Как трансформируется образ родины в поэме. «Тема родины и гражданского мужества в поэзии А. Тема: Тема Родины и гражданского мужества в поэме А. А. Ахматовой. «Реквием»

Сочинение

Трудным, долгим и очень сложным был путь Анны Ахматовой. Он не мог быть легким для великой трагической поэтессы, родившейся на рубеже, на изломе эпох, двух веков, жившей в период тяжелейших общественных потрясений: революций, мировых войн, репрессий. Ахматова гордилась тем, что застала краешек столетия, в котором жил Пушкин, ее поэзия возникла в лоне талантливого “серебряного века”, поэтому неудивительно, что ранняя лирика Ахматовой - почти исключительно лирика о любви. Но постепенно в ее стихах появляется ощущение конца эпохи. “Здесь все мертво и немо, как будто мира наступил конец”, - напишет она после посещения Царского Села.
Все чаще в стихах звучит предчувствие катастрофы, которую несет “не календарный - настоящий Двадцатый Век”. Для Ахматовой он начался осенью 1914 года. Тема родины все более властно звучит в поэзии в годы I мировой войны. Поэтесса, понимая, что война - величайшее зло, потому что она убивает, пишет стихи-плач:
Можжевельника запах сладкий
От горящих лесов летит.
Над ребятами стонут солдатки,
Вдовий плач по деревне звенит.
Родина корчится от боли, и Ахматова молит судьбу, “чтобы туча над темной Россией стала облаком в славе лучей”. Но тучи сгущались, и не славу, а страдание, боль и муку принес России 1917 год. И все это разделит со своей страной Ахматова, решив остаться навсегда именно здесь. Наверное, были минуты сомнения:
Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: “Иди сюда.
Оставь свой край глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда”.
Но любовь к родине была сильнее, ощущение неразделимости своей судьбы с судьбой народа окажется той силой, которая поможет принять существенное для нее решение:
Но равнодушно и спокойно
Руками я замкнула слух,
Чтоб этой речью недостойной
Не осквернился скорбный дух.
Пройдя пять лет скорбного пути с окровавленной, разоренной гражданской войной Россией, пережив личную трагедию (в 1921 году был расстрелян муж - поэт Николай Гумилев), Ахматова уверенно скажет: “Не с теми я, кто бросил землю на растерзание врагам”. И постепенно “я” превращается в “мы”: “Мы ни единого удара не отклонили от себя”. Это “мы”, выросшее из ощущения родства со страной, с горькой ее судьбой, особенно часто будет звучать в годы Великой Отечественной войны. Ахматова, обладая пророческим даром, предчувствовала приближение новой войны, которая станет трагедией для многих народов, и эту “двадцать четвертую драму Шекспира”, которую пишет страшное время, “уже мы не в силах читать!”. Не в силах потому, что позади 30-е годы: изломанные судьбы, миллионы безвинных жертв, звон тюремных ключей, отступничество от общечеловеческих норм, личное горе (арест сына).
Ахматова сама удивлялась, почему стих не замолчал, ведь “перед этим горем гнутся горы, не течет великая река”. К началу новых испытаний, ждавших народ в годы войны, она подошла с выстраданным опытом гражданской поэзии. Война застала Ахматову в Ленинграде, городе, который стал ее духовной родиной. Опять трагедия народа совпадает с личной трагедией (арест сына во второй раз). И опять звучит “мы” в военной лирике:
Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах,
И мужество нас не покинет.
Война расширяет родину до просторов Азии, где поэтесса находится в эвакуации. Ахматова не описывает войну - она ее не видела, но считает себя обязанной оплакать великие жертвы своего народа:
А вы, мои друзья последнего призыва!
Чтоб вас оплакивать, мне жизнь сохранена.
Во всех военных стихах звучит мужественная скорбь, величайшее чувство сострадания, безмерная любовь к своему народу. И победа в стихах Ахматовой - это образ Победы-вдовы. Всю боль своей родины поэтесса вобрала в себя, и, только будучи гражданином и патриотом, можно сказать:
Как в первый раз я на нее,
На Родину, глядела.
Я знала: это все мое -
Душа моя и тело.
Ахматова всегда была “там, где народ, к несчастью, был”. И мы должны быть вечно благодарны великой поэтессе, что она, к счастью, была, есть и будет со своим народом.

Другие сочинения по этому произведению

31.03.08. Тема: «Реквием». Хрестоматия, I часть, с. 205.

Цели урока : показать, как исполнена поэмой гражданская и поэтическая миссия Анны Ахматовой, как история страны преломляется и отражается в её творчестве.

Ход урока .

Вступительное слово . Судьба Ахматовой трагична. В 1921 г. расстреляли мужа, Н. Гумилёва. Что из того, что в это время они были в разводе. Их по-прежнему связывал сын Лев. Судьба отца повторилась в сыне. В 1935, 1938 и 1949 годах по ложному обвинению он был арестован. Жутким ударом, «каменным словом » прозвучал смертный приговор, заменённый потом лагерями. Затем почти 20 лет ожидания сына. Однако поэма имеет не только личное значение.

В 1940 г. выходит в свет знаменитое ждановское постановление , которое оболгало Ахматову и Зощенко, закрыло перед ними двери журналов. К счастью, поэт смогла выдержать все эти удары, прожить достаточно долгую жизнь подарить людям чудесные произведения. Вполне можно согласиться с Паустовским, что «Анна Ахматова – целая эпоха в поэзии нашей страны».

Массовые репрессии в стране, трагедийные события личной жизни вызвали к жизни поэму «Реквием» (1935-1940). Памятником страшной эпохе стал «Реквием», посвящённый самым «проклятым датам » массовых убийств, когда вся страна превратилась в единую очередь в тюрьму, когда каждая личная трагедия сливалась с национальной.

