Отныне и присно и во веки веков!

Лупов покачал головой. Он имел обыкновение так поступать, когда хотел возразить, а сейчас он именно и собирался возражать, хотя бы по той причине, что была его очередь идти за порцией льда.

Отнюдь не во веки веков, - возразил он.

Нет, именно на целую вечность. Пока Солнце не погаснет.

Это не вечность. Это вполне определенный конечный срок.

Ну, хорошо. Миллиарды и миллиарды лет. Возможно, 20 миллиардов. Это тебя устраивает?

Лупов запустил пятерню в шевелюру, как бы удостоверяясь, что он все все реально существует, сидит и тянет свой коктейль.

20 миллиардов лет это еще не вечность.

Да, но на наш век хватит, не так ли?

На наш век хватило бы и угля с ураном.

Ну, хорошо. Зато теперь мы можем построить индивидуальный корабль для путешествий по солнечной системе и миллионы раз сгонять на нем до Луны и обратно, и не заботиться о заправке горючим. Этого на угле и уране не добьешься. Спроси у Мультивака, если мне не веришь.

Зачем мне у нет спрашивать, я и сам знаю.

Тогда прекрати ставить под сомнение достижение Мультивака, - уже заводясь сказал Аделл, - он сделал великое дело!

А кто это отрицает? Я только хочу сказать, что Солнце - не вечно. И ничего, кроме этого. Нам гарантировано, скажем, 20 миллионов лет, а дальше что?

Лупов ткнул в собеседника не вполне уверенным жестом.

И не рассказывай мне сказки о том, что мы переберемся к другому солнцу.

Пару минут они молчали. Аделл неспешно прикладывался к бокалу. Лупов сидел с закрытыми глазами. Они расслаблялись.

Затем Лупов резко открыл глаза.

Ты, наверное, думаешь, что мы полетим к другому солнцу, когда с нашим будет покончено?

Я ни о чем не думаю.

Думаешь. Вся беда у тебя в том, что ты не силен в логике. Ты похож на парня, не помню из какого рассказа. Он попал под проливной дождь и спрятался от него в роще. Встал под дерево и стоял, ни о чем не заботясь, поскольку считал, что как только крона намокнет и начнет протекать, то он сможет перейти под другое дерево…

Последний вопрос [Последняя проблема]
Айзек Азимов

Рассказы о Мультиваке #0
21 мая 2061 года в рассказе Айзека Азимова «Последний вопрос» два пьяненьких техника задали Мультиваку вопрос, который 14 июня разрешил их проблему и построил маленькую станцию, ставшую источником солнечной энергии для Земли. Но вопрос был не так прост - «Как можно противостоять росту энтропии Вселенной?» - и Мультивак задумался. Ответ был таков: «Не хватает информации для четкого ответа». Прошли годы. Потомок Мультивака, Микровак, через тысячи лет спросили о том же, но ответ остался неизменным. Через 20 000 лет после Мультивака, спросили Галактоак о том же, через миллионы лет спросили у Вселенского Ака, через миллиарды - у Космического Ака, но ответ был все тот же…

Айзек Азимов

Последний вопрос

Впервые последний вопрос был задан наполовину в шутку 21 мая 2061 года, когда человечество вступило в Новую Эру, полностью овладев энергией своего светила. Вопрос возник в результате пятидолларового пари, заключенного между коктейлями. Дело обстояло так.

Александр Аделл и Бертран Лупов входили в свиту Мультивака и были его верными и преданными слугами. Они знали (насколько может знать человек), что скрывается за холодным, мерцающим ликом этого гигантского компьютера, ликом, протянувшимся целые мили. Они имели по крайней мере туманное представление об общем плане всех этих целей и реле, образующих сооружение настолько сложное, что даже уже минули времена, когда один человек мог держать в голове его целостный образ.

