Сражение у Фолклендских островов. Тайны фолклендского боя - сто великих тайн первой мировой
Морская владычица получила пощечину: в битве при Коронель немцы потопили британский флагман и крейсер, погибли 1654 моряка; что обидно, враг не понес потерь. Но Германия недолго смаковала победу: реванш состоялся 8 декабря 1914 г. у Фолклендских островов.
Эта морская битва (мировая война активно велась как на суше, так и на море) стала очередной схваткой в противостоянии мощного флота Германии и претендующей на господство Великобритании.
Найти и обезвредить
После потери двух броненосцев при Коронеле 1 ноября 1914 г. морское превосходство метрополии оказалось под большим вопросом. Теперь немецкие корабли могли спокойно расхаживать по южной Атлантике, угрожая торговым и военным суднам британцев.
Королевский флот получил ощутимый удар по престижу, уязвленные англичане жаждали возмездия. На поиски неприятеля отправились больше двух десятков броненосных крейсеров, кораблей разведки и транспортные судна. В воды южной Атлантики, к месту последней схватки, взяла курс эскадра под командованием Доветона Стэрди. Адмирала недолюбливали в ведомстве за тактические ошибки, в том числе при Коронеле, этот поход много значил для его дальнейшей карьеры. Еще одну экспедицию британское Адмиралтейство послало в Карибское море, чтобы перекрыть немцам проход по Панамскому каналу.
Незваные гости
Тем временем, германская эскадра вице-адмирала Максимилиана фон Шпее, выполнив свою недобрую миссию, решила прорываться домой через Атлантический океан. Под командованием Шпее находились два броненосных крейсера, три легких, а еще транспортные судна для перевозки угля и плавучий госпиталь. Перед дальней дорогой следовало немного подкрепиться, запастись углем и боеприпасами, поэтому немцы решили напасть на военно-морскую базу британцев Порт-Стенли, расположенную на Фолклендских островах.
Как сообщила разведка, в тот момент на базе и поблизости английских кораблей не наблюдалось, якобы британцы направились в Африку утихомиривать восстание буров. Немцы планировали напасть на радиостанцию и ограбить угольные склады. Кроме того, они намеревались взять в пленники губернатора Фолклендов – в качестве показательной порки за аналогичный случай на Самоа, где британцы произвели арест германского управляющего. Набег на Фолклендские острова казался удачной идеей, так как предполагалось, что порт охраняет лишь старый броненосный крейсер «Канопус». Но не тут-то было.
От рассвета до заката
Германские крейсеры добрались до Фолкленских островов ночью 8 декабря. На рассвете Шпее дал сигнал тревоги и прибавил ходу. Когда немцы увидели черные клубы дыма, они посчитали, что начался пожар на угольных складах. Но потом в гавани были замечены трубы, мачты, и тут стало ясно, что до буров британцы так и не доплыли.
Началась морская битва. Мировая война голодной пучиной поглощала новые жертвы. Первым огонь открыл старина «Канопус», участник недавней битвы при Коронеле. Крейсеры немцев «Гейзенау» и «Нюрнберг» от неожиданности включили задний ход. Это дало время эскадрам Стэрди и Стоддарта задать пару, позавтракать, и уж потом броситься в погоню за немцами. Опасаясь ловушки, Шпее развернул свои корабли, которые пустились бежать на все четыре стороны.
Стэрди отдал приказ преследовать разделившуюся эскадру и захватить ее до заката. Англичанам это не стоило большого труда, ведь их легкие крейсеры были куда более мобильными и могли развить высокую скорость, в отличие от тяжелых германских броненосцев.
Винить Максимилиана фон Шпее в трусости тоже не стоит. Отступление было единственно верным решением, так как после длительного путешествия запасы боеприпасов у немцев были на исходе. Их хватило бы на пару-тройку выстрелов, а потом крейсеры стали бы славной мишенью для кораблей метрополии.
Однако немцам не удалось выйти сухими из воды. Через пару часов англичане настигли и атаковали беглецов. Бой длился до вечера. Эскадры шли параллельным курсом, маневрируя по приказу капитанов. Грохотали выстрелы, многие из которых не достигали цели или не наносили серьезного урона противнику. Корабли были окутаны густым черным дымом, шедшим из труб угольных и нефтяных топок. Наконец, германские судна начали крениться, моряков ждала ледяная вода. В итоге большая часть кораблей немцев была повреждена, а те, что оставались на плаву в британцы потопили. Германский флот потерял 2110 моряков, в плен попало 212 человек.
Два главных британских крейсера «Инвизибл» и «Инфлексибл» пострадали от 15 точных выстрелов, один человек погиб, трое оказались ранены. Это были триумф англичан, долгожданная месть – блюдо, которое подают холодным.
Королевское спасибо
Британцы прошли через многие битвы Первой мировой войны, но именно Фолклендский бой они считают одним из самых ключевых сражений.
Итоги баталии имели большое значение и в дальнейшем отразились на положении Британии в каждом уголке мира. Царившее в обществе напряжение спало. Английские мероприятия, и военные, и торговые, в последствии шли без каких-либо помех. А на следующий день мы получили возможность отозвать десятки кораблей наших судов на родные просторы».
Победителей морской битвы – капитанов, офицеров, матросов – поздравил английский король Георг V. Сосланный в погоню за немцами Стэрди, положение которого было шатким в Адмиралтействе из-за предыдущих промахов, восстановил свои права на должность и получил титул барона.
Чем отличилась эта морская битва? Мировая война горько наказывает за ошибки в тактике каждого сражения. Надо признать, у Фолклендских островов мерялись силами корабли, неравные по классу. Англичане лидировали не только в скорости и броне, но и тяжести залпов, поэтому в газетах писали о «бое великанов и карликов». Британские историки порой ставили в вину Стэрди осторожность и перерасход боеприпасов, хотя другие битвы Первой мировой войны показывают, что его тактика была оправдана.
Фолклендский бой стал бесспорной стратегической победой англичан. После сокрушительного разгрома германский флот так и не сумел вернуть былую мощь. Лишь одному немецкому кораблю «Дрезден» удалось уцелеть и скрыться. Пик крейсерских баталий сошел на нет.
Британцы и немцы совершили немало тактических ошибок, которые могли изменить итоги боя, утверждают знатоки морских баталий. Однако у истории нет сослагательного наклонения. Не взирая на промахи, сражение у Фолклендских островов заслуженно включено в великие морские битвы Первой мировой войны.
Фолклендский_бой
Картина У. Л. Уайли «Гибель „Шарнхорста“ и „Гнейзенау“»
Противники
Командующие силами сторон
Силы сторон
Сражение у Фолклендских островов - морское сражение Первой Мировой войны , состоявшееся 8 декабря 1914 года между германской крейсерской эскадрой вице-адмирала Максимилиана фон Шпее и британской эскадрой вице-адмирала Доветона Стэрди около Фолклендских островов. В результате сражения германская эскадра практически полностью уничтожена, погибло более 2000 немецких моряков, около 200 взято в плен. Британские силы одержали победу не потеряв ни одного корабля .
Предыстория
Адмирал Джон Фишер, организатор охоты за немецкой эскадрой
Также на Стэрди возлагали ответственность за нечёткие инструкции и ослабление сил Крэдока , что привело к поражению у Коронеля. После вступления в должность Первого Морского лорда, Фишер начал добиваться отставки Стэрди с занимаемой должности. Чтобы избежать возобновления старой вражды, принято решение отправить Стэрди во главе эскадры для поиска и уничтожения Шпее. Должность начальника морского штаба занял контр-адмирал Оливер .
Понимая, что выделяя корабли для поиска эскадры Шпее, уменьшается сила Флота Метрополии , Фишер взял на себя полную ответственность за это решение. После согласования с Первым Лордом Адмиралтейства Уинстоном Черчиллем , 4 ноября в состав эскадры Стэрди включены линейные крейсера и . Крейсера отправились в Девонпорт , после чего должны были следовать в Южную Атлантику. На случай прорыва Шпее через Панамский канал в Карибское море направлялся линейный крейсер HMS Princess Royal .
После таких ротаций в Северном море против четырёх германских линейных крейсеров SMS Von der Tann , SMS Moltke , SMS Seydlitz и SMS Derfflinger оставалось только три британских линейных крейсера в боевой готовности: HMS Lion , HMS Queen Mary и HMS New Zealand . В ответ на опасения командующего Гранд Флитом адмирала Дэвида Битти , Уинстон Черчилль отметил, что в состав Гранд Флита вошёл новый линкор HMS Tiger , и вскоре ожидается ввод в строй линкора HMS Queen Elizabeth .
Под руководством Британского Адмиралтейство производилась передислокация и других, в том числе союзных японских , кораблей. Японская броненосная эскадра в составе крейсеров IJN Kurama , IJN Tsukuba и IJN Ikoma передвигалась из Центральной части Тихого океана к Панамскому каналу.
К мысу Горн двигался британский линейный крейсер HMAS Australia , а броненосный крейсер HMS Defence - к мысу Доброй Надежды, где он должен был встретиться с крейсерами HMS Minotaur , HMS Dartmouth , HMS Weymouth и броненосцем HMS Albion . В это время у побережья Западной Африки находились броненосец HMS Vengeance , броненосные крейсера HMS Warrior , HMS Black Prince , HMS Donegal и HMS Cumberland и крейсер HMS Highflyer . В Карибском море дежурили броненосец HMS Glory и броненосные крейсера HMS Berwick , HMS Lancaster и Condé . Охрана базы на Фолклендских островах поручена броненосцу , а у побережья Бразилии эскадру Стэрди ожидали броненосные крейсера HMS Defence , , , и лёгкие крейсера и HMS Bristol . В общей сложности для перехвата германской эскадры Адмиралтейством задействовано более 30 кораблей, не считая японских и французских .
Перемещения германских кораблей
Максимилиан Шпее - командующий германской крейсерской эскадрой
Через два дня после сражения при Коронеле, 3 ноября, германские корабли эскадры Шпее прибыли в Чили. , и встали на якорь в порту Вальпараисо, а и в связи с запретом на нахождение в нейтральном порту более трёх кораблей, отправились к острову Мас-а-Фуэра в архипелаге Хуана Фернандеса. Во время стоянки Шпее получил разведданные о японской эскадре, следовавшей в Южную Америку, отрезая германским кораблям путь к Панамскому каналу. Получив из Берлина рекомендации возвращаться в Германию, через 24 часа корабли Шпее вышли из Вальпараисо, направившись к Мас-а-Фуэра.
Находясь на значительном расстоянии от Европы, Шпее получал неполную и несвоевременную информацию о дислокации британских кораблей и их союзников. Однако вице-адмирал понимал, что руководство британского флота отправит в Южную Атлантику корабли для его перехвата и осознавал сложность прорыва в Германию. Шпее задержался около Мас-а-Фуэра, надеясь на возможный прорыв в Атлантику SMS Moltke и SMS Seydlitz с боезапасом для его кораблей. Во время стоянки эскадра Шпее пополнила запасы угля с транспортов, а боезапас разделён поровну между кораблями. В результате, на каждом корабле оказалось по 445 выстрелов 210-мм калибра и по 1100 выстрелов 150-мм калибра.
В Вальпарисо отправлены лёгкие крейсера и , 8 ноября они вернулись, доставив новые указания из Берлина. Учитывая сложившиеся обстоятельства, наличие британских сил в Атлантике, а также сложность снабжения, германской эскадре предписывалось прервать крейсерские операции и прорываться в Германию. В этом случае Шпее должен был заблаговременно уведомить Адмиралштаб о принятом решении, чтобы Флот Открытого Моря мог оказать ему помощь. Приняв решение возвращаться домой, Шпее передал сообщение о своем решении. Также вице-адмирал получил ошибочные разведданные об отправке соединения контр-адмирала Стоддарта в Южную Африку и посчитал путь домой свободным.
15 ноября 1914 года эскадра Шпее покинула Мас-а-Фуэра, на стоянке остался только вооружённый пароход SS Prinz Eitel Friedrich , получив задание вести радиопередачи, создавая впечатление о наличии германских кораблей в Тихом океане. С крейсерами ушли и три вспомогательных судна: транспорты SS Baden и SS Santa Isabel , а также госпитальное судно SS Seydlitz . С 21 ноября в бухте Сан-Квентин (исп. Bahía San Quintín ) (46.8167° ю. ш. 74.55° з. д. ) эскадра пять дней пополняла запасы угля с транспортов, топлива должно было хватить до следующей загрузки в Санта-Елене, в Аргентине. После выхода из бухты , эскадра попала в сильный шторм , поэтому мыс Горн обогнули только в ночь на 1 декабря. С крейсера сообщили, что запасов угля может не хватить, чтобы дойти до Санта-Елены. Эскадра захватила барк Drummuir , с 2800 тоннами угля и крейсера эскадры перегружали топливо до 6 декабря.
Утром 6 декабря на крейсере SMS Scharnhorst состоялось заседание, где Шпее представил командирам кораблей эскадры план дальнейших действий. Согласно данным разведки, на Фолклендских островах отсутствовали британские корабли, поэтому планировалось силами крейсеров и под прикрытием остальных кораблей разрушить радиостанцию, склады с углём и захватить в плен губернатора острова. Начало операции назначили на 8 декабря. На проведение операции отводилось время с 8:30 до 19:30. и должны были выйти к мысу Пемброк, должен был пленить губернатора и разрушить сооружения в Порт-Вильяме, а - обстрелять Порт-Стэнли.
11 ноября в 16:45 и вышли из Девенпорта. Благодаря удалённости военно-морской базы от густонаселённых мест, их выход остался в тайне. 17 ноября корабли пополнили запас угля в Сент-Винсенте, на островах Зелёного мыса. 24 ноября перехвачена немецкая радиопередача из которой стало известно местоположение эскадры Шпее и направление её движения. После соединения с эскадрой Стоддарта, Стэрди приказано отправиться к Фолклендским островам.
26 ноября в 30 км от берегов Бразилии к эскадре Стэрди присоединились крейсера под командованием Стоддарта: броненосные крейсера и лёгкие крейсера , HMS Bristol и вспомогательный крейсер HMS Orama . Броненосный крейсер из эскадры Стоддарта HMS Defence , отправлен к мысу Доброй Надежды, его радиостанция передана на . С помощью этой радиостанции Стэрди поддерживал связь с Адмиралтейством. У побережья Бразилии эскадра пробыла до 28 ноября.
Вице-адмирал Фредерик Доветон Стэрди
К тому времени защита Фолклендских островов обеспечивалась лишь одним броненосцем , еще 16 ноября он был посажен на мель в Порт-Стэнли и представлял собой некую береговую батарею. После сражения при Коронеле о точном местонахождении эскадры Шпее не было информации, но Адмиралтейство допускало высокую вероятность нападения германской эскадры на базу на Фолклендах. 28 ноября эскадра Стэрди отправилась к Фолклендским островам, 29 ноября на кораблях эскадры проведены учебные стрельбы на дистанции 60 кабельтовых . сделал 32 выстрела, добившись одного попадания, из 32 выстрелов попал по мишени три раза. Во время учебных стрельб, винт запутался в буксировочном тросе, на освобождение винта потрачен почти весь день.
Часть времени в пути эскадра потеряла на безуспешные поиски германского вспомогательного крейсера SS Kronprinz Wilhelm , вместо запланированного 3 декабря, эскадра прибыла к Фолклендам лишь 7 декабря. Эскадру ожидали три угольных транспорта, первыми начали перегрузку топлива и HMS Bristol . После них планировалось загрузить углём линейные крейсера. Стэрди рассчитывал 9 декабря выйти к мысу Горн на перехват эскадры Шпее. Последними должны были грузиться и , после чего самостоятельно догонять эскадру. Стэрди предполагал, что и и будут вести бой с германскими броненосными крейсерами, а остальные крейсера - с лёгкими германскими крейсерами.
