Идеология самодержавия. Формирование либерализма. Славянофилы и западники. Реакционная идеология самодержавия (теория официальной народности)

После поражения восстания декабристов в стране началась полоса реакций. Пришедший к власти в декабре 1825 г. Николай I за годы своего 30-летнего правления (1825-1855) постоянно стремился укрепить самодержавную власть, подавить всякое вольнодумство. Николаевский режим опирался на определенную социальную базу - помещиков и бюрократию всех чинов и рангов. Яркое представление о мировоззрении привилегированных сословий дают заметки одного из крупнейших деятелей николаевской эпохи Л. В. Дубельта. В своих заметках Дубельт писал, что «первая обязанность честного человека: любить выше всего свое Отечество и быть самым верным подданным своего государя». У Дубельта понятия Отечества и самодержавия сливались совершенно: без царя, по его мнению, не могло быть и России. Залогом процветания России наряду с самодержавием Дубельт считал крепостничество. «Не дай Бог, - пишет он, - отменить крепостное право: «мужичок» сначала, может, и обрадуется, но потом, потеряв голову от магического слова «свобода», захочет попытать счастья в другом месте, пойдет шататься по городам, где потеряет свою святую нравственность, - и погибнет...» Вместе с тем он признавал необходимость просвещения. Истинное просвещение, по его мнению, должно быть основано на религии.

Одну из важнейших задач верховной власти Дубельт видел в безжалостной борьбе с любыми проявлениями «ложного» западного просвещения, предлагал отгородиться идейно, установить непроходимый карантин для «чужих учений», стремящихся проникнуть в русское общество и развратить его.

В начале 30-х гг. XIX в. появилось идеологическое обоснование реакционной политики самодержавия - теория «официальной народности». Автором этой теории был министр народного просвещения граф С. С. Уваров. В 1832 г. в докладе царю он выдвинул формулу основ русской жизни: «Самодержавие, православие, народность». В основе ее точка зрения, что самодержавие - исторически сложившийся устой русской жизни; православие - нравственная основа жизни русского народа; народность - единение русского царя и народа, ограждающее Россию от социальных катаклизмов. Русский народ существует как единое целое лишь постольку, поскольку сохраняет верность самодержавию и подчиняется отеческому попечению православной церкви. Любое выступление против самодержавия, любая критика церкви трактовались Уваровым как действия, направленные против коренных народных интересов.

Уваров доказывал, что просвещение может быть не только источником зла, революционных потрясений, как это случилось в Западной Европе, но может превратиться в элемент охранительный. Поэтому всем «служителям просвещения в России предлагалось исходить исключительно из соображений официальной народности». Таким образом царизм стремился сохранить и укрепить существующий строй.

В николаевской России становилось практически невозможно бороться за социально-экономические и политические преобразования. Попытки русской молодежи продолжить дело декабристов успеха не имели. Студенческие кружки конца 1820-х - начала 1830-х гг. были малочисленны, слабы и подвергались разгрому.

В условиях реакции и репрессий против революционной идеологии широкое развитие получила либеральная мысль. В размышлениях об исторических судьбах России, ее истории, ее настоящем и будущем родились два важнейших идейных течения 40-х гг. XIX в.: западничество и славянофильство. Представителями славянофилов были И. В. Киреевский, А. С. Хомяков, Ю. Ф. Самарин, К. С. Аксаков и многие другие. Наиболее выдающимися представителями западников были П. В. Анненков, В. П. Боткин, И. А. Гончаров, И. С. Тургенев, П. Я. Чаадаев и др. По ряду вопросов к ним примыкали А. И. Герцен и В. Г. Белинский.

И западники, и славянофилы были горячими патриотами, твердо верили в великое будущее своей Родины, резко критиковали николаевскую Россию.

Особенно резко славянофилы и западники выступали против крепостного права. Причем западники - А. И. Герцен, Т. Н. Грановский, Н. П. Огарёв и др. подчеркивали, что крепостное право - лишь одно из проявлений того произвола, который пронизывал всю жизнь России. Ведь и «образованное меньшинство» страдало от беспредельного деспотизма, то же было в «крепости» у власти, у самодержавнобюрократического строя.

Сходясь в критике российской действительности, западники и славянофилы резко расходились в поисках путей развития страны.

Славянофилы , отвергая современную им Россию, с еще большим отвращением смотрели на современную Европу. По их мнению, западный мир изжил себя и будущего не имеет (здесь мы видим определенную общность с теорией «официальной народности»). Славянофилы отстаивали историческую самобытность России и выделяли ее в отдельный мир, противостоящий Западу в силу особенностей русской истории, русской религиозности, русского стереотипа поведения. Величайшей ценностью славянофилы считали православную религию, противостоящую рационалистическому католицизму. Например, А. С. Хомяков писал, что Россия призвана стать в центре мировой цивилизации, она стремится не к тому, чтобы быть богатейшей или могущественной страной, а к тому, чтобы стать «самым христианским из всех человеческих обществ». Особое внимание славянофилы уделяли деревне, считая, что крестьянство несет в себе основы высокой нравственности, что оно еще не испорчено цивилизацией. Великую нравственную ценность видели славянофилы в деревенской общине с ее сходками, принимающими единодушные решения, с ее традиционной справедливостью в соответствии с обычаями и совестью.

Славянофилы считали, что у русских особое отношение к властям. Народ жил как бы в «договоре» с гражданской системой: мы - общинники, у нас своя жизнь, вы - власть, у вас своя жизнь. К. С. Аксаков писал, что страна обладает совещательным голосом, силой общественного мнения, однако право на принятие окончательных решений принадлежит монарху. Примером такого рода отношений могут быть отношения между Земским собором и царем в период Московского государства, что позволило России жить в мире без потрясений и революционных переворотов типа Великой французской революции. «Искажения» в русской истории славянофилы связывали с деятельностью Петра Великого, который «прорубил окно в Европу» и тем самым нарушил договор, равновесие в жизни страны, сбил ее с начертанного Богом пути.

Славянофилов часто относят к политической реакции в силу того, что их учение содержит три принципа «официальной народности»: православие, самодержавие, народность. Однако следует отметить, что славянофилы старшего поколения истолковывали эти принципы весьма своеобразно: под православием они понимали свободное сообщество верующих христиан, а самодержавное государство рассматривали как внешнюю форму, которая дает возможность народу посвятить себя поискам «внутренней правды». При этом славянофилы защищали самодержавие и не придавали большого значения делу политической свободы. В то же время они были убежденными демократами, сторонниками духовной свободы личности. Когда в 1855 г. на престол вступил Александр II, К. С. Аксаков представил ему «Записку о внутреннем состоянии России», в которой упрекал правительство в подавлении нравственной свободы, приведшей к деградации нации. Крайние меры, указывал он, могут только сделать в народе популярной идею политической свободы и породить стремление к ее достижению революционным путем. Ради предотвращения подобной опасности Аксаков советовал царю даровать свободу мысли и слова, а также возвратить к жизни практику созыва земских соборов. Идеи предоставления народу гражданских свобод, отмены крепостного права занимали важное место в работах славянофилов. Неудивительно поэтому, что цензура часто подвергала их преследованиям, мешала свободно выражать свои мысли.

Западники, в отличие от славянофилов, русскую самобытность оценивали как отсталость. С точки зрения западников, Россия, как и большинство других славянских народов, долгое время была как бы вне истории. Главную заслугу Петра I они видели в том, что он ускорил процесс перехода от отсталости к цивилизации. Реформы Петра для западников - начало вхождения России во всемирную историю.

