Какие полководцы и когда переходили альпы. Бой за каждый шаг. Очередной сюрприз от союзников

После сражения у Нови остатки Итальянской армии отступили на юг, к Средиземному морю. Моро решил не оборонять Генуэзскую Ривьеру и в случае преследования его Суворовым отойти к границам Франции. Сложилась благоприятная ситуация для очищения этой итальянской области от французов. Именно этим и собирался заняться русский полководец, разработав соответствующий план и поставив перед своими войсками соответствующие задачи.

Но события стали развиваться совсем в ином направлении. Тому было несколько причин, но, как говорится, причина всегда одна. В данном случае политическая. Один из союзников - Англия - не был заинтересован в усилении других членов коалиции. Ее особенно беспокоила возможность выхода Суворова к Генуе, стоящей на Средиземном море, поскольку в этом случае сухопутные войска получали возможность взаимодействовать с находящимся в этом море русским флотом под командованием Ушакова. Это укрепляло позиции России в данном регионе. Значит, англичане должны попытаться убрать войска Суворова из Северной Италии.

Австрийцам такое намерение также было по вкусу: ведь они, как и французы, являлись захватчиками на итальянской земле. Против них тоже тлело пламя национально-освободительного восстания. Присутствие в Италии Суворова, его обращения к населению с призывом подняться на борьбу с французами вольно или невольно пробуждали мысли и о борьбе со вторым колонизатором - Австрией.

Английское правительство разработало новый план похода союзных войск во Францию через Швейцарию. Согласно этому плану, для продолжения войны коалиции с Францией и ее разгрома необходимо провести перегруппировку союзных войск. Все русские войска должны быть сконцентрированы в Швейцарии в одну армию под командованием Суворова. В Северной Италии оставалась только австрийская армия под руководством Меласа. Из Швейцарии русские войска должны были двинуться во Францию, разбив предварительно находившуюся здесь армию Массена. Тем временем австрийская армия под начальством эрцгерцога Карла поведет наступление на французов со стороны Южной Германии. Предполагалось также освобождение Голландии силами специального русско-английского десантного корпуса; он же во взаимодействии с армией эрцгерцога Карла должен был освободить Бельгию.

Трудно понять, какой интерес был у России ввязываться в европейские разборки, тем более, что русские войска посылали воевать с превосходящим их по численности противником. К тому же на носу была осень с ее непогодой, дождями и плохими дорогами. Тем не менее Павел I поддержал план союзников. 21 июля (1 августа) он направил Суворову рескрипт, в котором предложил русской части суворовских войск вместе с присоединяемыми к ним корпусами генерал-лейтенанта Римского-Корсакова и принца Конде отправиться в Швейцарию и начать там боевые действия.

Суворов считал новый план союзников ошибочным. По его мнению, идти к французским границам куда проще из Пьемонта. С такой точки зрения не было никакой необходимости перебазироваться в Швейцарию. А что касается борьбы против Массена, то почему бы этим не заняться австрийской армии эрцгерцога Карла, находящейся там же (ее численность составляла 50 тыс. человек)? Однако взаимопонимания с австрийцами Суворову добиться не удалось. К тому же, согласно приказу гофкригсрата, войска Карла должны были тотчас покинуть Швейцарию, как только туда прибудет «приписанный» к Суворову русский корпус Римского-Корсакова. И действительно, когда в середине августа этот корпус расположился возле Цюриха, части армии эрцгерцога стали покидать Швейцарию, В результате возникла опасная ситуация: армия Римского-Корсакова (24 тыс. человек) оказалась перед мощной армией Массена (80 тыс. человек), который в любой момент мог нанести удар. Поэтому Суворов решает срочно идти в Швейцарию. В этот момент он со своим 20-тысячным отрядом находился в Италии за Швейцарскими Альпами, в 220 км от Цюриха.

Суворов плохо знал швейцарский театр военных действий и находившуюся там французскую группировку. Поэтому он запросил все необходимые сведения у командиров двух австрийских дивизий, остававшихся в Швейцарии - Готце и Линкена. В это же время он провел определенную перестройку своей армии с учетом специфики действий в горных условиях. Артиллерию и обозы Суворов выделил в отдельную колонну и направил их по самой доступной из трех дорог, ведущих из Северной Италии в Швейцарию: через Кьявенна, горный перевал Сплунген на Кур и далее на Фельдкирх и Цюрих. Для войск, выступавших в поход, была составлена инструкция с правилами действия в горах.

На основе полученных от Готце и Линкена сведений Суворов разработал подробный приказ на весь поход и наметил примерный план действий.

Идти в Швейцарию полководец решает по самой трудной дороге: от Таверно на Айроло через Сен-Готардский перевал, по берегам Цюрихского озера и далее на север. Его длина - около 130 км.

Операция состояла из двух этапов:

1) выход войск Суворова в район Альтдорф и сосредоточение австрийских войск Готце, Линкена и Элачича в районе Молис, Гларис, Эйнзидельн;

2) переход в решительное наступление всеми силами одновременно с последующим окружением и разгромом главных сил французских войск. Для реализации этого этапа: а) русский корпус Римского-Корсакова (27 тыс. человек) наступает в направлении на Люцерн; б) австрийцы (22 тыс. бойцов) ведут наступление между озерами Цюрихское и Цугское; в) русские войска, прибывшие из Италии вместе с Суворовым (около 20 тыс. человек), от Альтдорфа обходят Люцернское озеро с севера и юга, атакуют неприятеля в северном направлении на Бремгартен.

Швейцарский поход Суворова.

Центральный замысел Суворова состоял в том, что войска союзников с трех направлений атакуют группировку Массена и уничтожают ее. Корпуса Дерфельдена и Розенберга должны были ударить в тыл французам, корпус Готце - на их правый фланг, корпус Римского-Корсакова - действовать по центру фронта.

Русские войска в Альпах. Неизвестный немецкий художник конца XVIII в.

Данные о театре военных действий Суворов получил от австрийцев и на их основании составил план операции. Однако в этой информации содержался ряд ошибок. Готце сообщил, что численность армии Массена 60 тыс. человек, в то время как она была на 20 тыс. больше. Кроме того, тот же Готце указывал, что из Альтдорфа в кантон Швиц вдоль Люцернского озера идет пешеходная тропинка. Соответственно в окончательной диспозиции, разработанной австрийским подполковником Вейротером по указанию Суворова, было написано: «Колонна выступает из Альтдорфа до Швица и идет в тот же вечер 14 миль далее». В действительности никакого сухопутного пути из Альтдорфа до Швица не существовало. Сообщение между ними поддерживалось только через Люцернское озеро, все суда на котором были захвачены французами. К Швицу можно было выйти, лишь преодолев мощный Росштокский перевал (высотой 6 тыс. метров), по труднопроходимой тропе, где каждый неверный шаг мог стоить жизни. Таким образом, по выходе войск Суворова в район Альтдорфа они оказывались в тупике. 31 августа Суворов со своей армией выступил в поход.

Переход суворовской армии через Сен-Готард. Художник А.Е. Коцебу .

Перед походом в Швейцарию русские войска под командованием Суворова насчитывали в своих рядах около 25 тыс. человек. Раненые и больные были оставлены в Италии, артиллерия и обозы с командами сопровождения отправлены кружным путем. В поход выступили 18 тыс. человек: корпус Дерфельдена (11 тыс.) и корпус Розенберга (7 тыс.). Пройдя за пять суток 150 км, суворовские части к вечеру 4 сентября подошли к Таверно. Здесь к ним присоединился австрийский отряд Штрауха численностью 4,5 тыс. бойцов.

В столь трудных условиях войны особенно большое значение приобретал вопрос обеспечения войск продовольствием. Согласно договоренностям союзников, ответственность за это возложили на австрийского генерала Меласа. К моменту прибытия Суворова в Таверно там уже должно было быть заготовлено провианта на 12 суток и 1429 мулов для его перевозки, а также для транспортировки 25 горных орудий, имевшихся на вооружении суворовской группировки. В Таверно 4 сентября не было ни продовольствия, ни мулов. Только через 4 дня прибыло 650 мулов. Суворов потратил пять дней для решения вопросов обеспечения операции. Лишь 10 сентября войска выступили из Таверно.

На пути суворовской армии стояли французские части: бригады Гюденя и Луазона. Бригада Гюденя (3,5 тыс. человек) занимала позиции на перевале Сен-Готард и в Урзернском проходе. В районе Альтдорфа находилась бригада Луазона (4,8 тыс. человек). На перевал со стороны Италии вела очень узкая тропинка, круто поднимающаяся от Айроло. Затем тропинка пересекает две горные речки, спускается в тесные глубокие ложбины и вновь круто взбирается в гору. За перевалом путь проходит по правому берегу реки Рейсса, но он преграждается огромными утесами, которые отвесно врезаются в русло реки. Через утесы пробито узкое и низкое отверстие длиной около 50 метров, называемое Урзернской дырой; через нее едва проходит один человек. Выходя из темного туннеля, дорога огибает гору и круто спускается к Чертову мосту.

Вечером 10 сентября Суворов решает атаковать Сен-Готард. Одна колонна (под командованием Дерфельдена) наступает прямо на Сен-Готард, другая (под началом Розенберга) - на Диссентис, в обход Сен-Готарда, с целью атаковать французов с тыла. В то же время находящемуся в Диссентисе 3-тысячному отряду австрийского генерала Ауфенбаха Суворов приказал перейти в наступление на Амштег.

Не дожидаясь обхода Розенберга, ранним утром 13 сентября Суворов повел войска на лобовой штурм Сен-Готарда. Наступление вели главные силы корпуса Дерфельдена - дивизии Повало-Швейковского и Ферстера, а отряд Багратиона должен был совершить обход французских позиций. Около двух часов дня авангард русских войск вышел к деревне Айроло. Стоявшие там французские посты отошли к северу от деревни, где располагался их батальон.

Две фронтальные атаки дивизий Повало-Швейковского и Ферстера были отбиты неприятелем, который лишь отступил на вершину Сен-Готарда, заняв еще более сильную позицию. Укрываясь в оврагах, прячась за скалами, французы прицельно поражали карабкающихся по кручам суворовских солдат. К 4 часам дня горы стали покрываться ночной мглой. Оставаться в такой неопределенной ситуации на ночь было нельзя. Суворов отдал приказ штурмовать Сен-Готард. Тут-то и появился отряд Багратиона: взобравшись по высоким каменистым утесам, его солдаты обошли левый фланг французов и ударили по нему одновременно с лобовой атакой. Неприятель поспешно отступил. Сен-Готард оказался в руках русских.

Успешно действовал и отряд Розенберга. В тот же день 13 (24) сентября он вышел в сторону деревни Урзерн. Сначала русские части атаковали гору Криспальт, где оборонялись два французских батальона, и выбили их оттуда. Эти батальоны отошли к Урзерну и вместе со стоявшими там подразделениями Лекурба закрепились у подножия горы Альткирх. А на ее вершину вышел отряд Розенберга. Вечером густой туман опустился в долину. Пользуясь этим, отряд Розенберга незаметно подошел к неприятелю, дал ружейный залп, а затем пошел в штыковую атаку. Французы не выдержали и беспорядочно отступили.