5 лет с перерывами работала Ахматова над этим произведением. Создавалась поэма в нечеловеческих условиях. Стихотворения эти не записывались – запоминались накрепко надёжными друзьями Ахматовой. Уже в 1961 г. поэме был предпослан эпиграф, строго, точно и лаконично отразивший гражданскую и творческую позицию автора.

Поэма состоит из 10 стихотворений, прозаического предисловия, «Посвящения», «Вступления» и двухчастного «Эпилога».

Вместо предисловия (чтение ). Эти очереди вытягивались вдоль мрачных стен старой петербургской тюрьмы «Кресты».

Поэма сложилась из отдельных стихотворений, созданных в основном в предвоенный период. Окончательно эти стихи были скомпонованы в единое произведение лишь осенью 1962 г., когда оно было впервые написано на бумаге. Л. Чуковская в «Записках об Анне Ахматовой» сообщает, что в этот день. Ахматова торжественно сообщила: «Реквием» знали наизусть 11 человек, и никто меня не предал».

При знакомстве с поэмой и её структурными частями поражает чересполосица дат: «Вместо предисловия» датировано 1957 годом, эпиграф «Нет, и не под чужим небосводом …» - 1961-м, «Посвящение» - 1940-м, «Вступление» - 1935-м и т. д. Следовательно, даты эти – своеобразные знаки того, что к этому творению Ахматова обращалась постоянно на протяжении 30 последних лет жизни. Важно уметь отвлечься от этих цифр и воспринимать «Реквием» как целостное произведение, рождённое трагедийным временем.

Слово «Реквием » переводится как «заупокойная месса», католическое богослужение по умершему. Одновременно это – обозначение траурного музыкального произведения. Исследовательница Абелюк сопоставила латинский текст заупокойной мессы с поэмой и нашла ряд параллелей, что свидетельствует о глубоком воздействии мессы на Ахматову. Есть переклички поэмы и с текстом молитвы, обращённой к скорбящей матери. Это позволяет нам сделать выводы о том, что произведение Ахматовой. Можно рассматривать в общем контексте мировой культуры и что поэма эта имеет ярко выраженное музыкальное начало.

Эпиграфом служит отрывок из её же стихотворения «Так не зря мы вместе бедовали…». С самого начала автор подчёркивает, что поэма затрагивает не только её несчастья как матери, но касается общенародного горя. Этот сплав личного и общего выделен в афористических строчках эпиграфа:

Я была тогда с моим народом,

Там, где мой народ, к несчастью, был.

Лаконичное «Вместо предисловия » написано прозой: и содержание, и непривычная форма этого текста приковывают к себе особое внимание. Рассказ о 17 месяцах, проведённых в очередях возле тюрьмы, как бы конкретизирует эпиграф. Поэт клянётся, что сможет написать о пережитом, и сам текст «Реквиема» служит этому подтверждением. Значит, поэма – овеществлённая клятва, реализация высочайшей миссии, взятой на себя художником.

Называет виновника всех бед народа: «В страшные годы ежовщины …»

«Посвящение » содержит ряд конкретных картин общенародного несчастья «осатанелых лет».

Масштабы трагедии заданы уже первыми строками «Посвящения»:

Перед этим горем гнутся горы,

Не течёт великая река…

Эта метафора позволяет добиться удивительной краткости и выразительности.

Но эта конкретность поразительно соединена с высоким обобщением, Поэтому закономерным становится введение в текст образов, восходящих к отечественным «первенцам свободы» и Пушкину: «Но крепки тюремные затворы, / А за ними «каторжные норы» и смертельная тоска ».

Любовь и дружество до вас

Дойдут сквозь мрачные затворы,

Как в ваши каторжные норы

Доходит мой свободный глас.

Заключая слова «каторжные норы » в кавычки, Ахматова нацеливает своего читателя на сопоставление со стихами Пушкина. Но в стихотворении Пушкина звучит уверенность в торжестве справедливости, которая как бы преодолевает расстояние между поэтом и декабристами. У Ахматовой вместо преодоления возникает отдаление. Лирическая героиня Ахматовой знает, что её монолог останется без ответа. Поэтому ниже появляются строки «Ото всех уже отделена ».

Для лирической героини «Реквиема» мир как бы разделился надвое. И если

Для кого-то веет ветер свежий.

Для кого-то нежится закат,

то для неё такого мира уже не существует. Сразу после ареста Мандельштама Ахматова, бывшая свидетельницей обыска в его квартире, записала: «Было очень тихо. За стеной у Кирсанова играла гавайская гитара ». Здесь, как и в «Реквиеме», противопоставлены два мира – благополучие и трагедия. Все чувства лирической героини обострены, и слух её улавливает те звуки, которые не слышны другому миру.

Насколько тяжёлое время тогда было, можно судить уже по тому, как Ахматова описывает город. Даже «стало солнце ниже и Нева туманней».

«Вступление » обнажает правду на грани фантастики. И очень естественно здесь возникают гротескные образы: «…улыбался // Только мёртвый, спокойствию рад. / И ненужным привеском болтался / Возле тюрем своих Ленинград»; «безвинная корчилась Русь».

Звёзды смерти стояли над нами,

И безвинная корчилась Русь

Под кровавыми сапогами

И под крышами чёрных марусь.

Образ родины трансформируется в поэме. Он охватывает и «сибирскую вьюгу », и «великую реку », и «тихий Дон », и «кремлёвские башни », и «море », и «царский сад », и Енисей, и Неву. Но на этих просторах – лишь страдания, улыбается «только мёртвый, спокойствию рад ». Это переложение страшного: «И живые позавидуют мёртвым ». Даже неживое не могло устоять перед натиском огромной разрушительной силы. Между «живыми» и «мёртвыми» у Ахматовой нет границы. И даже весь «Реквием» посвящён и живым, и мёртвым, в нарушение традиции.