Мультивак был машиной самоорганизующейся и самообучающейся. Так и должно быть, ибо не существует человека, который смог бы обучать и организовывать его с надлежащей точностью и быстротой. Так что к мыслительным процессам Мультивака Лупов и Аделл имели отношение весьма косвенное. Но то, что им поручено было делать, они выполняли со рвением. Они скармливали Мультиваку информацию, приспосабливали данные и вопросы к его внутреннему языку и расшифровывали выдаваемые ответы. Определенно, они (как и многие другие их коллеги) имели полное право на отблеск сияющего ореола славы Мультивака.

Десятилетиями Мультивак помогал людям конструировать ракеты и рассчитывать траектории, по которым человечество смогло достичь Луны, Марса и Венеры. Но затем Земля истощила свои ресурсы и не могла уже позволить себе роскошь космических перелетов. Для длительных перелетов нужно было много энергии, и хотя Земля научилась тратить свой уголь и свой уран с большой эффективностью, запасы и того и другого были ограничены и весьма скромны. Совершенствуясь в процессе самообучения, Мультивак смог наконец найти решение этой задачи и удовлетворить фундаментальную потребность человечества в энергии. 21 мая 2061 года то, что считалось до этого теорией, стало свершившимся фактом.

Земля научилась запасать, транспортировать и использовать прямую солнечную энергию во всепланетном масштабе. Она отказалась от ядерных и тепловых электростанций и подключилась к кольцу маленьких, не более мили в диаметре, гелиостанций, вращающихся вокруг Земли на половинном расстоянии до Луны. Неделя - срок недостаточный для того, чтобы улеглись страсти и всеобщее ликование вокруг столь знаменательного события, и Аделл с Луповым были вынуждены просто-напросто сбежать со своего поста, утомленные вниманием общественности, чтобы встретиться в укромном уголке. Там, где на них никто не стал бы пялиться - в пустой подземной камере, за стенами которой тянулись мили проводов, заменяющих телу Мультивака нервы. Мультивак за свое изобретение также заслужил отпуск, и его служители полностью разделяли это мнение. Естественно, у них и в помине не было намерения его тревожить.

Они прихватили с собой бутылку виски, и единственным желанием обоих было расслабиться в ленивой, неспешной беседе.

Если вдуматься, то это действительно поражает, - сказал Аделл.

На его широком лице лежала печать усталости, и он тянул свою дозу через соломинку, задумчиво скосив глаза на кружащиеся в бокале кубики льда.

Вся энергия вокруг нас теперь наша. Ее достаточно, чтобы в мгновение ока превратить Землю в расплавленный шар, и все равно ее останется еще столько, что убыль никто и не заметит. Вся энергия, какую мы может только использовать, - наша! Отныне и присно и во веки веков!

Лупов покачал головой. Он имел обыкновение так поступать, когда хотел возразить, а сейчас он именно и собирался возражать, хотя бы по той причине, что была его очередь идти за порцией льда.

Отнюдь не во веки веков, - возразил он.

Нет, именно на целую вечность. Пока Солнце не погаснет.

Это не вечность. Это вполне определенный конечный срок.

Ну, хорошо. Миллиарды и миллиарды лет. Возможно, 20 миллиардов. Это тебя устраивает?

Лупов запустил пятерню в шевелюру, как бы удостоверяясь, что он все все реально существует, сидит и тянет свой коктейль.

20 миллиардов лет это еще не вечность.

Да, но на наш век хватит, не так ли?

На наш век хватило бы и угля с ураном.

Ну, хорошо. Зато теперь мы можем построить индивидуальный корабль для путешествий по солнечной системе и миллионы раз сгонять на нем до Луны и обратно, и не заботиться о заправке горючим. Этого на угле и уране не добьешься. Спроси у Мультивака, если мне не веришь.

Зачем мне у нет спрашивать, я и сам знаю.

Тогда прекрати ставить под сомнение достижение Мультивака, - уже заводясь сказал Аделл, - он сделал великое дело!

А кто это отрицает? Я только хочу сказать, что Солнце - не вечно. И ничего, кроме этого. Нам гарантировано, скажем, 20 миллионов лет, а дальше что?