Казалось, теперь Суворову открылась дорога к Люцернскому озеру. Однако его опередил французский командующий дивизией Лекурб. Сбросив в реку Рейсса артиллерию, он двинулся через хребет Берцберг, без дорог перевалил через горы высотой 2,4 км и к утру 14 сентября спустился к деревне Гешенен, что севернее Урзерна. Путь Суворову вновь был прегражден.

Суворов на Сен-Готарде. Художник А.И. Шарлемань.

В это же время армия Суворова выступила из Урзерна в направлении на Альтдорф. На расстоянии одной версты от Урзерна располагается уже упоминавшаяся Урзернская дыра. Тропинка, обвив гору, обрывалась на берегу Рейссы. Ее воды неслись мощным пенистым потоком, своим ревом заполнявшим окрестности. Через реку на высоте 23 м в 400 м от Урзернской дыры был перекинут каменный одноарочный мост, именуемый Чертовым.

Французский дивизионный генерал К.Ж. Лекурб.

Переход Суворова через Чертов мост. Художник А.Е. Коцебу.

Лекурб разместил отряд у выхода из Урзернской дыры, поставив в туннеле пушку, а за Чертовым мостом разместил два батальона. Укрывшись за камнями, они могли держать под прицелом узкую тропинку и арку моста.

Когда авангард русских войск под командованием Милорадовича вошел в Урзернскую дыру, он был встречен шквальным огнем картечи и пуль. Суворов решил обойти французскую позицию с обеих сторон. 300 солдат и офицеров под командованием полковника И. Трубникова взобрались по каменистым тропам на большую высоту и оттуда ударили в тыл противника на выходе из Урзернской дыры. В то же время 200 егерей под командованием лейтенанта Тревогина перешли вброд Рейссу. К ним присоединился еще один батальон.

От Альтдорфа до Росштока. Художник А.Н. Попов.

Французы стали отступать. Милорадович тотчас возобновил атаку через Урзернскую дыру, прорвался через нее и вместе со спускавшимися сверху бойцами Трубникова стал преследовать отступающего неприятеля. Тот отошел за Чертов мост и начал его разрушать. Образовался небольшой провал. Мост находился под обстрелом французов, но русские стали перебираться через него. Найдя несколько бревен, они связали их офицерскими шарфами и перекинули через провал. К 4 часам дня вся армия перешла через Рейссу и пошла по пятам отступающих к Альтдорфу французов.

15 сентября у Альтдорфа произошел бой с двумя французскими бригадами - Гюденя и Луазона. Несмотря на отчаянное сопротивление, неприятель был выбит со своих позиций и отошел на западный берег Рейссы. Таким образом, за шесть дней, с 10 по 15 сентября, пройдя 100 км от Таверно в Альтдорф, суворовская армия в тяжелейших условиях форсировала реку Рейсса и выбила французов из Альтдорфа. Это был фантастический для той эпохи темп проведения военных операций в горных условиях.

Сам Александр Васильевич в это время сильно хворал. Его мучили жестокий кашель, лихорадка, телом овладела предельная слабость. Однако он продолжал руководить войсками. Тут на его голову обрушилась «новость»: оказалось, что сухопутной дороги по берегам Люцернского озера нет, судов для переправы тоже нет. Между тем время не ждало: Суворов уже на сутки опаздывал к назначенному по плану соединению союзных войск в Швице. Он опасался, что Массена успеет разбить корпус Римского-Корсакова и Готце. Если бы Суворов знал, что Массена уже разбил эти группировки, он, вероятно, нашел бы какой-то иной выход из столь сложных обстоятельств. Но известий об этом еще не поступало, и фельдмаршал решил пробиваться к Швицу. Он двинул войска через горный хребет Росшток.

Исторический переход русских войск через Росшток начался утром 19 сентября. В авангарде шел отряд Багратиона. За ним следовали корпус Дерфельдена и бригада Ауфенберга. Замыкал колонны, прикрывая движение с тыла, корпус Розенберга. Дорога оказалась невероятно трудна. Тропинка поднималась все круче, а порой и вовсе исчезала. Солдаты передвигались поодиночке то по голым камням, то по скользкой глине. Приходилось идти и по снегу, проваливаясь по колено. А каково было вести нагруженных орудиями, зарядами и прочим грузом мулов и лошадей! Часто животные срывались с тропы, летели вниз и разбивались, утягивая порой за собой и людей. Столь же труден был и спуск с вершины. Незадолго до перехода здесь прошли дожди, грунт стал чрезвычайно вязким и скользким, и в ряде случаев приходилось не идти, а скатываться по кручам.

Расстояние между Альтдорфом и Муттенской долиной равно 16 верстам. Через 12 часов перехода в 5 часов вечера 17 сентября Суворов вошел в долину. В деревне Муттен находился французский отряд численностью 150 человек. Отряд Багратиона окружил его с трех сторон и атаковал. Французы были вынуждены сдаться.

Суворов выслал из Муттена разведку, которая привезла ему сообщение о разгроме корпуса Римского-Корсакова войсками под командованием Массена на реке Лиммат возле Цюриха. Почти одновременно дивизия Сульта из армии Массена наголову разбила австрийский отряд Готце, а сам Готце был убит.

В результате к моменту появления Суворова в Муттенской долине Швейцарии не осталось ни одного войска союзников, способного оказать русским какую-либо помощь. А положение их было безрадостным. Продовольствия почти не было, боеприпасов тоже; стояла холодная погода. В строю находились 22 тыс. голодных и обессиленных людей, против которых стояла сытая, прекрасно вооруженная 80-тысячная французская армия. Гибель русских казалась неизбежной.

Массена видел, что создались исключительно благоприятные обстоятельства для уничтожения армии Суворова. Ее можно было окружить в Муттенской долине. Тогда французский главнокомандующий принимает следующее решение. Одна бригада из дивизии Мортье закрывает выходы из Муттенской долины через Росштокский перевал. Дивизия Мортье (9,5 тыс. человек), бригада Гумбера (3,5 тыс.) и одна бригада из дивизии Лекурба - всего 16 тыс. человек - атакуют Суворова с флангов со стороны Швица. Наконец, бригада Молитора и дивизия Сульта сосредотачиваются в районе Молис - Гларис, с тем чтобы закрыть русским единственный путь отхода и ударить по ним с фронта.

Дивизионный генерал А. Массена.

Вечером 17 сентября Суворов созвал военный совет, на котором он описал создавшуюся ситуацию и поставил задачу выйти из окружения. Его решение было таково. Прикрыв отход сильным арьергардом со стороны Швица, идти главными силами к Гларису, где, возможно, находятся австрийские части Линкена и разбитого Готце. Обсудив с присутствующими генералами детали предстоящих действий, Суворов окончательно принимает такой план. Корпус Розенберга (8 тыс. человек) прикрывает отход к Гларису главных сил. Отход он может начать только по приказу Суворова. Главные силы, включая отряд Ауфенбаха (общая численность - 16 тыс. человек), отходят к Гларису и далее, смотря по обстановке.

Сражение в Муттенской долине. Фрагмент картины художника А.Е. Коцебу.

Переход русских войск через хребет Паникс. Художник А.Е. Коцебу.

Утром 18 сентября намеченная операция началась. Авангард Багратиона в составе 3 тыс. человек выступил из Муттенской долины. Пройдя перевал, он столкнулся с войсками Молитора (11 тыс. человек), двигавшимися к Муттену. В течение двух дней у деревни Нефельс шли тяжелые бои. На второй день на помощь Багратиону подошла дивизия Повало-Швейковского. Совместными усилиями оба подразделения перешли в решительную атаку и отбросили противника к северу от Швица. Тем самым 20 сентября главные силы русских смогли сосредоточиться у Глариса.

A.B. Суворов. Картина неизвестного художника XIX в.

Арьергард Розенберга также блестяще справился со своей задачей. В Муттенской долине его атаковала 15-тысячная группа французских войск под командованием самого Массена. Два дня шли ожесточенные бои, и русский отряд не только отразил все атаки врага, но и сумел отбросить его на север. После этого Суворов велел Розенбергу следовать на соединение с основными силами. Утром 23 сентября арьергард присоединился к ним у Глариса.

В ночь на 24 сентября (5 октября) войска Суворова начали отходить от Глариса на Илланц по узкой горной дороге. Путь лежал через хребет Панике и был свободен от неприятельских войск. Переход проходил в очень тяжелых условиях. Глубокий снег занес дорогу, ударил мороз. Люди не имели возможности обсушиться и обогреться, сырая одежда леденела. Первым перевал преодолел авангард Милорадовича. Остальные войска к вечеру 25 сентября достигли лишь вершины. Там и заночевали в неимоверно тяжелых условиях. Утром начали спускаться с хребта, склоны которого покрыла ледяная корка. Суворов разделял с подчиненными все трудности перехода.

Французы пытались преследовать русские войска 5-тысячным отрядом. Но 2-тысячный авангард Багратиона отбил все атаки неприятеля и дал возможность главным силам отойти, отогнав его штыковой атакой до Глариса. После этого Массена прекратил попытки преследования русских войск.

26 сентября армия Суворова подошла к Илланцу, где остановилась на отдых. 1 октября, пройдя долиной Рейна, она подошла к Фельдкирху, в окрестностях которого расположилась лагерем. Так завершился Швейцарский поход фельдмаршала Александра Васильевича Суворова и его чудо-богатырей.

29 октября 1799 г. Суворов получил рескрипт Павла I, в котором сообщалось о разрыве союза с Австрией и прекращении боевых действий против Франции. В документе констатировалось, что вывод из Швейцарии армии эрцгерцога Карла стал причиной разгрома корпуса Римского-Корсакова. Суворову было приказано готовить войска к возвращению в Россию. 14 января 1800 г. армия Суворова двинулась из Богемии в Россию, куда прибыла весной.

Швейцарский поход русских войск под командованием Суворова имеет с точки зрения военной науки, несколько интересных черт. Прежде всего большинство событий проходило в сложнейших условиях: 1) бой с неприятелем, занимавшим неприступные позиции (Сен-Готард, Чертов мост); 2) тяжелейший переход через Росштокский перевал; 3) выход из окружения в Муттенской долине.

Восхищает гибкость применяемых Суворовым методов ведения борьбы: 1) обход и охват флангов противника (Сен-Готард); 2) переход через Росштокский перевал после разгрома французов у Альтдорфа; при этом полководца нимало не волнует присутствие этих разбитых частей в его тылу; 3) сильнейший арьергард в Муттенской долине при отходе на Гларис. Вообще арьергардные бои очень характерны для суворовской тактики. Его арьергарды использовали наступательные действия даже против превосходящего по численности противника, обход и охват его флангов и короткое преследование. Этим обусловлена высокая эффективность суворовских арьергардов.

Действуя в горах, русский полководец выбирал кратчайший путь до неприятеля, невзирая ни на какие препятствия, и стремился ударить по нему с самой неожиданной для него стороны. Этому принципу отвечал выбор направления действий на Швиц: пройдя через «непреодолимую» преграду - горный перевал Росшток, нанести французам неожиданный удар во фланг и тыл в сочетании с ударом по центру.

Наконец, быть может, главное: неукротимый дух, стальная воля и уверенность в своих силах, природно свойственные гениальному полководцу, передавались русскому солдату и офицеру, делая их непобедимыми. Это дух нашей нации, который мы должны лелеять и проявлять и в нынешних делах.