Кроме погрузки угля на HMS Bristol проводилась срочная переборка механизмов. Остальная эскадра находилась в двухчасовой готовности для 12-узлового хода, один из кораблей назначался дежурным, с получасовой готовностью для 14-узлового хода. Первым назначен дежурным , затем его должен был сменить . В 10 милях от входа в гавань находился в дозоре вспомогательный крейсер SS Makedonia .
8 декабря в 6:00 завершилась погрузка угля на и , началась погрузка на линейных крейсерах. На также начался ремонт механизмов. В это время с наблюдательного поста на горе Саппер-Хилл сообщили о двух приближающихся с юга военных кораблях. Стэрди приказал всем кораблям прекратить погрузку и выходить в море.
Силы сторон
Корабль | Тип | Год постройки | Водоизмещение, т | Максимальная скорость на испытаниях, уз. | Вооружение | |
---|---|---|---|---|---|---|
Британские корабли | ||||||
Линейный крейсер типа Invincible | 1909 | 17 526 | 26 | 4×2×305-мм; 16×1×102-мм | ||
Линейный крейсер типа Invincible | 1908 | 17 526 | 26 | 4×2×305-мм; 16×1×102-мм | ||
Броненосный крейсер типа Devonshire | 1905 | 10 850 | 22 | 4×1 190-мм; 6×1 152-мм | ||
Броненосный крейсер типа Monmouth | 1903 | 9800 | 23,6 | 2×2 и 10×1 152-мм | ||
Броненосный крейсер типа Monmouth | 1903 | 9800 | 22,4 | 2×2 и 10×1 152-мм | ||
HMS Bristol | Лёгкий крейсер типа Town , подтип Bristol | 1910 | 4800 | 26,8 | 2×1 152-мм, 10×1 102-мм | |
Лёгкий крейсер типа Town , подтип Bristol | 1910 | 4800 | 25,3 | 2×1 152-мм, 10×1 102-мм | ||
Броненосец типа Canopus | 1899 | 12 950 | 18 | 2×2 305-мм; 12×1 152-мм | ||
Германские корабли | ||||||
Броненосный крейсер типа Scharnhorst | 1907 | 11 420 | 23,2 | |||
Броненосный крейсер типа Scharnhorst | 1908 | 11 420 | 23,5 | 2×2 и 4×1 210-мм; 6×1 150-мм | ||
Лёгкий крейсер типа Bremen | 1906 | 3200 | 22,4 | 10×1 105-мм | ||
Лёгкий крейсер типа Königsberg | 1908 | 3400 | 23,5 | 10×1 105-мм | ||
Лёгкий крейсер типа Dresden | 1908 | 3520 | 24 | 10×1 105-мм |
Ход сражения
Начало сражения
С германских кораблей увидели Фолклендские острова в 2:30. В 5:30 Шпее объявил боевую тревогу и приказал увеличить ход до 18 узлов. С крейсера передали, что из-за навигационной ошибки он выйдет к заданной точке лишь к 9:30, на час позже запланированного.
Схема Фолклендского боя
Командир , Меркер заметил густой дым над гаванью и сделал вывод, что горят угольные склады. Однако в 9:00 немцы увидели в гавани мачты и трубы и поняли, что британская эскадра не ушла в Африку. Передав сообщение на флагманский корабль о замеченных объектах, продолжил движение к мысу Пемброк.
В 9:25 произвёл первый залп из своих 305-мм орудий по , вынуждая германские корабли круто отвернуть на восток. В море из гавани выходил и попытался отрезать его от входа в гавань. Однако Шпее приказал уходить полным ходом на северо-восток, а транспортам отделиться и уходить на юго-восток, затем к острову Пиктон. Шпее не хотел принимать бой и принял решение уходить всей эскадрой на восток. В 11:00 германская эскадра шла колонной курсом на восток в следующем порядке: и .
Британские корабли в это время срочно разводили пары. В 9:45 снялся с якоря , через 15 минут за ним последовал и линейные крейсера. В 10:00 начали движение и , последним начал движение . Стэрди отдал приказ о преследовании германской эскадры. Он знал, что германские корабли не смогут развить скорость более 18 узлов, поэтому британцы имели преимущество в скорости 4-5 узлов. Несмотря на расстояние в 19 миль, образовавшееся между противниками к 11:00, через два часа орудия линейных крейсеров уже могли вести огонь, и до наступления темноты оставалось ещё достаточно времени для боя.
В 11:00 с якоря снялся HMS Bristol , в это же время замечены германские транспорты возле Порт-Плезант. Опасаясь высадки десанта, Шпее приказал крейсерам HMS Bristol и HMS Macedonia уничтожить грузовые суда.
Первым в строю преследователей шел крейсер , в трех милях позади него следовал , справа за его кормой шел . В 11:29 Стэрди приказал снизить ход до 20 узлов, чтобы собрать растянувшуюся эскадру и дать возможность командам пообедать. В 12:20 корабли снова увеличили ход до 25 узлов, однако и могли развить скорость лишь 22 узла, поэтому отставали. Также остался позади и , не имея возможности разогнаться более 18 узлов.
В 12:47 Стэрди поднял сигнал «Открыть огонь и начать бой». Первым в 12:57 открыл огонь , дав залп с 14,8 км по , по нему же в 12:58 дал залп и . Все снаряды не долетели до цели. Противники двигались на юго-восток, параллельно друг другу, британская эскадра чуть левее германской. В таком положении линейные крейсера могли задействовать лишь две башни. При этом британцы находились с наветренной стороны, поэтому дым из труб затруднял обзор. Пристрелка осуществлялась выстрелами по два снаряда, дальность и условия наблюдения позволили пристреляться лишь через 20 минут.
Линейные крейсера выпустили по крейсеру 20 снарядов. Шпее понял, что от боя уйти не удастся и приказал лёгким крейсерам уходить в разных направлениях на максимальной скорости. и изменили курс на 68° и взяли направление на северо-восток. и уходили в южном направлении. Стэрди предусматривал такой манёвр, поэтому не ожидая приказа, и пошли за германскими лёгкими крейсерами. и продолжал преследовать броненосные крейсера Шпее. С этого момента сражение распалось на две отдельные части.
Бой главных сил
Несколько минут после 13:20 вёл огонь по головному , а по идущему вторым . Выполняя манёвр поворота, уменьшил ход и пропустил вперед . Вслед за германскими кораблями поворот на 7 румбов осуществили и британские линейные крейсера. После перестроения по вёл стрельбу , а по - . Ответный огонь германские корабли открыли в 13:25.
Гибель крейсера Scharnhorst. Картина Томаса Жака Сомерскейлса
Британские 305-мм орудия имели предельную дальность стрельбы 82,5-85 кабельтовых , дистанция действительного огня - 60-70 кабельтовых. Германские же 210-мм орудия могли поражать цели на расстоянии 75 кабельтовых, при этом эффективное расстояние стрельбы против британских линейных крейсеров равнялось 70 кабельтовым. Британские 305-мм снаряды пробивали германскую броню на любом расстоянии.
Расстояние между противниками составляло 70 кабельтовых и германские снаряды ложились с недолётом. Британские крейсера вели огонь лишь из трёх башен. После сокращения дистанции до 65 кабельтовых германские корабли взяли параллельный курс. Несмотря на явное преимущество британцев в огневой мощи, бой не обещал быть лёгким. В 13:44 получил первое попадание и Стэрди приказал своим кораблям повернуть на два румба влево, чтобы увеличить дистанцию и сделать стрельбу германских кораблей неэффективной. К 14:00 дистанция между противниками достигла 80 кабельтовых и перестрелка временно прекратилась.
Оказалось, что британские корабли тоже не могут с полной эффективностью вести огонь на предельной дистанции. Дым из труб мешал артиллеристам вести прицельный огонь. За полчаса боя британскими кораблями выпущено 210 снарядов, при этом они добились всего двух попаданий по и , германские корабли почти не пострадали. Из-за неисправности затвора, перестало вести огонь одно из орудий башни «А» на .
Чтобы вновь уменьшить дистанцию и возобновить бой, в 14:05 Стэрди повернул вправо на 4 румба, затем еще на 4. В это время германские корабли пропали из вида, их местоположение скрывал плотный дым. Когда видимость восстановилась, оказалось, что корабли Шпее уходят на юг, дистанция увеличилась до 85 кабельтовых. Стэрди довернул на противника и приказал увеличить ход. К 14:45 дистанция сократилась до 75 кабельтовых, британские корабли легли на параллельный курс и вновь открыли огонь. Шпее также довернул в сторону британцев, желая сократить дистанцию и ввести в действие среднюю артиллерию. Когда дистанция сократилась до 62,5 кабельтовых и германские 150-мм орудия открыли огонь, Стэрди маневрировал, удерживая дистанцию не менее 60 кабельтовых. и вели беглый огонь, стрелял из всех орудий, башня противоположного борта вела огонь через палубу.
Преимущество британских кораблей становилось всё явственней, получил несколько попаданий ниже ватерлинии, в 15:10 он начал крениться. горел в нескольких местах, его дымовая труба была уничтожена. В 15:15 германские корабли заволокло дымом и Стэрди приказал взять обратный курс. На этот раз стал головным кораблем, дым больше не создавал ему помех, и стрельба стала более эффективной. На осколком снаряда сбило адмиральский флаг и с запросили: «Почему приспущен адмиральский флаг? Он убит?». Шпее ответил, что с ним всё в порядке и признал перед Меркером ошибочность своего решения идти на Фолкленды.
Несмотря на точность стрельбы германских кораблей, попадания не влияли на боеспособность британских линейных крейсеров. В то же время и получали сильные повреждения от огня 305-мм орудий. Снаряды пробивали палубы казематов и создавали разрушения в нижних отсеках. получил тяжёлые повреждения казематов 150-мм орудий, затопило котельное отделение №1, начала поступать вода в котельное отделение №3. Скорость корабля упала до 16 узлов. Начались пожары на носу и корме.
Линейный крейсер HMS Invincible во время погони
Находился в ещё более тяжёлом положении, он осел на 1 метр, потерял третью дымовую трубу, возникло несколько пожаров. Артиллерийский огонь заметно ослабел, многие казематные орудия по левому борту имели повреждения. В 15:30 германские крейсера развернулись к противнику правым бортом, снова открыв огонь из 150-мм орудий. Этот маневр никак не повлиял на ситуацию.
В 16:00 стало понятно, что гибнет. Скорость его хода заметно упала, на корме распространился сильный пожар, уцелела только одна дымовая труба. В это время по открыл огонь и . В 16:04 внезапно прекратил огонь и начал крениться. Не спуская флаг , он в 16:17 лёг на борт и затонул. Британские корабли не стали останавливаться для спасения тонущих людей, так как еще вёл бой. Температура воды составляла 6-7° и из экипажа никто не выжил.
Британские корабли шли кильватерной колонной, первым шел , за ним и . При сближении с британским кораблям сильно мешал дым. Стэрди повернул на запад, удаляясь от . В худших условиях видимости находился , он попытался пройти за кормой германского корабля, в 17:00 без приказа вышел из строя. Ведя огонь по корме , какое то время разворачивался к противнику то левым, то правым бортом, затем вернулся в кильватерную колонну.
Весь бой вёл огонь по . Шёл дождь и видимость ухудшалась. На носу и корме германского корабля распространились пожары. Ход корабля снизился до 8 узлов, орудия постепенно прекращали огонь. В 17:15 зафиксировано последнее попадание в . В 17:30 на германском корабле закончились все 210-мм снаряды, он развернулся в сторону и остановился. Британские корабли начали сближаться с , который все ещё не спустил флаг. Иногда с германского крейсера открывали огонь по британцам, получая залпы в ответ. В 17:50 британские корабли прекратили огонь. В 18:00 медленно лёг на борт и перевернувшись, затонул.
К месту гибели подошли британские корабли и спустили шлюпки для спасения людей. Вода имела очень низкую температуру, из-за переохлаждения и разрыва сердца погибали даже поднятые из воды люди. Всего из воды поднято около 200 человек, но многие из них умерли, их похороны состоялись на следующий день. В 19:30 поиски пострадавших были закончены и Стэрди запросил по радио местоположение остальных крейсеров, но отозвался только .
Бой главных сил | |||||
---|---|---|---|---|---|
Корабль | Попаданий | Убитые | Раненые | Пленные | Вес бортового залпа, кг |
22 | 0 | 1 | 3084 | ||
3 | 1 | 2 | 3084 | ||
0 | 0 | 0 | 408 | ||
ИТОГО | 25 | 1 | 3 | 6576 | |
40 | 860 | 886 | |||
30 | 680 | 187 | 886 | ||
ИТОГО | 70 | 1540 | 187 | 1772 |
Бой лёгких сил
Когда германские лёгкие крейсера начали уходить в 13:25 в юго-восточном направлении, они находились в 10-12 милях от преследователей. Максимальная скорость составляла 24 узла, - 23,5 и - 22,4. Но изношенность машин не позволяла на практике развить такую скорость, мог развить 22-23 узла, немного меньше мог развить лишь 21 узел. Германские корабли двигались в строю пеленга - в центре шёл , слева далеко , справа шёл .
У британцев наиболее скоростным являлся , показавший на испытаниях более 25 узлов. Однотипные и развивали скорость до 23 узлов. Британские броненосные крейсера имели вооружение и бронирование лучше, чем у германских бронепалубных крейсеров.
Преследование германских лёгких сил возглавлял , за ним шёл , замыкал погоню . Командир предложил разделить цели - он должен был взять на себя преследовал бы , а - . Но командир , старший по званию среди всех командиров британской группы, принял решение преследовать не , а .
Бой SMS Leipzig с HMS Glasgow и HMS Cornwall
Картина Фолклендского боя. Предположительно - гибель SMS Leipzig
Сократив разрыв до 60 кабельтовых, открыл огонь по из носового 152-мм орудия, британские крейсера находились в 4 милях позади. повернул направо и открыл ответный огонь. Британские 102-мм орудия не могли вести огонь на такой дистанции, в отличие от германских 102-мм орудий. отвернул вправо, увеличивая дистанцию. Он еще несколько раз открывал огонь из 152-мм орудия, вынуждая делать поворот и отвечать огнём. В итоге, ряд подобных манёвров позволили остальным британским крейсерам настичь .
Около 16:00 подошел к на расстояние 45 кабельтовых и открыл огонь из 102-мм орудий. В 16:15 остальные британские крейсера также открыли огонь, но снаряды ложились с недолётом. отвернул влево, преследуя , а сосредоточил огонь на . В начале боя вёл огонь по , который вскоре отклонился вправо и пересёк кильватерную струю и присоединился к , стреляя с левого борта. перенёс огонь на . Дистанция между противниками составляла 35-50 кабельтовых. Капитан маневрировал, давая возможность вести огонь бортовым орудиям.
Под перекрёстным огнём британских крейсеров получил множественные повреждения. В 18:00 пошёл на сближение с противником и начал использовать лиддитные снаряды. В результате нескольких попаданий на возник пожар, но корабль продолжал вести бой. В 19:30 на немецком крейсере закончились снаряды, в 19:50-19:55 по британским крейсерам выпущены три торпеды , которые прошли мимо целей. Примерно в это же время командир приказал открыть кингстоны и экипаж собрался на палубе, собираясь покинуть корабль. Так как флаг на не был спущен, британские корабли продолжали вести огонь, что вызвало массовые жертвы среди экипажа.