В то же время они понимали, что реформы Петра сопряжены со многими издержками. Истоки большинства самых отвратительных черт современного ему деспотизма Герцен видел в том кровавом насилии, которым сопровождались Петровские реформы. Западники подчеркивали, что Россия и Западная Европа идут одинаковым историческим путем, поэтому Россия должна заимствовать опыт Европы. Важнейшую задачу они видели в том, чтобы добиться освобождения личности и создать государство и общество, обеспечивающие эту свободу. Силой, способной стать двигателем прогресса, западники считали «образованное меньшинство».

При всех различиях в оценке перспектив развития России западники и славянофилы имели похожие позиции. И те и другие выступали против крепостного права, за освобождение крестьян с землей, за введение в стране политических свобод, ограничение самодержавной власти. Объединяло их также и негативное отношение к революции; они выступали за реформистский путь решения основных социальных вопросов России. В процессе подготовки крестьянской реформы 1861 г. славянофилы и западники вошли в единый лагерь либерализма. Споры западников и славянофилов имели большое значение для развития общественно-политической мысли. Они являлись представителями либерально-буржуазной идеологии, возникшей в дворянской среде под влиянием кризиса феодально-крепостнической системы хозяйства.

Либеральные идеи западников и славянофилов пустили глубокие корни в русском обществе и оказали серьезное влияние на следующие поколения людей, искавших для России пути в будущее. Их идеи продолжают жить и сегодня в спорах о том, чем является Россия - страной, которой уготована мессианская роль центра христианства, или страной, которая является частью всего человечества, частью Европы, которая идет путем всемирно-исторического развития.

После поражения восстания декабристов в стране началась полоса реакций. Пришедший к власти в декабре 1825 г. Николай I за годы своего тридцатилетнего правления (1825-1855) постоянно стремился укрепить самодержавную власть, подавить всякое вольнодумство. Николаевский режим опирался на определенную социальную базу - помещиков и бюрократию всех чинов и рангов. Яркое представление о мировоззрении привилегированных сословий дают заметки одного из крупнейших деятелей николаевской эпохи - управляющего III отделением Леонтия Васильевича Дубельта.

В своих заметках Л.В. Дубельт писал, что "первая обязанность честного человека: любить выше всего свое Отечество и быть самым верным подданным своего государя". У Дубельта понятия Отечества и самодержавия сливались совершенно: без царя, по его мнению, не могло быть и России. Залогом процветания России наряду с самодержавием Дубельт считал крепостничество. "Не дай Бог, - пишет он, - отменить крепостное право: "мужичок" сначала, может, и обрадуется, но потом, потеряв голову от магического слова "свобода", захочет попытать счастья в другом месте, пойдет шататься по городам, где потеряет свою святую нравственность, - и погибнет..." Вместе с тем он признавал необходимость просвещения. Истинное просвещение, по его мнению, должно быть основано на религии.

Одну из важнейших задач верховной власти Дубельт видел в безжалостной борьбе с любыми проявлениями "ложного" западного просвещения, предлагал отгородиться идейно, установить непроходимый карантин для "чужих учений", стремящихся проникнуть в русское общество и развратить его.

В начале 30-х гг. XIX в. появилось на свет идеологическое обоснование реакционной политики самодержавия - теория "официальной народности". Автором этой теории был министр народного просвещения граф С.А. Уваров. В 1832 г. в докладе царю он выдвинул формулу основ русской жизни: "Самодержавие, православие, народность". В основе ее точка зрения, что самодержавие - исторически сложившийся устой русской жизни; православие - нравственная основа жизни русского народа; народность - единение русского царя и народа, ограждающее Россию от социальных катаклизмов. Русский народ существует как единое целое лишь постольку, поскольку сохраняет верность самодержавию и подчиняется отеческому попечению православной церкви. Любое выступление против самодержавия, любая критика церкви трактовались Уваровым как действия, направленные против коренных народных интересов.

Уваров доказывал, что просвещение может быть не только источником зла, революционных потрясений, как это случилось в Западной Европе, но может превратиться в элемент охранительный. Поэтому всем "служителям просвещения в России предлагалось исходить исключительно из соображений официальной народности". Таким образом царизм стремился сохранить и укрепить существующий строй.

В николаевской России становилось практически невозможно бороться за социально-экономические и политические преобразования. Попытки русской молодежи продолжить дело декабристов успеха не имели. Студенческие кружки конца 1820 - начала 1830 гг. были малочисленны, слабы и подвергались разгрому.

В условиях реакции и репрессий против революционной идеологии широкое развитие получила либеральная мысль. В размышлениях об исторических судьбах России, ее истории, ее настоящем и будущем родились два важнейших идейных течения 40-х гг. XIX в.: западничество и славянофильство. Представителями славянофилов были И.В. Киреевский, А.С. Хомяков, Ю.Ф. Самарин, К.А. Аксаков и многие другие. Наиболее выдающимися представителями западников были П.В. Анненков, В.П. Боткин, А.И. Гончаров, И.С. Тургенев, П.А Чаадаев и др. По ряду вопросов к ним примыкали А.И. Герцен и В.Г. Белинский.

Особенно резко славянофилы и западники выступали против крепостного права. Причем западники - Герцен, Грановский и др. подчеркивали, что крепостное право - лишь одно из проявлений того произвола, который пронизывал всю жизнь России. Ведь и "образованное меньшинство" страдало от беспредельного деспотизма, тоже было в "крепости" у власти, у самодержавно-бюрократического строя.

Сходясь в критике российской действительности, западники и славянофилы резко расходились в поисках путей развития страны. Славянофилы, отвергая современную им Россию, с еще большим отвращением смотрели на современную Европу. По их мнению, западный мир изжил себя и будущего не имеет (здесь мы видим определенную общность с теорией "официальной народности").

Славянофилы отстаивали историческую самобытность России и выделяли ее в отдельный мир, противостоящий Западу в силу особенностей русской истории, русской религиозности, русского стереотипа поведения. Величайшей ценностью считали славянофилы православную религию, противостоящую рационалистическому католицизму. Например, А.С. Хомяков, писал, что Россия призвана стать в центре мировой цивилизации, она стремится не к тому, чтобы быть богатейшей или могущественной страной, а к тому, чтобы стать "самым христианским из всех человеческих обществ". Особое внимание славянофилы уделяли деревне, считая, что крестьянство несет в себе основы высокой нравственности, что оно еще не испорчено цивилизацией. Великую нравственную ценность видели славянофилы в деревенской общине с ее сходками, принимающими единодушные решения, с ее традиционной справедливостью в соответствии с обычаями и совестью.

Славянофилы считали, что у русских особое отношение к властям. Народ жил как бы в "договоре" с гражданской системой: мы - общинники, у нас своя жизнь, вы - власть, у вас своя жизнь. К. Аксаков писал, что страна обладает совещательным голосом, силой общественного мнения, однако право на принятие окончательных решений принадлежит монарху. Примером такого рода отношений могут быть отношения между земским собором и царем в период Московского государства, что позволило России жить в мире без потрясений и революционных переворотов типа Великой французской революции. "Искажения" в русской истории славянофилы связывали с деятельностью Петра Великого, который, "прорубил окно в Европу" и тем самым нарушил договор, равновесие в жизни страны, сбил ее с начертанного Богом пути.

