Цитатник из книг ирвина ялома. Самые сильные цитаты ирвина ялома

Индивид, которому нужно подтверждение других, чтобы чувствовать себя живым, должен избегать пребывания в одиночестве. Подлинное уединение слишком близко подводит к тревоге экзистенциальной изоляции, и невротический индивид избегает его любой ценой; пространство изоляции заполняется другими людьми, время изоляции уничтожается ("убивается") занятостью.

Одиночное заключение всегда было особенно жестоким наказанием. Другие сражаются с изоляцией, убегая из настоящего, из уединенного момента: они утешают себя блаженными воспоминаниями о прошлом (хотя в то время их переживания были далеко не блаженными) или проецируют себя в будущее, наслаждаясь воображаемой добычей от еще не реализованных планов.

Недавний всплеск интереса к медитации отчасти обусловлен ее новизной и ощущением контроля. Для индивида в западном мире редкость просто быть с самим собой и переживать время, а не убивать его.

Нас научили делать несколько вещей одновременно – курить, жевать, слушать, вести машину, смотреть телевизор, читать. Мы ценим машины, экономящие время, и прилагаем эти ценностные критерии для машин к себе. Но что мы можем сделать со временем, которое сэкономили, кроме как найти другие способы убить его?

Когда главным мотивом вовлечения в отношения с другими является защита от одиночества, другие играют роль средства. Нередко два индивида выполняют первичные функции друг для друга и замечательно совмещаются, примерно как штепсель и розетка. Такие отношения могут быть настолько взаимно функциональными, что это обеспечивает их стабильность, однако подобное устройство отношений не может дать ничего, кроме задержки роста, так как оба партнера знают друг друга лишь частично. Такие отношения напоминают карточный домик, где составляющие стены поддерживают друг друга: уберите одного партнера (или укрепите его психотерапией) – и второй падает.

Однако обычно такого взаимного удовлетворения потребностей не бывает. На каком-то уровне человек понимает, что его скорее используют, чем находятся в отношениях с ним, и ищет удовлетворяющего партнера где-нибудь еще.

Мою тридцатипятилетнюю пациентку, преследуемую страхом одиночества, одолевало видение, как она "ест одна в шестьдесят три года". Она была поглощена поиском постоянной связи. Хотя она была привлекательной, жизнерадостной женщиной, мужчины один за другим через короткое время после начала встреч прерывали с ней отношения. Я полагаю, их отпугивали как ее напряженная и отчаянная любовь-нужда, так и осознание того факта, что эта женщина может дать мало любви. Важный ключ к пониманию ее динамик был найден в других ее межличностных отношениях. Очень критичная, она быстро и высокомерно давала отставку тем, кто не были потенциальными партнерами.

В терапии пациента, страдающего трудностями установления длительных отношений, терапевту всегда важно глубоко исследовать "текстуру" других, менее напряженных отношений пациента. Проблемы любви не являются специфически ситуативными. Любовь – это не особенная встреча с другим, а позиция. Проблема "нелюбимости" довольно часто оборачивается проблемой собственной нелюбви.

Одиночество ещё один важный аспект исследования личности. И конечно же Ирвин Ялом включит этот аспект в обсуждение во время Телемоста 14 апреля. Присоединяйтесь! до повышения цены 15 февраля!

Ирвин Ялом «Экзистенциальная психотерапия». «Класс», 2014

Именно встреча с одиночеством, в конечном счете, делает возможной для человека глубокую и осмысленную включенность в другого

Наше существование начинается с одинокого крика в тревожном ожидании ответа

Спасаясь от одиночества, два индивидуума могут совмещаться как штепсель и розетка. Такие отношения обеспечивают стабильность, однако, подобное устройство отношений не может дать ничего, кроме задержки роста, так как оба партнера знают друг друга лишь частично. Такие отношения напоминают карточный домик, где стены поддерживают друг друга: уберите одного партнера (или укрепите его психотерапией) – и второй падает

Вопрос о смерти “чешется” беспрерывно, не оставляя нас ни на миг; стучится в дверь нашего существования, тихонько, едва уловимо шелестя у самых границ сознательного и бессознательного. Спрятанный, замаскированный, пробивающийся наружу в виде разнообразных симптомов, именно страх смерти является источником многих беспокойств, стрессов и конфликтов

Все мы - одинокие корабли в темном море. Мы видим огни других кораблей, нам до них не добраться, но их присутствие, свет этих огней, и сходное с нашим трагическое положение дают нам большое утешение в нашем экзистенциальном одиночестве.