В 20:30 огонь был прекращён и в 20:45 с британских кораблей спущены шлюпки, для эвакуации германского экипажа. медленно лёг на левый борт, перевернулся и в 21:23 затонул. Лишь немногие немецкие моряки смогли спастись на британских шлюпках, многие утонули и погибли от переохлаждения. Когда на поднимали из воды последнюю шлюпку, был принят радиосигнал от Стэрди. В связи с частыми изменениями курса не мог определить свои координаты, также не смог предоставить сведения о судьбе и .
Бой с британскими крейсерами | |||||
---|---|---|---|---|---|
Корабль | Попаданий | Убитые | Раненые | Пленные | Вес бортового залпа, кг |
2 | 1 | 4 | 161 | ||
18 | 0 | 0 | 408 | ||
ИТОГО | 20 | 1 | 4 | 569 | |
20 | 280 | 18 | 79 |
Бой HMS Kent и SMS Nürnberg
Во время погони за шёл на всех парах и его машины выдавали на 5000 л.с. больше мощности, чем на испытаниях. При такой мощности его скорость равнялась 24-25 узлам. Чтобы удерживать настолько высокое давление пара, в котельных работало больше людей, чем обычно. В 17:00 попытался поразить огнем , но снаряды ложились с недолётом.
В 17:35 из-за износа на вышли из строя два котла, ход снизился до 19 узлов. Дистанция между противниками быстро сократилась и вскоре началась взаимная перестрелка. пошел на сближение с противником и подошёл к нему на 30 кабельтовых, а затем на 15. К тому времени почти потерял ход и смог обойти его с носа, сделав по противнику продольный залп с 17 кабельтовых. В 18:25 окончательно остановился, но флаг не спускал. В течении получаса вёл огонь, пока в 19:00 не спустил флаг.
Прекратил огонь и спустил две уцелевшие шлюпки, в 19:30 лёг на правый борт, перевернулся и затонул. Поисками тонущих людей занимались до 21:00, но всех спасти не удалось. Во время боя получила повреждения радиорубка , поэтому он не смог передать Стэрди информацию о результате боя. Лишь на следующий день, когда в 15:30 бросил якорь в Порт-Стэнли, стали известны события минувшего дня.
Бой и | |||||
---|---|---|---|---|---|
Корабль | Попаданий | Убитые | Раненые | Пленные | Вес бортового залпа, кг |
38 | 4 | 12 | 408 | ||
? | 290 | 7 | 79 |
Столкновения прочих кораблей
Вспомогательные германские суда SS Baden и SS Santa Isabel стояли на якоре , когда их в 14:00 обнаружили с HMS Bristol и HMS Macedonia . SS Seydlitz смог уйти в юго-западном направлении. HMS Bristol выстрелами заставил остановиться пытавшихся скрыться SS Baden и SS Santa Isabel , снял их экипажи, а сами суда затопил. Оказалось, что командир HMS Bristol неверно понял приказ Стэрди и захваченные корабли следовало привести в Порт-Стэнли.
Статистика боя
Повреждения HMS Kent во время Фолклендского боя
За время боя сделал 513 выстрелов 305-мм снарядами - 128-ю бронебойными, 259-ю полубронебойными и 126-ю фугасными. потратил 75 % боекомплекта - 661 снаряд, в том числе 157 бронебойных, 343 полубронебойных и 161 фугасный. израсходовал 85 снарядов калибра 190-мм и 60 снарядов калибра 152-мм. Точное количество попаданий в германские крейсера неизвестно, но по приблизительным оценкам их количество составляло около 40 в каждый.
Оба линейных крейсера не имели приборов управления артиллерийской стрельбой, поэтому доля попаданий составила 6-8%. Хоть это считалось неплохим показателем, количество затраченных для потопления германских крейсеров снарядов было чрезмерным. Под конец боя на в башне A оставалось всего 12 снарядов, в башне X - 29 снарядов. В двух остальных башнях оставалось чуть более 100 снарядов в каждой.
По зафиксировано 22 попадания - двенадцать из 210-мм орудий, шесть - из 150-мм и четыре попадания неустановленного калибра. Два носовых отделения и угольную яму у башни P затопило, в результате корабль получил крен в 15° на левый борт. Из одиннадцати попаданий в палубу, два снаряда уничтожили кают-компанию . Бронепояс получил четыре попадания, столько же попаданий пришлось и в небронированный борт. Один снаряд попал в башню A, между орудиями, не пробив броню, ещё один - в якорь правого борта, один - в треногу фок-мачты . Попаданием снаряда срезало ствол 102-мм орудия. На ранение получил только один матрос.
Получил всего три попадания, пострадали 102-мм орудия на башнях A и X. Погиб один и ранено три моряка. не получил ни одного попадания. Из экипажа не было спасено ни одного человека. С спасено 187 человек.
Глазго получил два попадания, в результате которых один человек убит и четверо ранены. получил 18 попаданий, однако среди членов экипажа никто не пострадал. С спаслось 7 офицеров и 11 матросов, с - 12 матросов, из которых выжили лишь семеро.
Из британских кораблей наиболее всех пострадал , он получил 38 попаданий, погибло четверо, ранено двенадцать человек.
В числе погибших моряков были адмирал Шпее и два его сына, служившие один на , второй на .
Итоги и последствия
В британской истории к Фолклендскому бою относятся как к реваншу за поражение у Коронеля. Черчилль высоко оценил действия Стэрди и итоги боя:SMS Dresden перед самозатоплением
Король Англии Георг V также поздравил адмирала, офицеров и матросов с победой. За этот бой Стэрди, первому из морских офицеров за 100 лет, пожаловано баронетство.
В результате победы британцев, уничтожена единственная сильная германская крейсерская эскадра, создававшая угрозу на морских маршрутах. В качестве рейдера мог действовать только ускользнувший , но он не представлял серьёзной угрозы и для его поимки не требовалось выделять мощный флот и предоставилась возможность вернуть большую часть кораблей в Метрополию.
Подвергались критике действия командира во время боя, из-за его действий смог уйти от погони, за ним пришлось организовывать новую охоту. 14 марта 1915 года, во время битвы у Мас-а-Тьерра он был потоплен крейсерами и в Кумберлендском заливе.
Современники называли Фолклендское сражение «боем между гигантами и карликами», так как оно произошло между неравноценными по классу кораблями. Преимущество британских линейных крейсеров над германскими броненосными крейсерами в скорости, весе залпа и бронировании было очевидным. Однако лишь благодаря Черчиллю и Фишеру, которые смогли грамотно перераспределить силы флота и организовать переброску линейных крейсеров в Южную Атлантику, стал возможен успех этого боя.
Scharnhorst (1936)
В честь победы британской эскадры, 8 декабря объявлен на Фолклендских островах праздничным днём. Каждый год в этот день проводится парад и демонстрация военно-воздушных сил и военно-морского флота. В 1927 году на средства от пожертвований в Порт-Стэнли открыт мемориал, посвящённый Фолклендскому бою. В честь линейных крейсеров британской эскадры названы горы в канадской части Скалистых гор - Инфлексибл (высота 3000 м) и Инвинсибл (высота 2670 м).
В Чили в городе Пунта-Аренас в память Максимилиана Шпее и его эскадры сооружён мемориальный знак. В Германии имя вице-адмирала Максимилиана фон Шпее планировали дать строящемуся в 1915 году линейному крейсеру типа Mackensen , но корабль так и не вошёл в строй. В 1934 году во время спуска на воду линкора типа
Тайны Фолклендского боя
Фолклендский бой - это одно из самых значительных морских сражений Первой мировой войны, состоявшееся 8 декабря 1914 года между германской крейсерской эскадрой вице-адмирала Максимилиана фон Шпее и английской эскадрой вице-адмирала Доветона Стэрди около Фолклендских островов Германская крейсерская эскадра состояла из двух броненосных («Шарнхорст», «Гнейзенау») и трех лёгких («Дрезден», «Нюрнберг», «Лейпциг») крейсеров, двух транспортов и госпитального судна, принял решение нанести удар по английской военно-морской базе Порт-Стэнли на Фолклендских островах, но неожиданно обнаружил на рейде сильную английскую эскадру, прибывшую туда накануне. По сообщениям разведки, на Фолклендских островах не было британских кораблей, поэтому «Гнейзенау» и «Нюрнберг» под прикрытием остальных кораблей должны были разрушить радиостанцию, склады с углём, а также - в качестве возмездия за взятие в плен и недостойное обращение с губернатором Самоа - захватить в плен губернатора острова. Капитан «Лейпцига» фрегаттен-капитан Хаун отдельно указывал на то, что сообщение об уходе англичан, очевидно, является провокацией и что лучшей реакцией на неё были бы проход где-то в 100 милях южнее острова и неожиданное появление возле Ла-Платы, но не был услышан. 1 ноября 1914 года эскадра Шпее в сражении при Коронеле потопила два британских броненосных крейсера - «Гуд Хоуп» и «Монмут». Потери англичан составили 1654 моряка, включая контр-адмирала Кристофера Крэдока. Германская эскадра не понесла потерь. Этот успех вскружил голову германскому адмиралу и побудил его решиться на рискованную операцию по атаке столицы Фолклендов. Английская эскадра в Порт-Стэнли состояла из одного эскадренного броненосца, двух линейных крейсеров, трёх броненосных и двух лёгких крейсеров. Встретив неожиданно сильного противника, Шпее пытался уйти, однако английские корабли настигли германскую эскадру. Шпее приказал лёгким крейсерам и транспортам, пользуясь преимуществом в скорости, уходить в различных направлениях. Их стали преследовать английские броненосные и лёгкие крейсера, а линейные крейсера вступили в бой с германскими броненосными крейсерами и потопили их. Германские броненосные крейсера проигрывали британским линейным крейсерам типа инвинсибл в скорости хода почти 3 узла и не имели шансов спастись. А 16 305-мм орудий британских крейсеров значительно превосходили 16 210-мм немецких орудий главного калибра. Стэрди намеревался вести бой на больших дистанциях, на которых 210-мм снаряды германских броненосных крейсеров не могли пробить борт его крейсеров. Стрельба немцев была меткой, но их попадания практически никак не снижали боевую мощь британских линейных крейсеров. Между тем сами «Шарнхорст» и «Гнейзенау» сильно страдали от 305-мм снарядов. Были также уничтожены два лёгких германских крейсера и транспорты. Лишь крейсеру «Дрезден» и госпитальному судну удалось скрыться. Три линейных крейсера англичан потеряли 1 убитого и 3 раненых, а три британских легких крейсера - 5 убитых и 16 раненых. В плен попало 212 германских моряков, а было убито и потонуло вместе со своими кораблями - 2110 человек.
БОЙ У ФОЛКЛЕНДСКИХ ОСТРОВОВ
Жребий был брошен. Германский адмирал принял роковое решение и обрек на гибель свою эскадру, себя самого и двоих своих сыновей. Он отдал приказ провести операцию, которая была грубой стратегической ошибкой. Но, если уж предпринимать такую атаку, ее следовало выполнить немедленно после боя у Коронеля, не тратя времени на отдых и бункеровки. Тогда события могли повернуться совершенно иначе. Стэрди мог потратить целые месяцы на поиски германских крейсеров, затерявшихся в океане. И, если говорить честно, он сделал все. в озможное, чтобы упустить Шпее. Только слепая удача, которая так долго вела адмирала Шпее, в самый решающий момент переметнулась на сторону противника. Как ядовито заметил Фишер в 1919 году: «Ни один человек в истории не попадал на пьедестал так незаслуженно, как Стэрди. Если бы ему дали собрать все рубашки, которые он хотел захватить с собой, и если бы Эгертон <адмирал сэр Джордж Эгертон, главнокомандующий базой в Плимуте> не получил жесткий приказ, Стэрди искал бы фон Шпее до сих пор!»
28 ноября эскадра Стэрди покинула скалы Аброльос. Линейные крейсера следовали за крейсерами Стоддарта, которые были развернуты широким фронтом, чтобы перехватить противника. Кроме того, приходилось считаться с возможностью встретить вспомогательный крейсер «Кронпринц Вильгельм», который, по мнению англичан, действовал в районе Ла-Платы. Вспомогательный крейсер «Орама» сопровождал угольщики. Их прибытие на Фолкленды ожидалось 11 декабря. Главные силы эскадры Стэрди прибыли на Фолкленды 7 декабря в 10.30. Губернатор и командир «Канопуса» капитан 1 ранга Грант испытали огромное облегчение, так как они ежечасно ожидали появления германских кораблей. Эта нервотрепка тянулась с 25 ноября как следствие ошибочного сообщения, будто Шпее обогнул мыс Горн.
Стэрди обнаружил, что население островов приготовилось к обороне настолько, насколько позволяли скудные ресурсы. Грант посадил свой броненосец на отмель, превратив его в непотопляемый форт, и раскрасил борта под цвет окружающего берега. На береговых высотах были созданы наблюдательные посты, связанные с кораблем телефонами. Он отправил на берег несколько 12-фн орудий и взвод морской пехоты. Губернатор в свою очередь мобилизовал всех боеспособных мужчин, женщины и дети были отправлены вглубь острова. Но Стэрди не собирался задерживаться на Фолклендах, да и вообще архипелаг его не интересовал. Он был уверен, что Шпее находится в районе Вальпараисо, и спешил к берегам Чили. Поэтому он сообщил в Адмиралтейство, что заправится углем и вечером 8 декабря снова выйдет в море.
Имеющие малую осадку «Бристоль» и «Глазго» вошли прямо в Порт Стэнли, где сидел на мели «Канопус». Линейные и броненосные крейсера стали на якорь в Порт Вильяме . В море патрулировал вспомогательный крейсер «Македония».
Немцы увидели берега архипелага в 2.30. День обещал быть исключительно хорошим, и это в том районе, где шторма и туманы считаются нормальной погодой, а солнце выглядит редкой диковинкой. В 5.30 Шпее приказал сыграть на кораблях боевую тревогу и поднять пары, чтобы увеличить скорость до 18 узлов. Больше изношенные машины броненосных крейсеров дать не могли. «Гнейзенау» и «Нюрнберг» отделились для выполнения операции, но Меркер тут же сообщил, что из-за навигационной ошибки его корабли будут в 5 милях от мыса Пемброк только в 9.30, то есть на час позже, чем планировалось. Но пока что немцы не предполагали, что эта задержка может иметь хоть какое-то значение. Примерно в 8.30 Меркер различил мачты радиотелеграфа, который находился между Стэнли и маяком Пемброк. Столб дыма указывал, что какой-то корабль входит в гавань - это был вспомогательный крейсер «Македония». Еще Меркер увидел густое облако дыма над островом, но решил, что англичане увидели его корабли и подожгли угольные склады. Только около 9.00, когда «Гнейзенау» и «Нюрнберг» находились менее чем в 10 милях от Порт Стэнли, капитан-лейтенант Буше, находившийся на фор-марсе «Гнейзенау», заметил мачты и трубы в гавани.
Меркер сразу решил, что он был прав, и эскадра Стоддарта не ушла в Южную Африку. Но это не могло вызвать серьезных опасений. Зато Меркер не сразу поверил другому сообщению Буше . Над низкой песчаной косой, которая связывала мыс Пемброк со Стэнли, он увидел медленно двигающиеся треногие мачты. Дредноуты в Южной Атлантике! Это было просто невероятно. Этого просто не могло быть! И Меркер радировал адмиралу, что в гавани вероятно находятся 3 броненосных крейсера типа «Каунти» и 1 легкий крейсер, а также 2 крупных корабля вроде «Канопуса». Однако он продолжал следовать к намеченной точке у мыса Пемброк. Один из офицеров «Лейпцига» вспоминал:
«Мы следовали к Фолклендам. Наш адмирал не предполагал встретить там превосходящие силы, и тем более горьким оказалось разочарование».
