Казнь Людовика XVI. Людовик XVI. Биография. Правление. Казнь
Казнь Людовика XVI
Царствование Людовика XVI (1754–1793) было прервано Великой французской революцией. Он пытался бежать из Франции, но в Варене был опознан и возвращен в Париж. 15 января 1793 года Национальный Конвент начал поименное голосование по трем вопросам: «Виновен ли Людовик XVI?» («да» - 683 человека, то есть подавляющее большинство), «Следует ли любое принятое решение передавать на обсуждение народа?» («нет» большинством голосов), «Какого наказания заслуживает Людовик XVI?» (за смертную казнь без всяких условий проголосовали 387 человек, за смертную казнь условно или тюремное заключение - 334 человека).
Таким образом, большинством в 53 голоса король был приговорен к смертной казни. Но прения продолжались еще несколько дней. Наконец 19 января 1793 года Национальный Конвент постановил гильотинировать короля в течение 24-х часов. Узнав о решении Конвента, Людовик попросил, чтобы к нему допустили священника Эджворта де Фримонта. В своих записках Эджворт подробно рассказал о последних часах короля.
Когда он прибыл к Людовику, тот сделал остальным рукою знак уйти. Они безмолвно повиновались.
Людовик сам закрыл за ним дверь, и Эджворт остался наедине с королем. До тех пор священник хорошо владел собою, но при виде монарха, раньше столь могущественного, Эджворт не мог больше владеть собою и против своей воли упал со слезами к ногам короля.
Вначале Людовик отвечал на слезы священника собственными слезами, но вскоре король собрался с силами.
«Простите меня, месье, простите этот миг слабости, - сказал он, - если, однако, это можно назвать слабостью. Уже долгое время я живу среди врагов и привычка как бы сроднила меня с ними, но вид верного подданного говорит моему сердцу совсем другое: это вид, от которого отвыкли мои глаза, и он меня растрогал». Король ласково поднял священника и попросил его последовать за ним в кабинет. Этот кабинет не был обит обоями и не имел никаких украшений; плохая фаянсовая печь служила ему камином и вся мебель его состояла из стола и трех кожаных кресел. Посадив Эджворта напротив себя, король сказал:
«Теперь мне остается одно-единственное великое дело, которое меня занимает целиком. Увы, единственное важное дело, которое мне осталось. Ибо, что значат все остальные дела по сравнению с этим».
Случайно разговор перешел на герцога Орлеанского, и король оказался очень хорошо информированным о роли, которую герцог играл в вынесении ему смертного приговора.
Он об этом говорил без горечи, больше с жалостью, чем с гневом. «Что я сделал моему кузену, - сказал он, - что тот меня так преследует. Он больше достоин жалости, чем я. Мое положение, без сомнения, печально, но даже если б оно было еще хуже, я все равно не хотел бы быть на его месте». На этом разговор между священником и смертником был прерван комиссарами, сообщившими королю, что семья его сошла из верхних камер тюрьмы вниз. При этом известии король выбежал из комнаты. Эджворт, оставшийся в кабинете, мог слышать голоса, и он невольно стал свидетелем сцены, когда смертник говорил свое последнее «прости» близким, остающимся жить.
В течение четверти часа продолжались душераздирающие крики, которые, наверно, были слышны за стенами башни. Король, королева, маленький принц, сестра короля, его дочь - все плакали одновременно. Наконец слезы прекратились, ибо для них не осталось больше сил… Тихо и довольно спокойно началась беседа, продолжавшаяся около часа. Король после этого возвратился к священнику в состоянии глубокого волнения. Эджворт оставался наедине с королем до глубокой ночи, но, заметив усталость своего собеседника, предложил ему немного отдохнуть. По просьбе Людовика священник прошел в маленькую клетушку, где обыкновенно спал королевский слуга Клери, отделенную перегородкой от комнаты короля. Оставшись один со своими мрачными мыслями, Эджворт слышал, как король спокойным голосом отдавал приказания к завтрашнему дню слуге Клери, оставшемуся сидеть, молясь всю ночь, у постели короля.
В 5 часов утра Людовик проснулся. Немного времени спустя король послал за священником, с которым он опять провел в беседе около часа в том же кабинете, где они встретились накануне. По выходе из кабинета, Эджворт увидел посредине комнаты сделанный из комода алтарь. Король выслушал молитву, преклонив колена на голом полу, без подушки, и принял причастие. Священник затем оставил его одного. Вскоре король снова послал за священником, который при входе в комнату нашел Людовика сидящим около печки. Короля знобило, он с трудом мог согреться. Уже во всех кварталах Парижа звучал бой барабанов. Эти необычные звуки ясно были различимы сквозь стены башни, и Эджворт отметил в своих записках, что звуки эти внушили ему ужас.
Вскоре кавалерийские части вошли во двор Тампля и сквозь стены тюрьмы можно было ясно различить голоса офицеров и лошадиный топот. Король прислушался и сказал хладнокровно:
«Они как будто приближаются».
С 7 до 8 часов утра под разными предлогами стучали в двери, будто желая убедиться, что король еще жив.
Возвращаясь в комнату после одного из таких стуков, Людовик сказал улыбаясь:
«Эти господа видяг всюду кинжалы и яд. Они боятся, как бы я не покончил с собой. Увы, они плохо меня знают. Покончить с собой было бы слабостью. Нет, если нужно, я сумею умереть!»
Наконец в двери постучали и приказали собираться.
«Обождите несколько минут, - твердо сказал король, - и я буду в вашем распоряжении».
Закрыв двери, он бросился на колени перед священником. «Все кончено. Дайте мне ваше последнее благословение и просите Бога, чтобы он поддержал меня до конца».
…Среди жугкой тишины карета подъехала к тогда еще немощеной площади Людовика XV (потом ее переименовали в площадь Революции). Вокруг эшафота было отгорожено большое пространство, которое охраняли пушки, направленные дулами в толпу. Впрочем, толпа тоже была вооружена. Когда король понял, что экипаж прибыл на место, он обернулся к священнику и прошептал:
«Если не ошибаюсь, мы приехали».
Один из палачей поспешно открыл дверцы экипажа, и жандармы, охранявшие короля, собирались выйти первыми, когда Людовик приостановил их. Опираясь рукой о колено Эджворта, он сказал.
«Господа, я рекомендую вам этого господина. Позаботьтесь, чтобы после моей смерти его не подвергли оскорблениям. Вы обязаны позаботиться о нем». Едва король вышел из кареты, его окружили три палача, которые хотели снять с него одежду, но король, презрительно оттолкнув их, сделал это сам. Самообладание короля привело было палачей в смущение, но скоро они опомнились.
Они окружили Людовика и хотели взять его за руки.
«Что вы хотите?» - спросил король, отдергивая свои руки.
«Мы должны вас связать», - сказал один из палачей.
«Связать? Меня? - гневно воскликнул король. - Я никогда не соглашусь на это! Делайте, что вам приказано, но вы меня не свяжете. Откажитесь от этого намерения».