Жизненные решения очень дороги, потому что они сопровождаются отречением. Они сталкивают нас с той степенью, до которой мы создаем сами себя, а также с ограничением наших возможностей

Зрелая любовь не остается без награды. Человек изменен, обогащен, осуществлен, экзистенциальное одиночество человека смягчено. Награда следует, но ее нельзя преследовать.

Мы полностью ответственны за свою жизнь: не только за свои действия, но и за свою неспособность действовать.

Мы – существа, созданные по своему собственному проекту, и идея свободы страшит нас, поскольку предполагает, что под нами – пустота, абсолютная "безосновность"

Наш «универсальный конфликт» связан с тем, что мы стремимся быть индивидуальностью, но индивидуальное существование требует от нас признания пугающей изоляции

Одинокое "я" экстатически растворяется в "мы". Это общее определение всех форм экстаза - романтического, сексуального, политического, религиозного, мистического. Каждый жаждет этого растворения и наслаждается им

Одна из бесценных вещей, которую пациент познает в ходе психотерапии, это границы отношений. Он узнает, что может получить от других, но также – и это гораздо важнее – чего не может получить от других.

Отношения бывают неудачными, когда человек частично – с другим, а частично еще с кем-то вымышленным

Поиск смысла парадоксален: чем больше мы рационально ищем его, тем меньше находим; вопросы, которые человек задаёт о смысле, всегда переживут ответы

Потеря родителя заставляет нас соприкоснуться с нашей собственной уязвимостью: если наши родители не смогли спасти себя, то кто спасет нас? Если родителей нет – уже никого нет между нами и могилой. Это мы теперь стали барьером между нашими детьми и смертью

Потеря сына или дочери – самая тяжелая и горькая утрата. Мы одновременно оплакиваем свое дитя и себя самих. В такой момент мы чувствуем, что жизнь нанесла нам удары сразу со всех сторон. Родители вначале проклинают вселенскую несправедливость, но вскоре начинают понимать: то, что казалось им несправедливостью, на самом деле – космическое безразличие

Проблема «нелюбимости» довольно часто оборачивается проблемой собственной нелюбви.

Проблема отношений – это проблема слияния-изоляции (или привязанности-отделенности). С одной стороны, человек должен научиться быть в отношениях с другим, не поддаваясь желанию избегнуть изоляции, став частью этого другого. Но он также должен научиться, будучи в отношениях с другим, не низводить другого до роли средства защиты от изоляции

Процесс глубочайшего исследования... приводит нас к признанию того, что мы конечны, мы должны умереть, мы свободны и мы не можем уйти от своей свободы. Мы узнаем также, что индивидуум неумолимо одинок

Прошлая любовь – источник силы, нынешняя любовь – результат силы.

Психотерапия – это не замена жизни, а ее генеральная репетиция.

Слияние с другим устраняет изоляцию радикальным образом – устраняя самосознание

Смерть напоминает нам, что существование не может быть отложено и что еще есть время для жизни

Смерть – неотъемлемая часть жизни, и, постоянно принимая ее в расчет, мы обогащаем жизнь, а отнюдь не обкрадываем ее. Физически смерть разрушает человека, но идея смерти спасает его

Тревога смерти обратно пропорциональна удовлетворению жизнью

Тревога – не только враг, но и учитель: Она может указать путь к аутентичному существованию

Тревога – это часть существования; пока мы продолжаем расти и созидать, мы не можем быть свободными от нее.