Любимый Ахматовой Петербург-Ленинград становится «ненужным привеском » своих тюрем.

«Марусями» называли в народе машины для перевозки арестантов. Существовало и иное название – «ворон» или «воронок».

Строфа Ι « Уводили тебя на рассвете …»

строится как народный плач. Это причитание матери по уводимому в тюрьму сыну, которое неожиданно объединяется с крестьянским плачем по покойнику (представление о нём возникает благодаря соответствующей лексике: «тёмная… горница», «плакали дети», «божница», «свеча оплыла», «холод иконки »).

Наконец, это услышанные из глубины веков крики и стоны стрелецких жён. Но все эти голоса сливаются в один общий вой, невыносимый в своём трагизме. Ахматова воплощает себя и свою судьбу в облике женщины русского средневековья, «стрелецкой жёнки», показывает тяжесть вполне конкретного страдания русской женщины, судьба которой оказывается типичной.

В следующей части произведения, II , (с. 206), датированной 1939 годом, получает своё выражение склонность Ахматовой к космическим образам . Изображённое на земле обозревается глазами «жёлтого месяца » («жёлтый месяц входит в дом»). У Ахматовой жёлтый лунный свет часто сопутствует смерти, напр.:

Если плещется лунная жуть,

Город весь в ядовитом растворе…

В поэме месяц не только свидетель, но и участник событий. Жёлтый цвет луны усиливает ощущение трагичности происходящего.

Своё личное горе Ахматова выразила в коротких строчках стихотворения, корнями уходящего в фольклор:

Тихо льётся тихий Дон,

Жёлтый месяц входит в дом.

Входит в шапке набекрень.

Видит жёлтый месяц тень.

Эта женщина больна,

Эта женщина одна.

Муж в могиле, сын в тюрьме,

Помолитесь обо мне.

В русских исторических песнях образ «льющейся реки» часто связывался со слезами.

Нет, это не я, это кто-то другой страдает.

Я бы так не могла…

Лирическая героиня как бы смотрит в зеркало своей судьбы и не может принять эту судьбу. «Чёрные сукна » не только знак траура, но и попытка забвения.

Ахматова пробует увидеть страдания других людей со стороны, но от этого они не менее трагедийны. Выражением всеобщего горя становится страшная ночь.

I V

Умом она понимает, что счастливое, безмятежное прошлое ушло безвозвратно, и обращается мысленно к нему:

Показать бы тебе, насмешнице

И любимице всех друзей,

Царскосельской весёлой грешнице,

Что случится с жизнью твоей…

Героиня поэмы пробует взглянуть на себя со стороны и с ужасом замечает себя, былую «весёлую грешницу », в толпе под Крестами, где столько «неповинных жизней кончается …». Стих обрывается на полуслове, на многоточии.

(Кресты 1 – политическая тюрьма в Ленинграде).

В следующем отрывке (1939) отчаяние матери, кажется, достигает высшей точки:

Семнадцать месяцев кричу,

Зову тебя домой,

Кидалась в ноги палачу,

Ты сын и ужас мой.

Всё перепуталось в её сознании, ей слышится «звон кадильный », видятся «пышные цветы » и «следы куда-то в никуда ». «Следы куда-то в никуда » - повторяющийся мотив поэзии Ахматовой 40-х гг.; он связывается со смертью, с движением в Вечность. И светящая звезда становится роковой и «скорой гибелью гроз ит». «Огромная звезда » - речь может идти о Кремле.

Строфа V I «Лёгкие летят недели…»

Датирована тем же 1939 годом. Героиня пребывает в каком-то оцепенении. Все её мысли о сыне, общее у них сейчас – белые ночи, которые глядят в тюрьму, но приносят не свет и радость, а говорят о кресте и смерти. И в этом состоянии оцепенения на героиню обрушивается очередной удар – приговор сыну.

Эта часть «Реквиема» так и называется – «Приговор» V II .

И упало каменное слово

На мою, ещё живую грудь.

«Каменный » в значении тяжёлый, страшный, невыносимый.

Женщина находится на грани жизни и смерти и как бы в полубреду пытается всё-таки найти выход:

Надо память до конца убить,

Надо, чтобы душа окаменела,

Надо снова научиться жить.

V III

Но у героини нет сил жить, и она зовёт смерть.

Ты всё равно придёшь – зачем же не теперь?

Я жду тебя – мне очень трудно.

Так начинается следующая часть - «К смерти». Героиня готова принять любую смерть: отравленный снаряд, гирьку бандита, тифозный чад и даже увидеть «верх шапки голубой » - самое страшное в то время.

Это всеобщее горе настолько велико, что Ахматову уже мало волнует окружающее:

Мне всё равно теперь. Клубится Енисей,

Звезда Полярная сияет.

Но смерть не приходит – приходит безумие («Уже безумие крылом …» - 1-я строка новой части ).

Само страдание становится окаменелым. Всё происходящее в жизни и в сердце сводит с ума. И теперь смерть обретает свою новую форму – душевной болезни:

Уже безумие крылом

Души накрыло половину .

На смену разуму приходит его затмение, былая стойкость сменяется слабостью, речь превращается в бред, память – в беспамятство, а богатство жизни – в предельную пустоту. И если мелькают ещё призраки чего-то святого, то это смутные наплывы из прошлого.

Само название – «Реквием» - настраивает на торжественно-траурный, мрачный лад, оно связано со смертью, скорбным молчанием, которое происходит от непомерности страдания.

Тема смерти обусловливает тему безумия: «Уже безумие крылом // Души накрыло половину…». Безумие выступает как последний предел глубочайшего отчаяния и горя, невыносимого здравым умом, а потому отстранённого: «Прислушиваясь к своему // Уже как бы чужому бреду».