Обернувшись к священнику, король молчаливым взглядом испросил у него совета. Эджворт молчал, но поскольку король продолжал вопросительно смотреть на него, священник проговорил со слезами в голосе:
«В этом новом оскорблении я вижу только сходство вашего величества с Христом».
При этих словах Людовик поднял глаза к небу. Затем он обратился к палачам.
«Делайте, что хотите. Я выпью чашу до дна».
Ступени эшафота были очень круты, и королю пришлось опереться о плечо священника. Каково же было удивление Эджворт, когда на последней ступени он почувствовал, что король покинул его плечо и твердым шагом прошел всю площадку эшафота. Одним своим взглядом Людовик заставил замолчать роту барабанщиков, стоявших против него. Затем громким голосом он произнес:
«Я умираю невиновным в преступлениях, в которых меня обвиняют. Я прощаю виновникам моей смерти и прошу Бога, чтобы кровь, которую вы сейчас прольете, не упала бы никогда на Францию».
Услышав роковой удар ножа гильотины, Эджворт сейчас же упал на колени. Он оставался в этом положении до тех пор, пока самый молодой из палачей - почти мальчик - схватил отрезанную голову и, обходя эшафот, чтобы показать ее толпе, капнул кровью из мертвой головы короля на шею коленопреклоненному священнику. Было 9 часов 10 минут утра 21 января 1793 года.
Жизнь и смерть Людовика XVI
Людовик XVI (рожд. 23 августа 1754 г., смерть - 21 января 1793 г.) - король Франции из династии Бурбонов. Последний французский монарх Старого порядка. Во времена правления Людовика XVI, после созыва Генеральных штатов в 1789 г. началась Великая Французская революция.
1774 год — после смерти короля Франции Людовика XV, на престол взошел его внук Людовик XVI - последний неограниченный монарх из рода Бурбонов. Современники очень строго судили этого короля, тем более что у него не было черт характера необходимых для государя. Основными недостатками его были слабая воля, робость, нерешительность, постоянные колебания и отсутствие энергии.
Наибольшую склонность Людовик выказывал к физическим занятиям, в особенности к слесарному мастерству и к охоте. Несмотря на разврат его двора, он смог сохранить чистоту нравов, отличался большой честностью, простотой в обращении и питал неприязнь к роскоши. С самыми добрыми намерениями вступал он на престол с желанием работать на пользу народа и справиться с существовавшими злоупотреблениями, но не мог смело идти вперед к намеченной цели. Он был подвержен влиянию окружающих, то теток, то братьев, то министров, то королевы (Марии Антуанетты), мог отменить ранее принятое решение, не доводил до конца начатых реформ.
Правление Людовик XVI
А тем временем эпохе был необходим правитель совсем с другими качествами. Людовик XVI принял власть в тяжелые времена: казна была пустой, королевство отягчено долгом в 4 миллиарда ливров, народ придавлен повинностями и жил в ужасающей нищете. Людовик очень хорошо понимал, что бедность народа была главным несчастьем его времени. У него было доброе сердце и искреннее желание прекратить бедственное положение подданных, но у него не было ни умений, ни дарований для того, чтобы выбрать к этому верные пути.
Финансовый кризис. Созыв Генеральных штатов
Главной бедой Франции, с которой безуспешно пытались бороться все царствование Людовика, было сильное расстройство финансов. Хотя у короля имелись в распоряжении хорошие финансисты (возможно лучшие из тех, какие были во Франции в течении всего XVIII столетия), это несчастье так и не удалось поправить.
Генеральный контролер финансов Тюрго в самом начале царствования попытался установить режим жесткой экономии и в значительной степени урезал расходы двора. Но своей суровостью он в скором времени нажил себе могучих врагов, и в первую очередь королеву Марию-Антуанетту, которая любила роскошную жизнь и бесконечные праздники. В конце концов против него поднялась парижская беднота, недовольная резким повышением цен на хлеб.
Тогда в 1776 г. монарх уволил Тюрго в отставку и в том же году поставил на его место женевского банкира Неккера. Новый контролер финансов пытался покрывать потребности государства благодаря займам. При нем долг государства достиг колоссальной суммы, так что почти все налоговые поступления расходовались на выплату процентов.
Мария-Антуанетта
Тем не менее из за восстановления кредита монархии положение в стране улучшилось, и Неккер был очень популярен во всех слоях общества. Но и он начал добиваться сокращения расходов двора, потому в скором времени сделался ненавистен для королевы и ее окружения. Под их нажимом Людовик XVI в 1781 г. отправил Неккера в отставку. Преемники женевского банкира с большим трудом добывали деньги и делали новые займы. Наконец эта возможность иссякла.
1788 году, когда безденежье дошло до крайности и государственное банкротство казалось неминуемым, министерство финансов снова было поручено Неккеру. Но он был уже бессилен что-либо изменить. Финансовый кризис разросся до катастрофических размеров. Правительство не имело возможности ни ввести новые налоги, ни выбить новые займы, ни провести реформу налоговой системы. В этих обстоятельствах Людовик под нажимом Неккера должен был уступить общественному мнению и согласиться на созыв Генеральных штатов, не собиравшихся с 1614 года.
Соответствующий указ был подписан в сентябре 1788 года. И король, и Неккер не думали о глубоких реформах и прежде всего хотели добиться от Штатов новых ассигнований. Но их надежды на то, что депутаты будут послушно исполнять волю монарха, оказались несбыточными.
Переход от Генеральных штатов к Национальному собранию
По старинным законам выборы депутатов и их заседания должны были происходить по сословиям, причем при голосовании каждое сословие имело один голос. Депутаты третьего сословия с самого начала показали что намереваются сломать этот феодальный порядок и утвердить за собой решающее слово. Открытие Штатов происходило 4 мая 1789 года. Когда при начале заседания король покрыл свою голову, дворянство и духовенство воспользовались своим правом, сделали то же самое. Депутаты третьего сословия, хотя и не имели таких прав, демонстративно надели шляпы. При виде этого король снял свою шляпу, и тогда все поневоле должны были последовать его примеру. С этой мелочной борьбы началась Французская революция.
Депутаты третьего сословия 17 июня провозгласили себя полномочным Национальным собранием и приступили к законотворчеству. Первым же своим постановлением они объявили незаконными многие подати и обязательства, взимаемые во Франции без утверждения народа. Решение это повсюду было принято с восторгом. 20 июня герцог Ларошфуко и архиепископ Парижский предложили королю немедля распустить Собрание. Однако Людовик решился только на полумеру - велел запереть зал заседания третьего сословия. Но депутаты собрались в зале для игры в мяч и поклялись, что не разойдутся до тех пор, пока не установят конституции. В скором времени было объявлено, что монарх не может отменить законов, принятых Собранием. Тогда же приняли закон о личной неприкосновенности депутатов.
«К оружию!». Начало революции
9 июля Национальное собрание объявило себя Учредительным собранием - высшим представительным и законодательным органом французского народа, призванным выработать для него основные законы. Людовик XVI более не мог молча сносить эти неслыханные дерзости и отдал приказ постепенно стягивать к Версалю войска. К началу июля здесь располагалось до 30 полков. Этого было достаточно для начала решительных действий, но Людовик все медлил и снова инициатива была упущена. События вдруг начали разворачиваться с неожиданной быстротой.
