Как начинается былина вольга святославович. Русские народные сказки: Вольга Святославич

Жил князь Святослав девяносто лет. Богатый и мудрый, прославленный подвигами, многих врагов под меч склонивший, перед смертушкой, последним врагом своим, не устоял – преставился. И оставалось после него чадо малое Вольга Святославович...
Говорят, родился он в тот самый миг, когда солнышко за гору спряталось. Как погас последний луч, первый крик ребеночка раздался. В лохани серебряной купали его – рассыпались по небу частые звезды. Кормилица-рабыня грудь давала – нарождался месяц ясный...
Под горою могучая река спокойно катила свои волны.
Звери и птицы и рыбы беспокоились – очень уж темная ночка была. Чуяли – непростой ребеночек родился.
Быстро малыш из пеленок вырос. Когда первые шажочки сделал, где-то далеко-далеко горы синие качались, моря из берегов выплескивались, рощи дубовые, как тростник, валились. Рос-подрастал Вольга Святославович. Бывало озорничал – из окошечка камешки побрасывал. Тогда звери перепуганные в лесах разбегались, птицы под облака разлетались, рыбы уходили в темные глубины.
Лук князя Святослава долго на стене висел, запылился – не было в княжьем тереме силача такого, чтоб сумел этот лук согнуть и на на него тетиву набросить. Это как-то само собой получилось у младого княжича. Было Вольга пробудился среди ночи, заскучал – глазками туда-сюда водил, искал развлечения. Потом лук отцовский со стены снимал, тетиву натягивал и ее, тугую, дергал. Звонко пела тетива. Смеялся малыш, это пение слыша...
Кормилица, проснувшись, глаза терла – глазам не верила. Тихонько княгиню звала и всех домашних.
Дивились на этого малыша и стар, и млад. И силушке его дивились, и его развлечению. Но в пении тетивы ничего особенного не слышали. Потому и понять не могли: что же так развеселило Вольгу?
До пяти годков княжич при няньках рос. Без наук, без премудростей. Удивлял младой Вольга нянек. Про царей и царевичей сказок не слушал – про охотников все просил. С игрушками не игрался, а игрался то с рожками оленьими, то с клыками веприными, то с мослами конскими, то с глазом рыбы, то с диковинным панцирем черепашьим. В саду внимательно птичек слушал, голову набок склонял – будто понимал щебет. Воробьи расчирикаются – улыбается Вольга; ворон каркает – злится княжич; журавли улетают по осени, под облаками курлыкают – Вольга грустит.
Как подрос юный Святославович, как маленько умом окреп, отдала его княгиня в учение. Читать и писать – трудно это давалось Вольге. Но, смекалистый от рождения, скоро грамоты суть уловил, азбуку образами наполнил, ему понятными: в какой-то буквице цаплю видел, в какой-то жука, там – змейку, там – быка или хитрую лисицу. Счет полегче осилил: не цифирь он безликую считал, а зайчишек в поле, журавлей в небесах, снегирей на снегу, рыб в неводе. А как зверья и птицы и рыбы было кругом полно, можно сказать, без счету, то и весьма большая цифирь далась маленькому Вольге.
Но другая наука, хитрая премудрость больше привлекла юного княжича: языки он легко постигал. Однако не те языки, что от людей слышал – тюрок, литвинов, варягов, чуди белоглазой и прочих, – а языки зверей и птиц. В садочке учился, в лесу дремучем, в поле раздольном. С волками беседовал, с соколами перекликался; могучему зову тура запросто отвечал, бывало рычал медведем, а через минуту синичкой щебетал.
Дружил с волхвами Вольга. Письмена их языческие лучше понимал, нежели грамоту греческую и латинскую. Волхованию в лесах обучился.
И стрелок был отменный! Трех гусей одной стрелой сбивал. К двенадцати годам на медведя с ножом хаживал – ловкости Вольги всякий охотник мог позавидовать. А рыбу из реки княжич рукою выхватывал – забавлялся.
Охотником он обещал стать непревзойденным!
Но только не дело это – будущему князю сплошь охотами заниматься! Он правителем должен стать и воином.
В свое время и этот пришел к Вольге интерес. В двенадцать лет надумал княжич себе дружину набрать. И собрал он храбрую дружину – тридцать богатырей молодых без единого. Этим тридцатым сам стал.
Молодцы его были хоть куда! Хоть на пир княжеский, хоть на веселую гулянку, хоть на охоту соколиную или с псами, хоть на битву злую, хоть в огонь и в воду. Но Вольга среди них был лучший!..
Говорит однажды Вольга Святославович богатырям своим:
– Вы послушайте меня, воеводу вашего, храбрая дружина! То, что вам велю, сделайте. Поглядеть я хочу, на что вы годны, к какому делу более способны!
Окружили княжича молодые богатыри, слушают.
Вольга велит:
– Свейте вы шелковые веревочки да подлиннее. И поставьте веревочки в темном лесу. По-над самой землей поставьте. Ловите, охотники, всякого зверья поболее: и куниц ловите, и лисиц, и красивых черных соболей, и длинноногих зайчиков. Три дня и три ночи ловите. Что поймаете, мне несите.
