Чем помогал распутин царственной семье. Царская семья и Г.Е. Распутин. Был ли Распутин непосредственным участником решения политических проблем царской России

Хотим мы того или нет, но Распутин по-прежнему один из самых узнаваемых русских исторических деятелей. За рубежом - уж точно. Задолго до появления хита группы Boney M «Rasputin» Илья Ильф писал, что на Западе, карикатурно изображая неприятных русских, дают им обобщённое имя «княгиня Гришка». Зловещий, коварный, загадочный тип, с явным намёком на похоть и извращения.

Это в точности совпадает с классическим определением Владимира Ленина : «Цинизм и разврат царской шайки с чудовищным Распутиным во главе».

Сейчас цитировать эти слова Ленина в некоторых кругах опасно. Дескать, большевистская клевета, поскольку сам царь Николай II и его жена Александ-ра почитали Распутина чуть ли не святым. Однако есть одна загвоздка. Сест-ра последней императрицы, великая княгиня Елизавета Фёдоровна , признанная святой лет на восемь раньше других Романовых, отзывалась о Григории Распутине похлеще вождя мирового пролетариата: «Распутин - служитель сатаны». Формальной исторической правде больше соответствует мнение Николая II.

Карьера юродивого

«Имел видения и принял на себя странничество. Пророчествовал о бедах, о пожарах и о бездождии. Иногда говорил такое, что бывал бит. Ел скоромное в пост. Пойманный за блудом со служанкою, заявлял: «Не озорничаю, но искушаю». Женского полу блудно растлил более двадцати душ. Сбирал денег в день алтын по десяти, а то и более…» Это всё о нашем герое?

Вообще-то нет. Приведённая цитата - из сборника обвинений Святейшего синода середины XVIII в., предъявленных российским юродивым. И в то же время в каждом из перечисленных художеств неоднократно был замечен конкретный человек по имени Григорий Распутин.

Проследить его жизненный путь можно по пунктам. Вот видения: «Однажды пахал и вдруг почувствовал, что всегда присутствующий в нём свет разрастается. Перед ним было видение - образ Казанской Божьей Матери» - это воспоминания дочери Распутина Матрёны . Вот насчёт «женского полу»: «Всем расскажу, что Гришка ничего не умеет, а только знает держать Дуньку-прислугу за мягкие части!» Это уже его отец Ефим . Вот странничество: «В самые отдалённые монастыри ходит пешком и босой, питается скудно, всячески изнуряя себя. Носит вериги, водится с юродивыми, блаженненькими, слушает их беседы, вникает во вкус духовных подвигов».

Создаётся впечатление, что Григорий Ефимович сознательно и хладнокровно делал карьеру юродивого. Ещё со времён Ивана Грозного это был самый лёгкий путь достижения авторитета среди окружающих. Особенно если «ничего не умеешь», а к тому же «болезнен и тщедушен» - именно так описывают молодого Распутина.

Путь этот опасен. Когда-то юродивого действительно могли признать святым и канонизировать. Но эту практику прекратили ещё в XVIII в. Позже новоявленного блаженного могли арестовать и даже казнить. На рубеже XIX-XX вв. на ниве искоренения юродства, сектантства и еретичества особо свирепствовал обер-прокурор Святейшего синода Константин Победоносцев . Правда, к 1904 г. его авторитет в глазах царя сильно упал, скоро последовала скандальная отставка. И, надо же такому случиться, именно тогда Распутин обосновывается в Петербурге. Остановить его было уже некому. Его «пророческая» деятельность разворачивается в полной мере.

Война и пророчества

С пророчествами старца Григория ситуация несколько разнообразнее. Его почитатели любят вспоминать, как он в безграмотном письме отговаривал императора от войны, которую мы знаем как Первую мировую: «Милой друг скажу грозна туча нат Рассеей беда горя много темно и просвету нету, а крови? Знаю все от тебя войны хотят. Рассея в крови велика погибель бес конца печаль».

Согласитесь, впечатляет. Вот другой случай. Распутина спросили о судьбе русского флота, который адмирал Рожествен-ский вёл через полмира к позору и унижению Цусимы: «Удачна ли будет встреча с японцами?» В ответ старец с важным видом изрёк: «Чувствую сердцем, утонет». И... попал пальцем в небо. Рожественский был ранен, но не утонул, а умер в Петербурге от болезни лёгких. Не утонул и русский флот - японцы захватили большую часть кораблей, которые служили им до самого 1945 г.

Пророчества и «мудрые решения старца» особенно ярко проявились как раз во время войны. Реальный шанс изменить ход Первой мировой был сведён на нет одним письмом императору: «Милый, наш Друг вне себя от того, что Брусилов не послушался твоего приказа о приостановке наступления. Ты должен на этом настоять - ты глава».

О том, чем был Распутин для последнего императора, говорит эпизод, связанный со смертью старца. Вот свидетельство генерала Юрия Данилова, начальника штаба Северного фронта : «Случилось так, что известие об убийстве Распутина пришло в ставку в день, назначенный для совещания по плану военных действий на 1917 г. Несмотря на исключительную важность совещания, государь оставил армию, штаб, ставку и неожиданно уехал в Царское Село».

В последние годы Российской империи имя могущественного временщика Григория Ефимовича Распутина было широко известно в России. Факты из его жизни перемежались с домыслами и слухами, а истинные и мнимые «деяния старца» постоянно давали пищу разговорам в аристократических салонах, в среде офицерства, на собраниях общественных деятелей, в трактирах и чайных. Однако почти все сходились на том, что этому «малограмотному мужику» с темным прошлым удалось завоевать невиданное влияние в царской семье и оказывать воздействие на курс государственной политики.

Обладая сильной волей, определенным даром воздействия и гипнотического внушения, Распутину удалось добиться огромного влияния на императрицу , уверовавшую в «святую силу» этого человека, способного по ее мнению, уберечь династию и жизнь единственного и горячо любимого сына Алексея. Цесаревич с рождения страдал неизлечимой болезнью - гемофилией (несворачиваемостью крови), и Распутину несколько раз при помощи гипнотического воздействия удавалось помочь ему при губительных кровотечениях.

Первоначально «старец» выступал лишь утешителем царской семьи, но по мере роста влияния оно стало выходить за пределы семейного круга. В обществе любое перемещение на высших правительственных постах восприни малось как результат интриг Распутина и его окружения.