12 июля столица узнал об отставке Неккера и его отъезде в Брюссель. Весть об этом взбудоражила Париж. Прозвучал призыв: «К оружию!» Войска были направлены разгонять толпу, но это лишь усилило мятеж. Многие солдаты покинули строй и слились с народом. Город оказался в руках восставших. 14 июля разнеслось известие, что гарнизон Бастилии готовится открыть стрельбу из пушек. Толпы народа пошли на приступ крепости и после кровопролитного боя взяли ее.
Легендарная крепость-тюрьма, являвшая собой символ королевского деспотизма, пала. Король был вынужден признать свое поражение. 15 июля он явился к депутатам без конвоя, в сопровождении одних братьев и произнес речь, стоя с обнаженной головой и без всякого церемониала. Он сообщил, что уже отдал приказ войскам отступить от Версаля. 16-го он обещал вернуть Неккера, а 17-го - отправился в парижскую ратушу и принял там трехцветную кокарду.
Судебный процесс над Людовиком XVI
В эти дни была создана национальная гвардия, начальником которой стал герой американской революции маркиз Лафайет. Воодушевленные поддержкой народа, депутаты на ночном заседании 4 августа приняли целый ряд революционных декретов. Все феодальные права и привилегии отныне объявлялись уничтоженными, дворянство и духовенство облагалось налогами наравне с третьим сословием. Вместе с тем были уничтожены судебные подати и все привилегии и пошлины, выработанные феодальным правом.
Между тем кризис все усиливался. В Париже начали появляться признаки голода. 5–6 октября толпа женщин, к которым потом присоединились и вооруженные мужчины, двинулась из столицы на Версаль. Часть недовольных прорвалась во дворец и попыталась захватить королеву. В свалке убили нескольких человек. Только появление гвардии несколько охладило пыл нападавших. Чтобы успокоить народ, король и королева должны были выйти на балкон.
На другой день по требованию восставших Людовик переехал в Париж и обосновался в Тюильри. 1790 год, 4 февраля — король в Национальном собрании торжественно утвердил конституцию. На основании ее монарх получил высшую исполнительную власть. Законодательную власть вручили высшему Законодательному собранию.
Попытки бегства
В это время королем уже всецело владела мысль о бегстве, но для него долго не представлялось удобного случая. В октябре Людовик и Мария-Антуанетта попытались тайно отправиться в Монмеди, но их остановил народ в Сен-Клу. 1791 год, июнь — королевская семья во второй раз попыталось покинуть Париж. Брату короля графу Прованскому удалось тогда благополучно добраться до границы, но сам монарх был узнан в Варенне и под конвоем возвращен в Париж. Его престиж после этого пал очень низко. Собрание вернуло ему власть только 14 сентября, когда Людовик клятвенно подтвердил окончательно утвержденную конституцию. Вслед за тем Национальное собрание разошлось, а 1 октября, согласно конституции, открыло заседания Законодательное собрание.
Казалось, что после введения конституции компромисс в обществе найден. Но взаимное ожесточение вело Францию к внешней и внутренней войне. Множество роялистов эмигрировало за границу, где принц Конде сформировал из них армию. Австрия и Пруссия были готовы поддержать ее самым решительным образом. Вооруженное столкновение с ними сделалось неизбежным. Опережая события, Законодательное собрание взяло инициативу в свои руки.
1792 год, 20 апреля — Людовик XVI по требованию депутатов и против воли объявил войну «королю Чехии и Богемии» (так именовался император Франц II по своим наследственным владениям). Боевые действия начались неудачно. Враги наступали. Кроме этого, повсюду обнаруживалась измена. В мае-июне собрание приняло революционные декреты о ссылке не присягнувших священников и об образовании под Парижем военного лагеря из 20 000 национальных гвардейцев.
В эти дни народ начал подозревать монарха и в особенности королеву в пособничестве оккупантам. Негодование сделалось в особенности сильным и всеобщим после того, как герцог Брауншвейгский, стоявший во главе немецкой армии, опубликовал декларацию, в которой было сказано, что национальные гвардейцы, взятые с оружием в руках, будут наказываться как бунтовщики против своего короля. Он также грозил парижанам, что разрушит их город, если Тюильри снова подвергнется нападению. Эта декларация сослужила очень дурную службу королю, которого с этих пор начали считать главным союзником пруссаков.
Свержение Людовика XVI
Сразу после того как она была обнародована (28 июня) парижские революционеры начали готовить низложение короля. 3 августа мэр Парижа Петион явился в Законодательное собрание и от имени всех секций начал требовать свержения Людовика. Депутаты не решились открыто пойти на такое нарушение конституции. Тогда революционеры начали действовать самостоятельно.
Основной силой для свершения переворота стал Марсельский батальон национальной гвардии, прибывший в Париж 30 июля. В ночь на 10 августа мятежники ударили в набат. На рассвете королевская семья тайком сбежала из Тюильри в залу Законодательного собрания. Около шести утра восставшие окружили дворец и пытались ворваться внутрь. Швейцарская гвардия открыла по ним жестокий огонь. Завязался кровопролитный бой.
В конце концов народ смог захватить дворец и принялся ломать, разорять и жечь все, что только попадалось под руку. Видя, что победа осталась за народом, депутаты приняли чрезвычайное постановление о преобразовании высших органов власти и о временном отрешении короля. По их требованию королевскому семейству была отведена «квартира» в Тампле.
20 сентября Законодательное собрание самораспустилось, уступив место избранному на основании закона 10 августа Национальному Конвенту, имевшему неограниченные полномочия как законодательной, так и исполнительной власти. На втором заседании 21 сентября Конвент принял закон «об упразднении королевской власти во Франции».
Казнь Людовика XVI
Особой комиссии было поручено рассмотреть королевские бумаги, найденные в Тюильри, и его переписку с братом графом Прованским, который находился в армии роялистов. 6 ноября комиссия доложила, что нашла достаточно улик для того, чтобы обвинить монарха в измене и предать его суду (в действительности, нашли письма, из которых явствовало, что король призывал чужеземные армии напасть на Францию).
7 ноября вопрос о суде был решен утвердительно. 3 декабря Конвент образовал специальную комиссию из 21 человека для подготовки обвинительного доклада. Он был представлен 10 декабря, обвинительный акт - 11-го. Король, приведенный в Конвент, должен был ответить на 33 вопроса, касавшихся его поведения во время главных событий революции. Он спокойно отрицал все возводимые на него обвинения, но его лаконичные ответы не могли удовлетворить даже тех, кто был к нему расположен.
Постановили дать королю адвокатов, чтобы они построили более продуманную защиту. Людовик сам избрал троих, и в их числе ловкого де Сеза. 26 декабря тот в искусной речи опроверг многие из возводимых обвинений. После этого прения продолжались до 15 января 1793 г. В этот день перед депутатами были поставлены три вопроса. На первый из них: «Виновен ли Людовик Капет в заговоре против общественной свободы и в посягательстве на безопасность государства?» - Конвент почти единогласно ответил утвердительно. Потом был предложен второй вопрос: «Должен ли быть передан на утверждение народа приговор, произнесенный Конвентом над Людовиком Капетом?» Большинство депутатов ответило на него отрицательно.