Разошлись по лесам богатыри молодые, сделали, как им велено было. Веревочек шелковых навили, понавязали их в темном лесу над сырой землей. А сами попрятались, добычу поджидали. По три дня и три ночи в засадах сидели, однако никого не поймали. К Вольге все с пустыми руками пришли, с виноватыми лицами.
Укорил богатырей княжич:
– А еще зоветесь охотниками! Говорите: с княжичем хоть куда!..
Обернулся здесь Вольга Святославович серым волком, вокруг леса побежал, всех зверей диких в одно место заворачивал: и куниц, и лисиц, и красивых черных соболей, и длинноногих зайчиков, а также горностаев, оленей, туров, медведей и страшных-страшных диких кабанов...
Потом опять княжичем молодым обернулся Вольга и веревочкой шелковой зверей опутал:
– Вот и все. Выбирай любого!
И с добычей великой вернулась дружина в стольный Киев.
В другой раз Вольга Святославович говорит богатырям:
– А вы послушайте, храбрая дружина, меня, воеводу вашего! Я велю вам, а вы сделайте. Знать хочу, на что годны вы, на какое дело более способны!
Обступили княжича молодые богатыри. Очень хотели какое-нибудь дело сделать, умение свое показать – тяготились виною прошлой.
Велит им Вольга, воевода хитроумный:
– Вы, братцы, свейте силки шелковые да покрепче. И поставьте те силки в темном лесу. На самые высокие верхушечки поставьте. И ловите, охотники-птицеловы, всяких птиц поболее. Кого ни поймаете: и гусей, и лебедей, и ясных соколов, и прочих даже самых малых птахов... Три дня и три ночи ловите. Всякую добычу мне несите.
Разошлись по дремучему темному лесу молодые богатыри. Делали все, как им велено было воеводой. Силков навили шелковых покрепче, на елочки, на сосенки их повыше поставили. Потом спрятались в ветвях. Птицу ждали. По три дня и три ночи глаз не смыкали. И курлыкали, и чирикали, и щебетали, и клекотали и крякали – добычу подманивали. Но не приманили. Если и появлялась какая птица, далеко стороной облетала она силки. Так с пустыми руками и пришли к Вольге все его храбрые дружинники. Виновато прятали глаза.
Посмеялся над богатырями княжич:
– Эх, вы! А еще птицеловами хотите зваться! На Вольгу Святославовича желаете равняться...
Обернулся тут Вольга Святославович хищной Науй птицей, взлетел под самые небеса и пошел вокруг леса описывать круг за кругом. Всякую птицу в одно место заворачивал: и гусей, и лебедей, и ясных соколов, и прочих даже самых малых птахов... Потом снова он княжичем обернулся и на птиц набросил широкую сеть шелковую:
– Вот, братцы, и вся недолга!..
С добычей великой вернулись в Киев и на этот раз.
Какое-то время прошло, и говорит богатырям Вольга Святославович:
– Вот что, храбрая дружина! Вы послушайте меня, вашего воеводу! Я вам нечто повелю, вы же исполните. Любопытно мне, на что горазды добрые молодцы мои!
Слушают внимательно удалые добрые молодцы.
Велит им Вольга (на мякине его не проведешь!):
– Возьмите, богатыри, топоры острые да постройте суденышко дубовое: чтоб дощечка к дощечке прилежала без щелочки да чтоб колышками все было сбито дубовыми же. Потом крючками костяными из нитей шелковых свяжите невод. И выходите в море синее, ловите рыбку. Сколько словите – все хорошо! И семгу возьмите, и белужинку, и окуня, и плотву, и дорогую царскую рыбку-осетринку. Три дня и три ночи ловите, а я вас на берегу подожду.
Послушались молодые богатыри своего воеводу. За ночь судно построили: крепкое, ладное – дощечка к дощечке прилежит без щелочки; обшивка к остову дубовыми колышками прикреплена. На рассвете на морском берегу шелковый невод связали. И вышли в море.
Невод забросили храбрая дружина, ловили рыбку три дня и три ночи: днем в воду хлебушек бросали – прикармливали, а ночью яркие факелы жгли – приманивали. А как время пришло и невод достали... пусто в нем было. Так с пустым неводом к берегу и подошли. Руками перед княжичем разводили, вздыхали, виновато глаза прятали.
Покачал головой Вольга:
– Эх, братья! А еще рыболовами назывались! На пирах-то хвастались, что умеете ловить рыбку. А на деле выходит, что умеете вы только чарки и кубки высоко поднимать и говорить речи громкие, пустозвонные...
Обижались богатыри:
– Сами не знаем, отчего так выходит! Наверное, какое-то колдовство!.. И охотниками, и птицеловами, и рыболовами знатными не случайно мы слыли. Да вот отвернулась от нас удача...
Ничего больше не сказал им премудрый юный Вольга. Вокруг себя повернулся, пятнистой щучинкой обернулся, мощным хвостом по волне ударил и в глубину ушел. Ох, и разгулялся по синему морю!.. Всякую рыбку в одно место – к берегу – заворачивал: и семгу белобрюхую, и белугу великую, и красноперого окуня, и плотвичку, и дорогую царскую рыбку-осетринку. Столько рыбы Вольга нагнал, что вода у берега словно серебром окрасилась и будто закипела.
Из волны бурливой выскочил на берег Вольга, через голову перевернулся и человеческий образ принял. Тут и невод забросил, и сразу вытянул его. Ах, серебром живым берег засыпал.
Восторгались уловом богатыри, воеводу своего просили:
– Испытай нас еще, Вольга!..
Промолчал княжич.
И вернулись они в Киев с богатым уловом.