Славянофилов часто относят к политической реакции в силу того, что их учение содержит три принципа "официальной народности": православие, самодержавие, народность. Однако следует отметить, что славянофилы старшего поколения истолковывали эти принципы весьма своеобразно: под православием они понимали свободное сообщество верующих христиан, а самодержавное государство рассматривали как внешнюю форму, которая дает возможность народу посвятить себя поискам "внутренней правды". При этом славянофилы защищали самодержавие и не придавали большого значения делу политической свободы. В то же время они были убежденными демократами, сторонниками духовной свободы личности. Когда в 1855 г. на престол вступил Александр II, К. Аксаков представил ему "Записку о внутреннем состоянии России", в которой упрекал правительство в подавлении нравственной свободы, приведшей к деградации нации. Крайние меры, указывал он, могут только сделать в народе популярной идею политической свободы и породить стремление к ее достижению революционным путем. Ради предотвращения подобной опасности Аксаков советовал царю даровать свободу мысли и слова, а также возвратить к жизни практику созыва земских соборов. Идеи предоставления народу гражданских свобод, отмены крепостного права занимали важное место в работах славянофилов. Неудивительно поэтому, что цензура часто подвергала их преследованиям, мешала свободно выражать свои мысли.

Западники в отличие от славянофилов русскую самобытность оценивали как отсталость. С точки зрения западников, Россия, как и большинство других славянских народов, долгое время была как бы вне истории. Главную заслугу Петра I они видели в том, что он ускорил процесс перехода от отсталости к цивилизации. Реформы Петра для западников - начало вхождения России во всемирную историю.

В то же время они понимали, что реформы Петра сопряжены со многими издержками. Истоки большинства самых отвратительных черт современного ему деспотизма Герцен видел в том кровавом насилии, которым сопровождались петровские реформы. Западники подчеркивали, что Россия и Западная Европа идут одинаковым историческим путем. Поэтому Россия должна заимствовать опыт Европы. Важнейшую задачу они видели в том, чтобы добиться освобождения личности и создать государство и общество, обеспечивающие эту свободу. Силой, способной стать двигателем прогресса, западники считали "образованное меньшинство".

При всех различиях в оценке перспектив развития России западники и славянофилы имели схожие позиции. И те и другие выступали против крепостного права, за освобождение крестьян с землей, за введение в стране политических свобод, ограничение самодержавной власти. Объединяло их также и негативное отношение к революции; они выступали за реформистский путь решения основных социальных вопросов России. В процессе подготовки крестьянской реформы 1861 г. славянофилы и западники вошли в единый лагерь либерализма. Споры западников и славянофилов имели большое значение для развития общественно-политической мысли. Они являлись представителями либерально-буржуазной идеологии, возникшей в дворянской среде под влиянием кризиса феодально-крепостнической системы хозяйства.

Либеральные идеи западников и славянофилов пустили глубокие корни в русском обществе и оказали серьезное влияние на следующие поколения людей, искавших для России пути в будущее. Их идеи продолжают жить и сегодня в спорах о том, чем является Россия - страной, которой уготована мессианская роль центра христианства, третьего Рима, или страной, которая является частью всего человечества, частью Европы, которая идет путем всемирно-исторического развития.

§ 2. Идеология самодержавия. Формирование либерализма. Славянофилы и западники

После поражения восстания декабристов в стране началась полоса реакций. Пришедший к власти в декабре 1825 г. Николай I за годы своего тридцатилетнего правления (1825–1855) постоянно стремился укрепить самодержавную власть, подавить всякое вольнодумство. Николаевский режим опирался на определенную социальную базу - помещиков и бюрократию всех чинов и рангов. Яркое представление о мировоззрении привилегированных сословий дают заметки одного из крупнейших деятелей николаевской эпохи - управляющего III отделением Леонтия Васильевича Дубельта. В своих заметках Л. В. Дубельт писал, что "первая обязанность честного человека: любить выше всего свое Отечество и быть самым верным подданным своего государя". У Дубельта понятия Отечества и самодержавия сливались совершенно: без царя, по его мнению, не могло быть и России. Залогом процветания России наряду с самодержавием Дубельт считал крепостничество. "Не дай Бог, - пишет он, - отменить крепостное право: «мужичок» сначала, может, и обрадуется, но потом, потеряв голову от магического слова «свобода», захочет попытать счастья в другом месте, пойдет шататься по городам, где потеряет свою святую нравственность, - и погибнет…" Вместе с тем он признавал необходимость просвещения. Истинное просвещение, по его мнению, должно быть основано на религии.

Одну из важнейших задач верховной власти Дубельт видел в безжалостной борьбе с любыми проявлениями «ложного» западного просвещения, предлагал отгородиться идейно, установить непроходимый карантин для "чужих учений", стремящихся проникнуть в русское общество и развратить его.

В начале 30-х гг. XIX в. появилось на свет идеологическое обоснование реакционной политики самодержавия - теория "официальной народности". Автором этой теории был министр народного просвещения граф С. А, Уваров. В 1832 г. в докладе царю он выдвинул формулу основ русской жизни: "Самодержавие, православие, народность". В основе ее точка зрения, что самодержавие - исторически сложившийся устой русской жизни; православие - нравственная основа жизни русского народа; народность - единение русского царя и народа, ограждающее Россию от социальных катаклизмов. Русский народ существует как единое целое лишь постольку, поскольку сохраняет верность самодержавию и подчиняется отеческому попечению православной церкви. Любое выступление против самодержавия, любая критика церкви трактовались Уваровым как действия, направленные против коренных народных интересов.

Уваров доказывал, что просвещение может быть не только источником зла, революционных потрясений, как это случилось в Западной Европе, но может превратиться в элемент охранительный. Поэтому всем "служителям просвещения в России предлагалось исходить исключительно из соображений официальной народности". Таким образом царизм стремился сохранить и укрепить существующий строй.

В николаевской России становилось практически невозможно бороться за социально-экономические и политические преобразования. Попытки русской молодежи продолжить дело декабристов успеха не имели. Студенческие кружки конца 20-х - начала 30-х гг. были малочисленны, слабы и подвергались разгрому.

В условиях реакции и репрессий против революционной идеологии широкое развитие получила либеральная мысль. В размышлениях об исторических судьбах России, ее истории, ее настоящем и будущем родились два важнейших идейных течения 40-х гг. XIX в.: западничество и славянофильство. Представителями славянофилов были И. В. Киреевский, А.С.Хомяков, Ю.Ф.Самарин, К. А. Аксаков и многие другие. Наиболее выдающимися представителями западников были П.В.Анненков, В.П.Боткин, А.И.Гончаров, И. С. Тургенев, П.А.Чаадаев и др. По ряду вопросов к ним примыкали А. И. Герцен и В. Г. Белинский.

Особенно резко славянофилы и западники выступали против крепостного права. Причем западники - Герцен, Грановский и др. подчеркивали, что крепостное право - лишь одно из проявлений того произвола, который пронизывал всю жизнь России. Ведь и "образованное меньшинство" страдало от беспредельного деспотизма, тоже было в «крепости» у власти, у самодержавно-бюрократического строя.