Казнь Людовика XVI
Вынесение приговора отложили на два дня. 17 января в ответ на вопрос: «Какому наказанию должен быть подвергнут Людовик Капет» - 387 депутатов проголосовало за смертную казнь, а 334 - за тюремное заключение. Казнь назначили на 21 января.
По свидетельству Мальзерба, король, узнав о решении своей участи, остался спокоен и сказал: «Смерть меня не страшит, я уповаю на милосердие Божие». Он написал завещание, а также посмертные письма родным и близким. Затем он простился с женой и сыном, утешая которых сказал: «Успокойтесь, друзья. Будем лучше благодарить Провидение, приведшее меня к концу страданий».
За день до смерти он отслушал литургию и приобщился святых тайн. Утром 21 января 1793 г. короля Людовика XVI доставили на место казни. Когда его возвели на эшафот, он повернулся к толпе и произнес твердым голосом: «Я умираю невиновным во всех преступлениях, в которых меня обвиняют, и молю Бога простить врагам моим».
Но слова его не произвели на чернь никакого впечатления. Спустя минуту нож гильотины отсек монарху голову. Когда ее показали толпе, площадь содрогнулась от неистовых криков: «Да здравствует нация! Да здравствует республика!»
Казнь Людовика XVI
Чтобы понять весь ужас цареубийства 1793 года, следует помнить, что за предыдущие полтораста лет во Франции сменилось всего три короля. В этом долголетии было что то от бессмертия. В глазах народа монарх терял все атрибуты личности, превращаясь в безликую абсолютную данность, божественное существо.
Вот этого полубога революция и отправила на эшафот.
Когда монархии Европы объявили войну революционной Франции, Законодательное собрание приняло решение о аресте Людовика XVI. Его перевели вместе с семьей в крепость Тампль, бывшее владение ордена тамплиеров, уже на положении узников.
Драматическую перемену в своей судьбе члены королевской семьи внешне перенесли хладнокровно. В башне Тампль их оказалось пятеро — король, королева Мария-Антуанетта, их дети Луи Шарль и Мария-Тереза, сестра короля Елизавета. Их судьбы разделяли еще двое преданных существ — любимый камердинер короля Клери и собака Коко. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, узники старались занять себя кто как мог. Елизавета штопала одежду, король и королева занимались образованием детей, играли с ними в кегли.
Королевская семья в Тампле.
Однако события развивались быстро.
20 сентября 1792 года новоизбранный Национальный конвент упразднил монархию. Бывший король номинально стал обыкновенным «гражданином Луи Капетом».
А потом, на основании документов, которые были найдены в Тюильри и которые свидетельствовали о связях Людовика с дворянской эмиграцией, его обвинили в государственной измене.
Процесс над ним начался 20 декабря 1792 года. Уже через три недели ему был вынесен смертный приговор. Трижды он ставился на голосование, и каждый раз депутаты Конвента подтверждали свой вердикт — «Lа mort!» (Ла мор! Смерть!), хотя в последний раз большинством всего в один голос.
21 января 1793 года Людовик взошел на эшафот, сооруженный на площади Революции (нынешняя площадь Согласия). До последнего мгновения он сохранял достоинство и самообладание, которых ему так не хватало ему в политической деятельности. Перед самой смертью он воскликнул, обращаясь к толпе: «Французы! Я умираю безвинно и молю Бога, чтобы моя кровь не пала на мой народ».
Судьба дофина
После казни Людовика XVI единственным законным наследником тысячелетней французской монархии оказался восьмилетний сын казненного короля Луи Шарль, носивший титул дофина Франции. Находившиеся в эмиграции роялисты провозгласили его королем Людовиком XVII. И это предопределило его участь.
Спустя полгода после казни короля мальчика оторвали от матери и перевели в другое помещение башни Тампль. Начался чудовищный эксперимент с целью «перевоспитания» юного Капетинга в духе республиканского равенства. В качестве наставников к Луи Шарлю приставили комиссара Коммуны сапожника Симона и его жену. Эти выродки при помощи издевательств и побоев старались изменить привычки ребенка, сломить его волю.
Уже к концу третьего месяца мучители Луи Шарля могли быть довольны. Он вел себя как настоящий санкюлот: сквернословил, богохульствовал, проклинал аристократов и свою мать, королеву Марию-Антуанетту. Кроме того, запуганный малыш подавал Симону шлепанцы, чистил ботинки его жены, прислуживал им за столом, мыл этим скотам ноги.
Людовик XVII в Тампле (в одежде мальчика-ремесленника). Скульптура Анн Шардонне
Но все это было только подготовкой к мерзкому спектаклю, разыгранному революционной юстицией осенью 1793 года, во время процесса по делу «вдовы Капет». Против Марии Антуанетты было выдвинуто обвинение в заговоре против республики. Одновременно бывшей королеве вменялся в вину инцест со своим сыном. Восьмилетнего Луи Шарля притащили в суд и заставили давать показания, которые были тщательно запротоколированы. 16 октября Мария-Антуанетта была гильотинирована.
Мавр сделал свое дело, мавр может уходить. В начале мая 1795 года, когда велись переговоры с Испанией о выдаче Людовика XVII, охрана доложила в Комитет о прогрессировавшем ухудшении состояния здоровья узника. К нему прислали известного в Париже медика, доктора Дессо. Сохранилось его свидетельство о первой встрече с дофином: "Я нашел ребенка-идиота, умирающего, жертву самой низкой бедности, полностью заброшенное существо, опустившееся от самого жестокого обращения". С этого времени о Луи Шарле больше ничего не было известно. Поэтому официальное известие о смерти маленького страдальца 8 июня 1795 года вызвало недоверие. Поползли слухи, что Луи Шарль жив и скрывается под чужим именем. Впоследствии к уцелевшей дочери Людовика XVI Марии Терезе обратились 27 человек с просьбой признать в них брата. Всего же около 60 человек претендовало на то, чтобы стать чудом спасшимся Луи XVII.
Официальная версия смерти Луи Шарля действительно покоится на шатких основаниях. Предполагаемое захоронение дофина дважды вскрывали — в 1816 и 1894 годах. Но покоящиеся там останки идентифицировать не удалось. Однако установлено, что ребенку, найденному на месте, где похоронили узника Тампля, было от 15 до 18 лет, а не 10, как положено.
Главным доводом в пользу того, что Луи Шарль действительно умер в 1795 году, являются данные, полученные в ходе генетической экспертизы. Во время вскрытия ребенка, умершего в Тампле, доктор Пеллетан извлек у умершего сердце и бережно хранил его. После его смерти реликвия почти два столетия переходила от одной аристократической семьи к другой.