Месяца не прошло, заскучала дружина. Целыми днями на пирах сидеть – оттого быстро устанешь. Простора захотелось молодым богатырям, скачки необузданной по степи ковыльной, жаворонков над головой. Приметил Вольга, что стали повздыхивать его воины, за столами изобильными позевывать.
Говорит им княжич:
– Храбрая дружина! Слушайте меня, воеводу вашего! Я повелю вам, а вы исполните. Видеть хочу, что могут добрые молодцы мои!
Оживились богатыри молодые: что же за новое испытание придумал им воевода?
Спрашивает Вольга Святославович:
– Кого бы послать нам в землю турецкую, проведать про замыслы султанские, узнать, не собирается ли султан войной идти на святую Русь?
Не знают богатыри, кого послать. Вот если бы мечом ударять да палицей махать – каждый бы вызвался. А тут дело хитрое. Умишко с заковыкой нужен!..
Дальше Вольга говорит:
– Коли старого послать, долго ждать придется. Старый медленно ходит. Коли среднего послать – турки насмерть вином запоят. А если младшего послать – с девушками заиграется, ибо далеко известно, как хороши девушки в землях турецких, и далеко же известно, как внимательны к девушкам молодые богатыри!..
Оглядел Вольга дружинушку свою, вздохнул:
– Видно, самому идти придется!..
Обернулся тут хитромудрый Вольга Святославович малой пташечкой, полетел по подоблачью в южную сторону. В земли турецкие быстро прилетел. Покружил Вольга над красивым дворцом султанским, самого султана видел в парчовой чалме, в халате шелковом до пят, видел еще какого-то человека в халате рваном, изможденного, униженного, лежащего перед султаном на каменном полу; разговоры тайные Вольга послушал, на окошечке сидя. Что ему требовалось, выведал. Вот что слышал Вольга...
– Не забыл, зачем я посылал тебя, презренный раб? – это был султана голос. – Не забыл, чье красуется у тебя на лбу клеймо? Отвечай, коли не хочешь на ребрах своих изведать мой буйный нрав...
– Не забыл я, господин, – это тот человек говорил, не отрывая от пола лица. – Все я выведал в точности, великий султан. И клеймом твоим горжусь, как гордился бы глазом Аллаха, прозревшим у меня на лбу...
– Говори же, раб! Что ты видел на Руси? Жив ли еще молодой княжич Вольга?
– Через все заслоны я прошел, кроме одного – в терем княжий не попал; не был зван твой слуга на почестный пир. Всех я обманул стражников, но не смог обмануть богатырский круг; не допустили меня к семье княжеской... Однако на Руси трава растет не по-старому, цветы цветут не по-прежнему, ветры веют не по-обычному, звезды падают не по-привычному... Видно, нет уже Вольги в живых!..
Радовался этим словам султан, смеялся, бахвалился:
– Ежели Вольги уж нет, я войной пойду на святую Русь! Девять городов русских возьму, девятерых князей в бычьи шкуры заверну, живьем в землю зарою. И своих девятерых сыновей, грозных султановичей, отраду глаз, Руси подарю. А себе привезу шубу соболиную!..
У конюшен султанских пташечка спустилась, серым волчищей обратилась. Ворвался в конюшни волк, зарычал, оскалился – конюхов до смерти перепугал, а коней турецких всех до единого перерезал. Потом в оружейницу кинулся малым горностаем (озорно блестели глазки), у луков тугих все тетивы перегрыз. Обернулся медведищем косматым, изогнул дугой палицы булатные, острые сабли переломал. Могучим ревом стены сотрясал, среди турок великого переполоху наделал... И малой птичкой вернулся на родину.
Дружине своей сказал:
– Вот испытание вам, коего вы просили! Садитесь, богатыри, на коней могучих, крутобедрых и езжайте, неустрашимые, за мной в земли турецкие. Доставайте из ножен мечи острые, вскидывайте на плечо палицы булатные. И, отчизну возлюбя, покажите, на что вы годны!
Вскочили тут на коней удальцы добры молодцы и поскакали на юг в неверные земли турецкие. Славно они бились в чужом краю, захватывали города. Мечами рубились – не было врагам пощады! Палицами и воинов турецких крушили, и мощные стены городов, и ворота, железом обитые. По полю битвы серыми волками скакали, в города и села врывались ясными соколами. Во дворец султанский победителями пришли. Самого султана кичливого в плен взяли.
И сказал здесь дружинушке Вольга:
– Знаю теперь, на что годны воины мои! Охотники, птицеловы и рыбаки они, конечно, хорошие, однако похуже воеводы своего. А вот в битве никто из молодцов Вольге не уступает! Не занимать им у волка ловкости, у сокола быстроты, а у медведя свирепости.
И одарил юный Вольга дружину богато. Каждому дал по табуну коней. А каждый конь – по семи рублей. Дал острые сабли по пяти рублей и палицы булатные по шести рублей. Оделил молодцов и красавицами: старушечки – по полушечке, молодушечки – по две полушечки, а красные девушки, черноокие турчаночки, – по денежке.
Вернулись они с этой добычей в Киев.
Все киевляне им премного благодарны были – за то, что угрозу отвели от земли русской. Славили Вольгу, славили малую дружину его! На долгих пирах победных говорили нескончаемые заздравные речи...