Славянофилы отстаивали историческую самобытность России и выделяли ее в отдельный мир, противостоящий Западу в силу особенностей русской истории, русской религиозности, русского стереотипа поведения. Величайшей ценностью считали славянофилы православную религию, противостоящую рационалистическому католицизму. Например, А. С. Хомяков писал, что Россия призвана стать в центре мировой цивилизации, она стремится не к тому, чтобы быть богатейшей или могущественной страной, а к тому, чтобы стать "самым христианским из всех человеческих обществ". Особое внимание славянофилы уделяли деревне, считая, что крестьянство несет в себе основы высокой нравственности, что оно еще не испорчено цивилизацией. Великую нравственную ценность видели славянофилы в деревенской общине с ее сходками, принимающими единодушные решения, с ее традиционной справедливостью в соответствии с обычаями и совестью.

Славянофилы считали, что у русских особое отношение к властям. Народ жил как бы в «договоре» с гражданской системой: мы - общинники, у нас своя жизнь, вы - власть, у вас своя жизнь. К. Аксаков писал, что страна обладает совещательным голосом, силой общественного мнения, однако право на принятие окончательных решений принадлежит монарху. Примером такого рода отношений, могут быть отношения между Земским собором и царем в период Московского государства, что позволило России жить в мире без потрясений и революционных переворотов типа Великой французской революции. «Искажения» в русской истории славянофилы связывали с деятельностью Петра Великого, который "прорубил окно в Европу" и тем самым нарушил договор, равновесие в жизни страны, сбил ее с начертанного Богом пути.

Славянофилов часто относят к политической реакции в силу того, что их учение содержит три принципа "официальной народности": православие, самодержавие, народность. Однако следует отметить, что славянофилы старшего поколения истолковывали эти принципы весьма своеобразно: под православием они понимали свободное сообщество верующих христиан, а самодержавное государство рассматривали как внешнюю форму, которая дает возможность народу посвятить себя поискам "внутренней правды". При этом славянофилы защищали самодержавие и не придавали большого значения делу политической свободы. В то же время они были убежденными демократами, сторонниками духовной свободы личности. Когда в 1855 г. на престол вступил Александр II, К Аксаков представил ему "Записку о внутреннем состоянии России", в которой упрекал правительство в подавлении нравственной свободы, приведшей к деградации нации, Крайние меры, указывал он, могут только сделать в народе популярной идею политической свободы и породить стремление к ее достижению революционным путем. Ради предотвращения подобной опасности Аксаков советовал царю даровать свободу мысли и слова, а также возвратить к жизни практику созыва земских соборов. Идеи предоставления народу гражданских свобод, отмены крепостного права занимали важное место в работах славянофилов. Неудивительно поэтому, что цензура часто подвергала их преследованиям, мешала свободно выражать свои мысли.

В то же время они понимали, что реформы Петра сопряжены со многими издержками. Истоки большинства самых отвратительных черт современного ему деспотизма Герцен видел в том кровавом насилии, которым, сопровождались Петровские реформы. Западники подчеркивали, что Россия и Западная Европа идут одинаковым историческим путем. Поэтому Россия должна заимствовать опыт Европы. Важнейшую задачу они видели в том, чтобы добиться освобождения личности и создать государство и общество, обеспечивающие эту свободу. Силой, способной стать двигателем прогресса, западники считали "образованное меньшинство".

Либеральные идеи западников и славянофилов пустили глубокие корни в русском обществе и оказали серьезное влияние на следующие поколения людей, искавших для России пути в будущее. Их идеи продолжают жить и сегодня в спорах о том, чем является Россия - страной, которой уготована мессианская роль центра христианства, третьего Рима, или страной, которая является частью всего человечества, частью Европы, которая идет путем всемирно-исторического развития.

Из книги Правда варварской Руси автора Шамбаров Валерий Евгеньевич

Запад и «западники» А уж где Голицын развернулся на полную катушку, так это на дипломатическом поприще. Вел переговоры с датчанами, голландцами, немцами, шведами. Страстно хотел установить регулярные отношения со своей любимой Францией, и туда отправилось посольство

Из книги Учебник русской истории автора Платонов Сергей Федорович

§ 154. Славянофилы и западники при Николае I Мы видели (§ 148), что под влиянием освободительных войн Александровской эпохи в русском обществе образовалось два умственных течения. Одно - политическое - привело к декабрьскому восстанию 1825 г. и к тяжелой ответственности его

Из книги История России от древнейших времен до начала XX века автора Фроянов Игорь Яковлевич

Славянофилы Славянофилы - представители национального дворянско-либерального направления (идеологами которого были братья И.С. и К.С.Аксаковы, И.В. и П.В.Киреевские, А.И.Кошелев, Ю.Ф.Самарин, А.С.Хомяков) - видели реальные перспективы развития России только в самобытном,

Из книги Под шапкой Мономаха автора Платонов Сергей Федорович

Глава вторая Публицистические и философские оценки Петра Великого в XVIII веке и первой половине XIX века. Современники Петра. – Век Екатерины II. – Карамзин. – Славянофилы и западники Люди всех поколений, до самого исхода XIX века, в оценках личности и деятельности Петра

Из книги Александр II. Весна России автора Каррер д’Анкосс Элен

Славянофилы и западники В начале XIX в. парадигма мышления элит формировалась масонством; оно играло очевидную воспитательную роль, и его продуктом были герои 1825 г. После их поражения и установившейся вслед за этим реакции, образованные русские до бесконечности

автора Лосский Николай Онуфриевич

Глава II. СЛАВЯНОФИЛЫ I. И. В. КИРЕЕВСКИЙГоворя о русских философах, я буду кратко останавливаться на их социальном происхождении и условиях жизни, для того чтобы создать представление о русской культуре в целом.Иван Киреевский родился 20 марта 1806 г. в Москве в семье

Из книги История русской философии автора Лосский Николай Онуфриевич

Глава III. ЗАПАДНИКИ 1. П. Я. ЧААДАЕВВ истории русской философии и особенно русской политической мысли яркий контраст представляют два взаимно противоположных направления - славянофильское и западническое. Старания славянофилов были направлены на разработку

Из книги Террористическая война в России 1878-1881 гг. автора Ключник Роман

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Запад против востока. Западники против славян. Славянофилы против западников Давно существует ошибочное мнение, что противостояние славянофилов и западников возникло в России в 30-40-х годах 19-го века и это спор интеллектуалов, интеллигентов по поводу оценки

автора Хоскинг Джеффри

Славянофилы Одним из ответов на вызов Чаадаева стало утверждение, что он запросто ошибался. Россия имела свою историю, свою культуру, внесла собственный вклад в развитие человечества. Чаадаев просмотрел это, ослепленный, как почти все его поколение, поверхностной и

Из книги Россия: народ и империя, 1552–1917 автора Хоскинг Джеффри

Западники Противники славянофилов получили название «западники», но этот термин будет понят неправильно, если под ним понимать идеализацию Запада или желание беспрекословно подражать ему. Дело в том, что большинство «западников» относилось к современному им Западу

Из книги Жизнь графа Дмитрия Милютина автора Петелин Виктор Васильевич

Глава 6 ЗАПАДНИКИ И СЛАВЯНОФИЛЫ Дмитрий Милютин все глубже погружался в жизнь Петербурга. При этом военные дела шли своим чередом, он обновил курс лекций, следил за новинками в области вооружений в западных странах, особенно во Франции, Пруссии и Великобритании, читал

Из книги Тайны российской аристократии автора Шокарев Сергей Юрьевич

Русские западники «Приезжай поскорее, мои дети осиротели без тебя, мне не с кем посоветоваться», – писал самодержавный повелитель огромной России царь Алексей Михайлович боярину Артамону Сергеевичу Матвееву – человеку незнатному, но выдающемуся своими

Из книги История под знаком вопроса автора Габович Евгений Яковлевич

Славянофилы о Ганке История этой фальшивки хорошо известна в России и описывалась в книгах по новой хронологии. Я хочу поэтому в основном ограничиться несколькими цитатами из «Хомяковского сборника» (Томск: Водолей, 1988), вернее из напечатанной в его первом томе (стр.