В 2000 году был проведён анализ ДНК этого органа. Эксперты пришли к выводу о том, что релевантные генетические признаки совпадают с признаками ДНК, извлечённой из волос Марии-Антуанетты и волос сестры Луи Шарля; таким образом, этот факт считается доказательством того, что дофин действительно умер в Тампле в 1795 году. Впрочем, результаты этого исследования также опровергаются.
Возможно, тайна гибели Луи XVII не будет раскрыта никогда.
Версаль , Королевство Франция
Париж , Первая французская республика
дочери: Мария Тереза Французская (Madame Royale), София Беатриса
Характеристика. Начало правления
Это был человек доброго сердца, но незначительного ума и нерешительного характера. Людовик XV не любил его за отрицательное отношение к придворному образу жизни и презрение к Дюбарри и держал его вдали от государственных дел. Воспитание, данное Людовику герцогом Вогюйоном, доставило ему мало практических и теоретических знаний.
Наибольшую склонность выказывал он к физическим занятиям, особенно к слесарному мастерству и к охоте. Несмотря на разврат окружавшего его двора, он сохранил чистоту нравов, отличался большой честностью, простотой в обращении и ненавистью к роскоши. С самыми добрыми чувствами вступал он на престол с желанием работать на пользу народа и уничтожить существовавшие злоупотребления, но не умел смело идти вперед к сознательно намеченной цели. Он подчинялся влиянию окружающих, то теток, то братьев, то министров, то королевы (Марии Антуанетты), отменял принятые решения, не доводил до конца начатых реформ.
Реформы Тюрго
Людовик в 1775 году
Молва о его честности и хороших намерениях возбудила в народе самые радужные надежды. И действительно, первым действием Людовика было удаление Дюбарри и прежних министров, но сделанный им выбор первого министра оказался неудачным: Морепа, старый царедворец, неохотно пошёл по пути реформ и при первом удобном случае свернул с него в сторону.
Отменена была феодальная повинность в 40 млн и ликвидированы «droits de joyeux avènement», то есть особые королевские привилегии перед законом; уничтожены синекуры , сокращены придворные расходы. Во главе управления поставлены были такие талантливые патриоты как Тюрго и Мальзерб . Первый одновременно с целым рядом финансовых реформ - равномерное распределение податей, распространение поземельного налога на привилегированные сословия, выкуп феодальных повинностей, введение свободы хлебной торговли, отмена внутренних таможен, цехов, торговых монополий - предпринял преобразования во всех отраслях народной жизни, в чём ему помогал Мальзерб, пытаясь уничтожить lettres de cachet, устанавливая свободу совести и т. д.
Но дворянство, парламент и духовенство восстали против первовозвестников новых идей, крепко держась за свои права и привилегии. Тюрго пал, хотя король отозвался о нём так: «только я и Тюрго любим народ». Со свойственной ему нерешительностью Людовик хотел смягчения злоупотреблений, но не искоренения их. Когда его убедили уничтожить крепостное право в своих владениях, он, «уважая собственность», отказался распространить эту отмену на земли сеньоров, а когда Тюрго подал ему проект об отмене привилегий, он написал на полях его: «какое преступление совершили дворяне, провинциальные штаты и парламенты, чтобы уничтожать их права».
После удаления Тюрго в финансах водворилась настоящая анархия. Для исправления их были последовательно призываемы Жак Неккер , Ш.-А. Калонн и Ломени де Бриенн , но за отсутствием определенного плана действий министры не могли достигнуть никаких определенных результатов, а делали то шаг вперед, то шаг назад, то боролись с привилегированными классами и стояли за реформы, то уступали руководящим классам и действовали в духе Людовика XIV.
Контрреформы
Первым проявлением реакции был регламент г., допускавший производство в офицеры только дворян, доказавших древность своего дворянства (4 поколения). Доступ к высшим судебным должностям был закрыт для лиц третьего сословия. Дворянство употребляло все усилия, чтобы освободиться от уплаты не только налогов, созданных Тюрго, но и тех, которые были установлены в г. Оно одержало верх в споре с земледельцами по поводу dîmes insolites - распространения церковной десятины на картофель, сеяную траву и т. п. Священникам запрещено было собираться без разрешения их начальства, то есть тех, против кого они искали защиты у государства. Такая же реакция замечалась и в феодальных отношениях: сеньоры восстанавливали свои феодальные права, предъявляли новые документы, которые принимались в расчет. Оживление феодализма проявлялось даже в королевских доменах. Доверие к королевской власти ослабело. Между тем, участие Франции в североамериканской войне усилило стремление к политической свободе.
Финансовый кризис и созыв Генеральных штатов
Финансы приходили все в большее расстройство: займы не могли покрыть дефицита, который достиг 198 млн ливров в год, отчасти вследствие неумелого управления финансами, отчасти вследствие расточительности королевы и щедрых даров, которые король под давлением окружающих расточал принцам и придворным. Правительство почувствовало, что оно не в состоянии справиться с затруднениями, и увидело необходимость обратиться за помощью к обществу. Сделана была попытка реформировать областное и местное самоуправление: власть интендантов была ограничена, часть её передана провинциальным собраниям с сохранением сословных отличий - но они введены были лишь кое-где, в виде опыта, и реформа никого не удовлетворила. Созвано было собрание нотаблей, которое согласилось на установление всеобщего поземельного налога и штемпельного сбора, на отмену дорожных повинностей и т. д.
Парламент отказался зарегистровать эти постановления, смело указывая на расточительность двора и королевы и впервые потребовав созыва Генеральных штатов. Король в lit de justice заставил парламент зарегистровать эдикты и изгнал его в Труа, но затем обещал созвать через пять лет Генеральные штаты, если парламент утвердит заем на покрытие расходов за это время. Парламент отказался. Тогда король приказал арестовать нескольких его членов и издал 8 января г. эдикт , уничтожавший парламенты и учреждавший на их место cours plénières из принцев, пэров и высших придворных, судебных и военных чинов. Это возмутило всю страну: Бриенн должен был покинуть свой пост, и на его место назначен был опять Неккер. Парламент был восстановлен. Новое собрание нотаблей ни к чему не привело; тогда наконец были созваны Генеральные штаты.
От Генеральных штатов к Национальному собранию. Начало революции
Генеральные штаты собрались 5 мая 1789 года в Версале . Во всех cahiers (см. Госуд. чины) требовалось коренное преобразование старого порядка вещей. На очереди стоял, прежде всего, вопрос о том, должны ли Штаты сохранить свою старую, сословную форму. Третье сословие разрешило его в смысле разрыва с прошлым, объявив себя 17 июня Национальным собранием и пригласив другие сословия к объединению на этой почве. Людовик, поддавшись увещеваниям аристократии, в королевском заседании 23 июня приказал восстановить старый порядок и голосовать по сословиям. Национальное собрание отказалось повиноваться, и король сам вынужден был просить дворянство и духовенство соединиться с третьим сословием. Постоянно колеблясь, Людовик становился то на сторону народа, то на сторону придворных, придумывая с ними вечно не удающиеся планы государственных переворотов. 11 июля он отставил Неккера, что сильно возмутило народ.