История Российской Империи полна различных испытаний и переломных моментов. Множество истинных героев и настоящих мужчин готовы были отдать жизнь за благополучие родины. Одним из русских полководцев, основоположников военного искусства был Александр Суворов. Всем известно, что это настоящий боец, который был силен духом и не проиграл ни одного сражения, даже когда численность вражеских войск была значительно больше, чем его собственных. В конце XVIII столетия совершил Александр Суворов переход через Альпы. Российский император поручил полководцу задание перевести войска в Швейцарию с целью соединения их с корпусом, в котором находились соотечественники. Через три недели герой России выступил в поход.

Говорит история

Многие до сих пор обсуждают, правильно ли поступил Суворов. Переход через Альпы действительно был необходим? Но полководец тщательно все спланировал и выполнял приказ самого императора. Следует отметить, что этот поход сыграл не последнюю роль для русско-французской войны и стал продолжением Итальянского наступления. Кроме того что русские войска выступили с севера Италии, также вместе с ними пошла и часть австрийских солдат. (год 1799) был осуществлен для того, чтобы нанести значительный удар во фланг и тыл французских войск. Александр всегда славился быстротой своих решений, внезапностью, натиском и беспощадностью, поэтому для этого случая он выбрал именно такие методы. Его главной целью было преодолеть путь так скоро, чтобы застать врага врасплох и нанести решающий удар. В связи с этим переход через Альпы осуществлялся через тяжелый перевал Сен-Готард. Вся операция проходила в сложных условиях. С одной стороны, жестокая природа, неблагоприятные погодные условия, а с другой - предательское поведение австрийцев, постоянные споры, сражения, стычки.

Легендарное событие

Закончил Суворов переход через Альпы 8 октября 1799 года, ровно через 18 дней после его начала. Умелому полководцу все-таки удалось внезапно напасть на французов и нанести им большой урон, который во много раз превышал собственные потери. Именно из-за Швейцарского похода Александр Суворов стал настоящим героем. Это был переломный момент в его жизни и военной службе. Следует отметить, что французский генерал признался, что готов был отдать все свои походы только лишь за швейцарскую эпопею А. Суворова. Прибыв на родные земли, русский полководец получил звание генералиссимуса всех отечественных войск. В честь удачной операции, которую совершил Суворов (переход через Альпы), в Швейцарии был высечен гранитный крест высотой в двенадцать метров. Сам же Александр называл свое войско «русский штык», который смог собрать все свои силы и нанести решающий удар, неожиданный, сильный и необратимый.

А что было дальше?

Подытоживая, можно сказать, что благодаря походу Суворова состоялась битва при Адде. Это событие - настоящий подвиг. Тогда русская армия впервые победила за время похода, воспрянула духом, поверила в свои силы и настроилась на новые, совершенно невероятные победы.

Вот ведь какой парадокс: кампания 1799 года завершалась не лучшим образом для союзников и для Российской империи. Франции удалось сыграть на противоречиях между Британией, Австрией и Россией, удалось свести на нет победы Суворова в Италии, удалось избежать разгрома, не допустить перенесения боевых действий на территорию Французской республики. Из критического положения лета 1799 года революционная Франция вышла с наименьшими потерями.

В этом контексте Швейцарский поход Суворова можно было бы воспринимать как «хорошую мину при плохой игре». Можно было бы, но удивительные обстоятельства похода, подвиги всех его участников от солдата до генералиссимуса, тактический гений Суворова, проявленный на краю гибели – всё это мешает нам относиться к Швейцарскому походу даже с долей пренебрежения.

На излёте лета, в расцвет жаркого итальянского бархатного сезона, 28 августа армия Суворова двумя колоннами (ими командовали генералы Розенберг и Дерфельден) выступила из Ривальты и Асти в направлении Таверно. Узнав о наступлении частей Моро на Тортону и Серравалле, Суворов предпринял новый маневр: колонны повернули назад и через сутки были в Тортоне и Александрии. Моро произвёл разведку – и на него произвели впечатление сведения о нахождении русских частей в Пьемонте. Французы отступили на юг, избегая сражений.

В Таверно, по приказу Суворова, союзники заготавливали мулов и вьюки. Только Мелас исполнил этот приказ Суворова неудовлетворительно. Под Тортоной Суворов получил лишь малую часть мулов для нужд горной артиллерии, а остальные 1430 обещанных мулов должны были ждать русскую армию в Таверно. Но, прибыв в Таверно, мулов Суворов не увидел…

Никто иной как великий князь Константин Павлович предложил использовать под вьюки казачьих лошадей – тем более, что в горной войне спешенные казаки представлялись полезнее кавалеристов. Для горной войны казачьи лошади были «рыбой на безрыбье». Надо заметить, что казаки ревностно дорожили своими лошадьми и вряд ли рискнули бы своей главной собственностью, если бы не авторитет Суворова.

В гневном письме императору Францу Суворов сетовал, что по австрийской вине он потерял преимущества «быстроты и стремительности нападения», потерял инициативу, потерял время. Ростопчину Суворов писал по-свойски, очень язвительно и откровенно:

«Пришли в Белинцону, но нет лошаков, нет лошадей, а есть Тугут, и горы, и пропасти… Тугут везде, а Готце нигде».

Шли дни. Мелас изливал извинения – и, наконец, доставлял русской армии мулов. Но в проволочках прошло пять суток! Расставались Суворов и Мелас, как и знакомились, со взаимной неприязнью: «была без радости любовь – разлука будет без печали». Одно скрашивало пребывание Суворова в Таверно: знакомство с Антонио Гамбой, хозяином дома, где остановился Суворов. Они сошлись, подружились – и 65-летний Гамба вызвался быть проводником Суворова в Альпах. Он выступил в поход с русской армией, и вплоть до Кура постоянно находился при Суворове. Гамбу называли «живой русской прокламацией», настолько бросалось в глаза дружественное отношение к русским этого уважаемого пожилого швейцарца.

В Белинцоне Суворов определяет состав колонн, готовых к началу горной войны. Авангард генерал-майора князя Багратиона (ему, как мы снова видим, Суворов доверял особо, по существу приравняв к старшим по званию генералам), как и оставшиеся три колонны, состоял из 8 батальонов с пятью орудиями: два батальона Егерского полка самого Багратиона, два батальона Миллера, батальоны гренадер Ломоносова и Дендрыгина, батальоны Санаева и Калёмина.

В дивизии Швейковского сотояли по два батальона из гренадерского полка Розенберга и мушкетёрских полков самого Повало-Швейковского, Каменского и Барановского. При дивизии состояло шесть орудий. В дивизии генерал-лейтенанта Ферстера состояло по два батальона мушкетёров Милорадовича, самого Ферстера, Тыртова и Велецкого. Орудий при дивизии Ферстера насчитывалось также шесть.

В дивизии полного генерала Розенберга шли два батальона егерей Кашкина, по два батальона Ребиндера, Мансурова и Фертча. Дивизия Розенберга двигалась в арьергарде и, кроме шести положенных орудий, при ней было два резервных орудия. Кроме указанного количества орудий и снарядов к ним, каждая дивизия получала по десять мулов для запаса ружейных патронов.

Колонны должны были идти сосредоточенно, в тесноте, да не в обиде. А между колоннами предполагался интервал в двести шагов. В основу тактики горной войны Суворов ставит сочетание колонн с рассыпным строем – румянцевское нововведение, которое он использовал и развивал начиная с Туртукая:

«Для овладения горою, неприятелем занимаемою, должно соразмерно ширине оныя, взводом и ротою или и более рассыпаясь лезть на вершину, прочие же батальоны во сто шагах следуют… Единою только твёрдою и непоколебимою подпорою колонны можно придать мужество и храбрость порознь рассеянным стрелкам, которые ежели бы по сильному неприятельскому отпору и не в состоянии были идти дальше, то должна колонна не сделав ни одного выстрела с великим стремлением достигнуть вершины горы и штыками на неприятеля ударить».

Эти правила, разработанные накануне похода, очень точно описывают реальную тактику Суворова, это была действительно наука побеждать. Особое значение в «Правилах» Суворов придаёт маневрам охватов и обходов:

«Не нужно на гору фрунтом всходить, когда боковыми сторонами оную обойти можно».

«Переход войск Суворова через Альпы в 1799 году», А. Попов, 1904 г.

В Альпах Суворов будет сочетать фронтальное давление с глубокими обходными маневрами, подчас внезапными для изощрённых противников.

«Если неприятель умедлит овладеть возвышениями гор, то должно на оные поспешно влезать и на неприятеля сверху штыками и выстрелами действовать»,

– этими словами Суворов завершал свои правила ведения военных действий в горах – первые подобные правила в истории русской армии и, по мнению некоторых исследователей, первые столь точные наставления по тактике горной войны в истории военного искусства нового времени.

Новаторство Суворова проявилось в решении вести в горах наступательную войну крупными дивизиями. Жомини объяснял это нарушение принятых законов войны невероятной силой суворовской воли. Он не собирался в горах отказываться от принципа «натиска» – наивысшего напряжения сил в решающий момент боя – как правило, это проявлялось в штыковых атаках.

Рядом с Суворовым в этом сложнейшем походе были старики – Дерфельден, Ребиндер, и молодые генералы – Багратион, Милорадович, Каменский.

Швейцарский поход начался 10 сентября, когда русские части выдвинулись из Таверно на Север. Сам Суворов следовал к Белинцоне в составе корпуса Дерфельдена. У Бьяски к ним присоединилась австрийская бригада Штрауха. Первый бой войскам Суворова французская бригада Лекурба готова была дать у Сен-Готардского перевала.

Начиналась горная война, невиданная по напряжению и чудесам воинской стойкости. И «старый скиф» Суворов в новых для себя условиях действовал отнюдь не прямолинейно, умело манипулируя небольшими, подвижными корпусами своей армии. Корпус Розенберга шёл отдельно от Суворова, по реке Тичино. А войска Дерфельдена после быстрых переходов остановились в Дацио, за десять вёрст до Айроло, где находились французские войска. Подходы к Сен-Готарду прикрывали французские бригады Гюдена и Луазона общей численностью 9 000 человек. Атаковать их в горах было немыслимой задачей, на которую Суворов решился.

Сен-Готард

На штурм Сен-Готарда русские пошли тремя колоннами: центральная колонна шла на французские позиции в Айроло, левая должна была прорубаться к верховьям реки Тичино, а правой, которой командовал Багратион, было суждено сыграть в сражении решающую роль. Войска Багратиона должны были обойти левый фланг французов, пройдя по крутым вершинам. В диспозиции Суворов писал:

«Первая или правая колонна, состоящая из авангарда князя Багратиона и дивизии генерал-лейтенанта Швейковского, выступив в 3 часа пополуночи, пойдёт по большой дороге до Валь-ди-Ведро и оттуда уже возьмёт вправо к Маддерана и чрез Балле атакует во фланг неприятельскую позицию при Боско. А как в этой позиции может быть не более 3 баталионов неприятельских, то упомянутая колонна с половины дороги к Боско должна отрядить 4 баталиона ещё правее, прямо к Госпису, на вершине С.-Готарда, чтобы отрезать совсем отступление неприятелю из позиции при Боско».