Как из далеча было из чиста поля,
Из‑под белые березки кудревастыи,
Из‑под того ли с‑под кустичка ракитова,
А и выходила‑то турица златорогая,
И выходила то турица со турятами,
А и расходилися туры да во чистом поли,
Во чистом поле туры да со турицею.

По саду, саду по зеленому
Ходила‑гуляла молода княжна
Марфа Всеславьевна,
Она с камени скочила на лютого на змея ‑
Обвивается лютый змей
Около чебота зелен сафьян,
Около чулочика шелкова,
Хоботом бьет по белу стегну.
А в та поры княгиня понос понесла,
А понос понесла и дитя родила.
А и на небе просветя светел месяц,
А в Киеве родился могуч богатырь,
Как бы молоды Волх Всеславьевич:
Подрожала сыра земля,
Стряслося славно царство Индейское,
А и синее море сколебалося
Для‑ради рожденья богатырского
Молода Волха Всеславьевича;

Когда воссияло солнце красное
На тое ли на небушко на ясное,
Тогда зарождался молодой Вольга,
Молодой Вольга Святославович.
Как стал тут Вольга растеть‑матереть;
Похотелося Вольги много мудрости:
Щукой‑рыбою ходить ему в глубоких морях,
Птицей‑соколом летать под оболока,
Серым волком рыскать да по чистыим полям.

А как падала погодушка да со синя моря,
А со синя морюшка с Корсуньского
А со дожжами‑то, с туманами.
А в ту‑ту погоду синеморскую
Заносила тут неволя три черненых три‑то карабля
Что под тот под славен городок под Корсунь жа,
А во ту‑то всё гавань всё в Корсуньскую.

У князя было у Владимира,
У киевского солнышка Сеславича
Было пированьице почестное,
Честно и хвально, больно радышно
На многи князья и бояра,
На сильных могучих богатырей.
В полсыта бояра наедалися,
В полпьяна бояра напивалися,
Промеж себя бояра похвалялися:
Сильн‑ат хвалится силою,
Богатый хвалится богатеством;
Купцы‑те хвалятся товарами,
Товарами хвалятся заморскими;
Бояра‑та хвалятся поместьями,
Они хвалятся вотчинами.

У ласкова князя Владимира
У солнышка у Сеславьича
Было столованье – почестный пир
На многих князей, бояров
И на всю поляницу богатую,
И на всю дружину на храбрую.
Он всех поит и всех чествует,
Он‑де всем‑де, князь, поклоняется;
И в полупиру бояре напивалися,
И в полукушаньях наедалися.
Князь по гриднице похаживат,
Белыми руками помахиват,
И могучими плечами поворачиват,
И сам говорит таковы слова:

Во стольном‑то городе во Киеве
Да у ласкового князя да у Владимира,
У ёго было пированье, да был почестен пир.
А и было на пиру у ёго собрано:
Князья и бояра, купцы‑гости торговы
И сильны могучи богатыри,
Да все поляницы да преудалые.
Владимир‑от князь ходит весел‑радостен,
По светлой‑то гридне да он похаживает,
Да сам из речей да выговаривает:
«Уж вы ой еси, князи да нонче бояра,
Да все же купцы‑гости торговые,
Вы не знаете ли где‑ка да мне обручницы,
Обручницы мне‑ка да супротивницы,
Супротивницы мне‑ка да красной девицы:
Красотой бы красна да ростом высока,
Лицо‑то у ней да было б белый снег,
Очи у ней да быв у сокола,
Брови черны у ей да быв два соболя,
А реснички у ей да два чистых бобра?»
Тут и больш‑от хоронится за среднего,
Да средн‑ет хоронится за меньшего:

Матушка Добрынюшке говаривала,
Матушка Никитичу наказывала:
«Ах ты, душенька Добрыня сын Никитинич!
Ты не езди‑тко на гору сорочинскую,
Не топчи‑тко там ты малыих змеенышев,
Не выручай же полону там русского,
Не куплись‑ка ты во матушке Пучай‑реки;
Тая река свирипая,
Свирипая река, сердитая:
Из‑за первоя же струйки как огонь сечет,
Из‑за другой же струйки искра сыплется,
Из‑за третьей же струйки дым столбом валит,
Дым столбом валит да сам со пламенью».
Молодой Добрыня сын Никитинич
Он не слушал да родители тут матушки,
Честной вдовы Офимьи Александровной,
Ездил он на гору сорочинскую,
Топтал он тут малыих змеенышков,
Выручал тут полону да русского.
Тут купался да Добрыня во Пучай‑реки,
Сам же тут Добрыня испроговорил:
«Матушка Добрынюшке говаривала,
Родная Никитичу наказывала.