Лупов ткнул в собеседника не вполне уверенным жестом.

И не рассказывай мне сказки о том, что мы переберемся к другому солнцу.

Пару минут они молчали. Аделл неспешно прикладывался к бокалу. Лупов сидел с закрытыми глазами. Они расслаблялись.

Затем Лупов резко открыл глаза.

Ты, наверное, думаешь, что мы полетим к другому солнцу, когда с нашим будет покончено?

Я ни о чем не думаю.

Думаешь. Вся беда у тебя в том, что ты не силен в логике. Ты похож на парня, не помню из какого рассказа. Он попал под проливной дождь и спрятался от него в роще. Встал под дерево и стоял, ни о чем не заботясь, поскольку считал, что как только крона намокнет и начнет протекать, то он сможет перейти под другое дерево…

Я уже все понял, - ответил Аделл. - Не ори. Когда солнце погаснет, других звезд уже тоже не будет.

Вот именно, - пробормотал Лупов. - Все звезды родились в одном космическом взрыве, каков он там ни был, и кончить свой путь они должны практически одновременно. То есть, по космическим масштабам. Конечно, одни погаснут раньше, другие позже. Я полагаю, красные гиганты не протянут и сотни миллионов лет. Солнце, допустим, просуществует 20 миллиардов лет, а карлики, на радость нам, возможно, продержатся еще сотню миллиардов. Но возьмем биллион лет и что увидим - Мрак, максимальный уровень энтропии, тепловая смерть.

Я знаю все про энтропию, - горько сказал Аделл.

Верю, черт тебя подери!

Я знаю не меньше тебя!

Тогда ты должен знать, что в один прекрасный день все сгинет!

А кто спорит, что нет?

Ты споришь, доходяга несчастный. Ты сказал, что теперь у нас энергии столько, что хватит на веки-вечные. Ты так и сказал - «во веки веков».

Теперь настал черед Аделла не соглашаться.

А мы со временем что-нибудь придумаем, чтобы все восстановить.

Никогда.

Почему? Когда-нибудь.

Никогда!

Спроси Мультивака.

Ты спроси. Предлагаю пари на пять долларов, что это невозможно.

Аделл был пьян уже настолько, что принял пари. В то же время он был еще достаточно трезв для того, чтобы составить необходимую последовательность символов и операторов, которая в переводе на человеческий язык была бы эквивалентна вопросу: «Сможет ли человечество снова заставить Солнце сиять, когда оно начнет умирать от старости?» Или, формулируя короче: «Как уменьшить энтропию в объеме всей Вселенной?»

Мультивак скушал вопрос и стал глух и нем. Огоньки на пультах и панелях перестали мигать, затихло привычное щелканье реле. Мультивак погрузился в глубокое раздумье. Затем, когда изрядно струхнувшие служители уже не могли дальше сдерживать дыхание, пульт ожил и на экране дисплея высветилась фраза:

ДАННЫХ НЕДОСТАТОЧНО ДЛЯ ОСМЫСЛЕННОГО ОТВЕТА.

Пари не состоялось, - прошептал Лупов.

Они быстро допили остатки виски и убрались восвояси. Назавтра оба маялись от головной боли и общего недомогания и про эпизод с участием Мультивака не вспоминали.

Джеррод, Джерродина и Джерродетты 1-я и 2-я наблюдали звездную картину на видеоэкране. Переход через гиперпространство в своей вневременной фазе подходил к концу. Наконец однообразное мерцание, заменявшее звезды, уступило место одинокому яркому призрачному диску, доминирующему в центре экрана.

Это Х-23, - сказал Джеррод не вполне твердо. Кисти его тонких рук были сцеплены за спиной, а пальцы побелели.

Обе девочки, маленькие Джерродетты, впервые в жизни совершили путешествие через гиперпространство и впервые ощутили характерное, странное чувство выворачиваемого наизнанку сознания. Они разразились бессмысленным хихиканьем и принялись гоняться друг за дружкой вокруг своей матери.