В распоряжении Стэрди имелись только 2 угольщика. Поэтому к 7.50 заправку завершили только «Карнавон» и «Глазго», линейные крейсера приняли всего по 400 тонн угля. «Кент», «Корнуолл» и «Бристоль» еще только ждали своей очереди. Более того, «Корнуолл» и «Бристоль» вообще приготовились перебирать машины. Шпее появился в самый неподходящий момент. Впрочем, на войне всегда так и происходит. Ведь бой, как это достоверно известно, - процесс, происходящий на стыке двух карт. Британская эскадра была совершенно не готова к бою, когда в 7.56 грохнула пушка «Глазго», пытаясь привлечь внимание к сигналу, поднятому на мачте «Канопуса»: «Вижу неприятеля!»
В 8.00 Стэрди узнал, что наблюдатели Гранта с вершины Саппер-хилл по телефону сообщили о замеченных ими германских кораблях. Первое сообщение гласило: «Четырехтрубный и двухтрубный военные корабли на SO идут на север». Британский адмирал почти не сомневался, что это эскадра Шпее. Но это сообщение ничуть его не взволновало. Он спокойно приказал «Кенту» поднять якорь и выйти из гавани. «Инвинсибл» и «Инфлексибл» должны были немедленно прекратить погрузку. Всем кораблям было приказано разводить пары и приготовиться дать 12 узлов. После этого адмирал спокойно отправился завтракать. Наблюдатели Гранта около 9.00 заметили на юге дымы еще 2 групп кораблей. Теперь к островам приближалось 7 кораблей, из них 5 военных.
Прошел еще час, прежде чем линейные крейсера, «Карнавон» и «Глазго» сумели поднять якоря, еще больше времени заняло приведение в порядок машин «Бристоля» и «Корнуолла». Черчилль так вспоминает об этом:
«Я работал в своем кабинете, когда Оливер принес телеграмму от губернатора Фолклендов. «Сегодня на рассвете прибыл со всеми кораблями адмирал Шпее и теперь ведет бой со всем флотом адмирала Стэрди, который принимал уголь». Мы уже получили столько неприятных сюрпризов, что последние слова заставили меня вздрогнуть. Неужели нас захватили врасплох на якоре и, несмотря на наше превосходство, разгромили?»
Адмирал Шпее действительно имел шанс подойти к выходу из гавани, потопить «Кент» и обстрелять остальные британские корабли, стоящие в порту. В этом случае англичане могли использовать лишь малую часть своей артиллерии. Шпее мог нанести противнику серьезные повреждения и помешать ему вести погоню. Но Стэрди предусмотрел и это. Он приказал «Канопусу» открыть огонь, как только «Гнейзенау» и «Нюрнберг» подойдут на дистанцию выстрела. Линейные крейсера получили приказ «быть готовыми открыть огонь в любой момент». «Карнавон» должен был «атаковать неприятеля, как только тот обогнет мыс».
Прошло еще 20 тяжелых минут, в течение которых тень поражения витала над британской эскадрой. В 9.20 Саппер-хилл передал, что «Гнейзенау» и «Нюрнберг» навели орудия на радиотелеграфную станцию. Когда дистанция сократилась до 13500 ярдов, гулкое эхо прокатилось по гавани. Поднятые на максимальный угол возвышения орудия «Канопуса» выплюнули 4 тяжелых снаряда. И снова удача улыбнулась англичанам. Один из офицеров броненосца вспоминает:
«Накануне вечером было приказано готовиться к артиллерийскому учению. Утром мы должны были показать Доветону Стэрди, что сумели решить проблему стрельбы вслепую через мыс по целям в море. Расчет кормовой башни, чтобы опередить извечных врагов из носовой , ночью втихомолку зарядил орудия практическими снарядами. Но на следующее утро начался настоящий бой, и времени на перезарядку орудий у них не осталось. Результат этого нарушения дисциплины оказался любопытным. «Гнейзенау» находился за пределами дальности стрельбы. Боевые снаряды из моей носовой башни взорвались при падении в воду недолетами. Зато болванки из кормовой башни срикошетировали, и одна из них попала в цель!»
Когда Меркер увидел покидающий гавань «Кент», то увеличил скорость, чтобы отрезать его. Но неожиданное попадание снаряда «Канопуса» в основание четвертой трубы заставило его круто повернуть на восток. В результате Грант после второго залпа приказал прекратить огонь. «Гнейзенау» и «Нюрнберг» подняли стеньговые флаги и направились к входу в Порт Стэнли. Однако они не успели выполнить этот поворот, как пришел приказ Шпее: «Не принимать бой. Повернуть на курс O -t -N и уходить полным ходом». «Канопус» не успел снова открыть огонь, но свою роль он сыграл. В 9.30 германский адмирал повернул всю эскадру на восток и отпустил суда снабжения, которые начали уходить на юго-восток. Позднее они получили приказ вернуться на остров Пиктон. На решение Шпее повлияли 2 фактора. Он не желал рисковать, принимая бой с 2 броненосцами, о присутствии которых сообщил Меркер. Попадание в «Гнейзенау» еще более укрепило Шпее в этом. Кроме того, он верил, что его корабли быстроходнее английских, что было довольно странно, ведь адмирал превосходно знал о состоянии машин своих броненосных крейсеров. Скорее всего, он не думал, что «3 крейсера типа «Каунти» рискнут навязать бой его кораблям. Поэтому к 11.00 германские корабли построились в неправильную колонну: «Гнейзенау», «Нюрнберг», «Шарнхорст», «Дрезден» и «Лейпциг». Они повернули на юго-запад и попытались развить 22 узла. Лишь теперь Шпее понял, что в составе британской эскадры имеются 2 линейных крейсера, которые успеют перехватить его до заката.
В этот день машинные команды британских кораблей действовали выше всяких похвал. «Глазго» развел пары и снялся с якоря в 9.45. Через 15 минут за ним последовал Стоддарт на «Карнавоне», за ним «Инвинсибл» и «Инфлексибл». Последним к ожидающему у мыса Пемброк «Кенту» присоединился «Корнуолл». Когда «Инфлексибл» сообщил, что «противник уходит быстро, как только может», Стэрди скомандовал: «Погоня!» В 11.00 сумел дать ход и «Бристоль». Стэрди ясно представлял ситуацию по донесениям «Кента» и «Глазго». Позднее он сам увидел дымы 5 кораблей, корпуса которых пока скрывались за горизонтом. Стэрди понимал, что все козыри у него на руках. Его корабли имели преимущество в скорости около 5 узлов. Хотя противник находился на расстоянии около 20 миль, уже через 2 часа он будет под огнем тяжелых орудий «Инвинсибла» и «Инфлексибла». До заката еще останется более 8 часов, за это время он вполне успеет расправиться с немцами.
Со своим обычным ледяным спокойствием Стэрди оценил тактическую ситуацию и решил не спешить с началом боя. Чтобы дать максимальный ход, линейные крейсера жгли в топках одновременно нефть и уголь. Из их труб валил такой густой дым, что следить за противником было почти невозможно. Поэтому Стэрди снизил скорость до 24 узлов и приказал «Инфлексиблу» выйти на правую раковину адмиральского корабля. «Глазго» в это время находился в 3 милях у него на левом крамболе, откуда следил за неприятелем. Адмирал также приказал «Кенту» занять место у него на левом траверзе. Вскоре после 11.00 Стэрди снизил скорость до 19 узлов. Это позволило бы тихоходному «Корнуоллу», который еле выжимал 22 узла, догнать линейные крейсера. Шанс присоединиться к эскадре получил и «Карнавон», который мог дать только 20 узлов. Фактически отменив свой приказ о погоне, адмирал в 11.32 передал всем кораблям, что «команда имеет время обедать перед началом боя». Корабли покидали гавань в спешке, линейные крейсера так и остались запорошены угольной пылью. Экипажи кораблей Шпее тоже получили время пообедать, хотя немцам вряд лез кусок в горло. Они понимали, что попались в расставленную западню, и для многих из них этот обед будет последним.
Примерно в 11.30 только что вышедший из гавани «Бристоль» сообщил, что видит «угольщики или транспорты», приближающиеся к Порт Плезант. Стэрди решил, что немцы могут попытаться высадить десант на Фолклендах, и приказал Фэншо взять под команду «Македонию» и «уничтожить транспорты». Так как эти 2 корабля в бою участия не принимали, мы коротко опишем их действия. Около 15.00 Фэншо обнаружил «Баден» и «Санта-Исабель». Совершенно забыв «Боевые инструкции» Стэрди, которые недвусмысленно требовали «использовать любую возможность захватить вражеские угольщики», Фэншо, не утруждая себя лишними размышлениями, в буквальном смысле исполнил последнее распоряжение адмирала. Он снял экипажи и артиллерийским огнем потопил оба судна. «Бристоль» и «Македония» провозились с этим до 19.00, что спасло «Зейдлиц». Наступила темнота, и самое быстроходное из германских судов снабжения сумело удрать. Узнав о судьбе германской эскадры, его командир направился в бухту Сан-Хосе, где намеревался встретиться с «Дрезденом». Когда это не удалось, 18 декабря «Зейдлиц» прибыл в аргентинский порт Сан-Антонио, где и был интернирован.
На «Инвинсибле» «примерно в 12.20 капитан пришел на корму и сообщил, что адмирал решил начать бой. Матросы на палубе закричали «Ура!» Видя, что «Карнавон» находится в 6 милях за кормой линейных крейсеров и не может развить более 18 узлов, Стэрди решил начать бой, имея только 2 линейных крейсера и «Глазго». Он решил оставить позади даже делающие 22 узла «Кент» и «Корнуолл». Скорость была постепенно увеличена до 26 узлов, и в 12.47 на мачту взлетел сигнал «Открыть огонь и начать бой». Через несколько минут «Инфлексибл» с дистанции 16500 ярдов открыл огонь по «Лейпцигу», замыкающему немецкую колонну.
Старший артиллерист «Инфлексибла» вспоминал:
«Это была изумительная картина: голубое безоблачное небо над головой и голубое спокойное море внизу. Воздух был исключительно прозрачным. Два линейных крейсера на полной скорости неслись по тихому морю, оставляя за собой хвосты белой пены. Кипящая вода часто заливала палубы на корме. Масса маслянистого черного дыма валила из труб, и на его фоне резко выделялись белые стеньговые флаги. Грохот орудий носовой башни, и над полубаком взлетают тяжелые клубы шоколадно-коричневого дыма. Потом долгое ожидание, и высокие белые всплески вырастают из моря позади далекого врага».
Британские корабли шли на юго-восток, а немцы в это время двигались почти параллельным курсом чуть справа по носу. Это означало, что каждый линейный крейсер мог вести огонь только из 2 башен, то есть давать 2-снарядные залпы каждые полминуты. Англичане располагали только самыми примитивными приборами управления огнем, и потому им потребовалось около 20 минут, чтобы пристреляться.
Но фон Шпее понял, что отстающий «Лейпциг» все равно скоро получит попадание, это лишь вопрос времени. Также стало ясно, что его броненосные крейсера не смогут уклоняться от боя со страшным противником слишком долго. Поход через весь Тихий океан привел к большому износу машин «Шарнхорста» и «Гнейзенау», и они не могли развить более 18 узлов. И тогда Шпее принял решение, которое делает честь ему и всему германскому флоту, хотя, справедливости ради, следует отметить, что это был единственный тактически правильный вариант. В 13.20 он сигналом приказал «Дрездену», «Лейпцигу» и «Нюрнбергу» «покинуть строй и попытаться спастись». Как только легкие крейсера повернули на юг, сам адмирал круто развернул броненосные крейсера на ONO и открыл огонь по британским кораблям. Но Стэрди помимо ледяной невозмутимости обладал еще одним полезным качеством - даром предвидения. Кроме того, «он специально изучал тактику» (Убийственная характеристика для командного состава Королевского флота!). По пути к Фолклендским островам его корабли провели учебные стрельбы, первые с начала войны. Перед выходом со стоянки у рифов Аброльос Стэрди написал «Боевые инструкции», в которых говорилось:
«Мы можем встретить вражескую эскадру, состоящую из 2 броненосных и 3 легких крейсеров и, вероятно, нескольких угольщиков. Главной задачей линейных крейсеров будет бой с броненосными крейсерами. Британские броненосные и легкие крейсера не должны в начале боя пытаться завязать перестрелку с вражескими броненосными крейсерами. Если вражеские легкие крейсера отделятся и попытаются спастись, их задача - бой с легкими крейсерами противника... Линейные крейсера должны атаковать броненосные крейсера врага и вести бой на дистанции от 12000 до 10000 ярдов, сближаясь до 8000 ярдов, когда огонь станет эффективным. Броненосные крейсера не должны вступать в бой с броненосными крейсерами врага, пока те не будут повреждены».
Как мы видели, Фэншо забыл эти инструкции, но Люс, Эллертон и Аллен их превосходно помнили. Как только они увидели, что германские легкие крейсера поворачивают, «Глазго», «Кент» и «Корнуолл» повернули вправо и погнались за ними без специального приказа адмирала. Стоддарт сразу понял, что не угонится за ними. Кроме того, 2 броненосных и 1 легкого крейсера было вполне достаточно, чтобы уничтожить 3 легких крейсера немцев, и поэтому «Карнавон» продолжал следовать за линейными крейсерами.
В результате бой распался на 2 независимых столкновения. «Глазго», «Корнуолл» и «Кент» гнались за уходящими германскими легкими крейсерами, а линейные крейсера и примкнувший к ним «Карнавон» преследовали главные силы германской эскадры. Бой начался на параллельных курсах, когда обе эскадры шли на восток. «Инвинсибл» открыл огонь по «Шарнхорсту», а «Инфлексибл» - по «Гнейзенау». Дистанция в этот момент составляла 13500 ярдов, линейные крейсера вели огонь из 6 орудий главного калибра. Хотя неравенство в силах было колоссальным, бой не стал учебной стрельбой по мишеням. Стрельба немцев «была превосходным зрелищем. Вспышка залпа одновременно пробегала по всему силуэту корабля. Облачко коричневого дыма с яркой точкой посередине отмечало выстрел каждого орудия... Их стрельба была превосходной. Они накрывали нас раз за разом», - вспоминает один из английских участников боя. В 13.44 «Инвинсибл» начал получать повреждения. Тут Стэрди сообразил, что его намерение расстреливать противника, не подходя на дальность действия его орудий, сорвано тем, что немцы находятся под ветром. Поэтому дым из труб линейных крейсеров и пороховой дым залпов несло на противника, что сильно мешало английским наводчикам. Стэрди не знал, что «Гнейзенау» уже получил 2 попадания, в том числе в подводную часть, и что «Шарнхорст» тоже пострадал. Адмирал не желал давать противнику даже тени шанса, поэтому он повернул на 2 румба влево и увеличил дистанцию. Из-за этого в 14.00 бой временно прекратился. Стэрди попытался вывести линейные крейсера на более благоприятную позицию, но Шпее парировал его маневр, повернув под ветер и взяв курс почти точно на юг. Стэрди оставалось лишь гнаться за ним. В 14.45 дистанция снова сократилась, и бой возобновился. На сей раз Шпее не пытался уходить от противника, а наоборот, повернул прямо на британские линейные крейсера. Дистанция быстро сократилась до 10000 ярдов, и «Шарнхорст» и «Гнейзенау» сумели ввести в действие 150-мм орудия.