В час его появления на свет земля задрожала и синие море взволновалось; звери все поразбежались: олени и туры скрылись в лесной чаще, лисицы и зайцы забрались в свои норы, волки, медведи забились по ельникам, птицы поднялись высоко в небеса, рыба ушла в морские глубины: почуяли все, что гроза пришла: родился могучий богатырь.
Растёт Вольга не по дням, а по часам; громко, словно гром гремит, говорит молодой своей матушке Марии Всеславьевне такие речи:
- Государыня-матушка! Не пеленай меня в дорогие пелёнки, не надевай на меня пояса шёлкового – пеленай меня в булатные латы крепкие, золотой шлем надень мне на буйную голову, в руки дай палку свинцовую тяжёлую, весом в триста пудов!
Подрос могучий Вольга; семи лет отдала его мать учиться; выучился он всяким наукам и хитростям, да мало ему этого ученья показалось. Уходил Вольга из дома в горы высокие, в леса тёмные, к старым волхвам-мудрецам и научился у них разным премудростям: научился Вольга оборачиваться ясным соколом, да серым волком, да гнедым туром с золотыми рогами.
В двенадцать лет стал Вольга собирать себе дружинушку: три года приходили к нему добры молодцы, приходили и с юга, и с севера, и с востока и запада: набралось дружины семь тысяч, все храбрые да сильные молодцы.
И поехал Вольга с дружиною в чистое поле добывать себе славы и богатства.
- Храбрая моя дружинушка! – говорит Вольга. – Вейте-ка вы верёвочки шёлковые, ставьте силки по сырой земле, ловите куниц и лисиц, диких зверей и чёрных соболей.
Послушалась дружина: вили верёвки, ставили силки; три дня и три ночи провели за работой добрые молодцы: только не ловится никакой зверь, как нарочно, - вернулась к Вольге дружина с пустыми руками.
Обернулся тогда Вольга львом могучим, побежал в леса, наловил всякого зверя, накормил по царски свою дружинушку, разодел в шубы чёрного соболя.
Во второй раз посылает Вольга добрых молодцев:
- Храбрая моя дружинушка! Вейте-ка вы шёлковые верёвочки, наставьте силков на ветвях деревьев: наловите гусей, лебедей, ясных соколов, мелких пташек!
Три дня и три ночи провела на охоте дружинушка Вольги: ни одной птички в силках не запуталось; пришли к Вольге с пустыми руками.
Обернулся Вольга ловчей птицей, взвился стрелой под небеса; наловил всякой птицы, принёс своей дружинушке.
В третий раз говорит Вольга:
- Храбрая моя дружинушка! Возьмите-ка вы стальные топорики, постройте крепкое судно дубовое, забросьте в море невода шёлковые, наловите всякой рыбины: сёмги и белужинки, и щук и плотвичек маленьких, и осетров дорогих.
Три дня и три ночи пробыли витязи на море; не поймали и одной маленькой рыбки! Не знают, как Вольге и на глаза показаться. Видит Вольга, плохо дело, придётся самому отправляться за добычей. Обернулся он рыбой-щукой, опустился на морское дно глубокое, наловил всякой рыбы; накормил свою дружинушку щедрыми яствами. Живут они себе, поживают, никакой заботы не знают, не ведают.
Пошли однажды по Киеву слухи, что собирается индейский царь войною на славный, стольный город; грозит взять Киев, разорить, Божьи церкви огню предать.
Собрал тут Вольга свою храбрую дружинушку, пошёл в поход к Индейскому царству. Шли день, другой; говорит Вольга дружине:
- Удалые, добрые молодцы, собралось нас здесь немного, немало семь тысяч; нет ли между вами такого человека, который обернулся бы гнедым туром да сбегал бы в Индейское царство, поразведал, что замышляет царь Салтык Ставрульевич?
Низко кланяется Вольге дружинушка, словно травка ветром к земле пригибается, говорят:
- Нет у нас другого такого человека, кроме тебя, Вольга Святославич.
Обернулся тут Вольга гнедым туром с золотыми рогами и побежал к Индейскому царству: первый прыжок сделал – за версту ушёл, а со вторым и совсем из вида скрылся. Обернулся Вольга потом ясным соколом, прилетел в Индейское царство, сел на окошечко царских палат белокаменных и слышит, как женя царя Салтыка, Елена Азьвяковна, говорит своему мужу:
- Идёшь ты, славный царь, войной на святую Русь, а не знаешь, что взошол на небо светлый месяц, родился в Киеве могучий богатырь, сильный враг твой, Вольга Святославич!
Разгневался тут на жену свою Салтык Ставрульевич за то, что она его отговаривает на Русь идти да чужого богатыря хвалит; схватил царицу да как ударит её с размаху о каменный пол!
Полетел Вольга прочь от окошка; обернулся зверем-горностаем, пробрался в подвалы, погреба, в высокие терема Индейского царства, перекусил тетивы у тугих луков, отломал железа у коленных стрел и закопал в землю, чтобы не с чем было воевать Салтыку. И снова Вольга обернулся ясным соколом, взвился высоко под небеса, полетел в чистое поле, где оставил храбрую свою дружинушку. Видит Вольга – спит-почивает дружинушка. Разбудил он добрых молодцев:
- Всавайте, дружинушка моя храбрая, не время теперь спать-высыпаться: пора идти в Индейское царство!
Подошли они к каменной крепкой стене индейского стольного города: высокие стены и крепкие, железные ворота глухо-наглухо заперты, медными засовами заложены. День и ночь ходят вокруг города царские караулы. На воротах резная решётка мудрой работы: только муравей и может пробраться сквозь узоры решётки: такие они тоненькие да узенькие.
Закручинилась дружина Вольги:
- Напрасно мы тут свои головы сложим: как пробраться сквозь эти мудрёные стены в стольный индейский город!
Слышит Вольга жалобу удалых добрых молодцев, говорит:
- Этому горю можно помочь!
Обернулся Вольга муравьём и дружинушку свою обернул мурашками, и пробрались они за городские стены в славное Индейское царство. Тут обернулись они снова добрыми молодцами на конях, вооружились кинжалами да копьями. Отдал им Вольга такой приказ:
- Ходите вы по Индейскому царству, рубите всех злодеев-воинов; оставьте только в живых семь тысяч красных девушек!
А сам Вольга пошёл в царские палаты к индейскому царю. Сидит царь Салтык Ставрульевич в своём крепком дворце: заперты железные двери тяжёлыми замками булатными. Толкнул Вольга ногой двери, и слетели крепкие засовы: отворять не понадобилось. Увидал Вольга царя Салтыка да и говорит:
- Вас не бьют, не казнят! – Схватил его за белые руки, ударил о кирпичный пол да и положил на месте.
И стал Вольга сам царём-государем в Индейском царстве, взял за себя замуж прекрасную царицу Елену Азвяковну, а дружинушка его переженилась на душеньках красных девушках.
Щедро наградил Вольга своих добрых молодцев: одарил серебром, золотом; каждому дал табун коней во сто тысяч.
Славит храбрая дружинушка своего удалого князя, и по всей Руси идёт громкая похвала подвигам славного богатыря Вольги Святославича и его удалых, добрых молодцев.

Закатилось красное солнышко за синие моря, за высокие горы, вышел на небо светлый месяц и вывел за собою веселый хоровод ясных частых звездочек… В эту ночь родился в Киеве могучий богатырь, молодой Вольга Святославич.

В час его появления на свет земля задрожала и синее море взволновалось; звери все поразбежались: олени и туры забрались в свои норы, лисицы и зайцы скрылись в лесные чащи, волки, медведи забились по ельникам, птицы поднялись высоко в небеса, рыба ушла в морские глубины: почуяли все, что гроза пришла на них: родился могучий богатырь.