Из книги Российские предприниматели и меценаты автора Гавлин Михаил Львович

«Западники на русской подкладке» Сыновья Петра Кононовича пробивали себе дорогу в жизни с не меньшими настойчивостью и упорством, чем отец. Для большинства из них это уже были иные пути, иные сферы деятельности, связанные в большей мере с творческими профессиями: наукой,

Из книги История политических и правовых учений: Учебник для вузов автора Коллектив авторов

Из книги Полное собрание сочинений. Том 19. Июнь 1909 - октябрь 1910 автора Ленин Владимир Ильич

План реферата «Идеология контрреволюционного либерализма» (успех «Вех» и его общественное значение) I. С какой философией воюют «Вехи» и думские речи кадета Караулова.II. Белинский и Чернышевский, уничтоженные «Вехами».III. За что ненавидят либералы «интеллигентскую»

Воззрения русских консерваторов первой четверти XIX века

обусловили появление формулы Уварова: "православие - самодержавие - народность"1, однако до сих пор историками недостаточное внимание уделяется русским предшественникам Уварова, которые сформулировали основные постулаты указанной идеологии уже в царствование Александра I. Речь идет о работах А. С. Шишкова, Н. М. Карамзина и М. Л. Магницкого.

"православие", "самодержавие", "народность". Однако можно говорить о том, что отдельные упомянутые категории разрабатывались каждым из них более подробно, нежели другие. Так, в работах А. С. Шишкова, таких как "Рассуждение о старом и новом слоге российского языка" (1803)2 и "Рассуждение о любви к Отечеству" (1811)3 содержится развернутая трактовка прежде всего понятия "народность" с православно-консервативных позиций, в "Записке о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях" (1811)4 Н. М. Карамзина содержится целая концепция самодержавия как особого, самобытно-русского типа власти, тесно связанной с православием и Православной Церковью, в "Кратком опыте о народном воспитании" (1823)5 М. Л. Магницкого сформулирована консервативная программа, стержневой категорией которой является православие и самодержавие.

Хронологически первой, в трудах Шишкова, приобрело относительно четкие контуры понятие "народность" (в его разработку внесли определенный вклад С. Н. Глинка и Ф. В. Ростопчин, но в данном случае они выступали как последователи Шишкова, популяризаторы и пропагандисты его идей). Оно появилась на свет в конкретно-исторических условиях, когда лидер русских консерваторов того времени А. С. Шишков повел борьбу с галломанией и космополитизмом, характерными для большей части русского образованного общества в начале XIX в. Известная его полемика "о старом и новом слоге" с Н. М. Карамзиным носила отнюдь не только лингвистический и филологический характер, но и имела четкую политическую подоплеку.

подрывная акции со стороны "западнического лагеря". "Ломка" языка, с его точки зрения", неизбежно вела к размыванию того, что ныне назвали бы национальной ментальностью - основ веры, традиций, устоев, наконец, самой монархической государственности. Язык выступал в понимании Шишкова как субстанция народности, квинтэссенция национального самосознания и культуры. Естественно, для того, чтобы отстоять свою позицию, Шишков должен был обратиться к русской языковой (ее он связывал почти исключительно с церковно-славянским языком), культурной и религиозной традиции. Таким образом, Шишков неизбежно обращался к апологии русского допетровского прошлого, которое он, подобно позднейшим славянофилам, явно идеализировал и противопоставлял современности. Забвение этого прошлого, попытка заменить "предания старины" новейшими идеалами заграничного происхождения, почерпнутыми почти исключительно из просветительской, масонской и мистической литературы были с точки зрения Шишкова чрезвычайно опасны, поскольку это вело к нравственному релятивизму, опасному вольнодумству, атеизму, волевой, моральной и интеллектуальной расслабленности, и, соответственно, к упадку нации, политической зависимости ее от западноевропейских стран, в первую очередь, Франции. Увлечение западноевропейской культурой, считал Шишков, приводит русского образованного человека (прежде всего дворянина) "к тому, что он не способен быть ни воином, ни судьею, ни другом, ни мужем, ни хозяином, ни гостем..."

в одежде, еде, повседневных поведенческих стереотипах), изучения русского языка во всех его ипостасях (любопытно, что Шишков, при всей своей приверженности "высокому стилю" церковно-славянского языка, одним из первых начал собирать народные песни, видя в них потенциальный источник для литературного языка), патриотизм, включающий культивирование национального чувства и преданность самодержавной монархии, борьба с галломанией и космополитизмом ("граждан света" Шишков причислял "к роду животных", "извергов", по его словам, космополиту "один ад стал бы... рукоплескать") - таковы основные составляющие понятия "народность" в православно-консервативной трактовке, данной А. С. Шишковым.

В "Записке о древней и новой России..." Н. М. Карамзина, которая по сей день, с нашей точки зрения, анализировалась крайне мало, тенденциозно и односторонне, впервые в истории русской консервативной мысли была сформулирована оригинальная и весьма сложная по своему теоретическому содержанию концепция, самодержавия.

"умную политическую систему", прошедшую длительную эволюцию и сыгравшую уникальную роль в истории России. Эта система была "великим творением князей московских", начиная с Ивана Калиты, причем, основных своих элементах, она обладала качеством объективности, то есть слабо зависела от личных свойств, ума и воли отдельных правителей, поскольку не была продуктом личной власти, а довольно сложной конструкцией, опирающейся на определенные традиции и государственные и общественные институты. Система эта возникла в результате синтеза автохтонной политической традиции "единовластия", восходящей к Киевской Руси и некоторых традиций татаро-монгольской ханской власти. Большую роль также сыграло сознательное подражание политическим идеалам Византийской империи.

"Рабство политическое не казалось в этих условиях чрезмерной платой за национальную безопасность и единство.

"излиянием монаршей власти", монархический стержень пронизывал всю политическую систему сверху донизу. При этом самодержавная власть была предпочтительнее власти аристократии. Аристократия, приобретающая самодовлеющее значение, могла стать опасной для государственности, например, в удельный период или в период Смуты XVII века. Самодержавие "встраивало" аристократию в систему государственной иерархии, жестко подчиняло ее интересам монархической государственности.

Исключительную роль в данной системе, по Карамзину, играла Православная Церковь. Она являлась "совестью" самодержавной системы, задающей нравственные координаты для монарха и народа в стабильные времена, и, в особенности, когда происходили их "случайные уклонения от добродетели". Карамзин подчеркивал, что власть духовная действовала в тесном союзе с властью гражданской и давала ей религиозное оправдание. Оправдание самодержавной власти мистическими мотивами было несвойственно для Карамзина, вероятно, в силу того, что он прошел солидную школу рационального мышления, и апеллировал в своих теоретических построениях, при объяснении роли и значения православия и Православной Церкви, к таким категориям как "нравственность", "нравственное оправдание" и т. д.

"древние навыки" и, шире, "дух народный", "привязанность к нашему особенному".