Распутин , как предполагали многие, был платным немецким шпионом. Однако за все годы, начиная с 1916 года, не было никаких подтверждений ни с немецкой, ни с русской стороны, что так было на самом деле. Напротив, это казалось маловероятным. Ни один иностранец не мог предложить ему власти большей, чем он уже обладал; кроме того, он не любил иностранцев, особенно англичан и немцев. Более правдоподобно, что немецкие агенты могли использовать Распутина для получения информации, которой он располагал. В этом смысле считает, что «было бы необъяснимо, если бы германский Генеральный штаб не использовал его [Распутина]». Он ненавидел войну и не сторонился людей, которые выступали против нее. Его свита всегда была полна разными людьми, многие - сомнительной репутации, и в этот круг легко могли проникнуть несколько лишних лиц. Распутин был столь шумлив и хвастлив, что любой агент должен был просто сидеть и внимательно слушать.

Поддержка Александрой Распутина, казалось, подтверждала худшее. Большинство людей считало доказанным существование между ними интимной связи. В гостиных высшего общества, на заседаниях земских управ, профсоюзных митингах и в окопах открыто называли императрицу любовницей Распутина». За глаза ее всюду называли «немкой».

Повседневную жизнь «пророка-утешителя» постоянно сопровождали кутежи и разгул.

Все это беспокоило и возмущало многих. Крупные сановники, аристократы, другие приближенные ко двору люди неоднократно предпринимали попытки побудить царя удалить от трона Распутина. Подобные обращения вызывали лишь раздражение у «помазанника божьего» и ничего не меняли.

Борьба с Распутиным превращалась в борьбу за самосохранение тех, кто от носился к высшим слоям общества. Однако на насильственные меры никто не отваживался.

Роль «ниспровергателя тлетворного влияния» суждено было сыграть человеку, далекому от всякой политики, не занимавшему никаких государственных постов. Князь Феликс Феликсович Юсупов в свои 29 лет являлся единственным наследником огромнейшего состояния в России. Эстет, англоман, высокообразованный человек (окончил Оксфордский университет), молодой князь в феврале 1914 года стал мужем племянницы Николая II - Ирины Александровны Романовой. Его мать, княгиня З.Н. Юсупова, умная, обаятельная и честная женщина, относилась к числу открытых противников Распутина. По этой причине императрица удалила ее из круга близких знакомых, несмотря на то что приятельствовали они много лет.

Во время войны Юсупов не был призван на военную службу. Оставаясь в Петрограде, он снискал громкую славу прожигателя жизни.

Организация заговора и убийство Распутина

План физического уничтожения «отвратительного мужика» сложился у Юсупова далеко не сразу, хотя познакомились они в доме у одной из самых преданных почитательниц старца М.Е. Головиной еще в 1909 году. Феликс позднее вспоминал, что уже при первой встрече он ощутил одновременно отвращение и оцепенение при виде этой одиозной личности.

Время решений наступило в 1916-м. Пытаясь установить подлинный характер Распутина и степень его влияния, Юсупов довольно часто начинает встречаться с ним, стремясь внушить временщику доброе к нему расположение. Феликс стал желанным гостем Распутина в квартире на Гороховой, которая по распоряжению царицы тщательно охранялась полицейскими чинами, и проникнуть туда нежелательному лицу было практически невозможно. Завоевав расположение Распутина и довольно близко наблюдая за его жизнью, князь пришел к заключению, что старец «обладает сверхъестественной силой», которую «можно встретить лишь раз в сотни лет».

К осени 1916 года в петроградском обществе смешались чувства глубокого отвращения к Распутину и беззаботного безразличия к войне. Юсупов со своим близким знакомым князем Дмитрием Павловичем (двоюродный брат Николая II) разрабатывает план: пригласить Распутина в гости, отравить его, а затем вывезти за город и утопить в реке. Местом проведения акции выбирается дворец Юсуповых на набережной Мойки.

Великие князья, генералы и депутаты Думы - все сходились в одном: Распутин должен быть устранен. 19 ноября (2 декабря) резкую антираспутинскую речь в Государственной думе произнес В.М. Пуришкевич . В свои 50 лет, этот человек искрящегося ума, остроумный сочинитель блестящих политических эпиграмм, представлял собой оратора такой силы, что когда он шел к трибуне, вся Дума, не исключая его врагов, сияла улыбками в предвкушении его речи. В политике Пуришкевич являлся крайне правым и самым пылким монархистом Думы.

Два часа перед депутатами Думы гремели обвинения Пуришкевича, обличавшего «темные силы», подрывающие монархию. «Требуется всего лишь рекомендация Распутина, чтобы возвести самого захудалого гражданина на высокий пост» , - кричал он. Затем в потрясающем завершении речи, которое подняло его аудиторию на ноги и вызвало неистовую овацию, он бросил вызов министрам, сидевшим перед ним. «Если вы понастоящему лояльны, если слава России, ее могущественное будущее, которое тесно связано со светлым именем царя, означает что-нибудь для вас, тогда вы опора, вы министры. Поезжайте в Ставку и бросьтесь в ноги царю. Имейте мужество сказать ему, что массы грозят своим возмущением. Угрожает революция, и темный мужик не должен долее править Россией».

Речь Пуришкевича произвела столь сильное впечатление на Феликса, что он решает привлечь его к заговору. Бессарабский помещик и рьяный монархист с радостью согласился, воскликнув: «Это моя давнишняя мечта!» К концу ноября окончательно сложился кружок заговорщиков. В него вошли, кроме Юсупова и Пуришкевича, поручик-фронтовик, лечившийся в Петрограде, Сухотин, армейский доктор Лазоверт и молодой друг Юсупова великий князь Дмитрий Павлович. 26-летний Дмитрий был сыном последнего здравствующего дяди Николая II , великого князя Павла. Дмитрий слыл любимцем императрицы, которая часто смеялась над его шутками и рассказами. Тем не менее она испытывала беспокойство за его судьбу, «Дмитрий не работает и постоянно пьет, - жаловалась она Николаю во время войны, - прикажи Дмитрию вернуться в полк, город и женщины яд для него».

Ряд полезных советов дал Маклаков, знаток уголовного права и будущий русский посол в Париже. Он считал, например, что «убийство нужно сделать без шума и оставить против себя как можно меньше улик, убить лучше всего ударом; можно будет потом привезти труп в парк, переехать автомобилем и симулировать несчастье» и т.д.