Трагедия народа так велика, что не вмешается в рамки траурного реквиема. Трагедия вызывает в памяти самое страшное из преступлений в истории человечества – распятие Христа. Трагедия подключает сознание читателя к судьбе Матери, принесшей в мир Сына-Искупителя.

Как решена религиозно-библейская тема в поэме?

Библейская тема воплощена в Х главе «Распятие », хотя в смысловом отношении охватывает всё пространство поэмы. Ей предпослан евангельский эпиграф: «Не рыдай Мене, Мати, во гробе зрящи» . Этот эпиграф обрывается на полуслове в коротком четверостишии: «О, не рыдай Мене…» Молчаливое же страдание Матери таково, что «туда, где молча Мать стояла, // Так никто взглянуть и не посмел ».

В стихотворении «Распятие» автор оперирует высокими общечеловеческими символами Матери, Магдалины и Распятия Христа. Это логическое завершение мотива несения креста на Голгофу. Каменеет ныне уже и сын, оттого и горе Матери беспредельно. Ранее звучавшие одинокие голоса теперь превращаются в хор, сопровождающий последние реплики Сына. Личность Христа по-особому волновала Ахматову и человеческой сутью своей, и судьбой. И вот теперь она соединяет историю Божьего Сына с судьбой собственного, и оттого частное и общее, личное и общественное вновь – в соответствии с темой эпиграфа и «Посвящения» - сливаются воедино.

Евангельская трактовка темы у Ахматовой нетрадиционна: страдания распятого оказываются бессмысленными. Вместе с тем перевод событий в библейский план подчёркивает святость судьбы невинно страдающих, а образ матери возвышается до образа Богоматери.

Богоматерь – заступница за людей. Найдите в тексте строки, где звучит этот мотив . Мотив заступничества пронизывает эпилог поэмы:

И я молюсь не о себе одной,

А обо всех, кто там стоял со мною

И в лютый холод, и в июльский зной

Под красною ослепшею стеною.

Эпитеты «красная» и «ослепшая» по отношению к стене сразу создают образ стены, красной от крови и ослепшей от слёз, пролитых жертвами и их близкими.

«Поминальные » даты имели особенное значение в лирике Ахматовой:

Опять подошли «незабвенные даты»,

И нет среди них ни одной не проклятой.

Этот мотив углубляется упоминанием «широкого покрова », сотканного для людей. Страдания не искупит даже смерть, невозможно забыть …громыхание чёрных марусь,

Забыть, как постылая хлопала дверь

И выла старуха, как раненый зверь .

Устами поэта гласит народ, об этом впрямую говорится в поэме:

И если зажмут мой измученный рот,

Которым кричит стомильонный народ…

Нигде в поэме не звучит мотив возмездия, мести. Страшным обвинением эпохи беззакония и бесчеловечности является вся поэма.

Стихи начинают теперь звучать как удары набатного колокола. Безгранично отчаяние матери, но она одерживает победу над палачами сына. Идут твёрдые, как железо, двустишия с мужскими рифмами, которые свидетельствуют о стойкости, непреклонности и победительной силе женщины- поэта. И потому она достойна монумента, этого воплощения памяти, несгибаемости и ещё одного символа окаменения. Продолжая традиционную в русской поэзии тему памятника , Ахматова трактует её очень ярко, мощно:

А если когда-нибудь в этой стране

Воздвигнуть задумают памятник мне,

Согласье на это даю торжество…

Но этот памятник должен стоять по желанию поэта не в милых её сердцу местах, где она была счастлива:

А здесь, где стояла я триста часов

И где для меня не открыли засов.

Затем, что ив смерти блаженной боюсь

Забыть громыхание чёрных марусь…

(Родилась под Одессой; в Царском селе жила с 1890 по 1905 г., здесь же училась в гимназии. Затем вернулась сюда вместе с мужем Н. С. Гумилёвым в 1910 г.)

Этот памятник у стен тюрьмы – монумент не только поэту, но всем матерям и жёнам, всем жертвам произвола, самому Мужеству.

Следует обратить внимание на звуковой ряд эпилога. Образы, встречавшиеся в цикле ранее, приобретают в эпилоге звуковую характеристику, читатель вслед за лирической героиней слышит «громыхание чёрных марусь », и хлюпанье постылой двери, и вой старухи. Эти звуки, обращённые к внутреннему слуху читателя, усиливаются звукописью (раскаты «р »), и синтаксисом (анафора : «Забыть…Забыть… И… И…). Звучание стиха напоминает звучание колокола, постепенно нарастающее и превращающееся в набат. Достигая кульминации, звук обрывается (он приглушается и в звукописи). В наступившей тишине возникает мотив временной отдалённости: страдание сменяется скорбью.

Поэма Ахматовой отличается мощным эпическим размахом, раскрытием современности на широком всемирно-историческом фоне. Отсюда та внутренняя патетика, которая звучи в её строках. Полифонизм, многоголосие и распевность позволяют воспринимать это произведение и как траурное музыкальное творение. Основанное на народных плачах, оно несёт и глубокую лирическую интонацию, что делает поэму воистину уникальным художественным явлением. Только одно это произведение позволило бы Ахматовой войти в сонм классиков отечественной словесности.

В «Эпилоге » как бы смыкаются функции поэта и поэзии с идеей великого заступничества за людей. А это и есть великое наследие русской литературы, которое делает Ахматову национальным, народным поэтом.

Выделите мотивы произведения. 1) память, 2) горечь забвения, 3) немыслимость жизни и невозможность смерти, 4) мотив распятия, евангельской жертвы, креста.