"истинное самодержавие" с деспотизмом, тиранией и произволом. Он считал, что подобные отклонения от норм самодержавия было обусловлено делом случая и быстро ликвидировалось инерцией традиции "мудрого" и "добродетельного" монархического правления. Эта традиция была столь мощной и эффективной, что даже в случаях резкого ослабления или даже полного отсутствия верховной государственной и церковной власти (во время Смуты), приводила в течение короткого исторического срока к восстановлению самодержавия.

"палладиумом России", главной причиной ее могущества и процветания. С точки зрения Карамзина основные принципы монархического правления должны были сохраняться и впредь, лишь дополняясь должной политикой в области просвещения и законодательства, которые вели бы не к подрыву самодержавия, а к его максимальному усилению. При таком понимании самодержавия всякая попытка его ограничения являлась бы преступлением перед русской историей и русским народом.

В наиболее концентрированной и отчетливой степени взгляды на такие составляющие консервативной идеологии как православие и самодержавие, были развиты М. Л. Магницким. 7 ноября 1823 г. Магницкий отправил Александру "записку о народном воспитании", которое является с нашей точки зрения одной из этапных вех в истории русского консерватизма александровской эпохи. Начиналось это "собственноручное всеподданнейшее письмо" в характерной для Магницкого манере: "сей плод моего усердия к Церкви и Царю, в обыкновенном служебном порядке не вмещающийся, куда понесу. Государь, ежели не к ногам Вашим?"6

"народного воспитания", которой, по его словам, покуда еще нет ни в одном из существующих христианских государств: "самоважнейшая часть управления как бы брошена везде на произвол исполнителей и ежели получила некоторое устройство, то как бы случайно и от обстоятельств". Напротив же, "люди злонамеренные" (в их число Магницкий относил Талейрана, Наполеона и Вейсгаупта), целенаправленно "занялись составлением полной системы народного воспитания". Это привело к тому, что "большая часть лучших учителей", которые должны учить наследника престола "заражены опаснейшими началами неверия идей возмутительных". Мало того: "Нет книги, по которой бы безопасно можно было учить его истории всеобщей и Российской. Нет курса прав, который можно было преподать царевичу Российскому в истинном его смысле. Нет истории систем философских, которая бы не развратила мыслей".

Созданная антихристианская система народного воспитания является плодом реализации "правильного, обширного и давно втайне укоренившегося плана и заговора". Судя по некоторым деталям, Магницкий имеет в виду, прежде всего масонство, но прямо не говорит об этом, предпочитая возлагать ответственность за происходящее в мире зло прежде всего на "князя тьмы века сего".

В записке содержится религиозно-философская трактовка Магницким тех процессов, которые происходят в мире и таких характерных явлений нового времени как "общественное мнение", "свобода книгопечатания", "конституции". В его изображении всё вышеперечисленное есть ни что иное, как порождение дьявольских сил: "Князь тьмы века сего производит большую часть влияний своих на мир и миродержителей гражданских чрез общее мнение, которое есть как бы труба, коею он, как в древности оракулы, произносит свои заключения, суды и приговоры, сеет лжи и клеветы, распространяет нелепые предсказания и нечестивые понятия. У большей части народов, и в том числе у нас, гул сей, совершенно вопреки истине, почитается гласом Божиим (глас народа - глас Божий). В конституциях, сем неистовом порождении бунта народного, главным их основанием положена свобода книгопечатания, или, что одно и то же, беспрепятственное волнение и необузданность мнения общественного, т. е. труба для глаголов князя тьмы, как можно более широкая, громкая и всегда отверзтая; а как он знает, что доброе воспитание народное, улучшая сердце и образ мыслей падшего человека, составить может и общее мнение доброе, т. е. из трубы, для него нужной, может сделать проток благодати не только на поколение настоящее, но и на будущие; то он, отвлекая всеми способами внимание правительств и людей благонамеренных от сего важного предмета, указывает его одним своим чадам и последователям, как рычаг, которым можно потрясти весь мир гражданский ".

Магницкий явно переходил за границы дозволенного, когда утверждал, что предлагаемые им планы можно осуществить лишь вопреки "духу времени", которым ранее руководствовался Александр I: " Духу времени сие не понравится, но если бы вы знали, кто этот дух времени, которому вы служите, то старались бы не делать ему угодного". Подобного рода напоминания о былых либеральных увлечениях не могли не вызвать у монарха сильное раздражение.

В обоснование вышеизложенного Магницкий ссылается на революционные события, которые прокатились по Европе в 1820-21 гг.: "Единомыслие разрушительных учений в Мадриде, Турине, Париже, Вене, Берлине и Петербурге не может быть случайным".

"тактикой и указаниями врагов монархии и христианства, поскольку из них же можно, как кажется, почерпнуть и противуядие, как то делается в медицине, когда кровью бешеной собаки исцеляется ее укушение", то есть составить на определенных началах план "народного воспитания", который бы охватывал все учебные заведения Российской империи.

В качестве "основного начала" народного воспитания Магницкий называл православие. На мистической стороне православия Магницкий не заостряет внимание. Оно интересует его главным образом с точки зрения политической, как учение, освящающее царскую власть: "Верный сын Церкви Православной, единой истинной веры Христовой, знает, что всякая власть от Бога, и посему почитает он всех владык земных, Нерона и Калигулу; но истинным помазанником, Христом Божиим, не может признавать никого, кроме помазанного на царство Церковью Православною. Итак, мы одни, по слову Оригена, исповедуем обе религии: и первого и второго величества. У нас одних корона самодержавия лежит на алтаре Божием, неприкосновенна для рук черни, но приемлется в таинственном священнодействии, из рук Церкви. Над нею крест, над державою крест, над скиптром крест. Тут нет ничего человеческого. Нашего Государя мы открыто во всяком училище отечества нашего называем и должны называть помазанником Божиим, и все знают и веруют, что это правда. Пусть скажут сие училищах Пруссии, Нидерландов, Англии о их государях, там рассмеются".

Однако понимание православия Магницкого отнюдь не было "казенным", в духе позднейшего С. С. Уварова а, напротив, "оппозиционным". Его высказывания на этот счет явно отражали позицию тех православных кругов, которые были недовольны "петровской революцией". Так, поминая недобрым словом "Лефортов и Биронов" он утверждал, что "дух времени" "более ста уже лет" нападает на православие: "Пусть заглянут в акты Синода и Тайной канцелярии от начала 18 столетия до конца его и между прочим в дела о Феофилакте, епископе Тверском, и члене синода Арсение". Однако, несмотря на то, что православие оказалось ослабленным борьбой с "духом века сего", оно остается единственной верой истинной, "в которой Слово Божие не только сохранено во сей чистоте непрерывной иерархиею Апостольскою; но и засвидетельствовано, подписано кровью мучеников всех веков прошедших и даже ежедневных" (Магницкий ссылался на то, что в Греции был напечатан мартиролог в котором перечислялись сотни современных мучеников за веру, погибших от рук турок).

"самодержавие вне православия есть одно насилие", утверждал Магницкий. Православие и самодержавие, таким образом, "два священных столпа, на которых стоит империя". Говоря о том, что "православие и благоговение к помазаннику Божию должны быть основанием русского народного воспитания", Магницкий уже в 1823 г. приближался к триединой формуле, представленной впоследствии С. С. Уваровым.