Импульсивный и болтливый Пуришкевич за несколько дней до намеченного срока убийства, вопреки договоренности о соблюдении строжайшей тайны, рассказал нескольким думским журналистам о времени и месте покушения на Распутина. Заговорщиков спасло лишь то, что к Пуришкевичу журналисты давно относились с иронией. Однако слухи плодились, и министр внутренних дел А.Д. Протопопов (ставленник Распутина) предупредил временщика о возможности покушения на его жизнь.

В декабре пятеро заговорщиков постоянно встречались, обсуждая детали организации западни, убийства и устранения трупа. Дата была определена великим князем Дмитрием, ввиду его постоянной занятости, 16 (29) декабря - это был его первый свободный вечер.

Распутин начал вести себя осторожно. Он по возможности избегал выходить из дома днем. Однажды после долгой прогулки по Неве старец пришел домой и заявил, что река скоро будет полна крови великих Князей. В свою последнюю встречу с царем он отказался дать Николаю обычное благословение, сказав вместо этого: «На этот раз ты благослови меня, а не я тебя».

Для того чтобы заманить Распутина к себе во дворец, Феликсу пришлось прибегнуть к неотразимому аргументу: его жена красавица Ирина ищет встречи с ним. «Распутину давно хотелось познакомиться с моей женой, - писал Юсупов. - И, думая, что она в Петербурге, а родители мои в Крыму, он сказал, что с удовольствием приедет. Жены моей в Петербурге еще не было-она находилась в Крыму, с моими родителями, но мне казалось, что Распутин охот нее согласится ко мне приехать, если он этого знать не будет». Ссылаясь на общеизвестную неприязнь родни, князь просил Распутина сохранить этот визит в тайне, на что тот сразу же согласился.

Для приема долгожданного посетителя во дворце была подготовлена подвальная комната. Юсупов так описал место действия: «Комната была полутемная, мрачная, с гранитным полом, со стенами, облицованными серым камнем, и с низким сводчатым потолком... Резные, обтянутые потемневшей кожей стулья, шкафчики черного дерева, с массой тайников и ящиков, массивные дубовые кресла с высокими спинками и кое-где небольшие столики, покрытые цвет­ ными тканями, а на них кубки из слоновой кости... Шкаф с инкрустациями, внутри которого был сделан целый лабиринт из зеркал и бронзовых колонок. На этом шкафу стояло старинное распятие из хрусталя и серебра итальянской работы 16 века... На полу лежал большой персидский ковер, а в углу, где стоял шкаф с лабиринтом и распятием, шкура огромного белого медведя...

Посредине комнаты поставили стол, за которым должен был пить свой последний чай Григорий Распутин... На столе стоял самовар и много разных печений и сластей, до которых Распутин был большой охотник. На одном из шкафов приготовлен был поднос с винами и рюмками... топился большой гранитный камин, дрова в нем трещали, разбрызгивая искры на каменные плиты... Из шкафа с лабиринтом я вынул стоявшую там коробку с ядом, а со стола взял тарелку с пирожными, их было шесть: три шоколадных и три миндальных... Доктор Лазоверт, надев резиновые перчатки, взял палочки цианистого калия, растолок их и, подняв отделяющийся верхний слой шоколадных пирожных, всыпал в каждое из них порядочную дозу яда... во много раз сильнее той, кото рая необходима для смертельного исхода».

Феликс в автомобиле, за рулем которого сидел доктор Лазоверт, исполнявший роль шофера, отбыл на Гороховую, а остальные заговорщики поднялись этажом выше, включили граммофон и стали изображать гуляющую компанию.

После полуночи Феликс со своим спутником прибыл ко дворцу. На вопрос, кто же веселится здесь, хозяин ответил: «У жены гости, они скоро уйдут, а пока пойдемте в столовую выпьем чаю».

Оказавшись в подвале один на один со своей жертвой, Юсупов предложил Распутину отравленных пирожных. Распутин отказался. Затем, передумав, жадно съел два из них. Юсупов наблюдал, ожидая увидеть его корчащимся в агонии, но ничего не происходило. Затем Распутин попросил мадеры, которая также была отравлена. Он выпил залпом два бокала, но все было безрезультатно. При виде всего этого «меня охватило какое-то странное оцепенение, голова закружилась, я ничего не замечал перед собой», - писал Юсупов. Распутин выпил несколько стаканов чая и, пока прихлебывал его, попросил Юсупова спеть для него под гитару. Исполняя песню за песней, пораженный убийца пел, а довольный «покойник» сидел, кивая головой и улыбаясь. Сбившись в кучу наверху лестницы, едва дыша, Пуришкевич, Дмитрий и другие слышали только дрожащие звуки юсуповского пения и неразличимые отголоски разговора.

Много лет Юсупова мучил вопрос: почему на этого человека не действовали те большие дозы смертельного яда, которые с едой и питьем принял Распутин? По одной из версий, доктор Лазоверт, соучастник покушения, вместо яда положил Распутину безвредный порошок.

Улучив минуту, Юсупов поднялся к соучастникам покушения. Услышав, что яд на старца не действует, они запаниковали. Наконец опытный Пуришкевич заявил, что Распутину нельзя дать уйти полумертвым. Переборов себя Юсупов вызвался добровольно вернуться в подвал и завершить убийство. Держа браунинг Дмитрия за спиной, он вернулся и застал Распутина сидящим. Старец предложил поехать к цыганам. «Мыслями с Богом, а телом-то с людьми» , - сказал он, многозначительно подмигивая. Тут Юсупов подвел Распутина к зеркальному шкафу и показал богато украшенное распятие. Старец поглазел на распятие и заявил, что ему больше нравится шкаф. «Григорий Ефимович, - сказал Юсупов, - вы бы лучше на распятие посмотрели и помолились бы перед ним».

Распутин пристально посмотрел на князя, затем вновь взглянул на распятие. В этот момент Юсупов выстрелил. Пуля вошла в спину. С пронзительным криком Распутин повалился навзничь на белую медвежью шкуру.

После выстрела в комнату ворвались друзья-заговорщики. Осмотрев рану сделали заключение, что «пуля прошла навылет в области сердца», и констатировали, что он мертв. Радость была велика. Заперев дверь, все поднялись на верх, где шумно и весело стали праздновать победу и обсуждать план ликвидации трупа.