Сосредоточение 30000 войска около Парижа только подлило масла в огонь: 14 июля в Париже вспыхнуло восстание, Бастилия была взята народом. Напрасно маршал Брольи убеждал монарха стать во главе войск и удалиться в Лотарингию . Король, опасаясь гражданской войны, 15 июля отправился пешком в Национальное собрание и заявил, что он и нация - одно и что войска будут удалены. 17 июля он поехал в Париж, одобрил учреждение национальной гвардии и вернулся в сопровождении ликующей толпы. 18 сентября он утвердил декрет собрания об уничтожении остатков феодализма. После мятежа 5 и 6 октября он переселился в Париж и впал в полную апатию; власть и влияние все больше переходили к учредительному собранию. В действительности он уже не царствовал, а присутствовал, изумленный и встревоженный, при смене событий, то приспособляясь к новым порядкам, то реагируя против них в виде тайных воззваний о помощи к иностранным державам.
Попытка бегства. Конституционный монарх
Людовик и вся его семья в ночь на 21 июня г. тайно выехали, в сопровождении трёх телохранителей , в карете в сторону восточной границы. Побег был подготовлен и осуществлён шведским дворянином Ханс Аксель фон Ферзен , который был безумно влюблён в жену короля Марию-Антуанетту.
B Сент-Менеу почтмейстер Друэ увидел в уезжающей карете короля, но чтобы удостовериться в этом, он вскочил на коня и пустился вдогонку. В Варене , узнав в паже переодетого Людовика, он ударил в набат. Сбежались люди. Король и королева были задержаны и под конвоем возвращены в Париж. Они были встречены гробовым молчанием народа, столпившегося на улицах.
14 сентября 1791 г. Людовик принес присягу новой конституции , но продолжал вести переговоры с эмигрантами и иностранными державами, даже когда официально грозил им через посредство своего жирондистского министерства, и 22 апреля г., со слезами на глазах, объявил войну Австрии. Отказ Людовика санкционировать декрет собрания против эмигрантов и мятежных священников и удаление навязанного ему патриотического министерства вызвали движение 20 июня 1792 года, с народной манифестацией, закончившейся вторжением в королевский дворец Тюильри , а доказанные сношения его с иностранными государствами и эмигрантами привели к восстанию 10 августа и низвержению монархии (21 сентября).
Арест и казнь
Казнь Людовика XVI
Людовик был заключен с семьей в Тампль и обвинен в составлении заговора против свободы нации и в ряде покушений на безопасность государства. 11 января г. начался суд над королем в Конвенте . Людовик держал себя с большим достоинством и, не довольствуясь речами избранных им защитников, сам защищался против взводимых на него обвинений, ссылаясь на права, данные ему конституцией. 20 января он был приговорен к смертной казни большинством 383 голосов против 310. Людовик с большим спокойствием выслушал приговор и 21 января взошёл на эшафот. Его последними словами на эшафоте были: «Я умираю невинным, я невиновен в преступлениях, в которых меня обвиняют. Говорю вам это с эшафота, готовясь предстать перед Богом. И прощаю всех, кто повинен в моей смерти»
- Во время Американской революции в честь короля был назван город Луисвилл в штате Кентукки , так как Франция помогала повстанцам против Англии.
- Когда Людовика XVI вели на эшафот из Тампля, он спросил у палача, у последнего человека, к которому он мог обратиться:
Мировые политические последствия казни Людовика XVI
Немедленно по получении известия о казни Людовика XVI французский посланник был удален из Лондона. 1 февраля 1793 г. через десять дней после казни Людовика XVI Французский Конвент ответил на это объявлением войны Англии и Нидерландам, а 7 марта - и Испании.
См. также
Литература
- Soulavie, «Mémoires du règne de L. XVI» (П., 1801);
- Bournisseaux, «Hist. de L. XVI» (П., 1829);
- Tocqueville, «Coup d’oeil sur le règne de L. XVI» (П., 1850);
- Droz, «Hist. du règne de L. XVI» (П., 1839-1842, 2 изд. 1858);
- Jobez, «La France sous L. XVI» (1877 и сл.);
- Semichon, «Les réformes sous L. XVI» (П.);
- Amy-Cherest, «La chute de l’ancien régime» (П., 1884 и сл.);
- Gertanner, «Schilderung des häusslichen Lebens, des Characters und der Regierung L. XVI» (Б., 1793);
- Barrière, «La cour et la ville sous L. XIV, XV et XVI» (П., 1829);
- Cléry, "Journal de la captivité " (Л., 1798);
- Nicolardot, «Journal de L. XVI» (1873).
- Д’Эзек Ф. Дефранс. Из воспоминаний пажа Людовика ХVІ / Пер. Е. П. Чалеевой // Голос минувшего, 1913. - № 6. - С. 106-132.
- Д’Эзек Ф. Дефранс. Из воспоминаний пажа Людовика ХVІ / Пер. Е. П. Чалеевой // Голос минувшего, 1913. - № 7. - С. 174-185.
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Людовик Огюст герцог Беррийский оказался на французском престоле в некотором смысле случайно: ему не было и 12-ти, когда безвременно скончались два старших брата и отец, наследный принц Людовик Французский. Дедушка будущего монарха Людовик XV Возлюбленный по примеру великого предшественника - короля-солнце предпочитал держать семейство своих преемников в стороне от Версальского двора, от важнейших дел, интриг и тайн французской политики. Оно проживало в Медоне, расположенном в 11 км от Версаля и в 9 км от Парижа. Дворцы, их убранство, парки - все здесь было великолепно, но словно отмечено провинциальной ущербностью и монаршей неприязнью.
Воспитанием и обучением Людовика Огюста и двух его младших братьев, ставших впоследствии Людовиком XVIII и Карлом X, ведал герцог Вогийон, человек религиозный, старомодный и не очень далекий. Просвещение уже вступило в пору своего расцвета, а мальчикам настойчиво внушали строгие правила христианской веры и морали. Усилия эти не пропали даром - Людовик XVI был образцовым католиком, нежным мужем и отцом, добросердечным, хотя порой и резким, даже грубым человеком.
Не раз наставники говорили ему о расточительстве, распущенности, лицемерии, вероломстве и праздности Версальского двора. Юный принц видел это и сам, а потому, усвоив уроки о высоком предназначении королевской власти, намеревался, когда пробьет его час, многое изменить. К этому взывали не только учителя, но и сама жизнь. К концу дней своих Людовик XV снискал ненависть и презрение немалого числа подданных. Даже самые тихие и послушные нетерпеливо ждали кончины старого и воцарения нового короля. Кто-то из знати лукаво и трепетно спросил наследника: "Некоторые уже сейчас предлагают прибавить к Вашему име-ни слово "Желанный". А какое прозвище предпочли бы Вы сами?" Ответ испугал придворного: "Людовик Суровый". Версаль охватила паника. Поползли слухи, и Франция замерла в ожидании мрачного, жестокого и непредсказуемого правления. Людовик XVI произнес за свою жизнь немало громких фраз и грозных речей, но так и не стал могущественным государем, слова и даже намеки которого обретали бы силу незыблемого закона. Воспитателям не удалось преодолеть в нем ни природную вялость, ни робость характера. Он был излишне уступчив, удручающе непостоянен, легко и как-то равнодушно отвергал собственные решения, словно заранее зная, что любое из них не имеет существенного значения.