Мы достигли Х-23, мы достигли Х-23…

Тише, дети, - строго сказала Джерродина. - Ты уверен, Джеррод?

А какие тут могут быть сомнения? - спросил Джеррод, непроизвольно взглянув на бесформенный металлический наплыв под самым потолком. Он проходил по потолку на всю длину отсека и шел дальше сквозь переборку и через другие отсеки по всему кораблю.

Джеррод мало что знал про эту металлическую штуковину, кроме того, что она называется Микровак; что ей можно задавать любые вопросы, которые только придут в голову; что она ведет корабль к заранее намеченной цели, контролирует поступление энергии из Субгалактических Силовых станций и рассчитывает прыжки через гиперпространство.

На долю самого Джеррода и его семьи оставалось только пассивное наблюдение да ожидание прибытия к цели. В комфортабельных каютах корабля этот процесс был не в тягость.

Кто-то когда-то говорил Джерроду, что «ак» в конце слова Микровак на древнеанглийском языке означает сокращение слов «аналоговый компьютер», но и эта информация, в сущности, была ему не нужна.

Глаза Джерродины увлажнились.

Ничего не могу с собой поделать. Так странно покидать нашу Землю.

Боже мой, но отчего? - воскликнул Джеррод. - Там у нас ничего не осталось. А на Х-23 у нас будет все. Мы будем там не одиноки и нам не нужно даже будет разыгрывать из себя пионеров. На планете уже живет миллион человек. И я думаю, что уже наши праправнуки тоже отправятся подыскивать себе новый мир, потому что этот к тому времени переполнится.

Все-таки здорово придумано! Компьютеры рассчитывают новые маршруты по мере возрастания человечества.

Я знаю, знаю, - сказала Джерродина несчастным тоном. - Наш Микровак - самый лучший Микровак; лучший в мире Микровак!

Я тоже так думаю, - сказал Джеррод и потрепал ее за волосы.

Это действительно было так, и Джеррод был рад иметь собственный Микровак и рад, что он родился именно в это благословенное время и ни в какое другое. Во времена его предков единственными компьютерами были гигантские электронные машины, занимающие площадь в добрую сотню квадратных миль. На каждой планете имелся один такой. Их называли Планетными АКами. Они постоянно увеличивались в размерах, на протяжении тысячелетий, а затем, наконец, настало время усовершенствования, развития вглубь. Сначала вместо транзисторов появились интегральные схемы, затем - молекулярные пленки, после - кристаллы, даже самый большой планетный АК мог теперь уместиться в трюме космического корабля.

Джеррод почувствовал гордость, которую всегда испытывал при мысли, что его личный Микровак гораздо сложнее, надежнее и совершеннее, чем даже древний Мультивак, который по преданиям приручил Солнце и разрешил проблему передвижения в гиперпространстве, открыв тем самым путь к звездам.

Так много звезд, так много планет, - вздохнула Джерродина, занятая своими мыслями. - И, наверное, люди вечно будут переселяться с планеты на планету, как и сейчас.

Не вечно, - сказал Джеррод с улыбкой. - Все это, хотя и не скоро, но кончится. Через много миллиардов лет. Даже звезды умирают, ты ведь знаешь - энтропия возрастает.

Папочка, что такое энтропия? - заинтересовалась Джерродетта 2-я.

Энтропия, крошка, это слово, чтобы обозначать, сколько распада во Вселенной. Все в мире разрушается и разламывается, как твой любимый ходячий говорящий робот. Помнишь его?

А если вставить в него новый силовой блок - ты ведь тогда оживил его так?

Звезды и есть силовые блоки. Если они исчезнут, другой энергии у нас уже не будет.

Джерродетта 1-я внезапно заревела.

Не хочу-у-у… Не позволяй звездам умирать!

Смотри, до чего ты довел ребенка своими дурацкими разговорами, - раздраженно произнесла мать.