Появление Багратиона на высотах в кульминационный момент битвы и заставило французов спешно отступить. Суворов занял Сен-Готард. На одной из высот Сен-Готарда располагался странноприимный дом, хоспис, который содержала небольшая община. Приор радушно встретил Суворова, и после благодарственного молебна по случаю победы общинники угощали русских картошкой и горохом.

Войска Дерфельдена неотступно преследовали французов, спускаясь с вершин Сен-Готарда. На новых позициях французы были подкреплены прибывшими войсками Лекурба и собирались перейти в наступление. Но тут пришло известие о приближении войск Розенберга; французы испугались удара в тыл и заняли оборону у селения Госпиталь. Из Госпиталя французские батальоны удалось выбить только с наступлением темноты. Надо сказать, что во время сражения за Сен-Готард судьба войск Розенберга была неизвестна Суворову. У этой русской колонны в те дни был свой славный путь.

Авангард корпуса Розенберга, которым командовал неунывающий Милорадович, трое суток теснил французские аванпосты. Героически проявил себя в те дни старый соратник Суворова, Фёдор Васильевич Харламов, седовласый испытанный богатырь, недавно произведённый в генерал-майоры.

Французы встретили русские авангард на вершине горы Криспальт. Милорадович атаковал неприятеля с левого фланга, полковник Мансуров – с правого, а по центру – Харламов с избранными им 170-ю храбрецами. Смелым броском они выбили французских стрелков с удобных позиций; неприятель спустился с горы и отступил в селение Урзерн, в долину. В Урзерне Лекурб оставил и резервы: французы готовились к нешуточному сопротивлению. Но и там русский авангард атаковал неприятеля; тихо скатившись с горы, они неожиданно с могучим «Ура!» бросился на не успевшего осмотреться врага. Дважды был ранен в этом бою генерал Харламов, но продолжал теснить французов.

В Швейцарии ярость русских штыковых атак возросла: в критической ситуации богатыри умели сметать любую преграду. И для старика Харламова это был звёздный час перед закатом. Третье ранение – картечью – остановило его, оказалось роковым. Русский генерал умирал в доме сельского священника, простившись с боевыми товарищами. В реляции о Швейцарском походе Суворов напишет кратко, сперва – в описании боя: «Генерал-майор Харламов был в сие время впереди, оказал свою храбрость двукратным нападением в штыки и получил тяжёлую рану в плечо», а уж потом – перечисляя раненых: «Харламов в плечо навылет пулею». Это была тяжкая потеря для Суворова.

В Урзерне французы потеряли 220 человек убитыми и пленными, оставили победителями три орудия, немало боеприпасов и запас провианта, которого корпусу Розенберга хватило на сутки. Розенберг подумывал о преследовании врага. Но на горы пал туман, темнело – и погоня по неизученной местности представлялась слишком рискованным предприятием. Если бы он знал о положении войск Суворова и Дерфельдена – новая атака на французов принесла бы русской армии решительную победу. Лекурбу было бы не просто избежать полного уничтожения.

Войска Суворова расположились для ночного отдыха в районе деревни Госпиталь, откуда недавно отступили французы. Небольшой отряд под командованием генерал-майора Каменского Суворов спозаранку послал идти тихим маршем на левый берег Рейса, к Цумдорфу и Гешенену. В Гешенене отряд Каменского оказывался в тылу у французов, преграждавших дорогу армии Суворова у Чёртова моста. От воинов Каменского требовалась в тот день колоссальная выдержка, требовались упорство и выносливость, чтобы после трудного, скрытого перехода обрушиться на позиции противника, рассеять их и пуститься в преследование.

Да, это был Архангелогородский мушкетёрский полк. Ему предстояло отличиться в бою за Чёртов мост. Молодой генерал Николай Михайлович Каменский был сыном старинного суворовского знакомца, графа Михаила Федотовича, с которым полководец так и не поделил победу при Козлуджах. К сыну недруга Суворов относился вполне уважительно, считал его храбрецом и героем, достойным великих дел.

В 6 часов утра с основными силами выступил из Госпиталя и Суворов. С Розенбергом он соединился в районе Урзерна. Войска двинулись вниз по реке Рейсе. Вскоре идти пришлось по туннелю Урнер-Лох (урзернская дыра), пробитому в скалах, после чего узкая дорога по краю скалы проходила по Чёртову мосту, переброшенному через глубокую пропасть. Это впечатляющее сооружение состояло из двух арок общей длиной порядка тридцати метров.

Первыми шли в наступление войска Розенберга и, раньше других – авангард Милорадовича. За ним – остальные войска Розенберга, а во вторую очередь – дивизия Дерфельдена. Бой начался при вступлении в туннель Урнер-Лох – три сотни французов с одной пушкой контролировали выход из туннеля. Сопротивление французов было преодолено с помощью фланговых движений: трёхсот героев, охотников славного полковника Трубникова, командовавшего батальоном в Орловском мушкетёрском полку Мансурова, послали в горы над Урнер-Лохом, других двухсот во главе с майором Тревогиным – через Рейсу, для угрозы тылу французов. Они пройдут по пояс в холодной воде, преодолевая сильное течение – и, карабкаясь и спускаясь по неприступным скалам, окажутся на левом берегу обрыва, во французском тылу. Вслед за отрядом Тревогина Суворов послал батальон полковника Свищова.

В этом сражении Суворов применил три обхода различной глубины – с помощью отрядов Трубникова, Тревогина – Свищова, Ауффенберга и, наконец, Каменского, который со своими архангелогородцами раньше других выступил в поход.

Завидев на склонах колонну Трубникова, французы, находившиеся по ту сторону обрыва, в панике принялись разрушать мост – теперь было очевидно, что с этим они припозднились. Охотники Трубникова пробрались по отвесному склону, закрепляясь на редких расселинах. Сработала суворовская система обучения!

Французы занимали оборону на левом берегу реки. Там находилось два батальона из числа отступивших от Урзерна. Передовой отряд французов оказался отрезанным от основных сил – и это использовал Милорадович. Его солдаты, прорвавшись через туннель, бросились на них в штыковую, всех перекололи, либо столкнули в пропасть. Подойдя к мосту, Милорадович увидел, что малая арка, возвышавшаяся над левым берегом, была разрушена. Началась перестрелка с противоположных берегов обрыва.

Тем временем, войска австрийского генерала Ауфенберга спустились с Дисентиса и показались во французском тылу. А архангелогородцы графа Каменского, посланные Суворовым в наиболее далёкий обход, обрушился на французов, а после отступления организовал их преследование.

Суворов, готовясь к сражению, предполагал, что мост придётся латать. Русские спешно принялись восстанавливать мост. Разобрали избу, натащили брёвен, перекинули их через обрыв. Славный майор князь С.В. Мещерский, безукоризненно служивший под началом Суворова в польскую кампанию 1794, первым связал брёвна собственным офицерским шарфом. Его примеру последовали многие.

В 16 часов мост был построен. Первым ступив на бревенчатый мост, брат майора Мещерского, Мещерский 3-й был смертельно ранен шальной пулей. По преданию, последними его словами было обращение к соратникам: «Друзья, не забудьте меня в реляции!» Подвиг майора Мещерского Суворов не забудет. Уже смертельно больной, в феврале 1800 Александр Васильевич будет ходатайствовать перед Ф.В. Ростопчиным о производстве героя в следующий чин, припомнив и о шарфе.

Австрийский 2,5-тысячный отряд Ауфенберга, сперва рассеявший французские посты у Амштега, не сумел остановить отступавшие войска Лекурба и Луазона. Французы, уступавшие австрийцам в численности, сумели опрокинуть войска Ауфенберга в Маддеранскую долину и отступить, занимая новые выгодные позиции на пути армии Суворова.

Войска прошли по Чертову мосту и остановились на ночлег в деревне Вазен. Суворов снова послал вперёд Милорадовича – его отряд к ночи оказался у деревни Вайлер, в трёх километрах от французского лагеря в амшеге. И авангард превосходно проявил себя 14–15 сентября, с боями пробившись к Амшегу, где незадолго до этого войска Лекурба потеснили австрийскую бригаду Ауфенберга, наступавшую из Дисентиса.

В долине Рейса потрёпанные в бою австрийцы соединились с войсками Милорадовича, и они сообща двинулись к Альтдорфу, атакуя арьергард Лекурба. У Альтдорфа французы готовились к бою, шеститысячный корпус Лекурба занял позиции за рекой Шахеном. Под ударом подоспевших основных сил корпуса Розенберга французы отступили к берегам Люцернского озера.

Русским войскам удалось одновременно ударить с фронта и флангов. Альтдорф был занят, там Суворов расположился на кратковременный отдых. «Среди долины ровныя» было куда комфортнее, чем в скалах – здесь зеленели луга и пашни, легче было найти фураж для лошадей и хлеб-соль для солдат. Армия нуждалась в существенной передышке. Роптание солдат вынудило бы любого командующего остановиться в Альтдорфе на несколько дней. Враг не мешал Суворову остановиться в Альтдорфе на продолжительный срок. Лекурб, уже не раз изведавший силу русского удара, не отважился бы здесь атаковать армию Суворова.

Это был не первый кульминационный и критический момент кампании. Не первый, но, как оказалось, решающий. Дорог по берегам Люцернского озера, о которых сообщали Суворову австрийцы, не существовало. Теперь-то полководец об этом знал наверняка. В Альтдорфе Суворов принял решение идти через горный хребет Росток, спуститься в Муттенскую долину, откуда шла прямая дорога к Швицу. Об этом решении Суворова восторженно писал Милютин:

«Нужна была воля железная, чтобы решиться из Альтдорфа идти к Швицу; нужна была притом неограниченная уверенность в свои войска, чтобы избрать подобный путь. Суворова не испугало и самое расстройство, в котором находилась его армия: после семи дней тяжкого похода войска были утомлены до крайности; обувь изношена, провиант истощён».

Это было решение истого максималиста – идти самым трудным и опасным путём, не теряя времени, уже на следующее утро после прибытия в Альтдорф. Самый хладнокровный из комментаторов суворовского похода – Карл фон Клаузевиц – и тот писал весьма эмоционально:

«То, что Суворов потребовал этого от своей армии в том истощённом состоянии, в котором она прибыла в Альтдорф, свидетельствовало о невероятной силе воли полководца, и то, что он добился этого от неё, было свидетельством замечательной власти Суворова над духом своих войск. Осторожный полководец, если вообще можно себе представить такого полководца в подобном положении, остановился бы, а потом повернул бы вспять. Но Суворов чувствовал себя слишком сильным, чтобы отступать перед подобными трудностями, и слишком гордым, чтобы допустить даже мысль, что по собственной вине он не прибудет на тот сборный пункт борьбы, который сам назначил своим генералам. Ему не терпелось прибыть на этот сборный пункт, не теряя ни мгновения, и он его не потерял. Уже на следующее утро он выступил к Муттену».

В авангарде должен был идти отряд Багратиона – испытанного железного генерала. За ним – корпус Дерфельдена и бригада Ауфенберга. В арьергарде шёл корпус Розенберга, готовый отражать удары с тыла. Два таких удара Лекурб предпринял ещё в районе Альтдорфа. Атаки были отбиты с большими потерями для французов – и больше не повторялись.