Через некоторое время Юсупов решил вернуться к своей жертве. Князь остановился около убитого и стал на него смотреть. Вдруг лицо Распутин дернулось; и левый глаз дрожа открылся. Через несколько секунд правый глаз также открылся. «Оба глаза Распутина, какие-то зеленые, змеиные, с выражением дьявольской силы впились в меня» ,- вспоминал Юсупов. Неожиданно Распутин, с пеной у рта, вскочил на ноги, схватил убийцу за горло и сорвал погон с его плеча. В ужасе Юсупов вырвался и побежал по лестнице наверх. За ним, карабкаясь на четвереньках и рыча от ярости, полз Распутин.

Пуришкевич, стоя наверху, услышал «дикий, нечеловеческий крик». Это был Юсупов: «Пуришкевич! Стреляйте, стреляйте! Он жив! Он удирает!». Пуришкевич выбежал на лестницу и почти столкнулся с обезумевшим Юсуповым.

Пуришкевич стремительно бросился во двор. Ему удалось подстрелить Распутина около юсуповского дворца. У распростертого временщика вновь появился Юсупов и в истерике ударил окровавленного человека резиновой дубинкой. Когда наконец тело затихло на окровавленном снегу, его завернули в синюю штору, обмотали веревкой и отвезли к Неве, где Пуришкевич и Лазоверт опустили его в прорубь. Через три дня, когда труп был найден, оказалось, что его легкие полны воды, Григорий Распутин, отравленный ядом, простреленный пулями, утонул.

Судьба заговорщиков против Распутина

Только царь имел право арестовать великого князя, но Александра распорядилась, чтобы и Дмитрий, и Феликс были взяты под домашний арест. Через день, когда ей позвонил Феликс, прося разрешения увидеться с ней, она отказала, заявив, чтобы он изложил свою просьбу в письме. Когда письмо пришло, в нем содержалось отрицание всякого участия в убийстве, о котором ходят слухи. Великий князь Павел, потрясенный слухами об участии своего сына, пришел к Дмитрию с иконой и портретом матери. Он потребовал, чтобы его сын поклялся на этих двух реликвиях, что он не убивал Распутина. «Я клянусь», - сказал Дмитрий торжественно.

В Петрограде, где каждый знал детали и смаковал подробности распутинского скандала, подтверждение, что «скота» убили, вызвало приступ бурной радости. Народ целовался на улицах и приветствовал Юсупова, Пуришкевича и великого князя Дмитрия как героев. В Казанском соборе давились, чтобы за жечь свечу перед иконой святого Дмитрия. В дальних губерниях крестьяне, знавшие только, что такой же, как они, мужик стал могущественным при царском дворе, смотрели на убийство по-другому. «Для мужиков Распутин стал мучеником, - сообщал один старый граф, только что вернувшийся из своего имения на Волге. - Он был человеком из народа; он заставлял царя слушать голос народа; он защищал народ от дворян. За это дворяне и убили его. Вот что говорят».

Для Николая самым серьезным ударом стал тот факт, что убийство совершили члены царской семьи. Великому князю Дмитрию было приказано немедленно покинуть Петроград и отбыть в действующую армию - в войска генерала Баратова, находившиеся в Персии и Месопотамии (это спасло ему жизнь, оградив его от разразившейся революции). Юсупов был сослан в одно из своих имений в центральной России; год спустя он покинул родину с княгиней Ириной, взяв с собой из всего своего огромного состояния только на миллион долларов драгоценностей и две картины Рембрандта. Пуришкевич был освобожден. Участие в убийстве высоко подняло его престиж.

Похороны Распутина

Распутин был похоронен в углу императорского парка. С ним простилась и царская семья. Императрица несла несколько белых цветов; она была очень бледной. Внутрь гроба императрица положила на грудь Распутину икону, подписанную ею самой, мужем, сыном и дочерьми, и письмо: «Мой дорогой мученик, дай мне твое благословение, чтобы оно следовало со мной всегда на печальном и мрачном пути, по которому мне еще предстоит последовать. И помни нас с высоты своих святых молитв. Александра».

Приложение №3
к докладу митрополита Крутицкого и Коломенского
Ювеналия, председателя Синодальной комиссии
по канонизации святых

ЦАРСКАЯ СЕМЬЯ И Г.Е. РАСПУТИН

Отношения царской семьи к Г.Е. Распутину нельзя рассматривать вне контекста исторической, психологической и религиозной ситуации, сложившейся в российском обществе в начале XX столетия, феномен Распутина, о котором говорят многие исследователи, едва ли можно понять вне исторического фона тогдашней России.

Как бы отрицательно ни относиться к личности самого Распутина, мы не должны ни на минуту забывать, что его личность в полной мере могла раскрыться в условиях жизни российского общества накануне катастрофы 1917 года.

Действительно, личность Распутина является во многом типологическим выражением духовного состояния определенной части общества начала XX века: «Не случайно в высшем обществе увлекались Распутиным, — пишет в своих воспоминаниях митрополит Вениамин (Федченков), — там была соответствующая почва для этого. А потому не в нем одном, даже скажу, не столько в нем, сколько в общей атмосфере лежали причины увлечения им. И это характерно для предреволюционного безвременья. Трагедия в самом Распутине была более глубокая, чем простой грех. В нем боролись два начала, и низшее возобладало над высшим. Начавшийся процесс его обращения надломился и кончился трагически. Здесь была большая личная душевная трагедия. А вторая трагедия была в обществе, в разных слоях его, начиная от оскудения силы в духовных кругах до распущенности в богатых» (2, 138).

Как же могло случиться, что столь одиозная фигура как Распутин могла оказывать значительное влияние на царскую семью и на российскую государственно-политическую жизнь его времени?

Одним из объяснений распутинского феномена является так называемое «старчество» Распутина. Вот что об этом пишет бывший товарищ обер-прокурора Святейшего Синода князь Н.Д. Жевахов: «Когда на горизонте Петербурга показался Распутин, которого народная молва назвала «старцем», приехавшим из далекой Сибири, где он якобы прославился высокою подвижническою жизнью, то общество дрогнуло и неудержимым потоком устремилось к нему. Им заинтересовались и простолюдин, и верующие представители высшего общества, монахи, миряне, епископы и члены Государственного Совета, государственные и общественные деятели, объединенные между собою столько же общим религиозным настроением, сколько, может быть, и общими нравственными страданиями и невзгодами.