Трудным, долгим и очень сложным был путь Анны Ахматовой. Он не мог быть легким для великой трагической поэтессы, родившейся на рубеже, на изломе эпох, двух веков, жившей в период тяжелейших общественных потрясений: революций, мировых войн, репрессий. Ахматова гордилась тем, что застала краешек столетия, в котором жил Пушкин, ее поэзия возникла в лоне талантливого “серебряного века”, поэтому неудивительно, что ранняя лирика Ахматовой - почти исключительно лирика о любви. Но постепенно в ее стихах появляется ощущение конца эпохи. “Здесь все мертво и немо, как будто мира наступил конец”, - напишет она после посещения Царского Села.
Все чаще в стихах звучит предчувствие катастрофы, которую несет “не календарный - настоящий Двадцатый Век”. Для Ахматовой он начался осенью 1914 года. Тема родины все более властно звучит в поэзии в годы I мировой войны. Поэтесса, понимая, что война - величайшее зло, потому что она убивает, пишет стихи-плач:
Можжевельника запах сладкий
От горящих лесов летит.
Над ребятами стонут солдатки,
Вдовий плач по деревне звенит.
Родина корчится от боли, и Ахматова молит судьбу, “чтобы туча над темной Россией стала облаком в славе лучей”. Но тучи сгущались, и не славу, а страдание, боль и муку принес России 1917 год. И все это разделит со своей страной Ахматова, решив остаться навсегда именно здесь. Наверное, были минуты сомнения:
Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: “Иди сюда.
Оставь свой край глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда”.
Но любовь к родине была сильнее, ощущение неразделимости своей судьбы с судьбой народа окажется той силой, которая поможет принять существенное для нее решение:
Но равнодушно и спокойно
Руками я замкнула слух,
Чтоб этой речью недостойной
Не осквернился скорбный дух.
Пройдя пять лет скорбного пути с окровавленной, разоренной гражданской войной Россией, пережив личную трагедию (в 1921 году был расстрелян муж - поэт Николай Гумилев), Ахматова уверенно скажет: “Не с теми я, кто бросил землю на растерзание врагам”. И постепенно “я” превращается в “мы”: “Мы ни единого удара не отклонили от себя”. Это “мы”, выросшее из ощущения родства со страной, с горькой ее судьбой, особенно часто будет звучать в годы Великой Отечественной войны. Ахматова, обладая пророческим даром, предчувствовала приближение новой войны, которая станет трагедией для многих народов, и эту “двадцать четвертую драму Шекспира”, которую пишет страшное время, “уже мы не в силах читать!”. Не в силах потому, что позади 30-е годы: изломанные судьбы, миллионы безвинных жертв, звон тюремных ключей, отступничество от общечеловеческих норм, личное горе (арест сына).
Ахматова сама удивлялась, почему стих не замолчал, ведь “перед этим горем гнутся горы, не течет великая река”. К началу новых испытаний, ждавших народ в годы войны, она подошла с выстраданным опытом гражданской поэзии. Война застала Ахматову в Ленинграде, городе, который стал ее духовной родиной. Опять трагедия народа совпадает с личной трагедией (арест сына во второй раз). И опять звучит “мы” в военной лирике:
Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах,
И мужество нас не покинет.
Война расширяет родину до просторов Азии, где поэтесса находится в эвакуации. Ахматова не описывает войну - она ее не видела, но считает себя обязанной оплакать великие жертвы своего народа:
А вы, мои друзья последнего призыва!
Чтоб вас оплакивать, мне жизнь сохранена.
Во всех военных стихах звучит мужественная скорбь, величайшее чувство сострадания, безмерная любовь к своему народу. И победа в стихах Ахматовой - это образ Победы-вдовы. Всю боль своей родины поэтесса вобрала в себя, и, только будучи гражданином и патриотом, можно сказать:
Как в первый раз я на нее,
На Родину, глядела.
Я знала: это все мое -
Душа моя и тело.
Ахматова всегда была “там, где народ, к несчастью, был”. И мы должны быть вечно благодарны великой поэтессе, что она, к счастью, была, есть и будет со своим народом.

1. Новое!

   Года сталинских репрессий были ужасным периодом в жизни советского народа: миллионы лучших людей объявлялись «врагами народа», исчезали безследно, попали в тюрьмы. О них можно было говорить лишь шепотом, от родных «врагов народа» отворачивались. Не прошла...

А. А. Ахматова начала писать свою поэму «Реквием» в 1935 году, когда ее единственный сын Лев Гумилев был арестован. Вскоре его освободили, но он еще дважды подвергался аресту, тюремному заключению и ссылке. Это были годы сталинских репрессий. Как...

Судьба Анны Ахматовой даже для нашего жестокого века трагична. В 1921 году расстреляли ее мужа, поэта Николая Гумилева, якобы за соучастие в контрреволюционном заговоре. Что из того, что к этому времени они были в разводе! Их по-прежнему связывал сын...

Три странички в «Роман-газете». Такое трагическое, моцартовское название - «Реквием». Более четверти столетия умалчивания об этом произведении. Я всегда представляла себе эту женщину утонченной, изысканной, какой-то летящей (наверное, из-за портрета...

Тема: Тема Родины и гражданского мужества в поэме А. А. Ахматовой. «Реквием»