Почем я мог знать, что это их так испугает, - прошептал Джеррод. (Джерродетта 2-я тоже присоединилась к хныканью сестры).

Спроси и Микровака, - канючила Джерродетта 1-я, - спроси у него, как снова включить звезды!

Лучше спроси, - сказала Джерродина. - Это их успокоит.

Джеррод пожал плечами.

Сейчас, сейчас, малышки. Папочка спросит Микровака. Не бойтесь, он на все знает ответ.

Он задал Микроваку вопрос, добавив быстрым шепотом:

Ответ напечатать, вслух не произносить!

Ну, что я вам говорил! Микровак отвечает, что когда настанет время, он обо всем позаботится! Так что нечего заранее беспокоиться.

Джерродина сказала:

А теперь, дети, пора спать. Скоро приедем в свой новый дом.

Джеррод, прежде чем выбросить целлопластовую карточку в утилизатор, еще раз пробежал глазами напечатанную на ней фразу:

ДАННЫХ ДЛЯ ОСМЫСЛЕННОГО ОТВЕТА НЕДОСТАТОЧНО.

Он пожал плечами и взглянул на видеоэкран. До Х-23 было уже рукой подать.

Айзек Азимов

Последний вопрос

Впервые последний вопрос был задан наполовину в шутку 21 мая 2061 года, когда человечество вступило в Новую Эру, полностью овладев энергией своего светила. Вопрос возник в результате пятидолларового пари, заключенного между коктейлями. Дело обстояло так.

Александр Аделл и Бертран Лупов входили в свиту Мультивака и были его верными и преданными слугами. Они знали (насколько может знать человек), что скрывается за холодным, мерцающим ликом этого гигантского компьютера, ликом, протянувшимся целые мили. Они имели по крайней мере туманное представление об общем плане всех этих целей и реле, образующих сооружение настолько сложное, что даже уже минули времена, когда один человек мог держать в голове его целостный образ.

Мультивак был машиной самоорганизующейся и самообучающейся. Так и должно быть, ибо не существует человека, который смог бы обучать и организовывать его с надлежащей точностью и быстротой. Так что к мыслительным процессам Мультивака Лупов и Аделл имели отношение весьма косвенное. Но то, что им поручено было делать, они выполняли со рвением. Они скармливали Мультиваку информацию, приспосабливали данные и вопросы к его внутреннему языку и расшифровывали выдаваемые ответы. Определенно, они (как и многие другие их коллеги) имели полное право на отблеск сияющего ореола славы Мультивака.

Десятилетиями Мультивак помогал людям конструировать ракеты и рассчитывать траектории, по которым человечество смогло достичь Луны, Марса и Венеры. Но затем Земля истощила свои ресурсы и не могла уже позволить себе роскошь космических перелетов. Для длительных перелетов нужно было много энергии, и хотя Земля научилась тратить свой уголь и свой уран с большой эффективностью, запасы и того и другого были ограничены и весьма скромны. Совершенствуясь в процессе самообучения, Мультивак смог наконец найти решение этой задачи и удовлетворить фундаментальную потребность человечества в энергии. 21 мая 2061 года то, что считалось до этого теорией, стало свершившимся фактом.

Земля научилась запасать, транспортировать и использовать прямую солнечную энергию во всепланетном масштабе. Она отказалась от ядерных и тепловых электростанций и подключилась к кольцу маленьких, не более мили в диаметре, гелиостанций, вращающихся вокруг Земли на половинном расстоянии до Луны. Неделя - срок недостаточный для того, чтобы улеглись страсти и всеобщее ликование вокруг столь знаменательного события, и Аделл с Луповым были вынуждены просто-напросто сбежать со своего поста, утомленные вниманием общественности, чтобы встретиться в укромном уголке. Там, где на них никто не стал бы пялиться - в пустой подземной камере, за стенами которой тянулись мили проводов, заменяющих телу Мультивака нервы. Мультивак за свое изобретение также заслужил отпуск, и его служители полностью разделяли это мнение. Естественно, у них и в помине не было намерения его тревожить.