Славе Распутина предшествовало много привходящих обстоятельств и, между прочим, тот факт, что известный всему Петербургу высотою духовной жизни архимандрит Феофан будто бы несколько раз ездил к Распутину в Сибирь и пользовался его духовными наставлениями. Появлению Распутина в Петербурге предшествовала грозная сила. Его считали если не святым, то, во всяком случае, великим подвижником. Кто создал ему такую славу и вывез из Сибири, я не знаю, но в обстановке дальнейших событий тот факт, что Распутину нужно было пробить дорогу к славе собственными усилиями, имеет чрезвычайное значение. Его называли то «старцем», то «провидцем», то «Божьим человеком», но каждая из этих платформ ставила его на одинаковую высоту и закрепляла в глазах Петербургского света позицию «святого» (5, 203-204, 206).

В самом деле, появившись в Петербурге, Распутин, еще совсем недавно проводивший жизнь в буйстве и пьяных разгулах — об этом, во всяком случае, свидетельствуют его односельчане — имел уже репутацию «старца» и «провидца». По всей вероятности, в 1903 году происходит его знакомство с ректором Санкт-Петербургской Духовной Академии епископом Сергием (Страгородским), который представляет Распутина инспектору Академии архимандриту Феофану (Быстрову) и епископу Гермогену (Долганову). Особенно благоприятное впечатление Распутин произвел на архимандрита Феофана, духовника царской семьи, который испытывал глубокую симпатию к этому сибирскому мужику-проповеднику и видел в «старце Григории» носителя новой и истинной силы веры. При посредничестве великого князя Петра Николаевича и его жены Милицы Николаевны 1 ноября 1905 года произошло роковое знакомство с царской семьей, о чем мы читаем в дневнике Императора Николая II: «Пили чай с Милицей Николаевной и Станой. Познакомились с человеком Божьим — Григорием из Тобольской губернии» (3, 287).

Первые два года после знакомства Распутин не стал для царской семьи тем «дорогим Григорием», для которого были открыты их души. Они с радостью встречались и слушали других «Божьих людей». Так, Император записал в своем дневнике 14 января 1906 года: «В 4 часа к нам пришел человек Божий Димитрий из Козельска около Оптиной пустыни. Он принес образ, написанный согласно видению, которое он недавно имел. Разговаривал с ним около полтора часа» (3, 298).

До конца 1907 года встречи императорской семьи со «старцем Григорием» были случайными и довольно редкими. Между тем возрастала и молва о «сибирском старце», но по мере роста его известности достоянием гласности становились и вовсе нелицеприятные факты его безнравственного поведения. Быть может, они и остались бы фактами биографии Распутина и в лучшем случае вошли бы как курьез в историю петербургского общества, если бы не совпали с началом периода систематических встреч Распутина с царской семей. В этих регулярных встречах, проходивших в царскосельском доме А.А. Вырубовой, принимали участие и царские дети. Поползли слухи о принадлежности Распутина к секте хлыстов. В 1908 году по указу Императора Тобольской Духовной Консисторией было проведено расследование о принадлежности Распутина к хлыстовству. В заключение следствия было отмечено что «при внимательном рассмотрении следственного дела нельзя не видеть, что перед нами группа лиц, объединившихся в особое общество со своеобразным религиозно-нравственным мировоззрением и строем жизни, отличным от православного... Самый уклад жизни последователей Григория Нового и личность его самого как будто близко подходят... к хлыстовству, но твердых начал, на основании которых можно было бы утверждать, что мы здесь имеем дело с хлыстовством, в рассмотренном следствием делопроизводстве нет», поэтому следствие было отправлено на доследование, которое, по неустановленным причинам, так и не было закончено. Однако в опубликованных недавно воспоминаниях о Распутине В.А. Жуковской вновь ставится вопрос о принадлежности Распутина к крайней форме хлыстовства. В этих воспоминаниях приводятся свидетельства (распутинской фразеологии и его эротических радениях) о принадлежности «старца Григория» к хлыстовской секте (7, 252-317).

В чем же разгадка тайны Распутина? Как могло в нем соединиться несоединимое — поистине сатанинское буйство и молитва? Очевидно, противоборство этих двух начал происходило в его душе годами, но в итоге темное все же одолело. Вот что писал в своих воспоминаниях : «Сибирский странник, искавший Бога в подвиге, и вместе с этим человек распущенный и порочный, натура демонической силы, — он сочетал в своей душе и жизни трагедию: ревностные религиозные подвиги и страшные подъемы перемежались у него с падением в бездну греха. До тех пор пока он ужас этой трагедии сознавал, не все еще было потеряно; но впоследствии дошел до оправдания своих падений, — и это был конец» (4, 182). Еще более резкую оценку противоречивой натуре Распутина дал бывший воспитатель Великого князя П. Жильяр: «Судьба хотела, чтобы тот, которого видели в ореоле святого, был бы в действительности существом недостойным и развратным... нечестивое влияние этого человека было одною из главных причин смерти тех, кто верил, что найдет в нем спасение» (6, 40).

Так почему же все-таки Распутин оказался так близок к царской семье, почему так верили ему? Как заметила А.А. Вырубова в своих показаниях ЧСКВП в 1917 году, Николай и Александра Федоровна «верили ему как отцу Иоанну Кронштадтскому, страшно ему верили; и когда у них горе было, когда, например, наследник был болен, обратились к нему с просьбой помолиться» (1, 109).

Вот именно в этом последнем и следует видеть причину «роковой связи», соединившей Распутина с царской семьей. Именно в конце 1907 года Распутин оказался рядом с заболевшим наследником, впервые помог улучшению здоровья Алексея Николаевича. Вмешательство Распутина неоднократно изменяло в лучшую сторону течение болезни наследника — сохранилось довольно много упоминаний об этом, но конкретных, подлинно документированных данных почти нет. Кто-то что-то слышал, кто-то что-то знал от кого-то, но никто из числа людей, оставивших письменные свидетельства, ничего сам не видел. Не случайно Пьер Жильяр пишет о том, как он неоднократно «имел возможность убедиться в том, какую незначительную роль играл Распутин в жизни Алексея Николаевича», но, повторяем, слухов в этой области всегда было больше, чем надежных фактов.