В этот момент на поле боя внезапно появился новый участник. Это был большой норвежский парусник «Фэрпорт», возвращающийся домой. К своему ужасу норвежцы вдруг оказались в самой гуще жестокого морского боя, причем в таком отдаленном районе океана, где этого можно было ждать менее всего. Норвежцы подняли все паруса и постарались побыстрее убраться прочь.
Стрельба немцев была очень меткой. Призовые корабли германского флота полностью подтвердили свою репутацию. В 15.15 Стэрди был вынужден описать циркуляцию, чтобы выйти из густого облака дыма, которое мешало стрелять. Дистанция увеличилась до 14000 ярдов. В этот момент осколок срезал фалы, на которых был поднят флаг Шпее. Меркер сразу запросил «Шарнхорст»: «Почему приспущен адмиральский флаг? Он убит?» Шпее немедленно ответил: «Со мной все в порядке. Вы получили повреждения?» Меркер ответил: «Дым мешает наблюдениям». После этого Шпее поднял свой знаменитый сигнал, признавая, что попытка атаковать Фолкленды, против которой возражал Меркер, была ошибочной. «Вы оказались совершенно правы». И все-таки, как бы хорошо ни стреляли немцы, начало сказываться подавляющее превосходство англичан в весе залпа - 6000 фунтов против 3000 фунтов. Германская официальная история говорит:
«Более тяжелые снаряды легко пробивали палубы казематов <германских кораблей> и вызывали огромные разрушения в нижних отсеках. <Хотя> сила взрыва была меньше, чем можно было ждать от 305-мм снарядов, повреждения постоянно росли, особенно в средней части «Гнейзенау». Тяжело пострадали казематы 150-мм орудий. Котельное отделение № 1 было затоплено в результате попадания ниже ватерлинии, и его пришлось покинуть. Открылась течь в котельном отделении № 3. В незащищенных частях корабля на носу и корме начались пожары. Тушить их помогали всплески вражеских снарядов, падающих рядом с бортом. Массы воды лились сквозь пробоины в палубах».
«Шарнхорст» тоже серьезно пострадал. Он получил большие подводные пробоины в носу и корме и сел на 3 фута. В нескольких местах на корабле пылали пожары. В 15.30 английским снарядом была снесена третья труба. Огонь германского флагмана заметно ослабел. В то же время все попадания в британские линейные крейсера ничуть не снизили их боевую мощь.
Так как многие орудий левого борта германских крейсеров вышли из строя, Шпее повернул на 10 румбов вправо, чтобы ввести в действие орудия другого борта. Но этот маневр позволил Стэрди пройти под кормой у немцев и наконец-то занять подветренную позицию. Адмирал вспоминал:
«Воздействие нашего огня на «Шарнхорст» станови-s ; лось все более очевидным . Он был окутан дымом пожаров и паром. Когда разорвавшийся снаряд делал в борту большую пробоину, сквозь нее были видны тусклые отблески пожаров. Но, несмотря на все полученные удары, его стрельба по-прежнему оставалась частой и меткой».
В результате нескольких поворотов «Инвинсибл» и «Инфлексибл» поменялись целями. Старший артиллерист «Инфлексибла» вспоминал:
«Хотя множество наших снарядов попадало в «Шарнхорст», я не мог заставить его прекратить огонь. Сквозь стену брызг от недолетов мы ясно видели вспышки его выстрелов. Орудия вели огонь правильными залпами. Я спросил своего помощника: «Что, черт побери , мы еще можем сделать?» Но тут стрельба «Шарнхорста» резко прекратилась, словно кто-то щелкнул выключателем. Он повернул на нас, и мы увидели, что он имеет сильный крен. Трубы были снесены. Так как он явно тонул, мы прекратили огонь».
Стэрди вспоминает:
«В 16.04 «Шарнхорст» с поднятым флагом резко накренился на левый борт. Через минуту стало ясно, что он обречен. Крен увеличивался, и он лег на борт. В 16.17 он затонул».
Это произошло через 5 минут после того, как «Карнавон», наконец, сумел вступить в бой и дать несколько залпов из своих 190-мм орудий. Немецкий флагман затонул со всем экипажем, включая отважного адмирала.
К сожалению, Стэрди не мог прекратить бой и заняться спасением моряков с погибшего корабля - перед ним еще оставался один противник. Меркер успел получить последний приказ Шпее: «Попытайтесь спастись, если ваши машины еще действуют». Но все моряки на борту «Гнейзенау» прекрасно понимали, что судьба их корабля решена. Первая труба крейсера рухнула на вторую, а в четвертой зияла большая дыра. Фок-мачта была снесена. Повреждения котлов снизили скорость до 16 узлов, и все-таки «Гнейзенау» повернул на юго-запад, пытаясь уйти. Но 3 британских корабля, построившись кильватерной колонной («Инвинсибл», «Инфлексибл», «Карнавон»), открыли по нему огонь с дистанции 10000 ярдов. Густой дым плыл над морем, делая стрельбу исключительно трудной. Но Стэрди упрямо держал корабли в сомкнутом строю, что делало стрельбу «Инфлексибла» почти невозможной. Примерно в 17.00 его командир капитан 1 ранга Филлимор в отчаянии повернул на 16 румбов, чтобы выйти из дыма флагмана. Какое-то время он вел бой на контркурсах, а потом снова вступил в кильватер «Инвинсиблу» (Этот поступок Филлимора привел к небольшому скандалу. Команда «Инвинсибла» была возмущена тем, что «Инфлексибл» попытался якобы удрать. Филлимор после боя потребовал судебного расследования, но Стэрди заявил, что полностью удовлетворен действиями «Инфлексибла», и суд не состоялся). Избитый «Гнейзенау» держался, пока действовали его орудия. В 17.15 он добился последнего своего попадания в броневой пояс «Инвинсибла».
«В 17.30 он повернул прямо на наш флагманский корабль с сильным креном на правый борт и остановился, травя пар. Повсюду поднимались языки пламени и дым от попаданий. Я уже отдал приказ «Прекратить огонь», но прежде чем он был поднят, «Гнейзенау» начал стрельбу. Спорадический огонь вело одно орудие. В 17.40 три корабля приблизились к нему. Флаг, развевавшийся на фор-стеньге, был спущен, но флаг на гафеле оставался. В 17.50 был отдан приказ «Прекратить огонь».
Пока мы приближались, «Гнейзенау» сильно накренился и начал тонуть. Он медленно лег на борт, и экипаж получил достаточно времени, чтобы покинуть корабль. Потом он перевернулся. В таком положении он плавал еще секунд 10, а потом <около 18.00> медленно скрылся под водой. Взрывов не было, но пар и дым продолжали вырываться из-под воды и образовали небольшую тучу в том месте, где он затонул. Через несколько минут мы начали подбирать уцелевших. Около 200 человек плавали, держась за обломки и спасательные пояса».
«Гнейзенау» расстрелял весь боезапас и потерял ход, около 600 человек его команды были убиты и ранены. И только тогда капитан 1 ранга Меркер отдал приказ затопить крейсер. Он трижды крикнул «Ура!» в честь Его Величества, и команда покинула корабль. Матросы, держась за плавающие обломки, пели патриотические песни: «Песнь о флаге», «Слава тебе в победном венце» и другие. По оценкам одного из офицеров, спаслось около 270 - 300 человек, но так как температура воды была всего 39° F , то уцелели немногие. Всего «Инвинсибл» спас 108 человек, «Инфлексибл» - 62 человека, «Карнавон» - 20 человек.
Вечером Стэрди отправил письмо капитану 2 ранга Поххаммеру, старшему из уцелевших германских офицеров:
«Главнокомандующий очень рад, что вы остались живы. Мы все признаем, что «Гнейзенау» сражался исключительно отважно до самого конца. Мы очень восхищены хорошей стрельбой обоих ваших кораблей. Мы сожалеем о гибели вашего адмирала и такого большого числа офицеров и матросов. К несчастью, наши две страны находятся в состоянии войны. Офицеры обоих флотов, которые могли считать себя друзьями, обязаны выполнять свой долг перед страной. И ваш адмирал, командир и офицеры благородно исполняли его до самой смерти».
Ответ Поххаммера был не менее благородным.
«От имени всех наших спасенных офицеров и матросов я благодарю Ваше Превосходительство за ваши добрые слова. Мы сожалеем, как и вы, об имевшей место битве, так как в мирное время мы хорошо узнали английский флот и его офицеров. Мы исключительно благодарны за ваш теплый прием».
В первое время после битвы Поххаммер вел себя благородно. После возвращения в гавань Стэрди пригласил его на обед. Под конец трапезы адмирал сказал гостю, что должен предложить традиционный тост «За Короля!», но он правильно поймет Поххаммера, если тот не станет пить. Германский офицер ответил, что, принимая приглашение адмирала, он отлично помнил традицию Королевского Флота. Поэтому очень жаль, что позднее Поххаммер предложил другую версию этого эпизода. Дескать, когда Стэрди предложил свой тост, он с трудом удержался от желания разбить бокал о палубу.
Каковы же были результаты боя? «Инвинсибл» израсходовал 513 снарядов калибра 305 мм, а «Инфлексибл» - 661 такой же снаряд, что составило около 66% боезапаса. Броненосный крейсер «Карнавон», несмотря на свое недолгое участие в перестрелке, выпустил 85 снарядов калибра 190 мм и 60 снарядов калибра 152 мм - практически все по «Гнейзенау». Британский флагман «Инвинсибл» подвергся наиболее мощному обстрелу немцев и получил 22 попадания, в том числе 12 снарядами 210 мм, 5 снарядами 150 мм и 5 снарядами неустановленного калибра. 11 попаданий пришлись в бортовую броню, 2 ниже ватерлинии, 1 в башню «А», 1 в фок-мачту. Серьезных повреждений корабль не получил, на нем был ранен 1 человек. Самое странное, что наибольшие повреждения были причинены снарядами, которые не разорвались. Один попал в носовую часть ниже ватерлинии и затопил 2 отсека. Другой попал в 10 футах ниже ватерлинии под башней «Р», сделал большую пробоину и раскололся о внутреннюю броневую переборку напротив погреба. Был затоплен угольный бункер, и корабль получил небольшой крен. В «Инфлексибл» попали 3 снаряда, нанесшие небольшие повреждения 102-мм орудиям на башнях «А» и «X ». На этом корабле был убит 1 человек и ранено 3.
Таким образом, решение Стэрди вести бой на больших дистанциях дало двоякий результат. Его корабли избежали серьезных повреждений, но расход боеприпасов оказался чудовищным. Совершенно неожиданно англичане выяснили, что учебные стрельбы мирного времени даже отдаленно не напоминают бой. О страданиях «Инфлексибла», которому мешал стрелять дым собственного флагмана, мы уже говорили. Старший артиллерист «Инвинсибла» лейтенант Даннрейтер жаловался, что страшная вибрация не позволяла ему пользоваться дальномерами. В результате и калькуляторы Дюмареска (примитивная система управления огнем) оказались такими же бесполезными.
Теперь посмотрим, чем завершилась погоня «Кента», «Корнуолла» и «Глазго» за легкими крейсерами немцев.Сразу после приказа адмирала «постараться спастись» они повернули вправо и начали расходиться веером, склоняясь на юг. Вероятно, им следовало попытаться вообще разойтись в разные стороны, но фон Шёнберг, Гаун и Людеке считали, что самый лучший их шанс - попытаться добраться до Огненной Земли, где можно будет пополнить запас угля. «Дрезден», хотя его скорость была номинально всего на I узел больше, быстро оторвался от своих товарищей. «Лейпциг», машины которого находились в самом скверном состоянии, начал отставать. «Кент» оказался самым левым из британских крейсеров, в центре шел «Корнуолл», на правом фланге - «Глазго». Поэтому Эллертон передал Аллену и Люсу: «Я возьму центральную цель («Лейпциг»), если «Корнуолл» возьмет левую («Нюрнберг»), а «Глазго» - правую («Дрезден»)». Но Люс, как самый старший из командиров, имел свое собственное мнение. Он передал Эллертону: «Я опасаюсь, что двигаюсь слишком медленно. Начав бой с «Лейпцигом», я считаю, что должен оставаться с вами». Люс опасался, что «Глазго» не сможет догнать «Дрезден», а «Корнуолл» - «Лейпциг». Кроме того, он прекрасно помнил действенность огня немцев. Поэтому он решил прежде всего задержать «Лейпциг», чтобы хорошо забронированный «Корнуолл» смог вступить в бой с ним. Люс немного сбавил скорость, чтобы не слишком отрываться от Эллертона, и в 14.50 с дистанции 12000 ярдов открыл огонь по «Лейпцигу» из носового 152-мм орудия. Поняв, что его корабль не уйдет от «Глазго», Гаун повернул, чтобы ввести в действие артиллерию всего борта. В ответ Люс тоже повернул, чтобы задействовать кормовое 152-мм орудие.
«Через 20 минут после того, как был открыт огонь, «Лейпциг» получил первое попадание. 152-мм снаряд попал в надстройку перед третьей трубой, пробил верхнюю палубу и взорвался в бункере, который использовали кочегары. Это привело к временному падению давления в котельных № 3 и № 4 <и временному снижению скорости. Мы сумели заделать пробоину матами и тяжелой кадкой с водой. Нашей стрельбе сильно мешало то, что можно было использовать только 3 орудия по правому борту и временами готовое орудие левого борта. На таком большом расстоянии вести наблюдение было очень трудно, и залпы следовали с большими промежутками».
Тем не менее, когда Люс приблизился на 11000 ярдов, меткая стрельба «Лейпцига» не позволила ему подойти еще ближе, чтобы ввести в действие 102-мм орудия. Командир «Глазго» решил дождаться, пока подойдет «Корнуолл». Погоня продолжалась примерно час, и дистанция сократилась до 9000 ярдов. «Глазго» получил 2 попадания. Тактика Люса была настолько осторожной, что позднее его прямо обвинили в трусости. Но Люс был отчасти прав. Если уж он решил преследовать только «Лейпциг» и дожидаться, пока откроет огонь «Корнуолл», то ему не следовало напрасно рисковать своим кораблем. Он не знал, какие повреждения получил противник, хотя один из снарядов «Глазго» вызвал на корме «Лейпцига» большой пожар, который команда не сумела потушить. Зато он видел, что «Лейпциг» обстрелял из орудий левого борта гнавшийся за «Нюрнбергом» «Кент», когда тот проходил мимо.
Эллертон сумел отдать приказ открыть огонь только в 16.17, и у него оставалось достаточно времени, чтобы уничтожить «Лейпциг» до наступления темноты. Но Люс уже не имел шансов догнать «Дрезден», так как немецкий крейсер скрылся в дождевом шквале. Кроме того, один из котлов «Глазго» был поврежден, что не позволяло крейсеру развить полный ход. Так или иначе, но крейсер Людеке ушел, чего корабль Гауна сделать не мог. Поэтому он повернул прямо на «Корнуолл» и до конца боя стрелял только по нему, не обращая внимания на «Глазго». Эллертон писал: ?
«В 16.42 «Корнуолл» попал ему в фор-марс и снес его. В 17.03 я повернул вправо и открыл огонь всем бортом с дистанции 8275 ярдов. В результате дистанция снова начала увеличиваться, и в 17.13 я повернул влево, чтобы сблизиться. Погодные условия становились все хуже... Временно мы не могли корректировать огонь, но в 17.27 крейсер возобновил стрельбу с дистанции 10300 ярдов. Потом мы сблизились до 9100 ярдов, и когда я увидел, что мы поражаем цель, то снова повернул, чтобы стрелять всем бортом... Теперь мы постоянно добивались попаданий... В 18.06 дистанция составляла уже 8000 ярдов. Вскоре после этого мы заметили, что противник горит».