Хотя, быть может, Франции, менявшей свой общественный облик, изнемогавшей от неразрешимых противоречий, а затем вступившей на путь насилия и гражданской войны, и нужен был такой - молящийся, доб-родетельный, но беспомощный правитель. Когда логика революционной борьбы потребовала ликвидации монархии, Людовика XVI без особых затруднений отправили на эшафот.
Считалось, что он был хорошо образован. Владел латинским, имел обширные познания в географии, ибо сам составил инструкции для экспедиции Лаперуза, увлекался историей и даже переводил на французский язык книги о жизни древних римлян и английского короля Ричарда II. Был не чужд литературного творчества и еще в юности написал "Размышления о беседах с герцогом Вогийоном". Сохранилась и опубликована его обширная переписка. Однако обнаруженный и в 1873 году изданный дневник Людовика XVI вызвал недоумение и чувство неловкости. Франция переживала едва ли не самый трагичный период своей истории, а в дневнике только сухие, невероятно примитивные записи об охоте и времяпрепровождении между трапезами, о приемах, празднествах и т.д. Король отметил, сколько знатных особ поклонилось ему по случаю кончины тещи, сколько ласточек (более двух сотен) он настрелял между завтраком и обедом. Однажды, подводя итоги дня, вершитель судеб Франции начертал: "Ничего. Не охотился". Кроме охот, его серьезно занимало, пожалуй, лишь ремесло слесаря. Он делал замки. Каждый из них, волнуясь, приносил на суд своего строгого учителя и очень гордился, когда удавалось заслужить его скупую похвалу. Король любил также молиться, исповедываться и читать псалмы.
Мария Антуанетта
Женили его в 16 лет на очаровательной Марии Антуанетте, своенравной и умной дочери Марии Терезии и Франца I Австрийских. Свадебные торжества омрачились двумя жуткими происшествиями, которые и во Франции, и за ее пределами породили суеверное предчувствие, что новобрачных ждет беда. Во время венчания в Версале придворные, хлынув к алтарю, сбили с ног и насмерть задавили многих (по некоторым сведениям, сотню) швейцарских гвардейцев. А фейерверк на площади Людовика XV, ставшей через 23 года местом казни супругов, завершился страшной давкой - обезумевшие парижане опрокидывали экипажи, топтали друг дру-га. По одним данным, на этом народном "гулянии" погибли 333 человека, а по другим - более тысячи.
Французы сразу невзлюбили юную австриячку, полагая, что будущий король попадет под ее каблучок, а это неблагоприятно скажется на делах государства. Скоро выяснилось, что Мария Антуанетта капризна и упряма, что она недопустимо много тратит на наряды и драгоценности, на бесчисленные увеселения и пиршества, что она покровительствует консерваторам и самым ярым защитникам сословных привилегий. К тому же у нее так долго не было детей. Только в 1778 году, через восемь лет после свадьбы, она родила дочь, в 1781 - первого, а в 1785 - второго сына. Словом, Франции целых 11 лет пришлось ждать законного наследника престола.
Десятого мая 1774 года Людовик Огюст и Мария Антуанетта стали владыками Франции. Ему было 20 лет, ей - на год меньше. "Мы начали править слишком молодыми", - сказал Людовик XVI своей венценосной супруге. Однако не только молодость мешала ему выглядеть "настоящим королем". Конечно, в облике его легко угадывались фамильные черты. Привлекали прекрасные голубые глаза, породистый римский нос, приветливая улыбка. Однако не было в нем ни величия и изящества предков, ни присущей Бурбонам значительности, которую те сохраняли даже в старости. Кроме того, новый монарх был маленького роста, довольно тучен, хо-дил, шарахаясь из стороны в сторону, будто страшась чего-то, принимал по-рой нелепые позы. Стоял он, покачиваясь и переступая с ноги на ногу, а когда разговаривал, не мог скрыть, что тяготится этим. Лишь немногие полагали, что за невзрачной внешностью и неуклюжими манерами скрывались доброта и благородство, презрение к неправедным вельможам и тоскливые мысли о жизни.
Впрочем, пересуды о короле чаще всего вели те, кто имел возможность близко его наблюдать: придворные, приживалы, лакеи, а также посетители парижских салонов. Что касается большинства французов, то они наивно и трогательно обожали своего монарха, связывая с ним и его наследниками самые светлые надежды. Обожателей Людовика XVI значительно поубавилось лишь в годы революции, особенно в 1791-м после его неудавшегося бегства из Парижа.
За 15 лет дореволюционного правления Людовик XVI не провел ни одной реформы, способствовавшей обновлению, успокоению и процветанию своей родины. Не то чтобы он не хотел этого, но для осуществления задуманного ему не хватало ни государственной мудрости, ни политической хватки, ни державной отваги, ни редчайшего таланта подчинять людей своей воле. Плывя по течению, намереваясь быть хорошим королем для всех французов, он правил так, что вынуждал их еще больше противостоять друг другу.
Желая подчеркнуть свое отличие от предшественника и показать, что наступили новые времена, Людовик XVI уже через несколько месяцев после восшествия на престол отменил знаменитую реформу Мопу, восстановив в прежнем виде французские парламенты, в том числе и Парижский, то есть те судебные палаты, которые ревностно охраняли законы, обычаи и сословные привилегии Франции старого порядка. К Парижскому парламенту вернулось важнейшее право решать вопрос о законности, регистрации и тем самым вступлении в силу любого королевского декрета.
Воссоздав такой мощный заслон нововведениям и собственному волеизъявлению, монарх легко соглашался на реформы и столь же легко мирился с их отменой; он учтиво приглашал в министры передовых людей своего времени, выдающихся экономистов и финансистов, а затем бесцеремонно отстранял их от дел. Так было с Тюрго, который пытался упразднить ставшие помехой развитию промышленного производства цехи, намеревался содействовать предпринимательству, внедрить свободу торговли хлебом, ограничить непомерное расточительство двора. Так было с Неккером и Колонном, которые стремились укрепить финансовое положение королевства, сократить расходы на содержание чиновников, упорядочить налогообложение, а кроме того, посягнули на сословные привилегии. Правда, при Людовике XVI Франция помогла североамериканским колониям Англии стать независимым государством - это бесспорное достижение его правления. Достаточно успешно проходила реорганизация армии. Но в целом положение было воистину абсурдным. О реформах охотно и страстно спорили; верх одерживали то сторонники, то противники преобразований; королевские декреты то провозглашали, то отменяли крупные нововведения. И при этом все оставалось по-прежнему; скорее, не так - дела шли все хуже и хуже. Во Франции росли напряженность и озлобление, готовность покончить со всеми трудностями быстро и решительно, раз и навсегда.