Именно случай исцеления царевича явился поворотом в отношении Александры Федоровны к Распутину, к этому, по ее словам «человеку Божьему». Вот что пишет уже упоминавшийся нами П. Жильяр о влиянии Распутина на Александру Федоровну через болезнь сына: «Мать ухватилась за надежду, которую ей давали, как утопающий хватается за руку, которую ему протягивают, и она уверовала в него со всей силой своей души. Давно она, впрочем, была убеждена, что спасение России и династии придет из народа, и она вообразила, что этот смиренный мужик был послан Богом... Сила веры сделала остальное и, благодаря самовнушению, которому способствовали случайные совпадения, Императрица пришла к убеждению, что судьба ее сына зависит от этого человека. Распутин понял состояние души этой отчаявшейся матери, сокрушенной в борьбе и дошедшей, как казалось, до пределов своего страдания. Он вполне усвоил, что мог извлечь из этого, и с дьявольским искусством он достиг того, что его жизнь до некоторой степени являлась связанной с жизнью цесаревича» (6, 37-38).

Именно болезнь сына оказалась определяющим моментом в отношении Александры Федоровны и Распутина — он стал надеждой и опорой ее семьи, более того, она верила, что под защитой этого человека ее семье и России не угрожает опасность — она знала это точно, она чувствовала это всем своим сердцем, «которое никогда не обманывало».

Поэтому при всей неприглядности разных слухов и сплетен, окружавших Распутина, Александра Федоровна видела его лишь с одной стороны. По словам дворцового коменданта В.Н. Воейкова, Александра Федоровна смотрела на Распутина как «на своего человека», игравшего в ее семье роль наставника-утешителя, — и как нам не понять исстрадавшейся матери, сына которой спасает от смерти этот человек? Она была убеждена, что Распутин — посланец от Бога, его заступничество перед Всевышним дает надежду на будущее...

Свое понимание роли Распутина Александра Федоровна излагала в письмах мужу. Так, в июне 1915 года она писала: «Слушайся нашего Друга: верь ему, сердцу дороги интересы России и твои. Бог недаром его послал, только мы должны обращать больше внимания на его слова — они не говорятся на ветер. Как важно для нас иметь не только его молитвы, но и советы». В другом письме мужу она писала, что «та страна, Государь которой направляется Божьим Человеком, не может погибнуть». Мы видим, как постепенно из «старца-утешителя» Распутин превращается во влиятельную политическую фигуру. Будучи умным и сообразительным, он, несомненно, понял, что уклоняться от роли советчика «мамы земли русской» он не может, иначе потеряет расположение царской семьи. Именно в этом драматическом смешении ролей Распутина была трагедия последнего царствования. Императрица предназначила «простецу и молитвеннику» роль, которую он ни при каких обстоятельствах не имел права играть, да и не имел возможности удачно ее исполнить.

Все попытки ближайших родственников, друзей, церковных иерархов предостеречь Александру Федоровну от влияния Распутина заканчивались разрывом, отставкой, полной изоляцией. В письмах Императору Николаю от 15 июня 1915 года Александра Федоровна писала: «Самарин, несомненно, пойдет против нашего Друга и будет на стороне тех епископов, которых мы не любим, — он такой ярый и узкий москвич» (1, 192). Хорошо известно, чем кончились выступления против Распутина священномученика митрополита Владимира, епископов священномученика Гермогена и Феофана. Полный разрыв произошел у Александры Федоровны и со своей сестрой — преподобномученицей великой княгиней Елизаветой Федоровной, которая в письме императору от 26 марта 1910 года писала о пребывании Распутина в духовной прелести.

Отношения самого Императора и Распутина были более сложными — восхищение «старцем» сочеталось у него с осторожностью и даже с сомнениями. Так, после первой встречи с Распутиным в 1907 году он сказал князю Орлову, что нашел в Распутине «человека чистой веры». Председателю Государственной Думы М. Родзянко он так характеризует Распутина: «Он хороший, простой русский человек. В моменты сомнений и душевной тревоги я люблю с ним беседовать, и после такой беседы мне всегда на душе делается легко и спокойно». Но все же Император испытывал беспокойство по поводу Распутина — ведь его не могли не тревожить сообщения доверенных лиц о скандальном его поведении. Император многократно пытался избавиться от него, но всякий раз отступал под давлением Императрицы или из-за необходимости помощи Распутина для излечения наследника. Вот что об этом пишет П. Жильяр: «Сначала он терпел его, не решаясь нанести удар вере Императрицы, которую Императрица имела в него и в которой она находила надежду, дававшую ей возможность ждать. Император опасался удалить Распутина, потому что если бы Алексей Николаевич умер, то Император в глазах матери, несомненно, являлся бы убийцей своего ребенка» (6, 157-158).

Подводя итог анализу причин влияния Г. Е. Распутина на царскую семью, в заключение хотелось бы отметить, что Император оказался не в состоянии противостоять воле Императрицы, истерзанной отчаянием из-за болезни сына и находившейся в связи с этим под зловещим влиянием Распутина, — как дорого пришлось впоследствии заплатить всей семье за это!

Библиография

1. Боханов А. Н. Сумерки монархии. М., 1993.

2. Вениамин (Федченков), митрополит. На рубеже двух эпох, б/м, 1994.

3. Дневники императора Николая II. М., 1991.

4. Евлогий (Георгиевский), митрополит. Путь моей жизни. М., 1994.

5. Жевахов Н.Д., князь. Воспоминания, том 1. М., 1993.

6. Жильяр П. Тринадцать лет при Русском Дворе. Paris, б/г.

7. Жуковская В.А. Мои воспоминания о Григории Ефимовиче Распутине, 1914-1916 гг. // Российский архив. История Отечества в свидетельствах и документах XVIII - XX вв., тома 2-3. М., 1992, с. 252-317.

Была ли царская семья идеальной?

Во второй статье, посвященной царской семье, речь идет о роли Церкви, Григория Распутина и Матильды Кшесинской в жизни Николая II и судьбе страны.

Распутин с императрицей, её детьми и гувернанткой. Царское Село. 1908 год

Распутин — злой гений семьи Романовых?

«…Пили чай с Милицей и Станой. Познакомились с человеком Божиим – Григорием из Тобольской губ.». Эту запись в дневнике Николая II от 1 ноября 1905 года цитировали много и часто. История отношений царской семьи с Распутиным оборвалась 17 декабря 1916 года в день его убийства.

11 лет этот мужчина то ли спасал царскую семью, то ли, наоборот, вел ее и страну к погибели. До сих пор непонятно, кем же на самом деле был Григорий Распутин. С одной стороны, писал с ошибками и отличался неразборчивостью в интимных отношениях, вмешивался в дела Церкви и империи, выдавал себя за подвижника, но сам прекрасно знал и цену деньгам и цену своего влияния.