Трудным, долгим и очень сложным был путь Анны Ахматовой. Он не мог быть легким для великой трагической поэтессы, родившейся на рубеже, на изломе эпох, двух веков, жившей в период тяжелейших общественных потрясений: революций, мировых войн, репрессий. Ахматова гордилась тем, что застала краешек столетия, в котором жил Пушкин, ее поэзия возникла в лоне талантливого “серебряного века”, поэтому неудивительно, что ранняя лирика Ахматовой - почти исключительно лирика о любви. Но постепенно в ее стихах появляется ощущение конца эпохи. “Здесь все мертво и немо, как будто мира наступил конец”, - напишет она после посещения Царского Села.
Все чаще в стихах звучит предчувствие катастрофы, которую несет “не календарный - настоящий Двадцатый Век”. Для Ахматовой он начался осенью 1914 года. Тема родины все более властно звучит в поэзии в годы I мировой войны. Поэтесса, понимая, что война - величайшее зло, потому что она убивает, пишет стихи-плач:
Можжевельника запах сладкий
От горящих лесов летит.
Над ребятами стонут солдатки,
Вдовий плач по деревне звенит.
Родина корчится от боли, и Ахматова молит судьбу, “чтобы туча над темной Россией стала облаком в славе лучей”. Но тучи сгущались, и не славу, а страдание, боль и муку принес России 1917 год. И все это разделит со своей страной Ахматова, решив остаться навсегда именно здесь. Наверное, были минуты сомнения:
Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: “Иди сюда.
Оставь свой край глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда”.
Но любовь к родине была сильнее, ощущение неразделимости своей судьбы с судьбой народа окажется той силой, которая поможет принять существенное для нее решение:
Но равнодушно и спокойно
Руками я замкнула слух,
Чтоб этой речью недостойной
Не осквернился скорбный дух.
Пройдя пять лет скорбного пути с окровавленной, разоренной гражданской войной Россией, пережив личную трагедию (в 1921 году был расстрелян муж - поэт Николай Гумилев), Ахматова уверенно скажет: “Не с теми я, кто бросил землю на растерзание врагам”. И постепенно “я” превращается в “мы”: “Мы ни единого удара не отклонили от себя”. Это “мы”, выросшее из ощущения родства со страной, с горькой ее судьбой, особенно часто будет звучать в годы Великой Отечественной войны. Ахматова, обладая пророческим даром, предчувствовала приближение новой войны, которая станет трагедией для многих народов, и эту “двадцать четвертую драму Шекспира”, которую пишет страшное время, “уже мы не в силах читать!”. Не в силах потому, что позади 30-е годы: изломанные судьбы, миллионы безвинных жертв, звон тюремных ключей, отступничество от общечеловеческих норм, личное горе (арест сына).
Ахматова сама удивлялась, почему стих не замолчал, ведь “перед этим горем гнутся горы, не течет великая река”. К началу новых испытаний, ждавших народ в годы войны, она подошла с выстраданным опытом гражданской поэзии. Война застала Ахматову в Ленинграде, городе, который стал ее духовной родиной. Опять трагедия народа совпадает с личной трагедией (арест сына во второй раз). И опять звучит “мы” в военной лирике:
Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах,
И мужество нас не покинет.
Война расширяет родину до просторов Азии, где поэтесса находится в эвакуации. Ахматова не описывает войну - она ее не видела, но считает себя обязанной оплакать великие жертвы своего народа:
А вы, мои друзья последнего призыва!
Чтоб вас оплакивать, мне жизнь сохранена.
Во всех военных стихах звучит мужественная скорбь, величайшее чувство сострадания, безмерная любовь к своему народу. И победа в стихах Ахматовой - это образ Победы-вдовы. Всю боль своей родины поэтесса вобрала в себя, и, только будучи гражданином и патриотом, можно сказать:
Как в первый раз я на нее,
На Родину, глядела.
Я знала: это все мое —
Душа моя и тело.
Ахматова всегда была “там, где народ, к несчастью, был”. И мы должны быть вечно благодарны великой поэтессе, что она, к счастью, была, есть и будет со своим народом.

Тема народного страдания и скорби в поэме «Реквием»

Массовые репрессии в стране, трагические события личной жизни (неоднократные аресты и ссылки сына и мужа) вызвали к жизни поэму «Реквием» (1935-1940). Поэма сложилась из отдельных стихотворений, созданных в основном в предвоенный период. Пять лет с перерывами работала Ахматова над этим произведением.

Над лирическим циклом «Реквием», впоследствии названным автором поэмой, Ахматова работала в 1934 - 1940-е годы и вновь вернулась к нему в 1957 - 1961 годы. В 1962 году текст поэмы был передан в редакцию «Нового мира», однако опубликован не был; в печатном виде, без ведома автора, книга вышла через год за границей, в Мюнхене.

Стихотворения эти не записывались - запоминались накрепко надежными друзьями Ахматовой . Окончательно единое произведение было скомпоновано лишь осенью 1962 года, когда оно было впервые было написано на бумаге. Л. Чуковская в «Записках об Анне Ахматовой» сообщает, что в этот день Ахматова торжественно сообщила: «Реквием» знали наизусть 11 человек, и никто меня не предал».

Критик Ю. Карякин говорил о том, что «Реквием» это поистине народный реквием: плач по народу, сосредоточие всей боли его. Поэзия Ахматовой - это исповедь человека, живущего всеми бедами, болями и страстями своего времени и своей земли».

Анне Андреевне Ахматовой пришлось многое пережить. Страшные годы, изменившие всю страну, не могли не отразиться и на её судьбе. Поэма «Реквием» явилась свидетельством всего, с чем пришлось столкнуться поэтессе. Поэма непосредственно посвящена годам «большого террора» - страданиям репрессивного народа .

Я была тогда с моим народом,

Само слово «реквием» (в записных книжках Ахматовой - латинское Requiem) значит «заупокойная месса» - католическое богослужение по умершим, а также траурное музыкальное произведение. Латинское название поэмы, как и тот факт, что в 1930-е - 1940-е гг.

«Реквием» состоит из десяти стихотворений. Прозаического предисловия, названного Ахматовой «Вместо Предисловия», «Посвящения», "Вступления" и двухчастного "Эпилога". Включенное в «Реквием» «Распятие», также состоит из двух частей. Сам жанр поэмы обладает гораздо большей спаянностью частей, нежели обычный стихотворный цикл. Как правило, в цикл объединяется ряд стихов с общей темой, мотивом, жанровой спецификой. Стихотворение «Так не зря мы вместе бедовали... », написанное позднее, тоже имеет отношение к «Реквиему». Из него Анна Андреевна взяла слова: «Нет, и не под чуждым небосводом...» в качестве эпиграфа к «Реквиему», поскольку они, по мнению поэтессы, задавали тон всей поэме, являясь ее музыкальным и смысловым ключом .