Они прихватили с собой бутылку виски, и единственным желанием обоих было расслабиться в ленивой, неспешной беседе.

Если вдуматься, то это действительно поражает, - сказал Аделл.

На его широком лице лежала печать усталости, и он тянул свою дозу через соломинку, задумчиво скосив глаза на кружащиеся в бокале кубики льда.

Вся энергия вокруг нас теперь наша. Ее достаточно, чтобы в мгновение ока превратить Землю в расплавленный шар, и все равно ее останется еще столько, что убыль никто и не заметит. Вся энергия, какую мы может только использовать, - наша! Отныне и присно и во веки веков!

Лупов покачал головой. Он имел обыкновение так поступать, когда хотел возразить, а сейчас он именно и собирался возражать, хотя бы по той причине, что была его очередь идти за порцией льда.

Отнюдь не во веки веков, - возразил он.

Нет, именно на целую вечность. Пока Солнце не погаснет.

Это не вечность. Это вполне определенный конечный срок.

Ну, хорошо. Миллиарды и миллиарды лет. Возможно, 20 миллиардов. Это тебя устраивает?

Лупов запустил пятерню в шевелюру, как бы удостоверяясь, что он все все реально существует, сидит и тянет свой коктейль.

20 миллиардов лет это еще не вечность.

Да, но на наш век хватит, не так ли?

На наш век хватило бы и угля с ураном.

Ну, хорошо. Зато теперь мы можем построить индивидуальный корабль для путешествий по солнечной системе и миллионы раз сгонять на нем до Луны и обратно, и не заботиться о заправке горючим. Этого на угле и уране не добьешься. Спроси у Мультивака, если мне не веришь.

Зачем мне у нет спрашивать, я и сам знаю.

Тогда прекрати ставить под сомнение достижение Мультивака, - уже заводясь сказал Аделл, - он сделал великое дело!

А кто это отрицает? Я только хочу сказать, что Солнце - не вечно. И ничего, кроме этого. Нам гарантировано, скажем, 20 миллионов лет, а дальше что?

Лупов ткнул в собеседника не вполне уверенным жестом.

И не рассказывай мне сказки о том, что мы переберемся к другому солнцу.

Пару минут они молчали. Аделл неспешно прикладывался к бокалу. Лупов сидел с закрытыми глазами. Они расслаблялись.

Затем Лупов резко открыл глаза.

Ты, наверное, думаешь, что мы полетим к другому солнцу, когда с нашим будет покончено?

Я ни о чем не думаю.

Думаешь. Вся беда у тебя в том, что ты не силен в логике. Ты похож на парня, не помню из какого рассказа. Он попал под проливной дождь и спрятался от него в роще. Встал под дерево и стоял, ни о чем не заботясь, поскольку считал, что как только крона намокнет и начнет протекать, то он сможет перейти под другое дерево…

Я уже все понял, - ответил Аделл. - Не ори. Когда солнце погаснет, других звезд уже тоже не будет.

Вот именно, - пробормотал Лупов. - Все звезды родились в одном космическом взрыве, каков он там ни был, и кончить свой путь они должны практически одновременно. То есть, по космическим масштабам. Конечно, одни погаснут раньше, другие позже. Я полагаю, красные гиганты не протянут и сотни миллионов лет. Солнце, допустим, просуществует 20 миллиардов лет, а карлики, на радость нам, возможно, продержатся еще сотню миллиардов. Но возьмем биллион лет и что увидим - Мрак, максимальный уровень энтропии, тепловая смерть.

Я знаю все про энтропию, - горько сказал Аделл.

Верю, черт тебя подери!

Я знаю не меньше тебя!

Тогда ты должен знать, что в один прекрасный день все сгинет!

А кто спорит, что нет?

Ты споришь, доходяга несчастный. Ты сказал, что теперь у нас энергии столько, что хватит на веки-вечные. Ты так и сказал - «во веки веков».

Теперь настал черед Аделла не соглашаться.