Растет Вольга не по дням, а по часам, говорит громко, словно гром гремит; говорит молодой своей матушке Марфе Всеславьевне такие речи:
- Государыня-матушка! Не пеленай меня в дорогие пеленки, не надевай на меня пояса шелкового - пеленай меня в булатные латы крепкие, золотой шлем надень мне на буйную голову, в руки дай палку свинцовую тяжелую, грузную, весом в триста пудов!

Подрос могучий Вольга; семи лет отдала его мать учиться; пошла ему впрок наука: выучился он всяким наукам и хитростям, да мало ему этого ученья показалось. Уходил Вольга из дома в горы высокие, в леса темные, к старым волхвам-мудрецам и научился у них Вольга разным премудростям: научился Вольга обертываться ясным соколом, да серым волком, да гнедым туром с золотыми рогами.

В двенадцать лет стал Вольга прибирать себе дружинушку: три года приходили к нему добрые молодцы, приходили с полудня и с севера, и с востока, и с запада: набралось дружины семь тысяч, все храбрые да сильные молодцы.

И поехал Вольга с дружиною в чистое поле добывать себе славы и богачества.

Храбрая моя дружинушка! - говорит Вольга,- вейте-ка вы веревочки шелковые, становите силки по сырой земле, ловите куниц и лисиц, диких зверей и черных соболей.

Послушалась Вольги дружина: вили веревки, ставили силки; три дня и три ночи провели за работой добрые молодцы: только не ловится никакой зверь, как нарочно,- вернулась к В ольге дружина с пустыми руками.

Оборотился тогда Вольга львом могучим, побежал в леса, набил всякого зверя, накормил по-царски свою дружинушку, разодел в шубы черного соболя.

Во второй раз посылает Вольга добрых молодцев:

Храбрая моя дружинушка! вейте-ка вы шелковые веревочки, наставьте силков на ветвях деревьев: наловите гусей, лебедей, ясных соколов, мелкой птички!

Три дня и три ночи провела на охоте дружинушка Вольги: ни одной птички в силках не запуталось; пришли к Вольге с пустыми руками.

Обернулся Вольга науй-птицей, взвился стрелой под небеса; наловил, набил всякой птицы, принес своей дружинушке.

В третий раз говорит Вольга:

Храбрая моя дружинушка! Возьмите-ка вы стальные топорики, постройте крепкое судно дубовое, забросьте в море невода шелковые, наловите всякой рыбины: семги и белужинки, и щук, и плотичек маленьких, и осетров дорогих.

Три дня и три ночи пробыли витязи на море; не поймали и одной маленькой рыбки! Не знают, как Вольге и на глаза показаться. Видит Вольга, плохо дело, придется самому отправляться за добычей. Обернулся тут Вольга рыбой- щукой, опустился на морское дно глубокое, наловил всякой рыбы; накормил свою дружинушку яствами сахарными, да все переменными. Живут они себе, поживают, никакой заботы не знают, не ведают.

Пошли однажды по Киеву слухи, что собирается индейский царь войною на славный, стольный город; грозит взять Киев, разорить, божьи церкви огню предать.

Разумен и догадлив был добрый молодец Вольга; собрал он свою храбрую дружинушку, пошел в поход к Индейскому царству. Шли день, другой; говорит Вольга дружине:

Удалые, добрые молодцы, собралось вас здесь ни много ни мало семь тысяч; нет ли между вами такого человека, который обернулся бы гнедым туром да сбегал бы сейчас в Индейское царство, поразведал, что замышляет царь Салтык Ставрульевич?

Низко кланяется Вольге дружинушка, словно травка ветром к земле пригибается, говорит:

Нет у нас другого такого человека, кроме тебя, Вольга Святославич.

Обернулся тут Вольга гнедым туром с золотыми рогами и побежал к Индейскому царству: первый прыжок сделал - за версту ушел, а со вторым и совсем из вида скрылся. Обернулся Вольга потом ясным соколом, прилетел в Индейское царство, сел на косящатое окошечко царских палат белокаменных и слышит, как жена царя Салтыка, Елена Азвяковна, говорит своему мужу:

Идешь ты, славный царь, войной на святую Русь, а не знаешь, что взошел на небо светлый месяц, родился в Киеве могучий богатырь, сильный враг твой, Вольга Святославич!

Разгневался тут на жену свою Салтык Ставрульевич за то, что она его отговаривает на Русь идти, чужого богатыря хвалит; схватил царицу да как ударит ее с размаху о каменный пол!