"просвещенного абсолютизма", то есть той идеологической доктрины, которой российская монархия придерживалась в течение весьма длительного времени, русские консерваторы фактически дали идеологическое обоснование и выражение консервативному повороту в политике самодержавия, причем с православно-патриотических, а не с господствующих в то время мистико-космополитических позиций. Однако их взгляды не разделялись в то время верховной властью.

Впоследствии, С. С. Уварову лишь оставалось придать теоретическим построениям эпохи царствования Александра I характер чеканной формулы, явно противостоящей главному лозунгу противостоящего консерваторам лагеря: "Свобода, равенство, братство".

1 Зорин А. Л. Идеология "православия - самодержавия - народности" и ее немецкие источники // В раздумьях о России (XIX веку) / Отв. ред. Е. Л. Рудницкая. М., 1996. С. 105-128.

3 Рассуждение о любви к Отечеству // Шишков А. С. Собрание сочинений и переводов: в 17 т. Т. 4. СПб., 1825.

4 Карамзин Н. М. Записка о древней и новой России. М., 1991.

5 Собственноручное всеподданнейшее письмо действительного статского советника Магницкого, с поднесением записки о народном воспитании// Сборник исторических материалов, извлеченных из архивов I Отделения с. е. и. в. к. СПб., 1876. Вып. 1. С. 363.

Воззрения русских консерваторов первой четверти XIX века

Минаков А. Ю.

Идеология официальной народности получила окончательное оформление стараниями министра просвещения графа С.С. Уварова в начале 30-х гг. XIX века. Ныне достаточно хорошо известны немецкие источники, которые обусловили появление формулы Уварова: "православие - самодержавие - народность"1, однако до сих пор историками недостаточное внимание уделяется русским предшественникам Уварова, которые сформулировали основные постулаты указанной идеологии уже в царствование Александра I. Речь идет о работах А.С. Шишкова, Н.М. Карамзина и М.Л. Магницкого.

Именно указанные идеологи и практики русского консерватизма в период его зарождения начали разработку таких основополагающих для зрелого консервативного сознания понятий как "православие", "самодержавие", "народность". Однако можно говорить о том, что отдельные упомянутые категории разрабатывались каждым из них более подробно, нежели другие. Так, в работах А.С. Шишкова, таких как "Рассуждение о старом и новом слоге российского языка" (1803)2 и "Рассуждение о любви к Отечеству" (1811)3 содержится развернутая трактовка прежде всего понятия "народность" с православно-консервативных позиций, в "Записке о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях" (1811)4 Н.М. Карамзина содержится целая концепция самодержавия как особого, самобытно-русского типа власти, тесно связанной с православием и Православной Церковью, в "Кратком опыте о народном воспитании" (1823)5 М.Л. Магницкого сформулирована консервативная программа, стержневой категорией которой является православие и самодержавие.

Хронологически первой, в трудах Шишкова, приобрело относительно четкие контуры понятие "народность" (в его разработку внесли определенный вклад С.Н. Глинка и Ф.В. Ростопчин, но в данном случае они выступали как последователи Шишкова, популяризаторы и пропагандисты его идей). Оно появилась на свет в конкретно-исторических условиях, когда лидер русских консерваторов того времени А.С. Шишков повел борьбу с галломанией и космополитизмом, характерными для большей части русского образованного общества в начале XIX в. Известная его полемика "о старом и новом слоге" с Н.М. Карамзиным носила отнюдь не только лингвистический и филологический характер, но и имела четкую политическую подоплеку.

Наплыв галлицизмов в русский язык, неумеренное заимствование иностранных слов и обычаев, а главное - попытки реализации на русской почве либеральных политических проектов, расценивались Шишковым как своеобразная подрывная акции со стороны "западнического лагеря". "Ломка" языка, с его точки зрения", неизбежно вела к размыванию того, что ныне назвали бы национальной ментальностью - основ веры, традиций, устоев, наконец, самой монархической государственности. Язык выступал в понимании Шишкова как субстанция народности, квинтэссенция национального самосознания и культуры. Естественно, для того, чтобы отстоять свою позицию, Шишков должен был обратиться к русской языковой (ее он связывал почти исключительно с церковно-славянским языком), культурной и религиозной традиции. Таким образом, Шишков неизбежно обращался к апологии русского допетровского прошлого, которое он, подобно позднейшим славянофилам, явно идеализировал и противопоставлял современности. Забвение этого прошлого, попытка заменить "предания старины" новейшими идеалами заграничного происхождения, почерпнутыми почти исключительно из просветительской, масонской и мистической литературы были с точки зрения Шишкова чрезвычайно опасны, поскольку это вело к нравственному релятивизму, опасному вольнодумству, атеизму, волевой, моральной и интеллектуальной расслабленности, и, соответственно, к упадку нации, политической зависимости ее от западноевропейских стран, в первую очередь, Франции. Увлечение западноевропейской культурой, считал Шишков, приводит русского образованного человека (прежде всего дворянина) "к тому, что он не способен быть ни воином, ни судьею, ни другом, ни мужем, ни хозяином, ни гостем..."

Недопустимость подражательства западноевропейским образцам и отказа от собственных традиций, необходимость опоры на собственные традиции (языковые, религиозные, политические, культурные, бытовые (например, в одежде, еде, повседневных поведенческих стереотипах), изучения русского языка во всех его ипостасях (любопытно, что Шишков, при всей своей приверженности "высокому стилю" церковно-славянского языка, одним из первых начал собирать народные песни, видя в них потенциальный источник для литературного языка), патриотизм, включающий культивирование национального чувства и преданность самодержавной монархии, борьба с галломанией и космополитизмом ("граждан света" Шишков причислял "к роду животных", "извергов", по его словам, космополиту "один ад стал бы... рукоплескать") - таковы основные составляющие понятия "народность" в православно-консервативной трактовке, данной А.С. Шишковым.

В "Записке о древней и новой России..." Н.М. Карамзина, которая по сей день, с нашей точки зрения, анализировалась крайне мало, тенденциозно и односторонне, впервые в истории русской консервативной мысли была сформулирована оригинальная и весьма сложная по своему теоретическому содержанию концепция, самодержавия.

С точки зрения Карамзина, самодержавие представляло собой "умную политическую систему", прошедшую длительную эволюцию и сыгравшую уникальную роль в истории России. Эта система была "великим творением князей московских", начиная с Ивана Калиты, причем, основных своих элементах, она обладала качеством объективности, то есть слабо зависела от личных свойств, ума и воли отдельных правителей, поскольку не была продуктом личной власти, а довольно сложной конструкцией, опирающейся на определенные традиции и государственные и общественные институты. Система эта возникла в результате синтеза автохтонной политической традиции "единовластия", восходящей к Киевской Руси и некоторых традиций татаро-монгольской ханской власти. Большую роль также сыграло сознательное подражание политическим идеалам Византийской империи.

Возникшее в условиях тяжелейшей борьбы с татаро-монгольским игом самодержавие было безоговорочно принято русским народом, поскольку не только ликвидировало иноземную власть, но и внутренние междоусобицы. "Рабство политическое не казалось в этих условиях чрезмерной платой за национальную безопасность и единство.

Вся система государственных и общественных институтов была, по Карамзину, "излиянием монаршей власти", монархический стержень пронизывал всю политическую систему сверху донизу. При этом самодержавная власть была предпочтительнее власти аристократии. Аристократия, приобретающая самодовлеющее значение, могла стать опасной для государственности, например, в удельный период или в период Смуты XVII века. Самодержавие "встраивало" аристократию в систему государственной иерархии, жестко подчиняло ее интересам монархической государственности.