Человек не может обратить свою волю назад. Человек может искупить прошлое, только изменяя будущее.

Чтобы быть по настоящему близким с другим, мы должны по настоящему слушать другого: отбросить стереотипы и ожидания, связанные с другим, и позволить сформировать себя ответом другого.

Экзистенциальная изоляция – это долина одиночества, к которой много путей. Конфронтация со смертью и свободой неизбежно приведет индивида в эту долину.

Я обнаружил, что для психотерапии имеют особое значение четыре данности: неизбежность смерти каждого из нас и тех, кого мы любим; свобода сделать нашу жизнь такой, какой мы хотим; наше экзистенциальное одиночество; и, наконец, отсутствие какого-либо безусловного и самоочевидного смысла жизни

Я уверен, что основным предметом психотерапии всегда бывает эта боль существования, а вовсе не подавленные инстинктивные влечения и не полузабытые останки прошлых личных трагедий, как обычно считается.

~ Поиск по авторам ~ Ирвин Ялом

На генеалогическом древе экзистенциальной терапии, кроме массивных ветвей – философов, гуманистических психологов и гуманистически ориентированных психоаналитиков, – имеется еще одно важное ответвление: великие писатели, которые не менее полно исследовали и раскрыли экзистенциальную проблематику, чем их вышеперечисленные собратья

Жизнь нужно проживать сейчас; ее нельзя без конца откладывать

В каждой профессии есть область еще не достигнутого, в которой человек может совершенствоваться. У психотерапевта эта область, это необъятное поле для самосовершенствования, которое никогда нельзя пройти до конца, на профессиональном языке называется контрпереносом

Смерть есть условие, дающее нам возможность жить подлинной жизнью

Любовь – это, скорее, форма существования: не столько влечение, сколько самоотдача, отношение не столько к одному человеку, сколько к миру в целом

Отношения бывают неудачными, когда человек частично – с другим, а частично еще с кем-то вымышленным

Слияние с другим устраняет изоляцию радикальным образом – устраняя самосознание

Наше существование начинается с одинокого крика в тревожном ожидании ответа

Важная проблема, присущая вопросам о смысле жизни, заключается в том, что их очень часто смешивают с массой других вопросов

Ирвин Ялом - один из самых известных психологов и психотерапевтов в мире, по популярности среди широких масс он, возможно, уступает только Фрейду. Профессор Стенфордского университета, живой классик, один из родоначальников экзистенциальной психотерапии… Слава Ялома связана еще и с тем, что он большой писатель, допустивший массового читателя к кухне практикующего психолога. Он пишет очень умные, но не скучные книги, документальные захватывающие рассказы из практики экзистенциального психотерапевта.
Ниже приведены наиболее интересные цитаты из его книг:

…смерть есть условие, дающее нам возможность жить подлинной жизнью

Жизнь нужно проживать сейчас; ее нельзя без конца откладывать

Человек боится смерти тем больше, чем меньше он по-настоящему проживает свою жизнь и чем больше его нереализованный потенциал
Берегитесь исключительной и безрассудной привязанности к другому; она вовсе не является, как это часто кажется, примером абсолютной любви. Такая замкнутая на себе и питающаяся собою любовь, не нуждающаяся в других и ничего им не дающая, обречена на саморазрушение.
/Лечение от любви/

больше всего боятся смерти те, кто умирает, так и не прожив полно свою жизнь.
Больше смерти человек боится сопутствующей ей полной изоляции. Мы пытаемся идти по жизни парами, но умираем в одиночку – никто не может умереть вместе с нами или за нас. Живые сторонятся умирающих, и это предвестие последней, окончательной оставленности. Пола рассказала мне о двух проявлениях предсмертного одиночества. Пациент отсекает себя от живущих, он не желает втаскивать семью и друзей в свой собственный ужас, открывая им свои страхи или зловещие мысли. А друзья сторонятся умирающего, чувствуя себя беспомощными, неловкими, не знают, что говорить и делать, боятся подойти слишком близко и увидеть предвестие собственной смерти.
/Мамочка и смысл жизни/

Больше, чем смерти, люди боятся одиночества, неизменного спутника болезни. Мы стараемся пройти по жизни рука об руку с кем-либо, но умирать нам приходится поодиночке.
/Мамочка и смысл жизни/

Брак священен. Но… лучше разрушить брак, чем позволить ему разрушить себя!
/Когда Ницше плакал/

Быть по-настоящему любимым и незабвенным, слиться с другим человеком навсегда - значит быть нетленным и защищенным от одиночества человеческого существования.