Все это время по «Глазго» никто не стрелял, и крейсер не получил новых повреждений. Люс, как мог, помогал Эллертону, обстреливая «Лейпциг» с того же борта. Когда британские корабли сблизились, их огонь стал эффективным. На «Лейпциге» в районе грот-мачты пылал большой пожар, начался пожар и в носовой части. Но германский крейсер продолжал стрелять по «Корнуоллу» до 19.30. Старший артиллерист «Лейпцига»
«прошел по орудиям и выяснил, что боеприпасов не осталось. Он сообщил, что средства защиты «Лейпцига» исчерпаны. Пожары в надстройках и на нижних палубах делали пребывание там невозможным... Поэтому Гаун повернулся к минному офицеру лейтенанту Швигу и сказал: «Идите, настал ваш черед». Торпедный аппарат правого борта был подготовлен к стрельбе... С 19.50 по 19.55 были выпущены 3 торпеды, но попаданий не было, так как противник держался слишком далеко. Мы использовали свое последнее оружие...»
«Глазго» и «Корнуолл» прекратили огонь и подошли ближе, чтобы удостовериться, что «Лейпциг» тонет. Стеньговые флаги были спущены, однако флаг крейсера все еще развевался на гафеле, и Люс снова открыл огонь с близкой дистанции, чтобы добить «Лейпциг» (Сейчас он осмелел!). Впрочем, это было лишним, Гаун уже приказал открыть кингстоны. По словам штурмана «Лейпцига», поведение экипажа было превосходным. Все испытывали гордость от того, что крейсер не спустил флаг. Командир произнес короткую речь и трижды крикнул «Ура!» в честь Его Величества кайзера.
Последствия стрельбы англичан с малой дистанции оказались ужасными, хотя это было оправдано нежеланием Гауна сдаваться .
«Она буквально выкашивала столпившиеся группы людей и привела к ужасающей бойне. Многие пытались укрыться за орудийными щитами, но были изрублены на куски осколками снарядов, рикошетирующими от боевой рубки... Другие прыгали в воду и плыли к противнику, но холодная вода убивала их. Никто из них не спасся... Тем временем поднялась волна, и корабль начал раскачиваться... Сгустившиеся темнота и туман мешали видеть противника. Уцелевшие во главе с капитаном собрались на полубаке».
Именно им в 20.30 Люс передал: «Спускаю шлюпки, чтобы спасти экипаж». Когда «Лейпциг» начал крениться на левый борт, Гаун отдал приказ покинуть корабль. Крейсер быстро погружался носом. Наконец его правый винт поднялся в воздух, и «Лейпциг» ушел на дно с поднятым флагом, унеся с собой капитана. «Я очень сожалею, что этот отважный офицер не был спасен», - написал Эллертон. Всего из экипажа «Лейпцига» были спасены 7 офицеров и 11 матросов.
Эллертон и Люс отдали должное поведению противника. Люс сказал своей команде: «После боя 1 ноября нашей единственной мыслью было уничтожить тех, кто нанес поражение оружию Его Величества. И мы должны испытывать удовлетворение, так как сумели принять участие в уничтожении вражеской эскадры, которая нанесла нам поражение». «Глазго» и «Корнуолл» потопили «Лейпциг» исключительно малой ценой. Крейсер Люса получил 2 попадания, на нем был убит 1 человек и ранено 4. Хотя крейсер Эллертона получил 18 попаданий, его повреждения оказались ничтожными - только 2 затопленных угольных бункера. Однако оставалось одно маленькое, но очень существенное «но». «Дрезден» ушел, и гнаться за ним сейчас было просто бессмысленно.
Однако пока оставалось тайной, чем же завершилась погоня «Кента» за «Нюрнбергом». Вскоре после 18.00 Стэрди передал по радио, что он потопил «Шарнхорст» и «Гнейзенау», и запросил сведения от остальных своих кораблей. Первым откликнулся Фэншо. Он передал, что «Македония» возвращается в Порт Стэнли с экипажами 2 германских угольщиков. На вопрос, что делать «Бристолю», Фэншо получил приказ соединиться с флагманом. Но больше на запрос Стэрди не ответил никто. Тогда адмирал решил с линейными крейсерами двигаться к мысу Горн. Он отправил Стоддарта на помощь «Ораме», чтобы «Карнавон» мог вместе со вспомогательным крейсером прикрыть британские угольщики, приход которых на Фолкленды ожидался 10 декабря, от возможного нападения одного из пропавших германских крейсеров. В 21.30 Стэрди получил сообщение от Люса, что «Лейпциг» потоплен, и приказал «Глазго» и «Корнуоллу» идти к Магелланову проливу. Когда адмирал узнал, что крейсера почти полностью израсходовали боезапас, а «Корнуолл» вдобавок испытывает нехватку угля, то приказал им возвращаться в Порт Уильям. Здесь ему стала известна еще одна неприятная новость - «Корнуолл» не может начать погрузку угля, пока не будут осушены затопленные бункера. На всякий случай Стэрди отправил «Бристоль» осмотреть берега малонаселенного острова Западные Фолкленды. Он подозревал, что германские крейсера могут попытаться использовать его для временной стоянки.
Во второй половине дня 9 декабря на подходах к острову Статен «Инвинсибл» и «Инфлексибл» попали в густой туман. Поэтому Стэрди решил, что дальнейшие поиски в районе Огненной Земли будут бесполезны, и повернул на север. Постепенно адмирала начало серьезно беспокоить полное отсутствие новостей от «Кента». Поэтому он приказал Люсу прекратить бункеровку, взять «Глазго» и «Македонию» и отправляться на поиски. Но, прежде чем они покинули гавань, корабль Аллена был замечен с вершины Саппер-хилл. В 15.30 «Кент» бросил якорь в гавани, и Стэрди наконец узнал причину столь долгого молчания. Самым хорошим описанием действий «Кента» будет рапорт его командира. Аллен писал:
«Я пошел прямо за ним, приказав в машинное отделение развить максимально возможную скорость. Офицеры и матросы машинной команды предпринимали решительные усилия , чтобы перехватить противника. Все имеющееся дерево - трапы, куриные клетки, рундуки, вымбовки - было разломано на куски и отправлено в топки. Кочегары прекрасно ответили на мой приказ увеличить скорость. Максимальная мощность машин, показанная на испытаниях, была превышена на 5000 ЛС, и скорость должна была превысить 25 узлов. Это было совершенно невероятное достижение. Вскоре после того, как дистанция до «Нюрнберга» начала явно сокращаться, в 17.00 он открыл огонь по «Кенту» из двух ютовых орудий и левого кормового. Я ответил залпом из носовой башни на предельном возвышении, однако он лег недолетом. Первые несколько снарядов «Нюрнберга» пролетели над «Кентом» и упали за кормой, но «Нюрнберг» быстро пристрелялся, Дистанция составляла 12000 ярдов, но теперь его стрельба была замечательно точной. Снаряды падали в море вокруг нас очень близко к борту. Один снаряд попал в кормовую часть «Кента» по правому борту и взорвался на верхней палубе. Я давал залпы из 2 орудий каждые несколько минут на предельном возвышении, пытаясь достать неприятеля. Одновременно я выполнял повороты, чтобы ввести в действие 2 орудия носового каземата правого борта. Дистанция постоянно сокращалась, и в 17.09 противник оказался в пределах досягаемости моих орудий. После этого я перешел на стрельбу залпами.
Мы постепенно сближались, пока дистанция не сократилась до 7000 ярдов. «Нюрнберг» повернул на 8 румбов влево, чтобы ввести в действие все орудия левого борта. Я тоже повернул влево и сумел привести его прямо на траверз. Дистанция сократилась до 6000 ярдов, и я открыл огонь из всех орудий правого борта. Примерно четверть часа мы шли немного сходящимися курсами, пока дистанция не уменьшилась до 3000 ярдов. Стрельба «Кента» была превосходна. Наши снаряды рвались, попадая в «Нюрнберг».
В 18.02 оба корабля повернули вправо, и дистанция увеличилась до 4000 ярдов. Носовая часть «Нюрнберга» была охвачена пожаром, и он начал терять скорость. В 18.13 я прошел у него под носом на расстоянии 3450 ярдов, дав несколько продольных залпов орудиями правого борта. Я продолжал поворот вправо, и какое-то время мы шли на контркурсах. Когда он оказался примерно в 2 румбах впереди моего правого траверза, я скомандовал право на борт, чтобы остаться у него на правом крамболе. При этом все мои орудия левого борта могли вести огонь. Он практически остановился и в 18.35 прекратил огонь. Видя это, и я приказал прекратить огонь.
Я пошел прямо на него, и когда оказался на расстоянии 3350 ярдов, то увидел, что его флаг все еще поднят. Так как не было заметно, что он тонет, то я приказал снова открыть огонь из всех орудий. Через 5 минут он спустил флаг. Я немедленно прекратил огонь и застопорил машины. Он сильно сел кормой с креном на правый борт и начал тонуть. Я приказал подготовить к спуску все уцелевшие шлюпки и приготовился спасать уцелевших .
В 19.26 он лег на правый борт, перевернулся и затонул. Я видел маленькую группу людей на квартердеке, которые размахивали германским флагом. Я сделал все возможное, чтобы спасти как можно больше людей. 3 моих шлюпки были продырявлены снарядами и осколками, и плотникам было приказано отремонтировать наименее поврежденные. Примерно через 20 минут мы спустили 2 шлюпки. Хотя были подобраны 12 человек, только 7 остались в живых. Остальные скончались вскоре после того, как были подняты на борт (Младшего сына Шпее Отто среди спасенных не было).
Я оставался в районе боя до 21.00, когда почти полностью стемнело, потом поднял шлюпки и пошел к Фолклендским островам. Я ничего не мог передать по радио, так как снаряд попал в радиорубку и повредил передатчик.
Я с сожалением сообщаю, что в ходе боя 4 человека были убиты и 12 ранены. Всего «Кент» получил 38 попаданий, которые не причинили серьезных повреждений. Мы израсходовали 646 снарядов.
Я очень сожалею, если причиной таких высоких потерь стало мое сближение с противником на малую дистанцию. Если я ошибся, подведя свой корабль слишком близко к противнику, это произошло из-за моего слишком сильного желания потопить его, прежде чем он сумеет скрыться, так как до захода солнца оставалось слишком мало времени (В отличие от Люса, Аллен был полностью оправдан в том, что подвел свой корабль близко к неприятелю. «Кент» был забронирован и не мог ожидать помощи). Я не могу в достаточной степени выразить свою благодарность и восхищение поведением моих офицеров и матросов. С того момента, как впервые был замечен неприятель, и до конца боя они действовали в наилучших традициях британского флота.
В ходе боя на борту произошел один пожар в каземате A3. Снаряд влетел в орудийный порт и взорвался. Загорелись несколько картузов внутри каземата. В этот момент на элеваторе также находился картуз, но, к счастью, находившийся там сержант морской пехоты Чарльз Майерс проявил отвагу и присутствие духа. Он отбросил картуз и затопил отсек, помешав распространению огня (За этот акт героизма он был награжден Медалью за выдающуюся отвагу.). Нет сомнений, что корабль едва не взорвался. Если бы загорелся картуз на элеваторе, вспышка вполне могла поджечь остальные заряды, и огонь мог достигнуть погреба раньше, чем были бы задраены водонепроницаемые двери.
Я хочу также выразить свое восхищение отважным и решительным поведением капитана, офицеров и матросов «Нюрнберга» в бою, которое они демонстрировали до самого момента гибели их корабля. Они продолжали стрелять с большой меткостью и скоростью даже после того, как их корабль получил множество попаданий и загорелся. Отвага и дисциплина офицеров и матросов в этом бою не вызывает сомнений. Артиллерийское дело и организация службы на корабле противника были поставлены очень эффективно».
Таким образом, через 6 недель после своего ухода из Адмиралтейства Стэрди выполнил возложенную на него задачу. Хотя неприятель застиг его врасплох, что заставило бы многих адмиралов потерять голову и совершить достаточно ошибок, он добился решительной победы. Именно такими полными и окончательными победами богата история Королевского Флота. Это был чуть не последний бой, исход которого решила одна артиллерия. В нем не участвовали ни авиация, ни подводные лодки, а корабли не применяли торпеды.
Черчилль написал Фишеру: «Это ваша заслуга и ваша удача. Я должен был послать только одну гончую <то есть линейный крейсер> и «Дифенс». Этого бы хватило. Но приз был потрясающим. Ваше чутье оказалось совершенно верным». На это Фишер ответил: «Ваше письмо было приятным...» Тем не менее П ервый Лорд Адмиралтейства не сомневался в значимости успеха Стэрди. Черчилль писал:
«Последствия были далеко идущими и сказались на нашем положении буквально по всему миру. Все общее напряжение спало. Все наши мероприятия, как военные, так и торговые, теперь проводились без малейших помех. Уже через сутки мы смогли отозвать в отечественные воды десятки кораблей».
Победа Стэрди громким эхом отозвалась во всех мировых столицах. Особенно рады были ей жители Фолклендских островов. Адъютант губернатора вспоминал: «Это была потрясающая победа. Прошлой ночью все добровольцы и так называемые сливки общества Порт Стэнли прибыли в губернаторскую резиденцию, чтобы выпить за Его Величество короля и Королевский Флот». Король Георг V передал адмиралу: «Я сердечно поздравляю вас, ваших офицеров и матросов с решительной победой». Адмиралтейство вторило ему: «Наши благодарности вам, вашим офицерам и матросам за блестящую победу, о которой вы сообщили». Когда 11 декабря «Инвинсибл» и «Инфлексибл» вернулись в Порт Стэнли для бункеровки, Стэрди получил аналогичные поздравления от Джеллико, французского и русского адмиралтейств. Многие его старые друзья, не зная, где он находится, передавали поздравления через его жену. Среди них был адмирал лорд Бересфорд.
«Примите мои самые теплые поздравления с прекрасным достижением от моих старых друзей и начальника штаба. Он прекрасно использовал предоставленный шанс и очень умно сразу же нашел врага. Он полностью отомстил за смерть прекрасного офицера, адмирала Крэдока...»
Однако, опомнившись от первой радости, Стэрди не забыл тех, кому он обязан победой. И того, что «Дрезден» ушел.
«Этот приказ надлежит зачитать командам кораблей, построенных по большому сбору. Главнокомандующий желает поздравить все корабли эскадры с успехом в генеральном сражении с вражеской эскадрой и благодарит контр-адмирала, капитанов, офицеров и матросов за их личный вклад в достижение этого великого успеха. Особенно примечательны были усердие и стойкость, проявленные всеми под огнем противника. Но победа не будет полной, пока не будет уничтожен уцелевший крейсер. Как только завершится приемка угля, будут организованы дальнейшие поиски».
Во время пребывания на Фолклендах Стэрди ничего не говорил о Люсе, но обращался с ним исключительно холодно. Чужие ошибки неприятно напоминали ему его собственную нерасторопность во время перехода на юг, из-за которой он чуть не упустил противника.
«Дрезден» потерял из виду своих преследователей 8 декабря около 17.00. Через пару часов из перехваченных радиограмм Людеке узнал, что «Шарнхорст», «Гнейзенау» и «Лейпциг» потоплены. О судьбе «Нюрнберга» известий не было. Так как за «Баденом» и «Санта-Исабель» гнались британские корабли, Людеке решил, что они не смогут выполнить приказ Шпее и вернуться на остров Пиктон. Так как он думал, что англичане будут караулить его у входа в Магелланов пролив, то в сумерках повернул на юг и обогнул мыс Горн. На следующее утро «Дрезден» оказался у входа в пролив Кокберн на западном берегу Огненной Земли. Во второй половине дня Людеке бросил якорь в бухте Шолль, где считал себя в относительной безопасности.