С другой – он сделал для спокойствия Александры Федоровны как матери больше, чем кто бы то ни было из ее окружения; был далеко не глуп, хотел спасти Россию от участия в Первой мировой войне, производил сильное впечатление на тех, кто его видел.

Хороший актер, отличный психолог. Он, скорее, играл неграмотного простеца из народа, чем был им. Зинаида Гиппиус дала великолепное объяснение, почему Распутин юродствовал при дворе и в салонах.

Николай II и особенно Александра Федоровна приняли этот образ за подлинный и простонародный, поэтому никакая критика на них не действовала.

Императрица верила в Распутина, как раньше верила в «месье Филиппа» — шарлатана и последователя Папюса, предсказавшего ей наследника. Верила так сильно, что даже ложная беременность не открыла ей глаза на предшественника Распутина. Вот отрывок из ее письма Николаю II от 10 июня 1915 года: «Они (министры. — А. З.) должны слышать твой голос и видеть неудовольствие в твоих глазах. Они слишком привыкли к твоей мягкой, всепрощающей доброте… Они должны выучиться дрожать перед тобой. Ты помнишь, Mr. Ph и Гр говорили тоже самое» . Здесь интересно не только упоминание двух неоднозначных людей, авторитетных для семьи Романовых, но и то, что Александра Федоровна дает мужу советы по управлению государством, то есть активно занимается политикой. Получается, что влияние Распутина на политику Российской империи было огромным. Он был непререкаемым авторитетом для единственного человека, который мог что-то требовать от Николая II.

Император находился под постоянным давлением со стороны более властной и твердой супруги, хотя сам относился к Распутину весьма сдержано и виделся с ним нечасто.

Впрочем, вернемся к Распутину. Вряд ли он был «святым чертом», совсем точно он не был любовником императрицы. Он просто был слишком умен, чтобы вступать в такие связи. Он был для императрицы и ее дочерей (в меньшей степени) духовным наставником. Он смог дать им то, что не могли дать православные священники и епископы.

Обилие странных духовных учителей при императорском дворе – свидетельство глубочайшего кризиса Церкви, которая даже для царя превратилась в некое ведомство духовных услуг. Распутин не был злым гением царской семьи. Он просто стал «представителем народа» в глазах императрицы и высшего света, за что и был убит. Во всяком случае, такие слухи ходили в народе в конце 1916 – начале 1917 года: «Конечно, стоило мужику дойти до царя – и аристократы его убили». Это мнение было чрезвычайно распространено в среде простого народа и подпитывало ненависть к высшим классам, которой суждено было вскоре прорваться»

Реальный Распутин еще при жизни стал жертвой мифа о всесильном Распутине. Реальный сибирский крестьянин не был ни исчадием ада, ни святым. Просто удачливый и хитрый мужчина, который смог влиять на царей и пользоваться этим. Российскую империю только он в одиночку не погубил.

Николай II и Александра Федоровна — идеал христианской семьи?

В последние годы можно найти множество книг и брошюр, в которых царскую семью изображают идеальными христианами. Если говорить о Николае II, то он действительно идеальный в смысле типичности христианин начала ХХ века.

К Церкви он относится как к духовному министерству, к иерархам — как к своим подчиненным. В 1903 году Николай II лично добился канонизации Серафима Саровского. На робкие процедурные возражения Синода императрица сказала: «Государь может все». Собственно, в это Николай II и верил – в абсолютное самодержавие. Вот только реальность постоянно испытывала эти убеждения на прочность. Те, кто знал императора, часто говорили о том, что он был фаталистом и человеком, готовым пострадать за Россию и монархию. Несколько раз он отказывал православным епископам в созыве Поместного собора.

Существует апокриф, что император готов был передать престол наследнику, сам стать патриархом. Якобы епископы промолчали в ответ на это необычное предложение, и император утратил к ним всяческое доверие.

Это очень показательная легенда. До своего ареста царская семья видела в Церкви лишь один из институтов, с помощью которого можно укрепить институт царской власти. Лучше всего отношение народа к Церкви в начале ХХ века сформулировал Василий Розанов: «Если храм обернут ко мне так официально, то пусть уже не взыщут, что и я его не держу у себя около сердца, у себя за пазухой. Я ему не тепел, и он мне не тепел». Николай II не держал православие возле сердца.

Зато Александра Федоровна, по воспоминаниям почти всех современников, была очень религиозным человеком. Долго готовилась к переходу в православие, приняла его, молилась сперва о даровании наследника, а затем о его здоровье. Вот только в качестве духовных наставников выбирала людей странных. Французский «доктор» без медицинского образования «месье Филипп», Григорий Распутин, несколько юродивых. Все это люди, которых сложно назвать «традиционными верующими». Если добавить к этому склонность Александры Федоровны к экзальтации, то перед нами предстает совсем не портрет идеальной христианки. В письмах Александры Федоровны много цитат из Григория Распутина, который фактически был для нее главным представителем православия. Впрочем, это не вина императрицы. Григорий Распутин смог ей внушить, что в состоянии облегчать страдания цесаревича Алексея. Сложно упрекнуть мать тяжелобольного ребенка в том, что она после этого считала Распутина «святым».

Николай и Матильда. Как это было на самом деле

Неизвестно, спал ли наследник престола с балериной. В воспоминаниях Кшесинской можно найти отрывки, которые можно истолковать как доказательство близости Николая II и Матильды Феликсовны: «Нас все более влекло друг к другу, и я все чаще стала подумывать о том, чтобы обзавестись собственным уголком. Встречаться у родителей становилось просто немыслимым. Хотя Наследник, с присущей ему деликатностью, никогда об этом открыто не заговаривал, я чувствовала, что наши желания совпадают» . Роман с Николаем Александровичем был бурным и продолжался до 1894 года. В своих воспоминаниях Матильда Феликсовна пишет, что «Ники» рассказывал ей о своей любви к «Аликс» (будущей императрице Александре Федоровне. – А. З.). Молодые люди могли беседовать ночи напролет, при этом наследник дарил Матильде дорогие подарки.

«Первый раз, когда мы остались вдвоем в комнате, Ники я не узнала - так он был ласков. Но когда нам пришлось остаться наедине вторично, между нами произошел крайне тяжелый разговор.

Этот разговор продолжался более часа. Я готова была разрыдаться, Ники меня поразил. Передо мною сидел не влюбленный в меня, а какой-то нерешительный, не понимающий блаженства любви.