Самодержавная система политической власти, по Карамзину, зиждилась также на общепризнанных народом традициях, обычаях и привычках, того, что он обозначал как "древние навыки" и, шире, "дух народный", "привязанность к нашему особенному".

Карамзин категорически отказывался отождествлять "истинное самодержавие" с деспотизмом, тиранией и произволом. Он считал, что подобные отклонения от норм самодержавия было обусловлено делом случая и быстро ликвидировалось инерцией традиции "мудрого" и "добродетельного" монархического правления. Эта традиция была столь мощной и эффективной, что даже в случаях резкого ослабления или даже полного отсутствия верховной государственной и церковной власти (во время Смуты), приводила в течение короткого исторического срока к восстановлению самодержавия.

В силу всего вышеперечисленного, самодержавие явилось "палладиумом России", главной причиной ее могущества и процветания. С точки зрения Карамзина основные принципы монархического правления должны были сохраняться и впредь, лишь дополняясь должной политикой в области просвещения и законодательства, которые вели бы не к подрыву самодержавия, а к его максимальному усилению. При таком понимании самодержавия всякая попытка его ограничения являлась бы преступлением перед русской историей и русским народом.

В наиболее концентрированной и отчетливой степени взгляды на такие составляющие консервативной идеологии как православие и самодержавие, были развиты М.Л. Магницким. 7 ноября 1823 г. Магницкий отправил Александру "записку о народном воспитании", которое является с нашей точки зрения одной из этапных вех в истории русского консерватизма александровской эпохи. Начиналось это "собственноручное всеподданнейшее письмо" в характерной для Магницкого манере: "сей плод моего усердия к Церкви и Царю, в обыкновенном служебном порядке не вмещающийся, куда понесу. Государь, ежели не к ногам Вашим?"6

В этой записке Магницкий предлагал царю проект создания целостной системы "народного воспитания", которой, по его словам, покуда еще нет ни в одном из существующих христианских государств: "самоважнейшая часть управления как бы брошена везде на произвол исполнителей и ежели получила некоторое устройство, то как бы случайно и от обстоятельств". Напротив же, "люди злонамеренные" (в их число Магницкий относил Талейрана, Наполеона и Вейсгаупта), целенаправленно "занялись составлением полной системы народного воспитания". Это привело к тому, что "большая часть лучших учителей", которые должны учить наследника престола "заражены опаснейшими началами неверия идей возмутительных". Мало того: "Нет книги, по которой бы безопасно можно было учить его истории всеобщей и Российской. Нет курса прав, который можно было преподать царевичу Российскому в истинном его смысле. Нет истории систем философских, которая бы не развратила мыслей".

В записке содержится религиозно-философская трактовка Магницким тех процессов, которые происходят в мире и таких характерных явлений нового времени как "общественное мнение", "свобода книгопечатания", "конституции". В его изображении всё вышеперечисленное есть ни что иное, как порождение дьявольских сил: "Князь тьмы века сего производит большую часть влияний своих на мир и миродержителей гражданских чрез общее мнение, которое есть как бы труба, коею он, как в древности оракулы, произносит свои заключения, суды и приговоры, сеет лжи и клеветы, распространяет нелепые предсказания и нечестивые понятия. У большей части народов, и в том числе у нас, гул сей, совершенно вопреки истине, почитается гласом Божиим (глас народа - глас Божий). В конституциях, сем неистовом порождении бунта народного, главным их основанием положена свобода книгопечатания, или, что одно и то же, беспрепятственное волнение и необузданность мнения общественного, т.е. труба для глаголов князя тьмы, как можно более широкая, громкая и всегда отверзтая; а как он знает, что доброе воспитание народное, улучшая сердце и образ мыслей падшего человека, составить может и общее мнение доброе, т.е. из трубы, для него нужной, может сделать проток благодати не только на поколение настоящее, но и на будущие; то он, отвлекая всеми способами внимание правительств и людей благонамеренных от сего важного предмета, указывает его одним своим чадам и последователям, как рычаг, которым можно потрясти весь мир гражданский ".

Исходя из своего видения общеевропейских процессов, в которых главную роль играют разрушительные силы, Магницкий предлагал Александру воспользоваться "тактикой и указаниями врагов монархии и христианства, поскольку из них же можно, как кажется, почерпнуть и противуядие, как то делается в медицине, когда кровью бешеной собаки исцеляется ее укушение", то есть составить на определенных началах план "народного воспитания", который бы охватывал все учебные заведения Российской империи.

Однако понимание православия Магницкого отнюдь не было "казенным", в духе позднейшего С.С. Уварова а, напротив, "оппозиционным". Его высказывания на этот счет явно отражали позицию тех православных кругов, которые были недовольны "петровской революцией". Так, поминая недобрым словом "Лефортов и Биронов" он утверждал, что "дух времени" "более ста уже лет" нападает на православие: "Пусть заглянут в акты Синода и Тайной канцелярии от начала 18 столетия до конца его и между прочим в дела о Феофилакте, епископе Тверском, и члене синода Арсение". Однако, несмотря на то, что православие оказалось ослабленным борьбой с "духом века сего", оно остается единственной верой истинной, "в которой Слово Божие не только сохранено во сей чистоте непрерывной иерархиею Апостольскою; но и засвидетельствовано, подписано кровью мучеников всех веков прошедших и даже ежедневных" (Магницкий ссылался на то, что в Греции был напечатан мартиролог в котором перечислялись сотни современных мучеников за веру, погибших от рук турок).

Понимаемое таким образом православие теснейшим образом связано с самодержавием. Без первого невозможно второе. Более того, "самодержавие вне православия есть одно насилие", утверждал Магницкий. Православие и самодержавие, таким образом, "два священных столпа, на которых стоит империя". Говоря о том, что "православие и благоговение к помазаннику Божию должны быть основанием русского народного воспитания", Магницкий уже в 1823 г. приближался к триединой формуле, представленной впоследствии С.С. Уваровым.

Таким образом, в условиях явного кризиса идеологии "просвещенного абсолютизма", то есть той идеологической доктрины, которой российская монархия придерживалась в течение весьма длительного времени, русские консерваторы фактически дали идеологическое обоснование и выражение консервативному повороту в политике самодержавия, причем с православно-патриотических, а не с господствующих в то время мистико-космополитических позиций. Однако их взгляды не разделялись в то время верховной властью.

Впоследствии, С.С. Уварову лишь оставалось придать теоретическим построениям эпохи царствования Александра I характер чеканной формулы, явно противостоящей главному лозунгу противостоящего консерваторам лагеря: "Свобода, равенство, братство".

Список литературы

1 Зорин А.Л. Идеология "православия - самодержавия - народности" и ее немецкие источники // В раздумьях о России (XIX веку) / Отв. ред. Е.Л. Рудницкая. М., 1996. С. 105-128.

2 Шишков А.С. Рассуждение о старом и новом слоге российского языка. СПб., 1803.

3 Рассуждение о любви к Отечеству // Шишков А.С. Собрание сочинений и переводов: в 17 т. Т.4. СПб., 1825.

4 Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России. М., 1991.

6 Сборник исторических материалов, извлеченных из архивов I Отделения с. е. и. в. к. СПб., 1876. Вып.1. С. 363. Далее все ссылки идут по этому изданию: С.363-374.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.