В наше время никто не умирает от горьких истин - слишком велик выбор противоядий.
/Когда Ницше плакал/

В самой основе человека лежит конфликт между желанием продолжать жить и осознанием неизбежности смерти.
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

В той мере, в какой человек отвечает за собственную жизнь, он одинок. Ответственность подразумевает авторство, сознавать свое авторство означает отказаться от веры, что есть другой, кто создает и охраняет тебя
Важная проблема, присущая вопросам о смысле жизни, заключается в том, что их очень часто смешивают с массой других вопросов
Вопрос о смерти “чешется” беспрерывно, не оставляя нас ни на миг; стучится в дверь нашего существования, тихонько, едва уловимо шелестя у самых границ сознательного и бессознательного. Спрятанный, замаскированный, пробивающийся наружу в виде разнообразных симптомов, именно страх смерти является источником многих беспокойств, стрессов и конфликтов
/Вглядываясь в солнце, или Жизнь без страха смерти/

время бесконечно, а запас силы (основного содержания космоса) ограничен. При условии наличия ограниченного количества потенциальных состояний мира и бесконечности прошедшего времени можно сделать вывод о том, что все возможные состояния уже имели место быть и что состояние настоящего момента должно быть повторением, так же, как и то, что породило его, и то, что стало его следствием, и все остальные состояния в прошлом и будущем.
/Когда Ницше плакал/

Все мы одинокие корабли в темном море. Мы видим огни других кораблей - нам до них не добраться, но их присутствие и сходное с нашим положение дают нам большое утешение. Мы осознаем свое абсолютное одиночество и беспомощность. Но если нам удается вырваться из своей клетки без окон, мы начинаем осознавать других, встречающихся с тем же ужасом одиночества. Наше чувство изолированности открывает нам путь к сочувствию другим, и мы уже не так сильно боимся: …
Все мы - одинокие корабли в темном море. Мы видим огни других кораблей, нам до них не добраться, но их присутствие, свет этих огней, и сходное с нашим трагическое положение дают нам большое утешение в нашем экзистенциальном одиночестве.
Даже самая либеральная система психиатрической классификации накладывает границы на бытие другого. Если мы относимся к людям с полной уверенностью, что можем их определить, мы никогда не увидим в них те части - жизненно важные части,- которые выходят за рамки наших определений.
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Дело не в том, что свершение дает рациональный ответ на вопрос о смысле, а в том, что оно делает ненужным сам вопрос.
/Лечение от любви/

Для того, чтобы быть полностью связанным с другим человеком, вам придется сначала найти связь с самим собой. Если мы не можем смириться со своим одиночеством, мы начинаем использовать другого как укрытие от изоляции.
/Когда Ницше плакал/

Думая о смерти, мы становимся благодарными, способными ценить бесчисленные данности своего существования
Жизненные решения очень дороги, потому что они сопровождаются отречением. Они сталкивают нас с той степенью, до которой мы создаем сами себя, а также с ограничением наших возможностей
жизнь продолжается и без меня. Я бы все равно исчез, лет через десять или двадцать. Если взглянуть на это из космоса, какая разница когда?
/Когда Ницше плакал/