На крейсере осталось всего 160 тонн угля, поэтому Людеке отправил матросов за дровами, чтобы иметь хоть какой-то запас топлива. Но вечером 11 декабря совершенно некстати появился чилийский эсминец «Альмиранте Конделл» и напомнил ему, что он может оставаться в нейтральных водах не более 24 часов. Людеке не оставалось ничего иного, как направиться в Пунта-Аренас, куда «Дрезден» прибыл 12 декабря. Так как в свое время вспомогательный крейсер «Отранто» получил разрешение находиться в порту 51 час, то Людеке надеялся получить разрешение оставаться в порту, пока «Дрезден» не наполнит опустевшие угольные ямы. Здесь ему немного повезло. Распоряжение чилийского правительства, вообще запрещающее заправку «Дрездена» углем, пришло в Пунта-Аренас только 13 декабря. Но Людеке и сам не собирался задерживаться в порту слишком долго. Он не желал быть пойманным англичанами.
Действительно, английский консул сразу сообщил о прибытии германского крейсера. Стэрди получил его донесение рано утром 13 декабря и сразу отправил «Инфлексибл», «Глазго» и «Бристоль» к Пунта-Аренас. Командовал отрядом капитан 1 ранга Филлимор. Чуть позднее Стоддарт предложил отправить «Карнавон» и «Корнуолл» осматривать побережье на случай, если «Дрезден» ускользнет от Филлимора и попытается проскочить в Южную Атлантику. Стэрди согласился, и Стоддарт тоже вышел в море.
Стэрди 8, 9 и 10 декабря отправил в Адмиралтейство серию донесений с описанием боя, а также известил, что «Дрезден» ускользнул. Он также сообщил, что после пополнения запасов угля намерен разделить эскадру на 3 отряда, которые будут обыскивать берега Огненной Земли, Патагонии и Бразилии. Он также добавил, что корабли имеют достаточно боеприпасов, чтобы уничтожить легкий крейсер, но не смогут сражаться с тяжелыми кораблями противника. Фишер и Черчилль хотели как можно скорее вернуть «Инвинсибл» и «Инфлексибл» в воды метрополии. Но Фишер при этом желал оставить Стэрди на
Фолклендах, хотя охота за одиноким крейсером не требовала руководства вице-адмирала. Черчилль без труда угадал тайные мотивы такого предложения. Мстительный П ервый Морской Лорд не желал видеть дождь почестей, который прольется на ненавистного ему Стэрди. Фишер хотел, чтобы тот вернулся, лишь когда угаснут первые восторги. Но 13 декабря Адмиралтейство приказало Стэрди возвращаться в Англию с линейными крейсерами. «Кент» и «Орама» должны были отправиться на Тихий океан, «Канопус» должен был караулить рифы Аброльос. Охотиться на «Дрезден» предстояло Стоддарту с остальными кораблями.
Когда Адмиралтейство узнало, что «Дрезден» заправился в Пунта-Аренас, оно было вынуждено передать Стэрди: «Ваша цель не интернирование, а уничтожение... Продолжайте погоню». На это адмирал ответил, что 16 декабря выходит в Англию на «Инвинсибле», оставив «Инфлексибл» искать «Дрезден» до 29 декабря, когда линейный крейсер должен был вернуться на Фолкленды для новой заправки.
Но Людеке ускользнул. И тогда гнев Фишера вспыхнул с новой силой. 18 декабря Адмиралтейство приказало Стэрди немедленно возвращаться. Приказ завершался двусмысленной фразой: «Приготовьте полный отчет о причинах ваших действий после боя...» Хотя Стэрди одержал победу, Фишеру этого было мало. 20 декабря он написал Джеллико: «Преступная глупость Стэрди, не пославшего корабль сразу после боя в Пунта-Аренас, лишила нас легких крейсеров, которые сейчас охотятся за «Дрезденом». Но Стэрди сделал вид, что не заметил яда в послании Фишера. Он спокойно ответил, что «Инфлексибл» последует за «Инвинсиблом» к Сент-Винсенту, где пополнит боезапас. Это было особенно важно, так как адмирал получил сообщения, что «имеются явные признаки присутствия «Мольтке», «Зейдлица» и «Фон дер Танна» в пределах дальности радиосвязи от Монтевидео». Стэрди предложил вернуть «Инвинсибл» на Фолкленды, чтобы соединиться с «Инфлексиблом» и «Аустралией» (Этот линейный крейсер в декабре 1914 года получил приказ следовать в Англию и по пути остановился на Фолклендах.). Но эти предосторожности оказались излишними, так как Адмиралтейство через несколько часов передало Стэрди: «Упомянутые вами корабли 16 декабря находились в Северном море».
«Объясните, почему «Инвинсибл», «Инфлексибл» или какие-то другие ваши корабли сразу после боя не пошли к Пунта-Аренас, чтобы телеграфировать Адмиралтейству. А также получить информацию от британского консула, учитывая ненадежность беспроволочного телеграфа на вашей эскадре».
Стэрди кратко ответил: «Причины указаны в моем донесении от 18 декабря». Фишер повторил свой вопрос, указав, что полученные объяснения его не удовлетворяют. Наконец терпение Стэрди лопнуло. Многие адмиралы протестовали бы в более сдержанных выражениях, но Фишер его просто достал.
«Первое: Рапорт о бое был передан по беспроволочному телеграфу через станцию на Фолклендских островах в Монтевидео, а оттуда прямо в Адмиралтейство... Если бы корабль был направлен в Пунта-Аренас, Адмиралтейство не получило бы рапорт так быстро, как это произошло на самом деле. Далее, если бы корабль прибыл туда, он был бы вынужден покинуть порт через 24 часа, то есть до прибытия «Дрездена».
Второе: В Пунта-Аренас информации о передвижениях германского корабля было меньше, чем я смог получить.
Третье: Все признаки указывали на то, что «Дрезден» на какое-то время скроется. Как я понял, он делал это в необитаемых районах Огненной Земли, где был обнаружен «Альмиранте Конделлом», который направил его в Пунта-Аренас.
Четвертое: Так как ожидалось, что <судно снабжения> «Зейдлиц» находилось вместе с германскими угольщиками, следовало в первую очередь осмотреть районы мыса Горн и Фолклендов до возвращения кораблей на бункеровку. Только после этого можно было организовать регулярные поиски.
Пятое: «Инвинсибл» и «Инфлексибл» требовались для осмотра этих обширных районов, и я считал маловероятным, что «Дрезден» проследует в Пунта-Аренас.
Их Лордства выбрали меня главнокомандующим для уничтожения 2 вражеских броненосных крейсеров, и я приложил все мои способности для выполнения их приказов. Почтительно сообщаю, что 3 отдельные телеграммы с требованием объяснений моих действий после боя были для меня неожиданными».
«Инвинсибл» был вынужден зайти в Гибралтар для небольшого ремонта в доке, и прибыл туда И января. 16 января обстоятельный рапорт Стэрди был получен Адмиралтейством, и Черчилль решил, что победитель не заслуживает никакой критики, а наоборот, достоин повышения. 21 января Стэрди получил приказ Первого Лорда Адмиралтейства о назначении командиром 4-й эскадры линкоров. Но злоба Фишера еще не угасла. Когда Стэрди прибыл в Лондон и явился в Адмиралтейство, Первый Морской Лорд продержал его в приемной несколько часов и выделил для беседы всего 5 минут! При этом он ухитрился не сказать ни слова об успехе Стэрди. Он лишь указал на бегство «Дрездена» и на то, что ему 3 раза пришлось передавать приказ о возвращении. Узнав, что Стэрди приглашен в Букингемский дворец на аудиенцию к королю, Фишер вообще потерял голову. Он приказал Стэрди немедленно отправляться с Скапа Флоу к месту новой службы. Но Стэрди все-таки задержался в Лондоне на двое суток.
После публикации рапорта Стэрди в «Лондон Газетт» Фишер снова впал в истерику, однако ему так и не удалось серьезно принизить заслуги Стэрди. Простые англичане восприняли известие о победе с восторгом и гордостью. Стэрди получил массу писем вроде этого:
«Известие о вашей победе - самая лучшая новость, которую я когда-либо получал... То, что все это было сделано так быстро, делает ваш успех триумфальным. Я разделяю вашу радость в большей степени, чем могу это выразить словами...»
Первым в списке награжденных королем за этот бой стоял, разумеется, Стэрди. Он был произведен в баронеты и стал первым морским офицером за последние 100 лет, который получил дворянский титул за победу в бою. Дальнейшая служба Фредерика Чарльза Доветона Стэрди протекала гладко, но не была отмечена особыми событиями. В 1921 году он получил звание адмирала флота и скончался в 1925 году в возрасте 66 лет.
Поиски «Дрездена» затянулись еще на 3 месяца после ухода «Инфлексибла». Людеке отвлек на себя значительные силы противника, но ничего больше сделать не сумел, ему явно не хватало талантов фон Мюллера. В отличие от командира «Эмдена» Людеке предпочитал не искать уголь, а ждать, когда ему топливо доставят. Однако он все-таки отверг предложение германского консула в Пунта-Аренас об интернировании крейсера. Вместо этого он отправился в незаметную бухту Хьюитт, где находился до 26 декабря. После этого Людеке перешел в еще более тихую бухту Вейхнахт. 19 января к нему присоединилось судно снабжения «Сиерра Кордоба», которому 26 декабря посчастливилось ускользнуть от «Карнавона». Британский крейсер заметил германский транспорт в чилийских водах, но тут же крутился чилийский эсминец. Однако, по мнению Людеке, запасы угля на «Сиерра Кордобе» были слишком малы. Он решил дождаться прибытия хотя бы одного нейтрального угольщика, которые должны были прислать ему германские агенты. Действительно, в море вышли «Гладстон», «Жозефина», «Элена Вюрманн», «Бангор» и «Готтиа». Но на борту первого вспыхнул мятеж, второй был захвачен 6 января «Карнавоном» возле Фолклендских островов, третий был потоплен «Аустралией» в том же районе, а последние 2 просто опоздали.
21 января Берлин передал приказ «Дрездену» попытаться вернуться в Германию. Людеке отказался по многим причинам, но самой главной была все та же проблема с углем. Он передал, что попытается прорваться к западным берегам Южной Америки, чтобы вести крейсерскую войну в Вест-Индии. Он гораздо охотнее продолжал бы отстаиваться у берегов Чили, но опасался, что британские крейсера рано или поздно найдут его. Поэтому 14 февраля вместе с «Сиерра Кордобой» он вышел в море. 19 февраля крейсер оказался в 200 милях южнее острова Хуан-Фернандес. По каким-то причинам Людеке решил, что найдет здесь множество британских торговых судов. Но за 3 недели ему встретилось лишь одно парусное судно «Конвей Кастл» с грузом ячменя. Приняв последний уголь с «Сиерра Кордобы», Людеке отправил транспорт в Вальпараисо, откуда тот 3 марта снова вышел в море с грузом 1200 тонн угля, якобы в Кальяо.
Именно такая сверхосторожность объясняет провал всех попыток англичан поймать «Дрезден». Когда 14 декабря стало известно, что крейсер покинул Пунта-Аренас, Филлимор решил, что он направляется в Тихий океан. «Инфлексибл», «Глазго» и «Бристоль» обшарили чилийское побережье, но никого не нашли. «Карнавон» и «Корнуолл» обшаривали сначала побережье Южной Америки, а потом Огненную Землю. Стоддарт, возглавивший поиски, принялся методично осматривать каждый клочок побережья, что требовало массу сил.
Когда 9 января «Карнавон» вернулся на Фолкленды для бункеровки, Стоддарт был полностью сбит с толку. Прошел целый месяц безуспешных поисков. «Глазго» караулил восточный вход в Магелланов пролив, а «Бристоль» - западный, но никаких признаков присутствия «Дрездена» они не обнаружили. Адмиралу также приходилось помнить, что где-то болтается вспомогательный крейсер «Принц Эйтель-Фридрих». Другой вспомогательный крейсер «Кронпринц Вильгельм» находился слишком близко к важнейшему району Пернамбуко, где после появления эскадры Шпее регулярное патрулирование не велось. Адмиралтейство приказало ему отправить «Корнуолл» к острову св. Елены охотиться за призраком «Карлсруэ». Несчастный Стоддарт буквально разрывался на части.
Стоддарт провел поиск вдоль восточного побережья Южной Америки до скал Аброльос. Но результат оказался не тем, которого адмирал ожидал. 22 февраля его флагманский крейсер налетел на подводную скалу и, чтобы не затонуть, был вынужден выброситься на мель. Но в это время британский консул сообщил, что немцы в Пунта-Аренас продолжают собирать различные припасы, поэтому «Дрезден» должен находиться где-то неподалеку. Стоддарт отправил на поиски «Кент», «Глазго» и «Бристоль».
Наконец англичанам повезло. Адмиралтейство расшифровало телеграмму немецкого агента, в которой говорилось, что 5 марта «Дрезден» будет встречаться с угольщиком в 300 милях западнее Коронеля. Утопающий хватается за соломинку, и Люс отправил «Кент» для проверки этого сообщения, хотя надежды были более чем призрачными. Аллен прибыл в указанный район только 7 марта и ничего не нашел. Однако на следующий день «Кент» заметил противника. Это оказался не угольщик, а сам «Дрезден». Хотя британский крейсер развил скорость 21 узел, Людеке ушел от погони.
Тем временем к Люсу присоединился вспомогательный крейсер «Орама», и он решил осмотреть остров Мае-а-Тиера в архипелаге Хуан-Фернандес. Но тут Люс перехватил еще одну радиограмму немцев, в которой говорилось, что «Дрезден» ожидает угольщик на главном острове архипелага Мас-а-Фуэра. Германский крейсер действительно бросил якорь в бухте Камберленд 9 марта в 8.00. Чилийский губернатор поднялся на борт крейсера и сообщил Людеке, что тот может находиться здесь не более 24 часов. Людеке ответил, что просто не сможет выйти в море, так как в бункерах «Дрездена» осталось всего 100 тонн угля. Этой же ночью пришла радиограмма из Берлина: «Его Величество кайзер оставляет на ваше усмотрение спуск флага» (то есть интернирование). Для Людеке этого было достаточно. Он сообщил губернатору, что будет дожидаться прибытия чилийского военного корабля, чтобы покончить с формальностями. Однако при этом он отказался вывести из строя машины «Дрездена». 12 марта он отправил на паруснике 4 офицеров в Вальпараисо, чтобы те смогли избежать интернирования. На рассвете 14 марта «Глазго» и «Орама» подошли к острову с запада, а «Кент» приблизился с востока. Они увидели «Дрезден», стоящий под самым берегом в бухте Камберленд. Люс в свое время спасся после гибели эскадры Крэдока, и его действия в бою у Фолклендов вызвали резкое неудовольствие Стэрди, так как именно он позволил «Дрездену» скрыться. Поэтому сейчас он не колебался и немедленно забыл всякие пустые бумажки, вроде международных законов. Люс помнил приказ Адмиралтейства: «Целью является уничтожение, а не интернирование». В 8.50 «Глазго» подошел на расстояние 8400 ярдов и открыл огонь и добился попаданий первыми же двумя залпами. Единственное, что сделал Люс - это удостоверился, что здания чилийского поселка не находятся на линии огня. «Дрезден» вполне мог согласиться на почетную капитуляцию, но это противоречило германским традициям. Когда в бой вступил «Кент», Людеке открыл ответный огонь. Однако германский крейсер стоял на якоре, и его тактическое положение было просто безнадежным. Через 3 минуты он получил серьезные повреждения, и Людеке поднял белый флаг.