Нет, и не под чуждым небосводом,

И не под защитой чуждых крыл, -

Я была тогда с моим народом,

Там, где мой народ, к несчастью, был.

Для них соткала я широкий покров

Из бедных, у них же подслушанных слов.

В данном эпиграфе дважды повторяется слово «чуждый», дважды - слово «народ»: прочность сплочения судеб народа и его поэта проверяется общим для них несчастьем. Мы видим, что с самого начала автор подчеркивает, что поэма затрагивает не только ее несчастья как матери, но касается общенародного горя.

«Реквием» имеет жизненную основу, которая предельно ясно изложена в небольшой прозаической части - «Вместо Предисловия». Оно раскрывает конкретные «адреса». Речь идет о женщинах, разлученных с арестованными. Оно обращено непосредственно к тем, кого они оплакивают. Это близкие их, уходящие на каторгу или расстрел. Рассказ о семнадцати месяцах, проведенных в очередях возле тюрьмы конкретизитует эпиграф. Уже здесь отчетливо чувствуется внутренняя цель всего произведения - показать страшные годы «ежовщины».

В этом маленьком отрывке зримо вырисовывается эпоха - страшная, безысходная. Идее произведения соответствует лексика: Ахматову не узнали, а, как тогда чаще говорили, - «опознали», губы у женщины «голубые» от голода и нервного истощения; все говорят только шепотом и только «на ухо» .

«Посвящение» - это описание чувств и переживаний людей, которые всё своё время проводят в тюремных очередях. Поэтесса говорит о «смертельной тоске», о безысходности, об отсутствии даже малейшей надежды на изменении сложившейся ситуации. Вся жизнь людей теперь зависела от приговора, который будет вынесен близкому человеку. Этот приговор навсегда отделяет семью осуждённого от нормальных людей. Ахматова находит удивительные образные средства, чтобы передать состояние своё и других :

Для кого-то нежится закат -

Да шаги тяжёлые солдат.

Вслед за начальной частью «Вступления» («Это было, когда улыбался…»), величественной, взирающей на место действия из какой-то надзвёздной космической высоты (из которой виден Ленинград - подобие гигантского раскачивающегося маятника; движущиеся «полки осуждённых»; вся Русь, корчащаяся под сапогами палачей), дается, чуть ли не камерная, семейная сценка. Но от этого не менее душераздирающая - предельной конкретностью, психологическими подробностями картина :

Уводили тебя на рассвете,

За тобой, как на выносе, шла,

В тёмной горнице плакали дети,

У божницы свеча оплыла.

На губах твоих холод иконки,

Смертный пот на челе... Не забыть! -

Буду я, как стрелецкие жёнки,

Под кремлевскими башнями выть.

В этих строчках уместилось огромное человеческое горе. Шла «как на выносе» - это напоминание о похоронах. Гроб выносят из дома, за ним идут близкие родственники. Плачущие дети, оплывшая свеча - все эти детали являются своеобразным дополнением к нарисованной картине.

Главной героиней «Реквиема» является мать, такая же, как и сама Анна Ахматова, у которой некие безликие силы (государство и жизнь) отнимают сына, лишая его свободы и, может быть, и жизни. Произведение строится как диалог матери с роком, то есть необратимыми обстоятельствами, независимыми от возможностей человека .

Свое личное горе Ахматова выразила в коротких строчках стихотворения:

Тихо льется тихий Дон,

Желтый месяц входит в дом.

Входит в шапке набекрень.

Видит желтый месяц тень.

Эта женщина больна,

Эта женщина одна.

Муж в могиле, сын в тюрьме,

Помолитесь обо мне.

Нет, это не я, это кто-то другой страдает.

Я бы так не могла…

Масштабы трагедии заданы уже первыми строками «Посвящения»:

Перед этим горем гнутся горы,

Не течет великая река…

Ахматова находит удивительные образные средства, чтобы передать состояние своё и других людей:

Для кого-то веет ветер свежий,

Для кого-то нежится закат -

Мы не знаем, мы повсюду те же,

Слышим лишь ключей постылых скрежет

Да шаги тяжёлые солдат.

Анна Андреевна показывает картину страшного суда:

Это было, когда улыбался

Только мёртвый, спокойствию рад.

И ненужным привеском болтался

Возле тюрем своих Ленинград.

И когда, обезумев от муки,

Шли уже осуждённых полки,

И короткую песню разлуки

Паровозные пели гудки.

Звёзды смерти стояли над нами.

И безвинная корчилась Русь

Под кровавыми сапогами

И под шинами «чёрных марусь».

Слова «корчилась Русь» и «одичалая столица» с предельной точностью передают страдания народа, несут большую идейную нагрузку. Во вступлении даны и конкретные образы. Вот один из обреченных, кого «черные маруси» увозят по ночам. Имеет в виду она и своего сына.

На губах твоих холод иконки

Смертный пот на челе.

Его уводили на рассвете, а ведь рассвет - это начало Дня, а тут рассвет - начало неизвестности и глубоких страданий. Страданий не только уходящего, но и тех, кто шел за ним «как на вынос».

«Распятие» - смысловой и эмоциональный центр произведения; для Матери Иисуса, с которой отождествляет себя лирическая героиня Ахматовой, как и для её сына, настал «великий час» :

Хор ангелов великий час восславил.

И небеса расплавились в огне.

Отцу сказал: «почто меня оставил!»

А матери: «О, не рыдай мене».

Магдалина билась и рыдала,

Ученик любимый каменел,

А туда, где молча Мать стояла,

Так никто взглянуть и не посмел.