Именно встреча с одиночеством, в конечном счете, делает возможной для человека глубокую и осмысленную включенность в другого
Иногда страх смерти рассматривается как нечто универсальное и тривиальное. Кто, в конце концов, не знает о собственной смерти и не боится её? Но одно дело - знать о смерти вообще и совсем другое - ощущать смерть каждой клеточкой своего тела.
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Иудео-христианская религиозная традиция дала западному миру всеобъемлющую смысловую схему, основанную на принципе, что мир и человеческая жизнь являются частью божественно предопределенного плана… Смысл в жизни отдельного существа божественно предопределен задача каждого человека – понять и исполнить Божью волю
Кстати, одно исследование действительно обнаружило, что у депрессивных пациентов ощущение смысла жизни резко повысилось после электрошоковой терапии!
Любовь - это скорее форма существования: не столько влечение, сколько самоотдача, отношение не столько к одному человеку, сколько к миру в целом.
Любовь - это, скорее, форма существования: не столько влечение, сколько самоотдача, отношение не столько к одному человеку, сколько к миру в целом.
/Лечение от любви/

Люди начинают любить себя, если они видят свой образ, отражающийся в полных обожания глазах кого-то, кто им не безразличен.
/Мамочка и смысл жизни. Психотерапевтические истории/

Люди, чувствующие пустоту, никогда не исцеляются, соединяясь с другим нецелостным, неполным человеком. Наоборот, две птицы со сломанными крыльями, объединившись, совершают весьма неуклюжий полет. Никакой запас терпения не может помочь им лететь; и, в конце концов, они должны расстаться и залечивать раны по отдельности.
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

многие отчаявшиеся люди видят в смерти некое волшебное место отдохновения. Но смерть – не состояние покоя и не место, где жизнь продолжается без боли; это полное исчезновение сознания.
/Мамочка и смысл жизни/

Мы все существа, ищущие смысл жизни, которые испытывают беспокойство оттого, что их закинули в бессмысленную вселенную. Чтобы избежать нигилизма, мы должны поставить перед собой двойную задачу. Во-первых, изобрести проект смысла жизни, достаточно убедительный для поддержания жизни. Следующий шаг - забыть о факте изобретения и убедить себя, что мы просто открыли смысл жизни, то есть у него независимое происхождение
Мы полностью ответственны за свою жизнь: не только за свои действия, но и за свою неспособность действовать.
Мы сами создаем все свои переживания. И всё, что мы сами создали, мы сами можем и уничтожить.
/Когда Ницше плакал/

Мы - существа, созданные по своему собственному проекту, и идея свободы страшит нас, поскольку предполагает, что под нами - пустота, абсолютная «безосновность».
/Лечение от любви/

Наш «универсальный конфликт» связан с тем, что мы стремимся быть индивидуальностью, но индивидуальное существование требует от нас признания пугающей изоляции
Наша жизнь, наше существование приговорены к смерти, в которую мы не хотим верить, к любви, которую мы теряем, к свободе, которую мы боимся, и к опыту, который нас разделяет
/Лечение от любви/

Наше существование начинается с одинокого крика в тревожном ожидании ответа
Не существует лекарства от отчаяния, нет докторов для души.
/Когда Ницше плакал/

Неправильно рожать детей под влиянием потребности, неправильно использовать детей для того, чтобы заполнить свое одиночество, неправильно придавать смысл своей жизни, производя на свет очередную копию себя. Неправильно и пытаться обрести бессмертие, отправляя в будущее свое семя, - словно бы в сперме содержалось сознание!
/Когда Ницше плакал/