В ходе второй атаки Лекурб имел перед Розенбергом значительное численное превосходство, но русскому арьергарду удалось сберечь даже вьючных животных, умело отбивая все атаки, уничтожая противника. Этот умело организованный переход и арьергардные бои – одно из несомненных суворовских чудес. Лекурб умело маневрировал, помогая природе уничтожить суворовскую армию на переходах, но от смелой наступательной тактики ему пришлось отказаться. Розенберг показал себя несгибаемым генералом, мастером ожесточённых арьергардных боёв.

В пять часов утра 16 сентября войска Багратиона по узкой тропинке побрёл по скалам хребта Росток. Камни осыпались под шагами солдат; подчас подошвы скользили по глине. На вершинах хребта утомлённые войска шли сквозь облака, как во сне. Переход продолжался двенадцать часов. В 17 часов авангард уже спускался в Муттенскую долину. Получив сведения о небольшом французском отряде, который дислоцировался в деревне Муттен, Багратион решил разбить его, расчищая путь для основных сил армии. Ему удалось окружить французов. Сам Багратион с егерями наступал с фронта, с левого фланга шли казаки, с правого – гренадеры.

После короткой атаки русских французы сложили оружие: 150 пленных доставил Багратион своему командующему. В арьергарде суворовской армии шёл корпус Розенберга, успешно отбивший у Альтдорфа атаки Лекурба. Войска Розенберга спустились в долину вслед за вьючным обозом – и французы опасались атаковать русский арьергард.

Но чаемое соединение со свежими русскими и австрийскими частями в Муттенской долине сорвалось – и уж, конечно, не по вине Суворова и его генералов. 14-15 сентября войска Массены на берегах реки Лимата, близ Цюриха, нанесли корпусу Римского-Корсакова чувствительное поражение. Давненько русские войска не терпели таких поражений! Остатки корпуса отступили к Шафгаузену.

В то же время австрийский корпус Готце был разбит дивизией Сульта у реки Линт. В бою погиб сам Готце. Теперь французы намеревались окружить в Муттенской долине и уничтожить армию Суворова. Массена публично обещал в течение нескольких дней пленить легендарного Суворова. Кто знает – насколько силён был в этом утверждении политический подтекст.

Кандидатов на вакансию диктатора, которую вскоре прочно возьмёт в свои руки генерал Бонапарт, в те дни было ещё немало. И молодой, энергичный, авторитетный Массена не был чужд политических амбиций. До Суворова дошли сведения о громких высказываниях французского генерала, а не замечать брошенных перчаток русский фельдмаршал не привык.

Что же случилось под Цюрихом с войсками Римского-Корсакова? В многочисленных биографиях Суворова этому событию (как и личности генерала Римского-Корсакова) обычно уделяют немного внимания: бесславное поражение, которое Массена нанёс не великому русскому полководцу, а заурядному генералу Римскому-Корсакову.

Но Цюрих стал поворотным пунктом Швейцарского похода, после него вся война приняла угрожающий для России и суворовской армии оборот, и рассказывать о цюрихском крахе мы будем подробнее. Тем более, что генерал Массена проявил себя в те дни как талантливейший и энергичный тактик – так и хочется сказать, перегибая палку, как генерал суворовской школы. У французов, разумеется, была и своя достойная школа.

Против утомлённой боями и переходами суворовской армии французы бросили несколько формирований: в Альтдорфе стояла усиленная свежими силами дивизия Лекурба, в Клентале, на пути к Гларису – бригада Молитора. У Швица выход из долины преграждала дивизия Мортьё, которую удалось быстро привести в порядок после действий под Цюрихом.

Донесение генерала Линкена о поражениях союзных войск Суворов получил 18 сентября. Самые пессимистические сведения, поступавшие от местных обывателей, подтвердились, а слухи о победе генерала Линкена развеялись как дым перегорелого костра. Линкена бодро теснили войска Молитора. На военном совете Суворов был как никогда резок, открыто назвав австрийскую политику предательской. Роковой и злонамеренной оплошностью Вены Суворов считал пятидневную задержку войск в Таверне. Именно эта задержка помешала Суворову вовремя прибыть к Швицу и выручить Римского-Корсакова.

Суворов изначально опасался, что его блестящий план наступательной операции в Швейцарии не будет реализован из-за австрийских перестраховщиков. Но к такому удару он вряд ли был готов. Армия Суворова оставалась непобедимой, но обстоятельства не давали ей завершить кампанию решительной и полной победой. Теперь Суворов был убеждён, что у Швица Массена встретит его армию превосходящими силами, и это предположение оказалось верным.

Речь Суворова на том военном совете была записана «старым воином» Я.М.Старковым со слов генерала Багратиона. Это уникальный, хотя и не вполне достоверный источник. Вполне вероятно, что Суворов говорил в тот вечер что-то подобное:

«Корсаков разбит и прогнан за Цюрих! Готц пропал без вести, и корпус его рассеян. Прочие австрийские войска… шедшие для соединения с нами, опрокинуты от Глариса и прогнаны. Итак, весь операционный план для изгнания французов из Швейцарии исчез!.. Теперь идти нам вперёд на Швиц невозможно. У Массены свыше 60 тысяч, а у нас нет полных и 20-ти. Идти назад стыд! Это значило бы отступать, а русские и я никогда не отступали!.. Мы окружены горами; мы в горах! У нас осталось мало сухарей на пищу; а менее того боевых артиллерийских зарядов и ружейных патронов. Мы будем окружены врагом сильным, возгордившимся победою… победою, устроенной коварною изменою!.. Помощи теперь нам ожидать не от кого; одна надежда на Бога, другая – на величайшую храбрость и величайшее самоотвержение войск, вами предводимых. Это одно остаётся нам. Нам предстоят труды величайшие, небывалые в мире! Мы на краю пропасти!.. Но мы русские!»

Эти слова трудно позабыть. Они сохранились в легендах.

В отчаянном положении Суворов предложил пробиваться к Гларису, следуя на северо-восток от Муттенской долины, через гору Брегель. По плану Суворова, первой вступить в бой с французами следовало бригаде Ауфенберга, которая немедленно должна была занять гору Брегель, сбив неприятельские посты. Следующим утром в дело должны были вступить авангард Багратиона и дивизия Повало-Швейковского. Важная роль отводилась и арьергарду Розенберга и Ферстера, прикрывавшему смелый марш-маневр основных сил армии.

Бригада Ауфенберга успешно выполнила боевое задание, разбив батальон, оставленный Молитором у Брагельберга, и расположилась на ночлег не доходя до Клёнтальского озера. На рассвете 19 сентября выступили войска Багратиона и Повало-Швейковского, а за ними и основные силы Суворова. К 15 часам они спустились в долину. Молитор всё ещё преследовал отряд Линкена, но, узнав о продвижении Ауфенберга, вернулся к Брагельбергу.

Утром французская дивизия Молитора атаковала войска Ауфенберга. Австрийская бригада отступила – и готовый капитулировать Ауфенберг уже вступил в переговоры с французами. Лишь завидев приближение войск Багратиона, он отбросил колебания и отказался от капитуляции. Багратион с марша бросил войска в бой: атаковал Молитора двумя батальонами с фронта, четырьмя – с правого фланга, а егерским полком – с левого. Атака утомлённым, ожесточённым солдатам Багратиона удалась на славу. Французы были отброшены, несли немалые потери.

Отступив, Молитор расположил войска на восточном берегу Клёнтальского озера. Он занял неприступную позицию по горному откосу, за каменной церковной оградой. Багратион несколько раз атаковал это укрепление, но опрокинуть войска Молитора до наступления темноты не удалось. Тогда Багратион предпринял обходной маневр, застрельщиком которого стал командовавший егерским полком граф Цукато. Ночью он с правого фланга обошёл позиции Молитора. За егерями шли шесть батальонов. С фронта атаковать Молитора были готовы оставшиеся силы авангарда. На рассвете французы заметили приближение противника и открыли огонь. Но энергичная атака с тыла и с фронта заставила Молитора отступить.

Новую позицию Молитор занял между рекой Линт и горной грядой, у деревни Нефельс. Быстрой атакой Багратион и здесь опрокинул войска Молитора, заняв Нефельс. Войска Молитора, усиленные подкреплением (к нему подоспели войска генерала Газана), вернулись к Нефельсу – и завязался упорный бой. К вечеру 20 сентября авангард Багратиона выполнил боевое задание: дивизия Молитора оттеснена на север, и Клёнтальская долина была открыта для армии. В Нефельсе продолжалось сражение, когда Суворов приказал Багратиону двигаться к Нетшталлю.

19 и 20 сентября, когда авангард Багратиона сражался в Клёнтальской долине, корпус Розенберга вёл арьергардные бои в Муттенской долине. Семитысячный корпус Розенберга принял бой с пятнадцатитысячным отрядом во главе с самим Массена. В этом бою Розенберг, уже прошедший суворовскую школу, переиграет французов диспозицией и прикажет действовать штыком, не теряя времени на пальбу.

Первый удар французов принял на себя полк Белецкого, который, отбиваясь, отступил к левому флангу, заманивая неприятеля в долину, где его встретили построенные в боевом порядке войска Розенберга. Широкой линией русские бросились в штыковую атаку. Суворов писал об этой в общей реляции императору о Швейцарском походе:

«Полки: Ферстера, Белецкого, Мансурова и егерский Кашкина на бегу не преставали поражать его, а баталион Ферча, усмотря оное, також бросился вслед и продолжал делать то же».

19 сентября русские войска отбили несколько атак Массена, отбросили французов к самому Швицу. Русские дрались храбро, а французский генерал опрометчиво не побеспокоился о контроле над высотами долины. В рядах полка Мансурова сражался герой недавнего боёв за Сен-Готард и Чёртов мост полковник Трубников. Он был смертельно ранен. Героями двухдневного боя были генералы Ребиндер и Милорадович. 19 сентября, отбивая атаки французов, азовцы Ребиндера браво кололи врага и забирали пленных. На них наступала дивизия Мортье – будущего наполеоновского маршала и военного губернатора Москвы. На следующий день Массена предпринял решительную контратаку, лично возглавив наступление, но корпус Розенберга снова выстоял и мощной ответной контратакой разбил противника.

Отменно командовал шгтыковыми атаками Милорадович. 5 орудий и 1000 пленных захватил Розенберг в этих боях – включая одного генерала и пятнадцать офицеров. Солдаты захватили богатую добычу: съестное, деньги, ценности. Главной добычей был генерал… Лакур. Розенберг в реляции Суворову назвал его Лакургом. А в реляциях Суворова Лакург превратился в Лекурба – так было привычнее, имя знаменитого генерала вертелось на языке, а в пылу сражений ошибку не заметили. Вот и заговорили историки и комментаторы о пленении знаменитого французского генерала, не раз бившего австрийцев – и до Альп, и после.

Родилась даже легенда о пребывании Лекурба в русском плену: несколько недель спустя, отпуская Лекурба из плена, Суворов, по преданию, подарит ему цветок для молодой жены. Этот цветок Лекурб будет хранить как реликвию. Может быть, в истоках этой легенды – история, произошедшая с генералом Лакуром? Реальный же Лекурб, продолжая сражаться под командованием Массены, и впрямь в те дни и недели проникся уважением к Суворову, о котором благоговейно вспоминал и через годы. Но в Муттенской долине Лекурб в плен не попадал!