Летом он сам неоднократно в письмах и в разговоре напоминал насчет более близкого знакомства, а теперь вдруг говорил совершенно обратное, что не может быть у меня первым, что это будет его мучить всю жизнь, что если бы я уже была не невинна, тогда бы он не задумываясь со мной сошелся, и много другого говорил он в этот раз.

Но каково мне было это слушать, тем более что я не дура и понимала, что Ники говорил не совсем чистосердечно. Он не может быть первым! Смешно! Разве человек, который действительно любит страстно, станет так говорить? Конечно, нет» .

Какому из этих источников верить, судить читателю. Отмечу только, что на святость Николая II и на его семейную жизнь ни тот, ни другой вариант ответа не влияет. Из дневника Александры Федоровны известно, что она знала про историю с Матильдой Кшесинской и была поражена доверием Николая II. Это доверие и откровенность царская семья сохранила на протяжении всей своей жизни. При всех трудностях Николай и Александра, безусловно, любили друг друга до конца своих дней и были счастливы в частной жизни. К сожалению, семейное счастье – слишком большая роскошь для королей.

«Распутин смекнул остро, чем держится и что ценится. С гениальным тактом юродствует, темнит свои прорицания, подчеркивает “народную”, “мужичью” святость. Да особой хитрости, тонкости и не требовалось. Среда, в которую он попал, была ведь тоже по-своему некультурна и невежественна. Шелковая русская рубаха Распутина - это для нее убедительно, умилительно, а попробуй он надеть дешевенький пиджак, заговори он человечьим языком (отлично знал его, понатершись), назови кого-нибудь на “вы”, а царя и царицу не “папой с мамой” - еще неизвестно, чем бы обернулось». Григорий Распутин. Сборник исторических материалов. Т. 4. С. 10.

Письма императрицы Александры Федоровны к Императору Николаю II. Берлин, «Слово», 1922, Т. 1. С. 117. Существуют определенные сомнения в объективности этого издания, но основные претензии касаются обычно качества перевода писем с английского оригинала и пропуска ответов Николая II. Тем не менее, во многих работах, посвященных семье Романовых, это издание активно цитируется.

Час от часу непогребенные останки всех членов семьи Романовых будоражат сознание миллионов людей. Трагическая судьба у царской семьи. Окаянные годы для Российской империи.

В подсознании, вместе с упоминанием семьи царя Николая-II всплывает и мрачная фигура "старца" Григория Распутина.

Как этот "божий" человек из крестьян стал вхож в императорские палаты и практически стал членом царской семьи, вот как об этом вспоминает его дочь Мария Распутина (далее - М.Р.): «…Отец никогда не называл мне точной даты знакомства с царской семьей, по-видимому, это произошло 31.10.1905 года, так как на следующий день, 1 ноября, государь записал в дневнике: «Мы повстречали Божьего человека — Распутина Григория Ефимовича из Тобольской губернии».

Далее М.Р. сообщает, что "всю эту историю я узнала спустя несколько лет от самой княжны Анастасии,— по прошествии некоторого времени, когда все изменилось, она любила рассказывать об этом случае. Она поведала и о том, что произошло далее.

…Княжна выбежала из дворца, быстро подав знак лакею идти на место (на соблюдение формальностей не хватало времени). Кучеру был дан приказ гнать в княжеский дворец. Лошади примчали их туда как раз вовремя. Тотчас княжна послала своих слуг за Распутиным, обещая им награду за усердие. В течение часа нужный человек был найден и готов последовать немедленно к больному царевичу.

Кучер, как было велено, ждал у дверей, поэтому до царского дворца добрались быстро. Они прибыли в апартаменты Их Величеств с черного хода; быстро, бесшумно, по запасной лестнице провел их дворецкий; по дороге все время попадались напряженные, суровые охранники в форме; и вот наконец княжна и мой отец были в комнате больного. Войдя, они оказались в центре внимания. Все смотрели на них в ожидании и тревоге.

Мой отец позже описал мне ту обстановку: возле постели царевича стояли четыре молодые княжны, сестры Алексея; госпожа Анна Александровна Вырубова, одна из приближенных царицы; архимандрит Феофан, доктор Боткин и сиделка. Отец поднял руку, совершил крестное знамение, благословляя всех присутствующих. Он сразу пересек комнату и подошел к Их Величествам, приветствуя сперва царя горячими объятиями и троекратным поцелуем, а затем царицу, не столь бурно, но тоже с троекратным поцелуем. Она вовсе не была смущена (как многие впоследствии) столь неожиданной фамильярностью — она почтительно поцеловала ему руку.

Затем отец поворотился к больному мальчику, увидел мертвенно-бледные черты его, искаженные болью, опустился возле кровати на колени и начал молиться. Его молитва произвела благодатное, просветляющее действие на присутствующих; все, независимо от степени религиозного чувства, опустились на колени, словно осененные неким духовным присутствием, и вместе молча стали молиться.

Десять минут в комнате ничего не было слышно, кроме дыхания. Потом отец поднялся на ноги и посмотрел на больного с блаженной улыбкой на восторженно-горящем лице.

— Открой глаза, сын мой! — произнес он ласковым голосом, и это не было похоже на приказ. — Открой глаза и посмотри на меня.
Пока он говорил это, все уже поднялись с колен и в удивлении обнаружили, что у Алексея дрогнули веки и открылись глаза. Сперва царевич озирался вокруг с некоторым смущением, но наконец, остановил свой взгляд на старце, и на лице мальчика обозначилась улыбка.

Тут тишину нарушил радостный крик царицы; другие тоже начали шумно радоваться, но отец сделал рукой знак всем молчать и вновь обратился к больному:
— Твоя боль проходит: скоро ты будешь здоров. Ты должен благодарить Господа за исцеление. А теперь — спи.

Алексей закрыл глаза и вскоре крепко спал впервые за несколько дней. Распутин повернулся к родителям царевича, которые смотрели на него с трепетом и благоговением. У них прямо на глазах только что произошло чудо.

— Царевич будет жить, — провозгласил мой отец голосом человека, власть имущего. И никто из присутствующих не сомневался, что это правда. Так, в трагический момент, началось влияние Григория Ефимовича Распутина при дворе. Царь и царица отныне чувствовали себя во власти человека, дарующего здоровье и жизнь будущему самодержцу всея Руси».