Полетел Вольга прочь от окошка; обернулся зверем-горностаем, пробрался в подвалы, погреба, в высокие терема Индейского царства, перекусил тетивы у тугих луков, отломал железа у каленых стрел и закопал в землю, чтобы не с чем было воевать Салтыку. И снова Вольга обернулся ясным
соколом, взвился высоко под небеса, полетел в чистое поле, где оставил храбрую свою дружинушку. Видит Вольга - спит-почивает дружинушка. Разбудил он добрых молодцев: - Вставайте, дружинушка моя храбрая, не время теперь спать-высыпаться: пора идти в Индейское царство!

Подошли они к каменной крепкой стене индейского стольного города: высоки стены и крепки, железные ворота глухо-наглухо заперты, медными крюками-засовами заложены. День и ночь ходят вокруг города царские караулы. На воротах резная решетка тонкая мудрой работы: только мурашек- крошка и может пробраться сквозь узоры решетки: такие они тоненькие да узенькие.

Закручинилась дружина Вольги:

Напрасно мы тут свои головы сложим: как пробраться сквозь эти мудреные стены в стольный индейский город!

Слышит Вольга жалобу удалых добрых молодцев, говорит:

Этому горю можно помочь!

Обернулся Вольга мурашком и дружинушку свою обернул мурашками, и пробрались они за городские стены в славное Индейское царство. Тут обернулись они снова добрыми молодцами на конях, вооружились кинжалами да копьями. Отдал им Вольга такой приказ:

Ходите вы по Индейскому царству, рубите старого и малого, не оставляйте в живых ни одного злодея-татарина; оставьте только в живых семь тысяч красных девушек!

А сам Вольга пошел в царские палаты к индейскому царю. Сидит царь Салтык Ставрульевич в своем крепком дворце: заперты железные двери тяжелыми замками булатными. Толкнул Вольга ногой двери, и слетели крепкие засовы: отворять не понадобилось. Увидал Вольга царя Салтыка да и говорит:

Вас не бьют, не казнят! - схватил его за белые руки, ударил о кирпичный пол да и положил на месте.

И стал Вольга сам царем-государем в Индейском царстве, взял за себя замуж прекрасную царицу Елену Азвяковну, а дружинушка его переженилась на душеньках красных девушках.

Щедро наградил Вольга своих добрых молодцев: одарил серебром, золотом; каждому дал табун коней во сто тысяч.

Славит храбрая дружинушка своего удалого князя, и по всей Руси идет громкая похвала делам и подвигам славного богатыря Вольги Святославича и его удалых, добрых молодцев.

Растет Вольга не по дням, а по часам, говорит громко, словно гром гремит; говорит молодой своей матушке Марфе Всеславьевне такие речи:

Государыня-матушка! Не пеленай меня в дорогие пеленки, не надевай на меня пояса шелкового - пеленай меня в булатные латы крепкие, золотой шлем надень мне на буйную голову, в руки дай палку свинцовую тяжелую, грузную, весом в триста пудов!

В двенадцать лет стал Вольга прибирать себе дружинуш-ку: три года приходили к нему добрые молодцы, приходили с полудня , и с севера, и с востока, и с запада: набралось дружины семь тысяч, все храбрые да сильные молодцы.

И поехал Вольга с дружиною в чистое поле добывать себе славы и богачества.

Во второй раз посылает Вольга добрых молодцев:

В третий раз говорит Вольга:

Три дня и три ночи пробыли витязи на море; не поймали и одной маленькой рыбки! Не знают, как Вольге и на глаза показаться. Видит Вольга, плохо дело, придется самому отправляться за добычей. Обернулся тут Вольга рыбой-щукой, опустился на морское дно глубокое, наловил всякой рыбы; накормил свою дружинушку яствами сахарными, да все переменными. Живут они себе, поживают, никакой заботы не знают, не ведают.

Низко кланяется Вольге дружинушка, словно травка ветром к земле пригибается, говорит:

Нет у нас другого такого человека, кроме тебя, Вольга Святославич.

Полетел Вольга прочь от окошка; обернулся зверем-горностаем, пробрался в подвалы, погреба, в высокие терема Индейского царства, перекусил тетивы у тугих луков, отломал железа у каленых стрел и закопал в землю, чтобы не с чем было воевать Салтыку. И снова Вольга обернулся ясным соколом, взвился высоко под небеса, полетел в чистое поле, где оставил храбрую свою дружинушку. Видит Вольга - спит-почивает дружинушка. Разбудил он добрых молодцев:

Вставайте, дружинушка моя храбрая, не время теперь спать-высыпаться: пора идти в Индейское царство!

Подошли они к каменной крепкой стене индейского стольного города: высоки стены и крепки, железные ворота глухо-наглухо заперты, медными крюками-засовами заложены. День и ночь ходят вокруг города царские караулы. На воротах резная решетка тонкая мудрой работы: только мурашек-крошка и может пробраться сквозь узоры решетки: такие они тоненькие да узенькие.