Клаузевиц, кратко описывая успешную контратаку Розенберга, отбросившего превосходящие силы противников за Швиц, о пленении Лакура предпочитает умалчивать… Клаузевицу, подробно описавшему кампанию 1799 года, можно послать ещё один упрёк: описывая победы русских, он почему-то забывает о своей манере детально описывать сражения и практически даже не упоминает таких заметных русских генералов как Милорадович, Ребиндер, Денисов…

О сражении в Муттентальской долине Суворов с гордостью вспоминал в последние месяцы жизни: прославленные французы были посрамлены, хотя их положение в Муттенской долине никак нельзя назвать невыгодным. Массена отказался от намерения разбить русских в Муттенской долине и направился на соединение с бригадой Молитора и дивизией Газана. Уходя из долины, Розенберг послал в Швиц приказ о заготовке продовольствия на целый корпус солдат. Узнав об этом, французы готовились к новому нападению русских из Муттенской долины.

А Розенберг тем временем и не думал оставаться в долине. Его войска, прославленные победами в арьергардных боях, уже следовали за главными силами Суворова к Гларусу.

Суворов не составит об этих боях привычной подробной реляции: для этого не было времени. Сражения сменялись новыми боями и переходами. Только в письме эрцгерцогу Карлу, написанном в Паниксе, в смертельном утомлении Суворов кратко расскажет о славных делах:

«Между тем генерал Розенберг выгнал 19-20 сентября из долины Мутен самого Массену. 20–1 напал на войска, пришедшие к его подкреплению и принудил их бежать обратно в Швиц с потерей генерала Лекурба, более тысячи пленными и такового же числа убитыми и ранеными. Розенберг восстановило спокойствие».

Вообще, переписка с Карлом становилась всё резче, немало взаимных оскорблений нанесли друг другу разгорячённые корреспонденты. Позже эрцгерцог издаст книгу «История кампании 1799 г. в Германии и Швейцарии», в которой охарактеризует военное искусство Суворова как «стоящее на стадии детства». О русской армии он напишет: «Их достоинство основывалось, главным образом, на чувстве их физической силы, играющей решающую роль в единичных битвах и в рукопашных боях».

В ночь на 21-е арьергард покидал Муттенскую долину. Тяжело раненых оставили в Муттене с фельдшерами и запиской французскому командованию. Война не была тотальной: противники имели основание полагаться на великодушие друг друга. Записку французам передал штабс-капитан Сенявин, который в 1800 году вернётся в Россию с ответным документом, в котором французы свидетельствовали об исполнении рыцарского долга.

В горах выпал снег, и переход через Брегель затянулся. Пришлось ночевать в горах, а в Гларис Розенберг прибыл только 23 сентября. Итак, все войска Суворова расположились в Гларисе, и выход из окружения в Муттенской долине завершился успешно. В Гларисе, благодаря трофеям и помощи местного населения, солдатам выдали пшеничных сухарей и по фунту сыра.

Великий князь Константин Павлович, который в Италии многому научился у Суворова и у других героев, блеснул благородством, расплатился с местными крестьянами за продовольствие, чтобы все знали, что русский солдат – не грабитель. Сыр русским солдатам не пришёлся по вкусу: гниль какая-то, да и только. Зато уж офицеры вдоволь, до оскомины полакомились швейцарским сыром. Великий князь в Альпах держался молодцом, смело пробивался в авангардном отряде Багратиона, не считаясь с лишениями небывалого похода.

И ещё одно вынес великий князь из суворовских походов: презрение к австрийцам, доходившее до нескрываемой ненависти. По указанию отца, Константин Павлович возвращался в Россию, минуя Вену. По собственной инициативе он избегал контактов с австрийцами, не бывал с ними под одной крышей и не раз требовал, чтобы цесарцы покинули помещение, куда входил великий князь.

Только для одного родовитого австрийца он сделает исключение – для принца Кобургского. Константин Павлович даже заедет в Кобург с приветом от Суворова. Старый боевой товарищ передаст ответное письмо через великого князя. Член императорской фамилии, по рыцарски вступивший в войну, имел право чувствовать себя оскорблённым лицемерной политикой Вены. Но на Кобурга – старого боевого друга России – раздражение не распространялось.

Ощущалась острейшая нехватка боеприпасов. В том же письме эрцгерцогу Карлу Суворов признавался: «В этих упорных сражениях мы истратили все свои заряды и потому принуждены были избегать новых сражений».

Учитывая это обстоятельство, Суворову предстояло выбрать маршрут для выступления из Глариса. Северный путь лежал через Нефельс и Моллис. Там предстояли встречи с превосходящими силами французов. И Суворов избрал более гористый, суровый, но свободный от французов путь через хребет Паникс (Рингенкопф).

Можно ещё раз изумиться быстроте суворовской мысли и вере в неутомимость войска: армия в полном составе пребывала в Гларисе менее суток – и ринулась в новый опасный поход. Последний горный переход суворовской армии начался в ночь на 24 сентября. В авангарде шёл отряд Милорадовича, в арьергарде остался Багратион, сменив утомлённые войска Розенберга.

Снова выпал снег – и весь день 25 сентября армия медленно двигалась через хребет. К вечеру авангард Милорадовича вышел к деревне Паникс. Основные войска провели ночь на вершинах хребта, обледеневая на морозе. С утра Суворов приказал спускаться – остались воспоминания о тех часах похода: «Глаза мои встречали нашего неутомимого вождя, бессмертного Суворова. Он сидел на казачьей лошади, и я слышал сам, как он усиливался вырваться из рук двух шедших по сторонам дюжих казаков, которые держали его самого и вели его лошадь».

Массена попытался организовать преследование русской армии. Но переход через Паникс надёжно прикрывали ощетинившиеся войска Багратиона. У Глариса семитысячный французский отряд атаковал багратионов арьергард. Ожесточённая штыковая атака отбросила французов. Багратион приказал преследовать их до Глариса – это была победа, вырванная зубами, на отчаянии. Ни артиллерии, ни патронов у Багратиона не было. Стремительная атака охладила пыл французов: дальнейших попыток преследования не было.

Суворов и в сложнейшем положении, когда главной задачей стало сбережение войска и уход от смертельной опасности, оставался приверженцем войны наступательной, он смело бросает свои войска на неприятеля и по-прежнему использует «фурию» штыковой атаки. И в Альпах подтвердилась мысль Дениса Давыдова: «Он предал анафеме всякое оборонительное, ещё более отступательное действие в российской армии и сорок лет сряду, то есть от первого боевого выстрела до последнего дня своей службы, действовал не иначе как наступательно».

В авангарде пробивался по узкой дороге через хребет Рингенкопф (Паникс) отряд Милорадовича, за ним медленно – отнюдь не привычными солдатскими шагами – шли остальные части, шёл Суворов, изображавший для солдат неунывающий вид. Разобравшись с противником, брёл вслед армии арьергард Багратиона. Шли весь день 24 сентября. В ночь на 25-е Суворов основные силы Суворов расположил в деревушке Эльм – на краткий беспокойный отдых. В 2 часа ночи армия продолжила поход, чтобы 25-го встретить последние нечеловеческие испытания.

Спуск с вершин хребта был кульминацией последнего перехода и очередным страшным испытанием. Погибали последние лошади и мулы. Люди оказались крепче лошадей, крепче металла.

Милорадович с авангардом был в Паниксе в ночь на 26 сентября. Все войска сосредоточились у деревни Паникс к концу дня. Перед этим главные силы Суворова заночевали на холодных вершинах. После короткого отдыха армия двинулась к Иланцу, где расположилась на ночлег. В Иланце войскам удалось обогреться, обсушиться после горных переходов и кое-как подлатать платье и давно обветшавшую обувь. 27-го Суворов был уже в городе Кур, где, наконец, дал израненным войскам двухдневную передышку. Получив кое-какой провиант, армия двинулась по рейнской долине и 1 октября прибыла к городу Фельдкирху. Под Фельдкирхом Суворов приказал разбить лагерь. Этот день считается окончанием Швейцарского похода. Русский штык прорвался сквозь Альпы.

Горстка храбрецов сражалась вдали от родного края для того, чтобы враг не пришёл в Россию. И даже в Альпийском походе изможденная армия Суворова в каждом бою побеждала.

О чьих великих победах знает весь мир. Одним из таких является Ганнибал Барка, его талант и умение мыслить нестандартно позволили Карфагену одержать множество великих побед. Одним из самых рисковых стратегических маневров, который совершил полководец, является переход его многотысячного войска через Альпы. Данная статья посвящена описанию предыстории перехода армии Ганнибала через Альпы, его итогам и последствиям.

Биография Ганнибала Барки до похода через Альпы

Прежде чем узнать кратко о переходе Ганнибала через Альпы, следует поговорить о том, кем же был сам полководец. Он - знаменитый карфагенский военачальник и политический деятель, который благодаря своему таланту стратега одержал ряд важных побед над Римом. Полководец родился в 247 году до н. э. в городе Карфагене, его отец Гамилькар Барка был командиром карфагенской армии, находившейся в Испании, кроме того, он был довольно влиятельной личностью в стране и претендовал на роль политического лидера.

С самого детства у Ганнибала проявились задатки выдающегося военного деятеля, поэтому отец, видя в нем продолжателя своих замыслов, дал сыну хорошее всестороннее образование. Ганнибал воспитывался в военном лагере, но помимо активной физической подготовки будущий полководец изучал греческий и латинский языки, военное искусство, интересовался реформами Солона. Переход Ганнибала через Альпы именно поэтому был успешным.

В итоге из парня получился, умный, сильный, смелый полководец, который часто подавал пример своими действиями воинам. В 221 до н. э. году уже во взрослом возрасте Барка, несмотря на противодействие местной аристократии, был провозглашен командующим войсками Карфагена. С этого времени полководец начал исполнять клятву, данную своему отцу, быть всегда врагом Рима. Поражение в Первой Пунической войне для Карфагена имело тяжелые последствия, поэтому Ганнибал, считая войну неизбежной, начал провоцировать столкновение с Римом, предварительно копя силы.

Предыстория перехода Ганнибала через Альпы

2 факта этого события не дают покоя историкам: что спровоцировало полководца на столь рискованную операцию, и что предопределило ее успех?

По заключенному миру 242 года до н. э., Карфаген заплатил высокую цену за свое поражение, страна лишилась своего господства на Средиземном море. Отец Ганнибала, Гамилькар, проводя активную завоевательную политику по возвращению утраченного господствующего положения, часто затрагивал интересы Рима, тем самым провоцируя Рим на начало новой войны.

Так, завоевания в Испании являлись отличным плацдармом для нападения на Рим, что не могло не остаться в стороне от Республики. После гибели в бою Гамилькара новым командующим карфагенским войском стал его зять Гасдрубал, который еще более активно продолжил его политику. Так, очень важным его решением было основание на Пиренеях Нового Карфагена, которому было суждено стать административным и торговым центром испанских владений Карфагена. В конечном счете, к 218 году до нашей эры Карфаген компенсировал все свои потери после Первой Пунической войны, поэтому неизбежность войны с Римом назрела.