Германский экипаж начал покидать корабль, и Люс приказал прекратить огонь. Он решил дождаться катера с парламентером для переговоров. Существуют две версии того, что произошло на борту «Глазго» после прибытия лейтенанта Канариса. Немцы утверждают, что Канарис протестовал против нападения в нейтральных водах. По его заявлению, «Дрезден» не мог выйти в море из-за повреждения в машинах. На это Люс ответил, что имеет приказ уничтожить германский крейсер, где бы он не находился , а вопросы международного права пусть рассматривают правительства. Он спросил, спустил ли «Дрезден» флаг, на что Канарис ответил, что флаг все еще поднят на флагштоке. Английская версия говорит, что Канарис протестовал против нападения на том основании, что «Дрезден» интернирован. Люс ответил, что это неприкрытая ложь, и что он требует безоговорочной капитуляции.
Какая именно версия ближе к истине, не имеет значения. Людеке отправил Канариса на переговоры с единственной целью - выиграть время для уничтожения крейсера. Он не мог допустить, чтобы «Дрезден» попал в руки англичан. Пока Канарис препирался с Люсом, Людеке свез на берег всю команду. В 10.45 со страшным грохотом взорвался носовой погреб «Дрездена». Британские крейсера подошли на расстояние одной мили, чтобы пронаблюдать за гибелью «Дрездена». Германская команда, стоя на берегу, разразилась радостными криками, видя гибель своего корабля. Но то же самое сделали и английские команды. «Дрезден» затонул под двумя флагами - белым и германским.
8 человек из команды «Дрездена» погибли, 16 были ранены. Так как на острове не было госпиталя, Люс благородно отправил их в Вальпараисо на борту «Орамы», не настаивая на интернировании. Людеке и остальным немецким офицерам пришлось дожидаться прибытия чилийского военного корабля, который перевез их в лагерь для интернированных. Впрочем, порядки там были довольно мягкими, и многие немцы сумели бежать. Первым стал, конечно же, лейтенант Канарис. Международный скандал утих довольно быстро. Британское правительство указало, что «Дрезден» неоднократно нарушал чилийский нейтралитет, поэтому капитан 1 ранга Люс был вынужден также нарушить его. Тем не менее, правительство Его Величества искренне сожалеет о происшедшем. Извинения были приняты, и на этом одиссея эскадры адмирала фон Шпее завершилась.
В конце 1914 создалась сложное положение на океанских коммуникациях. Эскадра фон Шпее (два однотипных броненосных крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзенау» и три легких крейсеров - «Эмден», «Нюрнберг» и «Лейпциг»), могла уничтожить все английское судоходство в Южной Атлантике. Под угрозой гибели оказались многочисленные транспорты с войсками, находившиеся в тот момент у побережья Южной Африки. 4 ноября пришел приказ Инвинсибл и Инфлексибл принять полный запас угля и проследовать в Берхэйвен, поскольку «они срочно требуются для заграничной службы». Фишер решил направить их к Фолклендским островам. Командиром соединения был назначен вице-адмирал Стэрди, которому таким образом была предоставлена возможность самому исправить ошибки, допущенные им на посту начальника генерального морского штаба.
В тот момент на английских крейсерах шел текущий ремонт. Стэрди доложил Фишеру 9 ноября, что ближайший срок, когда его корабли смогут отправиться в путь - 13 ноября, пятница. До этого рабочие не успеют закончить кладку перемычек из огнеупорного кирпича между котлами Инвинсибл . Сообщить такое морскому волку старой закалки! Нужно быть полным идиотом, чтобы отплывать 13-го, да еще в пятницу! Последовало распоряжение первого морского лорда: эскадре отбыть в среду 11-го. Вместе с командой на Инвинсибл отправилась бригада рабочих, которые должны были закончить ремонт в пути. Одновременно Фишер отправил линейный крейсер Принсес Роял в Карибское море на тот случай, если бы фон Шпее решил повернуть назад и пройти Атлантику через Панамский канал. Приняв такое решение, Фишер сильно рисковал. По подсчетам профессора А. Д. Мардера, после гибели «Одешесса» и отправки в Южную Атлантику 3 линейных крейсеров в первой половине ноября 1914 г. германскому Флоту Открытого моря предоставилась лучшая за всю войну возможность помериться силами с британским флотом в наивыгоднейших для себя условиях.
Битти был крайне обеспокоен таким ослаблением своей эскадры. 13 ноября он направил Джеллико докладную записку, в которой указывал на недопустимость такого разделения сил. В водах метрополии британский флот теперь располагал только 3 полностью боеготовыми линейными крейсерами (Лайон , Куин Мери , Новая Зеландия), которым противостояли 4 германских линейных крейсера, подкрепленные Блюхер . Правда, имелся еще Тайгер , но он только что вступил в состав флота и был не готов к участию в боевых действиях. Командующий флотом полностью разделял опасения Битти. Он еще ранее направил рапорт первому морскому лорду: «Я считаю, что решение о выделении из состава флота еще одного линейного крейсера должно быть пересмотрено». Однако первый морской лорд остался непреклонен, и последующие события подтвердили его правоту и оправданность риска, на который он пошел.
Упрямый Стэрди не посчитал нужным в точности исполнить приказ Адмиралтейства: «следовать к Фолклендским островам со всей возможной поспешностью». Вместо 3 декабря, по расчетам морских лордов, Инвинсибл и Инфлексибл прибыли в Порт-Стэнли только в 10.30 утра 7- го. Прежде чем начать поиски немецкой эскадры, линейные крейсера должны были срочно пополнить свои запасы топлива. Рано утром 8 декабря угольщик был подан для Инвинсибл и он начал грузиться. Вслед за ним к погрузке приступил и Инфлексибл .
Тем временем эскадра фон Шпее, разгромив соединение Крэдока, продолжала медленно двигаться на юг. По пути немцы захватили канадский пароход с грузом кардифского угля, который был очень кстати. Отконвоировав канадца в уединенную бухту Огненной Земли, уголь перегрузили на германские крейсера. Это заняло несколько дней, и до 6 декабря фон Шпее не мог продолжать плавание. Случайность задержала его как раз на столько времени, сколько потребовалось англичанам, чтобы достигнуть района действий.
Во время совещания офицеров германской эскадры относительно плана дальнейших действий командующий выдвинул в качестве первоочередной задачи нападение на Фолклендские острова с целью уничтожения английской базы в Порт-Стэнли. Некоторые офицеры, в том числе командир «Гнейзенау» Меркер, считали, что было бы разумнее избегать Фолклендских островов, но фон Шпее настаивал на своем опрометчивом решении. Выполнение операции было возложено на «"Гнейзенау» и «Нюрнберг».
В 8.30 утра два германских крейсера, приблизившись к Порт-Сэнли, увидели низкие холмы, окаймлявшие гавань с юга, и поднимающийся дым. По мере их приближения дым становился все гуще и гуще, так что над всей гаванью навис черный туман. Это обстоятельство не встревожило немцев: они приписали его тому, что англичане уничтожают склады топлива. В 9.25, когда «Гнейзенау» приблизился на дистанцию огня, перед ним взметнулись два водяных столба, и из гавани донесся грохот выстрелов тяжелых орудий. Это открыл огонь «Канопус». Меркер, полагавший, что имеет дело только со старым тихоходным броненосцем, нисколько не смутился. Однако несколько минут спустя немцы увидели «роковые» треногие мачты линейных крейсеров, двигающихся в гавани по направлению к морю. Германский флагман поднял сигнал: не вступать в бой и уходить на северо-восток полным ходом.
Как только Стэрди доложили о приближении к Порт-Стэнли двух вражеских крейсеров, он тут же отдал приказ прекратить погрузку угля, приготовиться к бою и поднять якоря. В начале 11-го часа оба линейных крейсера уже вышли из гавани. Видимость была изумительной; море спокойное и ослепительно голубое; дул легкий северо-западный ветер. В 10.20 на флагмане подняли сигнал «общей погони». Английским линейным крейсерам потребовалось некоторое время, прежде чем они смогли развить свой ход до полного и сблизиться с немецкими кораблями на дистанцию артиллерийского огня. Около 13.00 рявкнули двенадцатидюймовки Инвинсибл . С расстояния 14,5 км он выпустил несколько снарядов по «Лейпцигу», замыкавшему германскую кильватерную колонну. После этого фон Шпее отдал приказ своим легким крейсерам рассредоточиться и уходить. «Нюрнберг», «Лейпциг» и «Дрезден» повернули на запад и дали полный ход. Английские легкие крейсера «Кент», «Корнуэлл» немедленно пустились за ними в погоню. С этого момента сражение распалось на несколько очагов.
Германский адмирал решил дать бой только своими броненосными крейсерами. Поскольку «Шарнхорст» и «Гнейзенау» не могли развить более 18 узлов, избежать сражения было невозможно. Стэрди не стал немедленно сближаться на дистанцию решительного боя, на которой расход боеприпасов был бы наименьшим и которая обеспечила бы ему быструю победу. Он знал о высокой артиллерийской репутации двух своих противников и хотел избежать даже малейших повреждений своих линейных крейсеров. В бою на предельной дистанции риск для кораблей Стэрди отсутствовал вовсе, но зато расход снарядов почти наверняка должен был быть огромным.
Сначала Инвинсибл стрелял по «Гнейзенау», а Инфлексибл - по «Шарнхорсту», поменявшись целями, когда германские корабли изменили свое расположение. Комендоры «Шарнхорста» с третьего залпа попали в Инвинсибл . Когда дистанция уменьшилась до 11 км, немцы ввели в дело и 152-мм орудия. Стэрди увеличил дистанцию до 14 км, а затем вышел за пределы артиллерийского огня. Около 14.00 обе стороны прекратили стрельбу. Фон Шпее в последний раз попытался спасти свои корабли: он круто повернул на юг, направляясь в воды, где можно было ожидать туманов, шквалов и пасмурной погоды. В первой фазе боя стрельба англичан оказалась исключительно плохой. «Шарнхорст» и «Гнейзенау» получили только по два попадания, и ни один из них не был серьезно поврежден. Разрушительная сила английских 305- мм снарядов оказалась гораздо меньше, чем можно было ожидать.
Примерно через час англичане снова пошли на сближение и возобновили стрельбу. Бой сделался жарким, дистанция вновь уменьшилась до 11 км. «Гнейзенау», который в начальный период боя потерял только 1 убитого и 10 раненых, теперь жестоко страдал. Весь его корпус вздрагивал от ударов тяжелых снарядов, в нескольких местах одновременно полыхали пожары. Вскоре стал явственно заметен крен на левый борт. «Шарнхорст» также страдал от огня. Огромные водяные столбы от падавших в воду 305-мм снарядов заливали пробоины в бортах германских крейсеров, не давая пожарам полностью охватить их. Стрельба англичан была бы точнее, если бы Стэрди не держал Инфлексибл в густом дыму флагманского корабля.
В начале 4-го стало ясно, что «Шарнхорсту» приходит конец: он сильно осел, на верхней палубе бушевало пламя. Тем не менее на нем развевался германский флаг, и он продолжал энергично стрелять уцелевшей артиллерией. Англичане были поражены стойкостью немцев, регулярностью и быстротой залпов. В 16.00 Шпее в пылу боя успел просигналить Меркеру, что последний был прав, высказавшись против нападения на Фолклендские острова, и приказал «Гнейзенау» уходить, если он сможет. После этого адмирал повернул свой флагманский корабль и пошел на англичан. Уцелела только одна из четырех труб «Шарнхорста», он имел большой и все возрастающий крен на правый борт, его корма была охвачена пламенем. В 16.04, дав последний залп из носовой башни, он стал медленно переворачиваться, короткий промежуток времени пролежал на борту с вращающимися винтами и наконец скрылся под водой носом вперед.
Так как бой продолжался, британские крейсера не могли оказать помощь команде «Шарнхорста». К тому же вода была настолько холодна, что едва ли немецким морякам можно было чем-нибудь помочь, даже если бы рядом не было «Гнейзенау». Таков закон морской войны - сначала уничтожить противника и только после этого спасать людей. Конец «Гнейзенау» был не менее трагичен. Англичане уже вели спокойную размеренную стрельбу, напоминавшую прицельный огонь по мишеням. Вскоре одним из попаданий был поврежден рулевой привод, и «Гнейзенау» начал описывать циркуляции. Его сопротивляемость ужасающему огню была поразительна. Особенно надо отметить, что ни на одном из германских крейсеров не произошло взрыва боеприпасов. Около 17.30 он еще держался на воде в виде разбитого остова, большая часть его кочегарок была затоплена, все пушки, кроме одной, приведены в негодность, боезапас почти иссяк, на палубе бушевали пожары. Около 600 человек из команды «Гнейзенау» были убиты.
Англичане прекратили огонь и начали подходить к «Гнейзенау» медленно и осторожно, поскольку на нем все еще развевался германский военный флаг. В 17.40 оставшиеся в живых собрались на груде железного лома - все что осталось от надстроек и палубы германского крейсера. В тишине, наступившей после грохотов боя, прозвучало троекратное «ура» и корпус «Гнейзенау» стал опрокидываться на правый борт. Меркер отдал приказ открыть кингстоны и потопить корабль. «Гнейзенау» еще некоторое время лежал вверх килем, а затем исчез, погружаясь кормой вперед.
Хотя в южном полушарии стояло лето, вода в этом районе Атлантики сильно охлаждается айсбергами и холодными течениями, идущими от Антарктиды. Ее температура не превышала 6 градусов выше нуля. Из команды «Гнейзенау» не спасся ни один человек. Общие потери германской эскадры составили 2000 матросов и офицеров. В числе погибших были фон Шпее и один из его сыновей (другой погиб на «Нюрнберге») и оба командира германских броненосных крейсеров. Незадолго перед тем как «Гнейзенау» начал тонуть, погода изменилась - пошел мелкий дождь. Если бы он начался двумя-тремя часами раньше, возможно, германским крейсерам удалось бы ускользнуть. Данный факт показывает опасность промедления решительного удара, которое допустил английский адмирал. Как известно, Стэрди, начав погоню рано утром, в 11.00 отдал приказ замедлить ход и команде приступить к завтраку.
Что касается легких крейсеров, то англичане после погони, длившейся несколько часов, настигли и потопили «Лейпциг» и «Нюрнберг». «Дрездену» удалось ускользнуть. В конце концов он был застигнут двумя английскими крейсерами в уединенной бухте чилийского побережья и уничтожен. Но случилось это только 14 марта 1915 г. Легкий крейсер «Бристоль» и вооруженный пароход «Македония» получили приказ от Стэрди потопить транспорты, сопровождавшие эскадру фон Шпее. Английские корабли довольно быстро обнаружили два германских вспомогательных судна - «Баден» и «Санта-Изабель» - с грузом нефти, угля и различных припасов. Все это отлично пригодилось бы Стэрди, но старший из британских командиров ничего не доложил флагману и бездумно выполнил приказ, пустив ко дну оба этих ценных приза. Так неудачно кончился день, отмеченный крупным успехом англичан.
Впоследствии многие военно-морские историки будут утверждать, что бой у Фолклендских островов явился крупнейшей победой британского флота со времен Трафальгарского сражения. Наверное, оно стало последним сражением надводных кораблей XX века, больше всего напоминавшим времена Нельсона: его исход от начала до конца решила корабельная артиллерия, без использования торпед, морских мин, авиации или подводных лодок.