Следом за «Распятием» в «Реквиеме» - «Эпилог»:

Узнала я, как опадают лица,

Как из-под век выглядывает страх,

Как клинописи жёсткие страницы

Страдание выводит на щеках,

Как локоны из пепельных и чёрных

Серебряными делаются вдруг,

Улыбка вянет на губах покорных,

И в сухоньком смешке дрожит испуг.

В «Эпилоге» Ахматова также скажет о своей миссии говорить от имени всех, кто страдал в эти трагические годы для своей страны:

И я молюсь не о себе одной,

А обо всех, кто там стоял со мною

И в лютый холод, и в июльский зной

Опять поминальный приблизился час.

Я вижу, я слышу, я чувствую вас.

Поэтесса создала не хронику своей жизни, а художественное произведение, где есть обобщение, символика, музыка.

И когда, обезумев от муки,

Шли уже осужденных полки,

И короткую песню разлуки

Паровозные пели гудки.

Звезды смерти стояли над нами...

Отдельные слова в таких контекстах приобретают устрашающую оценку. Например, звезды, воспетые в художественной литературе как волшебные, пленительные, загадочные в своей красоте, здесь - звезды смерти. «Желтый месяц», хотя и не несет такую негативную оценку, но он свидетель чужого горя.

Многие литературоведы задавались вопросом: «Реквием» - что такое: стихотворный цикл или поэма. Он написан от 1-го лица, от имени «я» - поэта и лирического героя одновременно. А также сложное переплетение автобиографического и документального позволяют ответить на этот вопрос утвердительно и отнести это произведение к «маленьким поэмам» в ряду поэм XX века, хотя с точки зрения жанров «Реквием» - не простой «орешек». Ахматова обладала высоким даром лирического поэта, основа ее произведение, состоящая из отдельных стихотворений, - тоже лирическая. Это дало прочность лирическим фрагментам, созданным в 1935 - 40 г. и не напечатанным в эти годы, выстоять, не рассыпаться от тяжелейших ударов времени и вернуться к нам, спустя полвека, цельным художественным произведением. На первый взгляд, можно найти простой ответ. В 1987 году тема культа личности Сталина и ее трагических последствий для народа из «закрытых» тем стала отрытой.

Все в «Реквиеме» укрупнено, раздвинуто в границах (Нева, Дон, Енисей) сводится к общему представлению - всюду .

Так на события 30-х годов А. А. Ахматова ответила трагедией «Реквием». Русская поэзия знала немало примеров, когда этот жанр музыкального произведение становился формой поэтической мысли. Для Ахматовой он явился идеальной формой освоения трагического сюжета русской истории, в котором авторская судьба поднялась до универсальных обобщений: поэтическое «я» нередко выступает от имени «мы». Авторский объектив врывается всюду: где поселились горе и смерть, замечая « и ту, что едва до окна довели», «и ту, что не топчет родимой земли». "И ту, что красивой тряхнув головой, сказала: «Сюда прихожу как домой». Не теряет автор из виду ту, что «ото всех уже отделена», и «невольных подруг», идущих по обезумевшему городу, и «толпы осужденных» .

С помощью художественных изобразительных и выразительных средств А. А. Ахматова раскрывает основную идею своего произведения - показать ширину и глубину народного горя, трагедию жизни 30-х годов.

Поэзия - это сам поэт и его время, его дух и противоборство с несправедливостью ради благородства и красоты.

В стихах А. Ахматовой запечатлелись черты времени со всей его чудовищной жестокостью. Еще никто не сказал о нем правды с такой горькой беспощадностью:

Семнадцать месяцев кричу,

Зову тебя домой.

Кидалась в ноги палачу,

Ты сын и ужас мой.

Все перепуталось навек,

И мне не разобрать

Теперь, кто зверь, кто человек,

И долго ль казни ждать.

Беззащитная и прямая, в нечеловеческих условиях перед узаконенными преступлениями, она не только оплакала эти черные дни, но и взяла над ними верх: «Не забыть» («Реквием»)

Время Ахматовой прошло через резкие переломы, и это был путь великих утрат и потерь. Только поэт великой силы, глубокой сущности и воли мог выдержать такое и противостоять всему силой своего правдивого искусства.

А. Ахматова, еще в юные годы восхищавшая мир строками неподдельной, нежной и тонкой лирики, была и твердой, и непреклонной, прямой и величавой в эту грозную переломную эпоху .

Но Ахматова потом писала: «Я счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым не было равных…».

«Реквием» стал памятником в слове современникам Ахматовой - и мёртвым, и живым. Всех их она оплакала своей «рыдающей лирою». «Реквием» можно без преувеличения назвать поэтическим подвигом Ахматовой, высоким образцом подлинной гражданской поэзии.

Он звучит как заключительное обвинение по делу о страшных злодеяниях. Но обвиняет не поэт, а время. Вот почему так величаво, - внешне спокойно, сдержано - звучат заключительные строки поэмы, где поток времени выносит к памятнику всем безвинно погибшим, но ещё и тем, в чьих жизнях горестно отразилась их гибель:

И пусть с неподвижных и бронзовых век,

Как слёзы, струится подтаявший снег,

И голубь тюремный пусть гулит вдали,

И тихо идут по Неве корабли.

Ахматова убеждена, что «в этой стране» останутся в живых люди, которые открыто, осудят «ежовщину» и возвеличат тех немногих, кто противостоял террору, кто подступно создавал художественный памятник уничтожаемому народу в форме реквиема, кто разделил с народом его судьбу, голод, лишения...

Поэма «Реквием» достаточно коротка, но какое сильное действие она оказывает на читателя! Это произведение невозможно читать равнодушно, горе и боль человека, с которым произошли страшные события, заставляют точно представить себе весь трагизм ситуации.