К моменту прихода Ганнибала к власти ему только исполнилось двадцать пять лет, но он был уже опытным военачальником и прекрасно понимал, что время нападения на Рим настало. Но первоначально было необходимо подготовиться к войне. Барка обзавелся прочным союзом с иберийскими племенами и начал собирать армию. Поводом к войне послужило нападение на расположенный в Испании город-крепость Сагунт, который являлся союзником Рима. После семимесячной осады в 218 году до н. э. город был взят, и только тогда римское посольство в Карфагене объявило им войну. С этого момента началась а Ганнибал Барка начал думать над маршрутом нападения на Италию.

Численность армии вторжения

Перед походом в Италию Ганнибал решил заблаговременно обезопасить свои территории, поэтому в Африке полководец оставил 13 тысяч пехотинцев и более одной тысячи всадников, сам город Карфаген осталось защищать 4 тысячи солдат. Сам же Ганнибал отправился в поход в Италию через Альпы, с армией с численностью воинов-пехотинцев в 40 тысяч человек и 9000 тысяч всадников, кроме того, в походе участвовало 37 боевых слонов. Также в резерве в Испании под руководством брата Барки Гасдрубала осталось 13 тысяч пехотинцев и 1,5 тысячи всадников и 21 боевой слон. Противостояли армии Ганнибала римские легионы во главе с консулом Тиберием Семпронием Лонгом, располагающим 22 тысячами пехотинцев и 2,5 тысячами всадников, и вторым консулом Публием Корнелием Сципионом, который располагал легионами с численностью 20 тысяч воинов пехоты и 2 тысячи воинов всадников. Дата перехода Ганнибала через Альпы - 218 год до н. э.

Маршрут движения армии Ганнибала

Основная причина, которая предопределила выбор Ганнибалом Баркой маршрута нападения через Альпы, заключалась в желании воспользоваться эффектом неожиданности. Так как в то время переход через северные Альпы из-за труднопроходимости и холодов многотысячной армии считался самоубийством. Маршрут Ганнибалу необходимо было выбирать очень тщательно, так дорога для движения должна была быть проходимой для конных всадников, неповоротливых слонов, а также различных телег с провизией и снаряжением. Кроме того, путь не должен был занимать много времени, так как размер провизии был сильно ограничен. Исторические источники сообщают несколько возможных маршрутов похода полководца, наиболее предпочтительной считается версия Тита Ливия, которую поддерживают многие современные исследователи.

На тот момент всего было известно три возможных маршрута движения через Альпы. Первый маршрут проходил на прибрежной дороге, он был самым легкопроходимым, но его загораживали римские войска, поэтому Барка не мог двигаться по нему. Второй маршрут проходил через Коттийские Альпы. Несмотря на то, что этот путь был самым коротким, он был малопригоден для прохода многочисленной армии, только во времена Помпея на этом маршруте была проложена военная дорога для установления связи с галльскими провинциями. Третий маршрут пролегал через Грайские Альпы, проход имел название Малый Сан-Бернар, он был самым длинным из возможных маршрутов, но и наиболее удобным, так как долина, через которую пролегал путь, была весьма широкой и плодородной для выпаса животных. Кроме того, дорога через Грайские Альпы была одной из самых низких.

Интересный факт, что через этот проход совершил свой Итальянский поход Александр Суворов со своей армией. Таким образом, основываясь на труде Ливия и других источниках, современные исследователи сделали вывод, что к Альпийским горам Ганнибал Барка со своей многотысячной армией подошел, двигаясь вверх по течению далее через перевал Сан-Бернар он вышел в долину реки По, а далее, проходя с боем земли тавринов и галльских племен, полководец вышел на перевал, который открывал путь в Северную Италию.

Первый этап перехода Ганнибала через Альпы

Датой начала перехода войск через Альпы, как уже упоминалось выше, принято считать 218 год до нашей эры. Сразу же в первые дни карфагенские воины столкнулись с труднопроходимыми узкими отвесными тропинками, по которым было тяжело идти человеку, не говоря уже о груженой повозке или слонах. Но трудность ландшафта гор и постоянные холода были не единственными препятствиями, с которыми пришлось столкнуться армии Ганнибала.

Так в первые дни перехода перед Ганнибалом возникла сложность, как пройти отряды воинов галльских племен, которые заняли проход через крупную цепь Альп. Полководческий дар Ганнибала решил эту проблему, воспользовавшись тем, что воины вражеского племени на ночь возвращались в свои селенья и ночью проход оставался свободным. Приказав занять его своим передовым отрядам, полководец очистил путь своим войскам. Но хорошо ориентирующиеся в данной местности галлы атаковали арьергард карфагенских войск, из-за чего на узкой дороге началась страшная давка, в результате которой армия Барки понесла существенные потери, не только от стрел и копий галлов, но и в результате падения воинов и лошадей с большой высоты. В конечном итоге армия Барки сумела оттеснить галлов и благополучно спуститься в долину Шамбери, где полководцем на разграбление своим войскам был отдан небольшой галльский город. В долине Ганнибал Барка дал своим войскам несколько дней отдыха для зализывания ран и пополнения запасов из захваченных у галлов обозов.

В течение трех дней, не встречая сопротивления, карфагенское войско двигалось вверх по реке Изера. Далее армия Барки вошла на территорию племени центронов, местные жители очень тепло встретили воинов, снабдили их необходимыми припасами и дали проводников. Но как выяснилось позже, это была хорошо продуманная ловушка, так как путь, которые указали проводники, навел карфагенскую армию на засаду. Вражеские воины начали скатывать огромные валуны со скал и осыпали карфагенян стрелами и копьями, но перед походом Ганнибал проявил осторожность, поэтому кавалерия и легкие отряды по его приказу были посланы в авангард, а основная пехота шла в тылу. Благодаря этому передовым частям полководца удалось занять господствующие высоты, что дало возможность войскам совершить переход, но все же армия Карфагена понесла довольно серьезные потери. Хотя потери могли бы быть еще больше, если бы не карфагенские слоны, сам вид которых настолько устрашал вражеских воинов, что они даже боялись к ним приблизиться.

Второй этап альпийского перехода

На девятый день перехода Ганнибала через Альпы (год 218 до н. э.) была достигнута вершина прохода. Здесь армия полководца разбила лагеря, для того чтобы отдохнуть, дождаться отставших и заблудившихся, собрать разбежавшихся лошадей и скот. К этому времени моральный дух войск из-за больших потерь, трудностей перехода очень упал. Видя это, Ганнибал своей речью постарался ободрить воинов, понимая, что спускаться с Альп так же тяжело, как и подниматься на них.

Несмотря на то, что нападения вражеских племен практически прекратились, трудности походу добавила ухудшившаяся погода в виде обильного снегопада и холодов. Наличие глубоких снежных масс, которые покрывали узкие тропы, делали каждый шаг очень трудным. К тому же дорога стала очень скользкой и многие воины, поскользнувшись, падали в пропасть с огромной высоты, не имея шанса схватиться за куст или дерево, так как таковых там не было.

Ситуация еще больше усложнилась, когда, достигнув очередного перехода, воины обнаружили, что он полностью завален камнями и снегом. Гениальное мышление Ганнибала нашло выход и из этой, казалось бы, безнадежной ситуации. Полководец отдал команду, чтобы в проходе воины прорубили небольшую тропу и развели там большой костёр, когда костер полностью погорел, на раскаленные камни карфагенские воины вылили уксус, который сделал камни более рыхлыми. Далее по приказу Ганнибала уставшие и оголодавшие воины с помощью железных орудий два дня расчищали проход, на третий день войско Ганнибала прошло через переход и в дальнейшем не встречало больших трудностей на своем пути.

Вскоре армия Ганнибала вышла к плодородной долине Бальтеи, где местное население встретило воинов как освободителей и организовало им радушный прием. Так как поблизости риской армии не было, войска Ганнибала раскинули свой лагерь и пополняли силы четырнадцать дней, ведь далее их ждал поход на север Италии. Всего же переход многотысячной армии Ганнибала Барки занял пятнадцать дней.

Потери карфагенской армии во время альпийского перехода

Несмотря на то, что Ганнибал достиг своей цели и открыл перед собой дверь в Северную Италию, поход дался ему и его войскам очень нелегко. За пятнадцать дней изнуренного перехода войск Ганнибала через Альпы (дата читателю уже известна) в результате стычек с местными племенами, холода, голода и падения с высоты из армии в 40 тысяч пехотинцев и 9 тысяч всадников в живых осталось около половины воинов пехоты и 6 тысяч конных воинов. Кроме того, из тридцати семи начавших поход, в живых осталось около пятнадцати, но и этого числа, как покажут дальнейшие события, окажется достаточно, чтобы навести ужас на римских легионеров. Также многие уцелевшие воины, как пишет Полибий, за время изнурительного похода от голода и физического изнеможения потеряли рассудок и уже не могли воевать.

Последствия похода

Сам полководец Ганнибал Барка в своих сочинениях признавал, что идея похода через Альпы имела свои недостатки. Как было указано выше, после перехода Ганнибала через Альпы (кратко о нем мы рассказали в статье) карфагенская армия недосчиталась около половины своих солдат, но дверь в северную Италию перед Ганнибалом была открыта, тем самым поставленная цель была выполнена. Свои потери Барка восполнил из числа галльских племен, которые являлись противниками Римской республики и рады были поучаствовать в её разгроме.

В целом, эффект неожиданности от такого стратегического маневра полководца был огромным, план Римской республики, который предполагал ведение боевых действий в Испании и точно не допускал появление вражеских войск на своей территории, потерпел полный крах. После пополнения сил и нанесения первых поражений Риму в битвах при Тицине, Треббии и Тразименском озере стратегическая инициатива на первом этапе Вторых Пунических войн прочно перешла к Карфагену.

Отражение похода Ганнибала через Альпы в искусстве и культуре

Такое событие, как переход Ганнибала через Альпы, не могло не быть отражено в искусстве. Так, известный художник Ульям Тернер написал картину «Снежная буря: Ганнибал и его армия переходят Альпы». Данная картина переход Ганнибала через Альпы отражает в весьма абстрактной манере. Также создано множество гравюр, посвященных переходу полководца. Это, например, гравюра в цвете, выполненная в 1866 году Генрихом Лейтманом под названием «Ганнибал пересекает Альпы», или гравюра 19 века «Ганнибал в походе». Также истории перехода Ганнибала через Альпы посвящено множество документальных фильмов таких телеканалов, как BBC, "Культура" и т. д.

Вывод

Подводя итог, важно отметить, что основной причиной, подстегнувшей полководца Ганнибала Барку совершить поход со своей армией через Альпы, было желание неожиданного нападения, так как Римская республика ни как не могла ожидать удар с севера. Переход Ганнибала через Альпы (исторические факты были приведены в статье) начинала армия с численностью около 50 тысяч человек, после завершения перехода осталось в живых около 26 тысяч воинов. Но полученного эффекта неожиданности, несмотря на большие численные потери, хватило Карфагену для того, что бы на первом этапе Пунических войн одержать ряд очень важных военных побед и поставить Римскую республики на грань полного уничтожения.