К 1787 году стало совершенно ясно, что действующие государственные институты не способны вывести страну из затянувшегося кризиса. Король собирает нотаблей - представителей высшего духовенства, придворной знати и мэров городов - для введения новых налогов, которыми частично облагались бы даже привилегированные сословия. Попытка эта провалилась. В том же году для тех же целей король соглашается созвать Генеральные штаты. Их заседание открылось 5 мая 1789 года в Версале. Людовик XVI произнес напыщенную и нелепую речь, осудив "неумеренное стремление к новшествам". 17 июня Генеральные штаты вопреки монаршей воле объявили себя Национальным собранием; 9 июля оно стало Учредительным, провозгласив тем самым свое право на принятие конституции.
Верховные власти, утрачивая контроль над ситуацией, начали стягивать войска для разгона собрания. Франция ускоренно и неумолимо, словно обреченно, вступала на путь революционных, насильственных средств решения противоречивых общественных проблем. И без того тяжелое положение страны еще больше осложнилось из-за неурожая, недостатка и дороговизны продовольствия в 1788 году. А по-том грянул 1789: захват восставшими парижанами Бастилии; "муниципальные революции" в провинциях; жестокие, кровавые, озаренные пожарами крестьянские восстания, вошедшие в историю под названием "Великого страха"; по-ход многотысячной толпы, главным образом, женщин, и отряда Национальной гвардии в Версаль 5-6 октября, в результате чего Учредительное собрание, королевская семья и правительство переехали в Париж.
Происходило это так. Дойдя до Версаля, толпа направилась в зал заседаний Учредительного собрания, потребовала хлеба и, получив обнадеживающие обещания, двинулась к королевскому дворцу. После долгих колебаний и уговоров Людовик XVI принял делегацию бунтовщиков. Во время аудиенции он говорил о своих неусыпных заботах на благо Франции и обязался утвердить декреты Учредительного собрания от 4 августа, отменявшие дворянские привилегии.
Между тем наступила ночь. Казалось, пик противостояния миновал. Однако ранним утром обстановка резко обострилась. Настойчиво распространялся слух о том, что захвачены кареты, на которых королевское семейство собиралось бежать в Нормандию. Во всем винили королеву. Разгневанная толпа, оскорбляя и проклиная Марию Антуанетту, штурмом преодолела дворцовую ограду, убила нескольких гвардейцев охраны, водрузила их головы на пики и проникла в недосягаемые еще вчера апартаменты французских монархов. Через тайный ход королева поспешила в комнату супруга. А чуть позже венценосная чета была вынуждена появиться на балконе перед разъяренной толпой, требовавшей: "В Париж! В Париж!" Согласия, собственно, не требовалось. Король покорно выполнил приказ. Привезли его с женой и детьми в столицу около семи часов вечера, снача-ла в Отель де Вилль, где пришлось выслушать торжественную и поучительную речь мэра города и только ночью - в опустошенный и мрачный Лувр. С переездом в Париж Учредительное собрание укрепило свою власть, угроза его разгона практически исчезла, и король уже не в силах что-либо изменить вместе с семьей превратился в заложника революционеров.
Голова Людовика
XVI, казненного 21 января
1793 года в 10 часов 20 минут утра. Гравюра
До гибели на эшафоте ему довелось пережить еще немало испытаний и унижений. В Париже король постоянно страшился за себя и своих близких. Правда, 14 июля 1790 года во время Праздника федерации он произнес клятву на верность народу и закону, вызвав шумное одобрение всех присутствующих и доказав, что его популярность еще достаточно велика. Однако этот успех оказался призрачным. Монарх пробовал как-то влиять на стремительные перемены, чему-то препятствовать, что-то предпринимать, но каждый раз убеждался в тще-те своих попыток. Он мечтал восстановить во Франции, - пусть даже с помощью войск, в том числе иностранных, - многие прежние порядки, укрепить свою власть, прекратить надругательства над правами и достоинством священнослужителей. В ночь на 21 июня 1791 года, подстрекаемый королевой, он вместе с семьей бежит из Парижа в Мец, где находилась армия генерала Буалле, верная Бурбонам. Но и здесь его ждала неудача - в местечке Варенн переодетого короля узнал почтовый чиновник. Под конвоем Национальной гвардии, сквозь враждебные толпы возвращались беглецы в столицу. Законодательное собрание, ставшее преемником Учредительного, временно отстранило короля от власти, но вскоре восстановило на троне, сохранив за ним лишь титул и право отлагательного вето.
Начало войн Франции со странами монархической Европы, активизация противников революционных изменений в стране, попытки согласовывать действия внешней и внутренней контрреволюции, Манифест герцога Брауншвейгского, грозившего французам полным разрушением Парижа и казнями бунтовщиков, в случае, ес-ли будет нанесен "малейший ущерб" августейшей семье - все это оказалось роковым для Людовика XVI.
В ночь на 10 августа 1792 года Париж не спал. Надрывно звонили колокола, сухо трещали выстрелы, грозно ухали пушки. Мирные обыватели затаились. Толпы вооруженных революционеров штурмовали Лувр. Восстание удалось. Дворцовые чертоги заполнили ликующие победители. Королевская семья была взята под стражу. 10 августа по решению мятежников и Законодательного собрания король был лишен трона и вместе с семьей заключен сначала в Люксембургский дворец, а затем, с 13 августа 1793 года, в одну из башен Тампля.
Необычному арестанту отвели помещение на третьем этаже с прихожей, столовой, спальней и комнатой для слуги. Его близких разместили на четвертом.
Отставной государь давал семилетнему сыну уроки географии и латинского языка, играл с желающими в шахматы, гулял по монастырскому двору. При его встречах с Марией Антуанеттой всегда присутствовали два офицера стражи. Обедали всем семейством в столовой на третьем этаже.
Двадцать первого сентября Людовика XVI ожидал еще один удар. Вновь избранное Законодательное собрание - Конвент - приняло декрет о ликвидации во Франции монархии. До тех пор даже отрешенный от власти, даже в тюрьме он все же был королем и, надо думать, не терял последних надежд на перемены к лучшему. Но после 21 сентября оставалась лишь жизнь, семья да горькие раздумья о будущем. Но и это длилось недолго.
Уже 20 ноября в Лувре был обнаружен секретный сейф, в котором хранились документы, свидетельствовавшие о тайных связях короля с недругами Франции, в частности, с государями враждебных ей стран. Понятно, что в республике, решавшей судьбу бывшего монарха и его семьи, эти связи были объявлены преступными.
Процесс начался уже 11 декабря в Конвенте. Подсудимый держался с большим достоинством. Не соглашался ни с одним из предъявленных ему обвинений. Его блестяще защищал Мальзерб, видный государственный деятель дореволюционной поры, поборник справедливости и закона, сторонник свободы слова и печати, друг и покровитель многих знаменитых просветителей. Все тщетно. При поименном голосовании недавний суверен был признан виновным и приговорен к смерти. 387 депутатов проголосовали за казнь, 334 - против. 18 января 1793 года так же поименно 380 голосами "за" и 310 - "против" приговор был подтвержден тем же судилищем.
Загрузка...