Один из величайших жизненных парадоксов заключается в том, что развитие самосознания усиливает тревогу. Слияние рассеивает тревогу самым радикальным образом – уничтожая самосознание. Человек, который влюбляется и переживает блаженное состояние единства с любимым, не рефлексирует,
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Одинокое «я» экстатически растворяется в «мы». Это общее определение всех форм экстаза - романтического, сексуального, политического, религиозного, мистического. Каждый жаждет этого растворения и наслаждается им
Одна из бесценных вещей, которую пациент познает в ходе психотерапии, это границы отношений. Он узнает, что может получить от других, но также – и это гораздо важнее – чего не может получить от других.
Одной из основных форм отрицания смерти является наша вера в личную уникальность, в то, что мы не подвержены неотвратимым биологическим законам и что жизнь не расправится с нами так же жестоко, как и с остальными
Осмысление ситуации дает нам ощущение господства: чувствуя себя беспомощными и растерянными перед новыми и непонятными явлениями, мы стремимся их объяснить и тем самым получить над ними власть. Еще важнее, что смысл порождает ценности и вытекающие из них правила поведения: ответ на вопрос «зачем?» («Зачем я живу») дает ответ на вопрос «как?» («Как мне жить?»).
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Ответственность означает авторство. Осознавать ответственность – значит осознавать творение самим собой своего Я, своей судьбы, своих жизненных неприятностей, своих чувств, а также своих страданий, если они имеют место
Отношения бывают неудачными, когда человек частично – с другим, а частично еще с кем-то вымышленным.
Отношения между экзистенциальной терапией и экзистенциальной школой философии во многом сходно со связью между клинической фармакотерапией и биохимическими лабораторными исследованиями
Отчаяние – это та цена, которую человек должен заплатить за самопознание. Загляните в самую глубь жизни – и вы увидите там отчаяние.
/Когда Ницше плакал/

Ощущение осмысленности - побочный эффект вовлечённости
Пациент надевает на психотерапевта, который служит манекеном, чувства, снятые с других. Отношения с психотерапевтом – игра теней, отражающая превратности давней драмы.
Поиск смысла парадоксален: чем больше мы рационально ищем его, тем меньше находим; вопросы, которые человек задаёт о смысле, всегда переживут ответы
Поиск смысла, как и поиск счастья, возможен только косвенным путем.
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Полное принятие ответственности за свои действия расширяет границы вины, уменьшая возможности бегства. Индивидуум уже не может спокойно удовлетвориться таким алиби, как «Я не имел этого в виду», «Я не мог ничего поделать», «Я следовал непреодолимому импульсу».
Поскольку в образовании огромного большинства психотерапевтов философия занимает незначительное место, я не рассчитываю на философскую подготовку моих читателей
Последний дар родителей своим детям – это урок принятия собственной смерти.
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Потерять родителей или старого друга часто означает потерять прошлое: человек, который умер, может быть, был единственным свидетелем золотых дней далекого прошлого. Но потерять ребенка – значит потерять будущее: потерянное есть не что иное, как жизненный замысел – то, для чего человек живет, как он проецирует себя в будущее, как он надеется обмануть смерть (ведь ребенок – это залог нашего бессмертия).
/Лечение от любви/

Проблема «нелюбимости» довольно часто оборачивается проблемой собственной нелюбви.
Проблема отношений – это проблема слияния-изоляции (или привязанности-отделенности). С одной стороны, человек должен научиться быть в отношениях с другим, не поддаваясь желанию избегнуть изоляции, став частью этого другого. Но он также должен научиться, будучи в отношениях с другим, не низводить другого до роли средства защиты от изоляции
Профессиональные экзистенциальные философы по неясности и усложненности своей манеры выражения превосходят даже психоаналитиков-теоретиков. Исключительный, важнейший в данной области философский текст – «Бытие и время» Хайдеггера остается непревзойдённым примером словесного тумана.
Процесс глубочайшего исследования … приводит нас к признанию того, что мы конечны, мы должны умереть, мы свободны и мы не можем уйти от своей свободы. Мы узнаем также, что индивидуум неумолимо одинок
Прошлая любовь – источник силы, нынешняя любовь – результат силы.
Психотерапия – это не замена жизни, а ее генеральная репетиция.
Религия направлена на создание удобств и сглаживание неприятностей человеческого существования
/Мамочка и смысл жизни/

Слияние с другим устраняет изоляцию радикальным образом – устраняя самосознание
слушать - это творчество
/Мамочка и смысл жизни/

Смерть других сталкивает нас лицом к лицу с нашей собственной смертью.
/Мамочка и смысл жизни/