Подвиг, совершенный русской армией в Швейцарском походе, впечатляет. Шутка ли: за 17 дней солдаты прошли почти 300 километров опасных горных троп, преодолели 7 горных перевалов, два из которых были практически несовместимы с жизнью (Паникс, 2403 м, и Крюцли, 2400 м), а на других приходилось сражаться с противником. И все это, не имея ни малейшего опыта ведения боя в горах, при плохом снабжении и без поддержки так называемых союзников.

Солдатская косточка

По поводу даты рождения Суворова историки до сих пор не пришли к единому мнению. Одни предпочитают верить тому, что написал сам великий русский полководец, обладавший феноменальной памятью. Существует автобиографическая записка, в которой датой рождения названо 13 ноября 1730 года. Тем не менее часть историков предпочитает указывать 13.11.1929 - эта дата выбита на надгробной плите. Написано множество статей, посвященных этой теме, и каждый автор рьяно отстаивает свою точку зрения. Никаких документов вроде свидетельства о рождении не сохранилось, а все остальные доказательства можно считать лишь косвенными.

Александр Васильевич Суворов был дворянином и родился в семье военного. Несмотря на это, отец не чаял от сына подвигов: тот был хрупок и здоровьем слаб. Но тяга к опасному ремеслу у ребенка была феноменальная. Есть сведения, что на окончательное решение отца повлиял прадед Пушкина Абрам Ганнибал: пораженный познаниями мальчика в военном деле, он посоветовал отцу содействовать его карьере.

Карьера

Так или иначе, а в 1748 году Александр Васильевич Суворов поступил на действительную военную службу и сделал стремительную, головокружительную карьеру. Произошло это не в последнюю очередь благодаря тому, что в Европе XVIII века было где проявить талант полководца: континент сотрясали бесконечные военные конфликты.

В конце столетия возникла серьезная угроза - Наполеон Бонапарт. Его завоевания внушали сохранившимся монархиям серьезные опасения, которые заставили вчерашних противников объединиться. В 1798 году Суворова было решено назначить командующим объединенных австро-российских войск.

На тот момент фельдмаршал, излишне откровенно высказывавшийся о военных реформах новоиспеченного императора, пребывал в опале и жил в своем поместье на правах ссыльного. Однако когда пришла пора снова послужить Отечеству, отправился в путь незамедлительно.

Предательство союзников

Осуществленная кампания впечатляет: за четыре месяца Суворову удалось отбить у врага Северную Италию (за это он получил титул графа Италийского). В Милане русские войска встречали восторженно, а далее начался традиционный для Европы путь предательства, в котором поневоле участвовал Александр Суворов: событие, которое прославило полководца - его знаменитый Швейцарский поход - во многом стало результатом вероломства союзников Российской империи и легковерности (или же преступной недальновидности) императора Павла I.

На тот момент русские войска дислоцировались у южных границ Французской республики. Один решительный удар принес бы окончательную победу над пламенными революционерами. Но австрийцам и англичанам не слишком нравилась перспектива усиления русских позиций, поэтому они принялись настаивать на том, что сначала необходимо освободить Швейцарию, объединиться тройной силой и уж потом нанести поражение ненавистному Бонапарту.

Начало пути

Александр Васильевич получил разработанный маршрут следования с планируемыми сроками наступления и двинулся в путь. Так начался знаменитый переход Суворова через Альпы в 1799 году, который должен был стать концом его военной карьеры.

Поход и начался неблагополучно: в качестве главнокомандующего союзных войск Суворов отдал приказ австрийскому интенданту подготовить необходимую тягловую силу и продовольствие. Можно себе представить его гнев, когда в условленном месте не обнаружилось абсолютно ничего из затребованного.

В ожидании снабжения полководец потерял пять дней, а французы тем временем методично истребляли подразделения Римского-Корсакова в Швейцарии. По большому счету переход Суворова через Альпы уже не мог принести ожидаемой пользы: сил, с которыми предстояло объединиться, больше не существовало. Но Суворов об этом не знал, да и выбора у него не было.

Бой за каждый шаг

Русская армия двинулась вперед 10 сентября и почти сразу встретились с противником: перевал Сент-Готард пришлось брать с боем, было потеряно около 2 тысяч солдат.

Дальше была переправа через Чертов мост, ее одной с лихвой хватило бы, чтобы навсегда прославить переход Суворова через Альпы. Французы заняли выгодные позиции на противоположном берегу и принялись отчаянно обстреливать русских, которые залегли в укрытиях. И тут внезапно на скалах, со стороны, занятой французами, появилась русская колонна, которая двигалась в обход и перешла горный поток вброд несколько поодаль. От такого сюрприза неприятель дрогнул: поспешно разрушив часть моста, противник начал медленное отступление. Русских же было не унять: обнаружив неподалеку деревянный сарай, они разобрали его, связали доски шарфами и бросили этот щит над пропастью. Первый офицер, ступивший на шаткую перекладину, погиб, но следом бросились десятки отчаянных солдат.

Благодарные швейцарцы

Чертов мост был взят. Его отремонтировали более основательно, и к четырем часам пополудни главные силы Суворова переправились и двинулись за панически отступающими французами, которые понесли большие потери.

Сейчас неподалеку от переправы в память погибшим высечен 12-метровый крест. В Швейцарии к русскому полководцу вообще относятся с благоговением. В шести городишках по пути следования его армии организованы музеи. Экскурсоводы увлеченно рассказывают о его подвигах и о том, что во время знаменитого перехода Суворова через Альпы войско его не мародерствовало и не обижало местный люд, честно рассчитываясь за продукты и корм для лошадей.

Очередной сюрприз от союзников

15 сентября 1799 года, после Сент-Готардового перевала и форсирования Чертового моста, обессилевшие русские прибыли в небольшое селение под названием Альтдорф. И тут их ждал новый «подарок» от австрийцев: дороги дальше не существовало. Находящееся неподалеку Люцернское озеро нельзя было принимать в расчет: переправиться через него не представлялось возможным, так как все суда были захвачены французами, а «союзнички» не позаботились очистить Альпы от противника, несмотря на клятвенные заверения это сделать.

Армия альпинистов

Продолжался далее переход Суворова через Альпы, кратко говоря - самое настоящее чудо, ставшее возможным благодаря исключительной силе духа полководца и вдохновленных им солдат. Решено было, преодолев хребет Росток, двигаться к Муотенской долине. Сегодня этот маршрут доступен только альпинистам, у которых есть для этого необходимое современное снаряжение и специальная подготовка. У солдат суворовской армии не было ни того, ни другого, зато были груженые лошади, ранцы, орудия и раненые товарищи.

Альпы - горы для путешествий трудные. Форсировать их в ходе военной кампании удалось только двум полководцам: в 218 году до нашей эры этим прославился Ганнибал, а в 1799-м - Суворов. Русская кампания была намного сложнее, преодолевать и без того нелегкий путь приходилось под шквальным огнем противника.

Тяготы пути

По свидетельству очевидцев, переход Суворова через Альпы был, как сейчас бы сказали, экстремальным: карабкаться приходилось то по острым камням, то по скользкой глине. В некоторых местах некуда было даже ногу поставить, в других - невозможно закрепиться: мелкие камешки сыпались от каждого движения. Кроме всего прочего армия вязла в снегу на вершинах и прозябала от сырости в низине. Облака и туманы пропитывали солдат водой до такой степени, что они казались вымокшими под проливным дождем. Приходилось лезть на ощупь, так как ничего не было видно ни внизу, ни вверху, ни справа, ни слева.

Отдельные мучения доставляла транспортировка животных, которые поминутно шарахались от страха и едва волокли ноги от голода. Один неверный шаг лошади или мула мог привести к гибели нескольких людей.

Отступление

Только через четыре дня после боя в ущелье полководец наконец узнал о том, что армия Римского-Корсакова разгромлена, но переход Суворова через Альпы на этом не закончился. После всех немыслимых мытарств его армия оказалась в окружении намного превосходящей силы неприятеля. Против 60 тысяч французов полководец располагал всего 14 тысячами бойцов. Несмотря на это, легендарный фельдмаршал вышел из окружения и отступил через очень опасный перевал Паникс.

Из-за вероломства австрийского командования победа над Наполеоном состоялась только через 15 лет. Насколько тяжелым был переход Суворова через Альпы, свидетельствуют большие потери русской армии: по разным данным, в дорогу двинулись от 21 до 22 тысяч человек, к Иланцу пришли от 14 до 15 тысяч. Таким образом, потери составили от 6 до 8 тысяч. При этом суворовцы умудрились привести полторы тысячи пленных французов.

Заслуженная слава

За переход Суворова через Альпы в 1799 году знаменитый военачальник получил звание генералиссимуса. Павел I не скупился на похвалы строптивому военачальнику: писал, что всем предыдущим его подвигам недоставало только победы над природой - и вот наконец она состоялась. Самодержец дал приказ оказывать генералиссимусу царские почести даже в собственном присутствии.

Заслуженной славой насладиться не довелось: год перехода Суворова через Альпы стал предпоследним в его жизни. 29 октября 1799 года он получил от императора распоряжение возвращаться в Россию: союз с Австрией был разорван. Еще два месяца ждали возобновления войны с французами, которое так и не состоялось, и наконец в январе 1800-го русская армия двинулась домой.

Смерть генералиссимуса

Несмотря на болезнь, Суворов ехал в Санкт-Петербург, где его ждали торжества, но по дороге снова оказался в немилости. Официальная версия гласит, что Павел I оскорбился тем, что во время похода Александр Васильевич держал при себе дежурного генерала, а это исключительная привилегия императора. Многим историкам эта причина кажется надуманной (хотя от этого русского самодержца всего можно было ожидать).

Суворов прибыл в Петербург и остановился в доме своей племянницы. Тут он и скончался 6 мая 1800 года, не повидавшись с Павлом I, который до последних часов Суворова все требовал от него каких-то отчетов.

Война и искусство

Подвиг русских солдат вдохновлял многих художников на творчество. Наиболее знаменитым является полотно Сурикова «Переход Суворова через Альпы»: картина изображает стремглав скатывающихся с крутого склона солдат. Их подбадривает сам фельдмаршал - он верхом на лошади, его подчиненные глядят на него с обожанием, а он на них - с восторгом. Это самое известное полотно на данную тематику, но, строго говоря, живописцы разобрали на эпизоды практически весь переход Суворова через Альпы: картина А. Попова также посвящена этому событию, но скорее напоминает о мучительности длительного перехода. Суворов изображен укутанным в плащ всадником, который с тревогой вглядывается вдаль.

Посвящали суворовским подвигам свои полотна А. Коцебу, Н. Шабунин, Н. Авакумов, К. Венцо и многие другие.

Вряд ли справедливо утверждать, что переход армии Суворова через Альпы - самое значимое достижение полководца. Еще больше современники ценят тот несомненный вклад в военное искусство, который сделал человек, который терпеть не мог зеркал: собственный облик казался ему совершенно не героическим. Написанные Суворовым трактаты «Полковое учреждение» и «Наука побеждать» не утратили своей актуальности и сегодня. Их изучают в специализированных учебных учреждениях многочисленные курсанты.

Пленительна и личность Суворова: резкие изречения полководца давно стали крылатыми, а чудачества - легендарными. Его военный гений бесспорен, ведь под командованием этого щуплого человека со смешной характерной физиономией состоялось чуть меньше сотни сражений. И он выиграл их все.