Смерть напоминает нам, что существование не может быть отложено и что еще есть время для жизни
Смерть - неотъемлемая часть жизни, и, постоянно принимая ее в расчет, мы обогащаем жизнь, а отнюдь не обкрадываем ее. Физически смерть разрушает человека, но идея смерти спасает его.
/«Экзистенциальная психотерапия»/

Смысл жизни подобен карабканию по канату, который мы же сами подкинули в воздух
Смысл является результатом осмысленной деятельности. Чем настойчивее мы ищем его, тем меньше вероятности, что найдём.
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Только когда человек переживает истину всем своим существом, он может принять ее. Только тогда он может последовать ей и измениться. Психологи-популяризаторы всегда говорят о «принятии ответственности», но все это - только слова: невероятно трудно, даже невыносимо признать, что ты и только ты сам строишь свой жизненный проект
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Тревога смерти обратно пропорциональна удовлетворению жизнью
Тревога – не только враг, но и учитель: Она может указать путь к аутентичному существованию
Тревога – это часть существования; пока мы продолжаем расти и созидать, мы не можем быть свободными от нее.
/Экзистенциальная психотерапия/

Тревожно осознавать, что реальность - не более, чем иллюзия, в лучшем случае - согласование восприятий разных наблюдателей.
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Ты получаешь то, чего заслуживаешь, в зависимости от того, что ты делал и как жил в этой жизни. Ты можешь двигаться либо вверх, либо вниз.
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Хотя мы обычно стремимся прожить жизнь вдвоем или в коллективе, наступает время, чаще всего в преддверии смерти, когда перед нами с холодной ясностью открывается истина: мы рождаемся и умираем в одиночку.
/Лечение от любви/

Хотя слово «ответственность» можно употреблять в разных значениях, я предпочитаю определение Сартра: быть ответственным означает «быть автором», то есть каждый из нас является автором своего жизненного замысла. Мы свободны быть какими угодно, кроме несвободных: говоря словами Сартра, мы приговорены к свободе.
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Человек либо утверждает свою независимость героическим самопреодолением, либо ищет безопасности, растворяясь в высшей силе; то есть человек либо выделяется и отстраняется, либо смешивается и сливается с чем то. Человек сам себя порождает (становится своим собственным родителем) или остается вечным ребенком.
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Человек не может обратить свою волю назад. Человек может искупить прошлое, только изменяя будущее.
Человек, который влюбляется и переживает блаженное состояние единства с любимым, не рефлексирует, поскольку его одинокое сомневающееся «Я», порождающее страх изоляции, растворяется в «мы». Таким образом, человек избавляется от тревоги, теряя самого себя.
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/

Человеку чрезвычайно трудно освободиться от вины за прошлое, если его нынешнее поведение провоцирует вину. Мы, прежде всего, должны научиться прощать себя за настоящее и будущее. До тех пор, пока мы продолжаем действовать по отношению к собственному «я» в настоящем так же, как действовали в прошлом, мы не сможем простить себя за прошлое
Чем настойчивее мы ищем смысл жизни, тем меньше вероятность, что мы его найдем
Чтобы быть по настоящему близким с другим, мы должны по настоящему слушать другого: отбросить стереотипы и ожидания, связанные с другим, и позволить сформировать себя ответом другого
Чтобы вырастить детей, вы должны вырасти сами. Иначе вы будете заводить детей от одиночества, под влиянием животных инстинктов или чтобы законопатить дыры в себе.
/Когда Ницше плакал/

Чтобы стать сильным, тебе для начала потребуется пустить корни в ничто и научиться жить в самом одиноком одиночестве.
/Когда Ницше плакал/

Экзистенциальная изоляция – это долина одиночества, к которой много путей. Конфронтация со смертью и свободой неизбежно приведет индивида в эту долину.
Я обнаружил, что для психотерапии имеют особое значение четыре данности: неизбежность смерти каждого из нас и тех, кого мы любим; свобода сделать нашу жизнь такой, какой мы хотим; наше экзистенциальное одиночество; и, наконец, отсутствие какого-либо безусловного и самоочевидного смысла жизни
/Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы/