Лица британской преступности XIX века. Статистика убийств в российской империи, ссср и в рф Криминал в российской империи конец 19 века

Sovfoto / Universal Images Group / REX / Vida Press

19 февраля 1861 года в России закончилось рабство: Александр II подписал манифест об отмене крепостного права. Просветительский проект InLiberty, который считает этот день одной из семи ключевых дат в истории России, ответил на стыдные вопросы о крепостном праве, а также рассказал об истории рабства в Российской Империи.

Крепостное право - это рабовладение?

Да, как минимум для многих современников крепостного права. В знаменитом «Путешествии из Петербурга в Москву» Радищев писал: «Земледельцы и доднесь между нами рабы; мы в них не познаем сограждан нам равных, забыли в них человека».

Было ли крепостное право похоже на американское рабовладение? Не совсем. Закон формально (но далеко не всегда на практике) защищал крепостных от чрезмерных поборов и насилия владельца. Крепостные, в отличие от рабов, которые находились в полной личной собственности владельца, содержали себя сами, отдавая часть своего дохода - деньгами или продуктами - владельцам земли, к которой были прикреплены.

Слово «рабство» со временем заменяют «крепостным состоянием», а затем - «крестьянским вопросом». Однако сути дела это не меняет - если человека можно купить или проиграть в карты, для описания его статуса не нужно искать сложных слов.

В основе крепостного права не было какого-то одного закона, оно складывалось постепенно и в итоге так глубоко укоренилось в сознании и повседневной жизни людей, что помыслить иное положение вещей для многих было очень сложно. В том числе поэтому его было так трудно отменить. Можно сказать, что крепостное право было следствием специфической ситуации с собственностью в России: вся земля принадлежала князю и раздавалась в качестве вознаграждения за военную или гражданскую службу. Крестьяне, жившие и работавшие на этой земле, закреплялись (именно отсюда происходит слово «крепостной») за ее хозяином. Окончательно крепостное право сложилось к середине XVII века - по Соборному уложению 1649 года владельцы земли получили право на бессрочный розыск беглых крестьян. Так у крестьян появились хозяева.

Практики продажи крестьян без земли Уложение еще не фиксирует, но у государства того времени не было ни необходимости, ни желания ей препятствовать. Уже в конце XVII века продажа, обмен или дарение людей стали обычным делом.

Сколько людей в России были крепостными? Крепостными были только подданные Российской империи или можно было себе купить африканских рабов?

К 1861 году в России 23 миллиона крепостных крестьян. Были и другие - «государственные», прикрепленные к земле, которая принадлежала казне, или «удельные», принадлежавшие императорской семье. По данным ревизии 1857 года, их было еще 29 миллионов человек, а всего в стране проживало немногим больше 60 миллионов. В некоторых губерниях крепостных было почти 70%, как в Смоленской и Тульской, в других их почти нет (в Сибири крепостных - около 4 тысяч человек).

Закон никак не регламентировал владение чернокожими рабами, хотя известно, что в аристократических семьях в XVIII веке было модно иметь чернокожих слуг. Однако поскольку юридически института «рабства» в империи не существовало, находились они на положении лично зависимых домашних слуг, то есть дворовых. Впрочем, некоторые выходцы из Африки имели и статус свободных людей. Все знают про прадеда Пушкина, «арапа» Петра I Абрама Петровича Ганнибала, который служил царю в качестве секретаря и камердинера, а затем дослужился и до одного из высших генеральских чинов.

Крепостного можно было бить - и ничего не будет? А разделять семьи? А насиловать?

Битье крепостных было скорее в порядке вещей. Закон формально запрещал жестокое обращение с крепостными, но правительство закрывало на это глаза.

Со времен Елизаветы Петровны дворяне получили право наказывать крепостных, ссылая их в Сибирь, и это была распространенная практика. В 1827–1846 годах помещики сослали в Сибирь почти четыре тысячи человек. Сосланные засчитывались за рекрутов, то есть помещик был волен «очищать» свои владения от тех, кто ему не нравился, и еще и ничего при этом не терять.

Телесные наказания крепостных (особенно порка) были широко распространенной практикой. Свод законов 1832–1845 годов смягчил возможные наказания крепостных - за помещиками оставили следующие: розги - до 40 ударов, палки - до 15 ударов, заключение в сельской тюрьме до 2 месяцев и в смирительном доме до 3 месяцев, отдача в арестантские роты на срок до 6 месяцев, а также в рекруты и удаление навсегда из имения с предоставлением в распоряжение местной государственной администрации.

Государство наказывало помещиков за злоупотребление властью и крестьян за неповиновение примерно в одинаковых масштабах - в 1834–1845 годах по всей России было осуждено 0,13% крестьян и 0,13% помещиков от общего числа тех и других в стране.

Перечислять разнообразные способы издевательств не хочется - достаточно сказать, что среди них - изнасилования, домашняя пыточная, домашний тир с непосредственным участием крепостных, травля собаками и так далее. Но особые зверства и садизм были скорее исключением. Здесь больших «успехов» добилась помещица Дарья Салтыкова, замучившая разными способами несколько десятков крепостных. Среди излюбленных средств наказаний были порка, обливание кипятком, горячие щипцы для завивки волос, вырывание волос, а также избиение провинившихся поленом.

Екатерина II решила сделать из следствия по делу Салтыковой пример. Следствие велось в отношении 138 возможных убитых и покалеченных крестьян, точно доказанными считались 38 смертей от руки Салтыковой. Приговор писала сама императрица - после публичного наказания у позорного столба Салтыкову поместили в монастырь, где она и умерла, проведя в заточении 33 года.

Крепостной мог быть богатым человеком? Как можно описать уровень жизни среднего крепостного крестьянина? Мог ли он сам себя выкупить и перестать быть крепостным?

История знает примеры разбогатевших крестьян. Одним из них был крепостной Николай Шипов, оставивший после себя мемуары (это большая редкость). Шипов обладал, судя по всему, немалым предпринимательским талантом: вместе с другими крестьянами из своей слободы Шипов перевелся на оброк и отправился в башкирские степи, чтобы покупать и перегонять оттуда стада овец. Это принесло ему такой доход, что он - вместе с другими крестьянами - предложил помещику выкупиться из зависимости. Барин отказался. Шипов вспоминал:

«Однажды помещик, и с супругою, приехал в нашу слободу. По обыкновению богатые крестьяне, одетые по-праздничному, явились к нему с поклоном и различными дарами; тут же были женщины и девицы, все разряженные и украшенные жемчугом. Барыня с любопытством все рассматривала и потом, обратясь к своему мужу, сказала: „У наших крестьян такие нарядные платья и украшения; должно быть, они очень богаты, и им ничего не стоит платить нам оброк“. Недолго думая, помещик тут же увеличил сумму оброка. Потом дошло до того, что на каждую ревизскую душу падало вместе с мирскими расходами свыше 110 руб. асс<игнациями> оброка».

Слобода, в которой жил Шипов, платила помещику 105 тысяч рублей ассигнациями в год. Это огромная сумма - по ценам начала XIX века, времени, о котором рассказывает Шипов, крепостного можно было купить за 200–400 рублей рублевыми ассигнациями (за 125 рублей Пущин в это время купил телегу, а Пушкин получил за «Евгения Онегина» 12 тысяч рублей гонорара).

В книге «Беседы о русской культуре» Юрий Лотман приводит эпизод из воспоминаний Николая Шипова и пишет:

«Интересно, однако, что помещик стремится не столько к своему обогащению, сколько к разорению крестьян. Их богатство его раздражает, и он готов идти на убытки ради своего властолюбия и самодурства. Позже, когда Шипов убежит и начнет свою „одиссею“ странствий по всей России, после каждого бегства с необычайной энергией и талантом вновь изыскивая способы развивать начинаемые с нуля предприятия, организовывая торговлю и ремесла в Одессе или в Кавказской армии, покупая и продавая товары то у калмыков, то в Константинополе, живя то без паспорта, то по поддельному паспорту, - барин будет буквально разоряться, рассылая по всем направлениям агентов и тратя огромные деньги из своих все более скудеющих ресурсов, лишь бы поймать и жестоко расправиться с мятежным беглецом».

С подписанием в 1803 году Александром I Указа о вольных хлебопашцах крестьяне получили право выкупаться у помещиков сразу целыми деревнями и вместе с землей. За время царствования Александра I была заключена 161 сделка и освобождено около 47 тысяч человек мужского пола, или менее 0,5% всего крестьянского населения. За 39 лет, с 1816 по 1854 год, свободу получили 957 тысяч человек. Как пишет историк Борис Миронов, всего за первую половину XIX века коллективно и индивидуально от крепостного права освободились около 10% помещичьих крестьян. В 1842–1846 годах, в период новых скромных попыток законодательно облегчить жизнь крепостных, крестьяне получили право выкупаться на волю как при согласии помещика, так и без его согласия, правда лишь в том случае, если помещичье имение продавалось на аукционе.

Почему часть общества считала, что крепостные - это в порядке вещей? Какие у этого могут быть аргументы? А были случаи, что крестьяне хотят оставаться крепостными?

На самом деле разговор о том, что крепостное право аморально и неэффективно, начинается довольно рано. Екатерина II разделяла мнение, что человек не может владеть человеком, при Александре I дискуссия принимает еще более очевидный оборот, а ко времени царствования Александра II в необходимости отмены крепостного права уже почти никто не сомневался, спорили в основном об условиях и сроках. Другое дело - что сто лет дискуссии о крепостничестве никак не приводили к ощутимым результатам. Аргументов тут было несколько: и пресловутая неготовность людей к свободе, и экономическая сложность процесса (неясно было, где крестьянам взять деньги на выкуп), и размер империи.

Попадались случаи совсем причудливой логики. В 1803 году Дмитрий Бутурлин, дипломат и вольтерьянец, пишет: «Есть что-то такое отеческое и нежное во взаимных отношениях барина и крепостного, в то время как отношения хозяина и нанятого слуги кажутся мне чисто корыстными. Свободный рынок - это обмен услуг на мои деньги, и, едва заплатив, я нахожу, что полностью освобожден от любых обязательств, поскольку выполнил все, что обещал. Мимолетная сделка, которая проходит, не оставляя по себе малейшего следа. Она не несет ни для одной из сторон ни воспоминаний о прошлом, ни надежды на будущее. Наш обычай велит признавать за детьми услуги, оказанные их отцами, - вот вам и прошлое. Обеспечивать существование старым слугам, которые не трудятся уже по возрасту, - вот и будущее. Все это куда человечнее и добрее, чем простой денежный рынок».

К середине XIX века к дискуссии императорского дома и либерального дворянства подключается даже охранка. С 1827 года созданная Николаем I политическая полиция готовит для императора ежегодный отчет о положении в стране. Если читать эти отчеты подряд, хорошо видно, с какой скоростью отношение к «крестьянскому вопросу» менялось в среде высшей российской бюрократии:

• 1827 год. Среди крестьян циркулирует несколько пророчеств и предсказаний: они ждут своего освободителя, как евреи своего Мессию, и дали ему имя Метелкина. Они говорят между собой: «Пугачев попугал господ, а Метелкин пометет их».
• 1839 год. Толки всегда одни и те же: царь хочет, да бояре противятся. Дело опасное, и скрывать эту опасность было бы преступлением. Простой народ ныне не тот, что был за 25 лет перед сим. <…> Вообще крепостное состояние есть пороховой погреб под государством…
• 1847 год. …Главным предметом рассуждений во всех обществах была непонятная уверенность, что Вашему Величеству непременно угодно дать полную свободу крепостным людям. Эта уверенность поселила во всех сословиях опасение, что от внезапного изменения существующего порядка вещей произойдут неповиновения, смуты и даже самое буйство между крестьянами.
• 1857 год. Дворяне беспоместные, писатели и люди разных сословий… все с восторгом прославляют мысль об уничтожении крепостного права. Они доказывают - и весьма справедливо, - что положение крепостного человека есть состояние неестественное, противное разуму и христианской вере, что человек в рабстве перестает быть человеком и делается вещью…

Сами крепостные относились к происходящему по-разному: 23 миллиона человек довольно сложно считать однородной группой. Среди крепостных были более или менее предприимчивые люди, более или менее готовые к радикальной смене в своей каждодневной жизни, более или менее знающие, что делать дальше; были те, кто любил своих господ и предпочитал продолжать службу.

Крестьянскую реформу называют «ущербной» и видят в этом одну из предпосылок революции. Что в ней было ущербного? Это вообще хорошая реформа или плохая?

Манифест и «Положение о крестьянах» даровали крепостным личную свободу, но являлись компромиссными (и потому половинчатыми) результатами почти четырехлетней работы над законопроектом губернских комитетов, специально учрежденного Главного комитета по крестьянскому делу и так называемых Редакционных комиссий (предполагалось, что комиссий будет две - общая и региональная, но на самом деле работа шла в одной комиссии, которой от первоначального замысла досталось множественное число в названии).

Реформа считалась для царской России почти безупречной: более-менее впервые в процесс были вовлечены совсем разные люди с разными идеологическими взглядами - Александру II было важно, чтобы инициатива реформы исходила не от него, а от дворян. Так она и началась: 30 марта 1856 года, выступая перед уездными и губернскими предводителями московского дворянства, Александр в первый раз пытается внушить им эту мысль: «Слухи носятся, что я хочу дать свободу крестьянам; это несправедливо, и вы можете сказать это всем направо и налево; но чувство враждебное между крестьянами и их помещиками, к несчастию, существует, и от этого было уже несколько случаев неповиновения к помещикам. Я убежден, что рано или поздно мы должны к этому прийти. Я думаю, что вы одного мнения со мною, следовательно, гораздо лучше, чтобы это произошло свыше, нежели снизу».

Так начинается реформа - не вполне снизу, но настолько, насколько можно себе представить: роль инициаторов реформы берут на себя литовские дворяне, отчасти вдохновленные самим императором через виленского генерал-губернатора Владимира Назимова. 20 ноября 1857 года, в ответ на прошение дворян, император направляет Назимову рескрипт, разрешающий дворянству заняться разработкой проектов «об устройстве и улучшении быта помещичьих крестьян», что предполагало создание в губерниях специальных комитетов во главе с дворянским предводителем.

Григорий Мясоедов «Чтение Положения 19 февраля 1861 года»

Законы 19 февраля 1861 года дали крестьянам основные гражданские права и освободили их от унизительной личной зависимости от помещиков. Но вот найти простое решение земельного вопроса реформаторам не удалось. Предполагалось, что крестьяне могут выкупить у помещика надел земли, получив на 49 лет от государства ссуду под 6% годовых. Но до перехода на выкуп бывшие крепостные считались «временнообязанными», то есть, по сути, «арендовали» землю у помещика и продолжали платить за нее плату в виде барщины или оброка. Переход к выкупу земли занял в целом более 20 лет - с 1883 года оставшиеся временнообязанные в основном переводились на выкуп принудительно.

Дополнительную пикантность ситуации придавало и то, что, освободившись по манифесту 1861 года от помещиков, крестьяне остались «зависимы» от крестьянской общины, которая регламентировала их хозяйственную деятельность, часто запрещала переезжать (из-за круговой поруки в платеже податей и выкупных платежей) и так далее.

Возможность получить землю в настоящую личную собственность и оставить ее в наследство своим детям пришлось ждать очень долго - до закона 14 июня 1910 года.

Была ли реформа «плохой» или «хорошей»? Наверное, можно себе представить какой-то более правильный процесс с более точным результатом, но очевидно одно: после 19 февраля людей уже нельзя продать и купить - и это ее главный итог. Говорят, что окончательно крестьяне освободились в 1974 году, когда им впервые дали паспорта, говорят, что реформа и ее неполноценность явились предпосылками революции 1917 года, - это все так, но где-то должно быть начало, и это начало - 19 февраля, когда в России наконец отменили рабство.

«DiasporaNews» и InLiberty благодарят за консультацию Игоря Христофорова, профессора Высшей школы экономики и старшего исследователя Принстонского университета, и старшего научного сотрудника НИУ ВШЭ Елену Корчмину

Примеры различных преступлений

30 (17) сентября 1901
Вчера в 2 часа утра ночной сторож увидел, что из калитки дома Гусева по Краснохолмской набережной вышли две человеческие фигуры, с ног до головы окутанные во что-то белое; когда сторож хотел их задержать, то незнакомцы заявили, что они «привидения» и бросились бежать в калитку соседнего дома Суворова, а отсюда через лесные склады во двор дома Астахова, где были задержаны, Оказалось, что это были воры, похитившие белье у мещанина Кирсанова.

4 января (22 декабря) 1917 газета «Ранее утро» пишет:
В Мелеховской станице вечером два местных жителя избили проходившую девицу почти до потери сознания, потом изнасиловали. Это произошло в центре

2 апреля (20 марта) 1908 газета «Русское слово» пишет:
Вятка, 19, III. Близ станции «Котельнич», вологодской дороги, ограблен и сброшен с площадки вагона крестьянский мальчик 12-ти лет. Поезд был остановлен. Мальчик найден мертвым с колотыми ранами на шее. Сбросивший мальчика грабитель задержан.

9 апреля (27 марта) 1908 газета «Русское слово» пишет: Разбившийся громила В ночь на вчера на чердак д. Федотова, по Брестской ул., забрался громила, похитил белье и стал спускаться по желобу, но оборвался, упал на мостовую и тяжко расшибся. Его отправили в больницу.

11 апреля (29 марта) 1908 газета «Раннее утро» пишет:
Кража с помощью малинового варенья Вчера, ночью, во второй этаж кожевенно-лакировочного завода К.Е.Кукушкина, на Марьинской ул., с помощью подставной лестницы и выдавив стекло в раме, намазав его предварительно малиновым вареньем, забрались воры и, похитив на 1900 р. кожевенного товара, скрылись. Подозреваются рабочие.

12 апреля (30 марта) 1908 газета «Русское слово» пишет:
Симферополь, 29, III. В селе Знаменке вооруженные напали на дом крестьянина Ткачева и под угрозой смерти потребовали денег. Получив 890 р., грабители достали водку и заставили хозяев пить вместе с ними. Затем скрылись.

20 (07) июня 1911 газета «Русское слово» пишет:
Хулиганская выходка. 5 июня на перегоне станции Шарапова-Охота и Лопасня, Московско-Курской железной дороги, при проходе товарного поезда № 100 неизвестный молодой человек, стоя на откосе насыпи, начал бросать в вагоны поезда камнями и ранил в голову стоявшего на тормозной площадке вагона кондуктора Алексея Клепикова. Поезда был остановлен сигналами, данными раненым кондуктором. Злоумышленник в это время пробежал в лес и скрылся. Раненого Клепикова отправили в Подольскую больницу.

6 марта (21 февраля) 1906 газета «Московский листок» пишет:
Безобразники 19 февраля на театральной аллее в Петровском парке задержали двух прилично одетых молодых людей, которые, «потехи-ради» снежками разбивали городские фонари, и в трех из них побили стекла. Задержанные оказались кр. Павлом Федоровым и Дмитрием Николаевым. Их отправили в участок.

9 октября. 1911 газета «Петербургская Газета» пишет:
Отец-убийца. Самара, 9-Х. Купец Капустин двумя выстрелами из револьвера убил наповал родную дочь. Девушка в нынешнем году окончила гимназию и на днях должна была поехать в Петербург учится на высших женских курсах. Родители покойной были против поступления девушки на курсы - и на этой почве произошла драма.

Межнациональные.

03 ноября (21 октября) 1906 газета «Русское слово» пишет:
Архангельск, 20, Х. На лесопильном заводе шведской компании в Мурмане произошло столкновение между рабочими русскими и финнами. Есть легкие поранения от выстрелов.

Сексуального характера

Петербург 3 апреля (21 марта) 1911 пишет «Московская газета»:
Вчера, вечером, на Невском проспекте полицией задержана девочка, 9 лет, пристававшая к мужчинам с целью разврата.

15 (02) апреля 1908 года газета «Русское слово» пишет:
Екатеринодар, 1, IV. В ретирадной яме найден труп убитой 4-летней девочки Агафьи Берестеневой, над которой было совершено гнусное насилие. Двое подозреваемых арестованы.

10 ноября (28 октября) 1906 газета «Новое время» пишет:
Из Курска газ. «Око» телеграфируют: «Начальник льговской тюрьмы Лунякин, изнасиловавший политическую заключенную, 16-ти лет, устранен от должности».

Петербург 3 апреля (21 марта) 1911 пишет «Московская газета»: Вчера в Рождественской части разрешилась от бремени мальчиком 13-летняя девочка Мария Петрова, жившая при матери.

Кражи.

20 (07) июня 1911 газета «Русское слово» пишет: Аресты и обыски. Красноярск, 6, VI. Арестован и заключен в тюрьму лесничий Чижов, растративший 50 000 рублей казенных денег. До ареста Чижов скрывался.

10 марта (25 февраля) 1909 газета «Русское слово» пишет: «Похититель» В Зоологическом саду из клетки были похищены две болотные совы. Пропажу птиц тотчас же заметил служащий кр. Алексей Шведов. Он побежал на улицу, погнался по свежим следами и на Владимиро-Долгоруковской улице настиг «похитителя», с трудом тащившего двух больших птиц. Это был 10-летний мальчик Василий Чекмарев.

22 (09) ноября 1906 По 1-е октября в нынешнем году с городских фонарей было украдено 1 923 газовых горелки стоимостью до 650 руб. На предоставления управы градоначальник распорядился об усилении ночного надзора.

Прочее.

31 (18) марта 1909 газета «Русское слово» пишет: Дети катаються на задней стороне транспорта. «Шестилетний мальчик Сергей Сурков, играя по Бабьегородскому пер., вздумал „покататься“. Мимо проезжал извозчик. Мальчик уцепился за заднюю ось пролетки. На повороте раздался неистовый крик Суркова. Извозчик остановился. Несчастного мальчика сняли с пролетки со сломанной ногой. Для лечения он отправлен в Морозовскую больницу.»

Малолетние

30 (17) ноября 1916 газета «Раннее утро» пишет: В д. Стойки, Новоржевскаго уезда, пятеро мальчуганов убили 5-летняго сына крестьянки Никитиной. Мальчик побежал погонять пасшихся на лугу лошадок. Это заметили мальчики, присматривавшие за своими лошадьми. Один из них ударил Никитина колом по голове. Увидев, что он упал, мальчуганы испугались и решили добить упавшего и спрятать его в болоте. После чего все стали бить его по голове дубинками, а затем бросили в болото.

27 (14) сентября 1916 газета «Трудовая копейка» пишет: На Большой Лубянке, в доме № 5, 11-летний мальчик Андрей Сысоев, играя с другими детьми, затеял с ними драку, при чем выхватил перочинный нож, обнажил его лезвие и им нанес 10-летнему мальчику Ефиму Кабазаку сквозную рану в ладонь правой руки. Мальчика отправили в больницу.

Женщинами

17 (04) марта 1906 Саратов, 3, III. Сегодня же военный суд рассмотрел дело об убийстве генерал-адъютанта Сахарова. Неизвестная женщина, убившая Сахарова, приговорена к смертной казни через повешение. Суд постановил, просить командующего войсками заменить казнь бессрочною каторгой.

13 февраля (31 января) 1909 газета «Голос Москвы» пишет: Екатеринбург. Вчера на Богословском заводе разыгралась тяжелая драма: управляющий заводом Николай Николаевич Шелгунов, сын известного писателя, убит своею дочерью, пятнадцатилетней девушкой. Покойный только что вернулся из Петербурга, и чем именно вызвано это потрясающее отцеубийство, установить пока еще не удалось. Известно, что покойный вел рассеянный образ жизни. После жены его осталось огромное состояние, которое она завещала своим детям. Последние годы супружеской жизни прошли в семенных неладах и покойная Шелгунова отстранила мужа даже от опекунства над детьми.

8 июня (26 мая) 1911 газета «Русское слово» пишет:
В дер. Фроловой кр. Прасковья Буравченкова выстрелом из ружья убила своего деверя Павла Буравченкова. Это загадочное убийство Прасковья Буравченкова объясняет очень странно. Проходя мимо, Павел, будто бы, бросил камнем в ее избу. За это «озорство» Прасковья и выстрелила в него из ружья через окно.

9 октября 1911 Ростов-На-Дону, 10, Х. Горничная Толкунова на улице три раза выстрелила в сына директора коммерческого училища Верховского и ранила его. На суде выяснилось, что Толкунова находилась в связи с Верховским и стреляла в него за отказ «покрыть грех» и жениться. Вердиктом присяжных Толкунова оправдана.

23 (10) марта 1909 газета «Раннее Утро» пишет: Отравительница В с. Балакове, Сам. губ., в доме предварительного заключения содержится преступница избравшая себе специальностью, по просьбе жен, изводить нелюбимых мужей. Это она, по словам «С.Л.», чуть ли не 30 лет практиковала с большим успехом, не вызывая подозрения. Но на последней своей жертве как-то попалась и теперь находится в руках правосудия. […] Интересно, между прочим, что она занималась только истреблением постылых мужей, а таковых же жен изводить не бралась, и объяснила это тем, что подобные жены очень живучи, и на них даже яд тарантула не действует… Нужен, значит, яд более сильный, с которым легко попасться

29 (16) июня 1911 газета «Русское слово» пишет: Малолетние преступницы. Вчера в селе Успенском, Богородского уезда, три малолетних девочки в возрасте от 10-ти до 12-ти лет, покушались обобрать кружку, предназначенную для сбора в пользу украшения часовни. Они уже успели открыть замок с помощью подобранного ключа, Девочки были отправлены в стан, где в покушении на кражу из кружки сознались.

ПРЕДОТВРАЩЕНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

21 (08) июня 1911 газета «Московские ведомости» пишет:

25 (12) февраля 1909 газета «Русское слово» пишет:
Ростов-На-Дону, 11, II. В шесть часов вечера четверо вооруженных вошли в транспортную контору Попова, крикнули «Руки вверх», захватили кассу и пустились бежать. Трое скрылись, один задержан извозчиками. Публика задержанного сильно избила.

21 (08) июня 1911 газета «Петроградская газета» пишет:
Награда вагоновожатому. Несколько дней тому назад под вагон трамвая, шедший по Содовой ул., с целью самоубийства бросился молодой человек. Хотя вагон шел полным ходом, вожатый, не растерявшись, быстро затормозил и опустил предохранительный щит, благодаря чему самоубийца уцелел. За такое внимательное отношение к своим обязанностям вагоновожатому кр. К. Токареву градоначальником выдано в награду 5 р.

4 февраля (22 января) 1909 газета «Сибирский листок» пишет: Городская хроника Нам сообщают, что на днях около 6 часов вечера на Рождественской ул. возле свечного завода какие-то два субъекта (один был на лошади) пытались похитить молодую девушку, перепугав ее до полусмерти. Два случайно проходивших господина выручили ее - До сих пор таких случаев в Тобольске еще не бывало.

2 марта (17 февраля) 1909 газета «Голос Москвы» пишет: Козлов. В дер. Барыках, спасской вол., поздно вечером постучался в дом стариков Фоломейкиных молодой крестьянин Мухин, вооруженный ножом, топором и пикой. Дверь отворила старуха Фоломейкина, которую Мухин ударил по голове топором. На ее крик выскочил муж-слепой; они вступили с Мухиным в борьбу; разбойник нанес старикам несколько серьезных ран; однако, старуха успела отрубить Мухину пальцы на руках и убить его ударом топора в голову. Старики слыли за богатых людей.

11 февраля (29 января) 1918 газета «Утренняя минская газета» пишет: Неудавшееся нападение.
Третьего дня ночью шайка вооруженных грабителей пытались проникнуть в квартиру Лукерьи Киселевой по Еврейской ул. № 6. Грабители пытались взломать окно. Заслышав шум, Киселева захватила топор ударила им по голове первого грабителя просунувшего в окно голову. Грабители с криком «товарищи спасайтесь» скрылись, оставив лужу крови.

2 февраля (20 января) 1909 газета «Русское слово» пишет: «Острогожск, 19, I. В Веретье ночью к вдове Каменевой ворвался крестьянин Ульянов и пытался ее изнасиловать. Каменева зарубила его топором.»

У XOXЛОВ. У них было нисколько не лучше.

2 февраля (20 января) 1909 газета «Русское слово» пишет: Феодосия, 19, I. В окружном суде рассмотрено сегодня дело о казаках Перещенко, Гайдамаке и Свистуне, закопавших пастуха Чемака живым в землю. Чемаку чудом удалось выкарабкаться на поверхность земли и сообщить полиции, переловившей злодеев. Все они приговорены на три года в тюрьму.

3 февраля (21 января) 1909 газета «Русское слово» пишет: Житомир, 20, I. В деревне Левковичах толпа заподозрила в поджоге одного крестьянина. Его привели на место пожара, жестоко били, затем жгли на костре. Полуживым подозреваемый был доставлен в больницу, и здесь выяснилось, что он не виновен.

16 (03) февраля 1909 газета «Газета-копейка» пишет: Женщина-убийца Чернигов. В глуховском уезде на железнодорожной станции близ хутора Михайловского женщиной совершено покушение на убийство начальника станции Карпенко. Двумя выстрелами из револьвера Карпенко ранен. Преступница арестована.

12 марта (27 февраля) 1909 газета «Русское слово» пишет: «Воронеж, 26, II. В слободе Россошь, Острогожского уезда, крестьянин Моненко во время ссоры с купцом Хазановым зарезал последнего ножом. Хазанов умер, Моненко арестован.»

18 (05) февраля 1909 газета «Русское слово» пишет: Кощунства Чернигов, 4, II. В посаде Клинцах ограблена церковь. Похищено много денег. Преступниками оставлены следы кощунственного осквернения храма. По подозрению, между прочим, арестован бывший псаломщик.

22 (09) апреля 1908 газета «Русское слово» пишет: Александрия, 8, IV. В деревне Новоандреевке, Александрийского уезда, девять злоумышленников ночью проникли в хату крестьянина Смикодуба и распяли его, прибив гвоздями его руки к дверям, а ноги - к полу. Затем злодеи зажгли свечу и, сжегши ей несчастному подбородок, скрылись. Причина дикого преступления пока не выяснена.

КАВКАЗ

05 апреля (23 марта) 1908 газета "Новое Время" пишет:
В Тифлисе (Тбилиси) на улице смертельно ранены околоточный надзиратель и городовой. В Тифлисе каждый день избиения полиции. Наместник очевидно находит это вполне нормальным явлением кавказской жизни.

ЗА ГРАНИЦЕЙ

09 июня (27 мая) 1911 газета «Русское слово» пишет: В Бельгии. (По телеграфу от нашего корреспондента). Педагог Виллемс. Брюссель, 26, V-8,VI. Арестован учитель конгрегационистской школы Виллемс, обвиняемый в систематическом, в продолжении нескольких месяцев, изнасиловании 32-х учениц его школы, в возрасте 8-ми лет. Узнав о преступлении, родители пострадавших, из боязни клерикалов, молчали. Дело раскрылось лишь благодаря случаю.

30 (17) июня 1911 газета «Русское слово» пишет: Варшава, 16, VI. В Королеве. под Лодзью, молодая крестьянка, явившись в уездное управление, сделала властям заявление, что муж принуждал ее питаться собачьим мясом. С этой целью он, будто бы, уже убил четырех псов и собирался убить пятого. По этому заявлению начато расследование.

Криминальная ситуация в Российской империи стала стремительно ухудшаться со второй половины XIX века. Главная причина этого – наплыв приезжих. К началу XX столетия специалисты выделяли 5 наиболее криминальных городов России.

Растущая угроза

Еще в 1718 году при Петре I была создана полиция, как государственный орган по охране правопорядка, но только после смерти реформатора организованная преступность вышла на уровень самостоятельного социального института, противопоставивш его себя государству и обществу.

XIX век преступный мир империи встретил заматеревшим и окрепшим, однако этого было явно не достаточно, чтобы противостоять авторитарной государственной машине. Полицейский аппарат успешно справлялся с нарушителями правопорядка. Основной криминальный контингент - беглые крестьяне, солдаты, монахи-расстриги, воспитанники приютов – легко контролировался государством.

Все изменилось после реформ Александра II, которые разрушили столетиями складывавшиеся сословные структуры российского общества. Как ответная реакция на возросший уровень преступности – полицейская реформа, которая предусматривала увеличение штатных единиц и подразделений полиции, улучшение финансового положения.

Выборочная статистика преступности стала вестись еще в первой половине XIX века, однако упорядоченный и систематический характер она приобрела только во второй половине столетия. Учету подлежали количество уголовных дел, осужденных и подсудимых.

Статистика отчетливо показывает рост криминогенной обстановки в России. Так, с 1857 по 1865 гг. количество осужденных выросло в 1,5 раза. Показатели за период с 1874 по 1912 гг. свидетельствуют об увеличении числа осужденных уже в 3 раза.

В одном из криминальных отчетов 1905 года отмечалось, что «ежегодно всеми судебными установлениями в империи, каково бы ни было их устройство, за все преступления и проступки осуждается в среднем около 2 млн. лиц обоего пола».

К началу XX века российская преступность не только пополнила свои ряды, но и увеличила количество «промыслов». Самым прибыльным по-прежнему считалось «конокрадство», самым распространенным – «вор-карманник», а самым уважаемым – «взломщик».

Санкт-Петербург

Столицу по праву называли центром уличной преступности и проституции. Со всех концов большой империи в поиске легкой наживы сюда стекались аферисты и мошенники различных мастей. Петербург рубежа XIX -XX веков – это соседство ослепительной роскоши и беспросветной нищеты. Богатые ходили по тем же улицам, что и бедные, вызывая зависть и провоцируя ограбления.

Первый дом предварительного заключения был построен в Петербурге в 1825 году. Следственная тюрьма тогда располагалась сразу за зданием Окружного суда между Шпалерной и Захарьевской улицами. Здание Окружного суда просуществовало вплоть до Февральской революции 1917 года, когда его сожгли вместе с огромным архивом.

Одной из наиболее заметных фигур в криминальной среде дореволюционного Петербурга была генеральша Ольга фон Штейн. Аферистка обладала уникальным даром выманивать у доверчивых сограждан огромные суммы денег, обещая им умопомрачительну ю карьеру. Ни денег, ни должности пострадавшие так и не получали, а подавать в суд на имевшую связи в высшем свете авантюристку было бесполезно.

Среди центров воровского Петербурга выделялся Сенной рынок. Здесь промышляла группа воровок-цапок. Действовали они быстро и грубо: хватали с прилавка товар и наутек. Если торговцу удавалось перехватывать воровку, то ее тут же отбивали коллеги по цеху.

Выделялся в столице артель медвежатников, особенно своими кадрами. Так, одной из банд руководил бывший депутат Государственной думы от Тверской губернии Алексей Кузнецов. В качестве вспомогательного персонала банда использовала высоких полицейских чинов, служащих контор и банков.

Накануне Первой мировой войны разбушевалась шайка Васьки Черного. В одной из попыток ограбления главарь совершил убийство солдата, что спровоцировало массовые облавы со стороны полиции. В короткий срок были схвачены главари и активные члены многих шаек.

О серьезности разгула молодежного бандитизма свидетельствует съезд российской группы Международного союза криминалистов, созванный в 1914 году, на котором рассматривалась возможность внесения в уголовное законодательство таких понятий, как «хулиганство», «озорство» и «пакостничеств о». Но война помешала этим начинаниям.

Число преступлений в Петербурге с начала XX века росло с пугающей быстротой. В 1900 году Петербургский окружной суд рассматривал 227 дел об убийствах, 427 - о разбойных нападениях, 1171 дело о нанесении телесных повреждений, а также 2197 случаев краж и воровства. В 1913 году статистика изменилась: 794, 929, 1328 и 6073 случая соответственно.

Москва

Как и Петербург, дореволюционная Москва привлекала возможностью хорошей поживы многих представителей преступного мира – от мелких воришек до криминальных авторитетов. Самым неспокойным местом Первопрестольной был район Хитровского рынка. В окрестные переулки боялись заходить не то, что прохожие, но и служители правопорядка, за исключением местных городовых.

«Грачёвка», где промышляли «платные девки», была чуть спокойнее, однако после разборок в местном трактире «Крым» полиция нередко находила утопленные в коллекторе Неглинки трупы. Уровень раскрытия убийств в Москве зачастую не превышал 40%, а о мелком воровстве и говорить нечего.

Начальник московской сыскной полиции Аркадий Кошко писал, «что краж в один день более тысячи». «Частичные, мелкие облавы стали производиться чуть ли не ежедневно, – продолжал сыщик, – но вскоре же опыт показал, что средство это недостаточно; преступные элементы при приближении незначительного наряда полиции частью благополучно скрывались, а если и попадались люди, не имеющие права жительства в столицах, то, будучи отправлены на родину этапным порядком, вскоре бежали оттуда и вновь появлялись в Москве».

Руководитель статистического отделения Министерства юстиции Е. Н. Тарновский отмечал тенденцию роста преступности в Москве накануне революции. Статистика была следующая. За 1914-1918 гг. преступность в Первопрестольной в пересчете на население возросла в 3,3 раза, в том числе убийства - в 11 раз, вооруженные грабежи в 307, простые грабежи - в 9, кражи - в 3,4, мошенничество - в 3,9, присвоения и растраты - в 1,6 раза. К примеру, только в 1914 году было зафиксировано 2,5 тыс. воо­руженных нападений.

Одесса

Портовая Одесса неспроста считалась местом сосредоточения контрабандистов, воров и налетчиков. Еще во времена царствования императора Павла огромные вливания в создание одесского порта «больно били по казне и не приносили никакого толку». Ревизия выявила там «непомерное лихоимство и злоупотреблени я».

В 1817 году высочайшим указом Одесса была объявлена свободным портом, которому разрешен беспошлинный ввоз и вывоз товаров. Это способствовало расцвету города. И процветанию преступности. Тут промышляли австрийские сербы, немецкие меннониты, французские аристократы, а также греки, болгары, албанцы. Недаром Одессу прозвали «Черноморским Вавилоном».

А промышлять было чем. В Одессе крутились бешеные деньги. Достаточно сказать, что грузооборот порта с 37 миллионов рублей в 1862 году увеличился до 128 миллионов в 1893 году, а в 1903 он составлял уже 174 миллиона.

Писатель Эфраим Севела вспоминал: «Одесса славилась такими ворами, такими бандитами, каких свет не видывал и больше, я думаю, не увидит. Народ измельчал. Одесса была столицей воровского мира всей Российской империи - по этой причине ее ласково называли мамой». Именно в Одессе в 1880 году за крупное мошенничество была арестована и этапирована в Москву легендарная авантюристка «Сонька Золотая Ручка».

Ростов-на-Дону

Донская столица традиционно притягивала к себе беглых крестьян и преступников-рец идивистов. Уровень насильственных преступлений здесь был одним из самых высоких в империи. В начале XX века возникает знаменитый криминальный транзит «Ростов-Одесса», по которому беспрерывным потоком шел обмен опытом, людьми и нелегальным товаром.

Уровень преступности в Ростове рос по мере бурного развития города. В 1850-х годовой экспорт товаров за рубеж составлял в среднем 3,5 миллиона рублей, а в семидесятые годы он превысил 22 миллиона рублей. В начале XX века за Ростовом закрепилось название «Русский Чикаго», и не только из-за его финансовых возможностей.

Представители преступного мира Ростова обитали преимущественно в трущобах, а работали возле Центрального рынка. Самая громкая криминальная слава принадлежала Богатяновскому спуску (сегодня это Кировский проспект) – месту сосредоточения питейных заведений, притонов и трущоб. Магазин здесь могли ограбить средь белого дня, просто прорыв подземный ход.

На каждые 100 тыс. жителей в Ростове совершалось 595 преступлений. И уступал он по этому показателю только Киеву.

Киев

К концу XIX столетия за матерью городов русских закрепилась печальная слава самого криминального города страны. По данным Министерства юстиции, в год здесь совершалось преступлений втрое больше чем в целом по империи.

В Киеве катастрофически не хватало денег на содержание полиции, что автоматически влекло снижение эффективности ее работы. В конце XIX века из запланированных по штату 579 правоохранителей за порядком следили лишь 394 городовых. Неудивительно, что в 1890-х годах на каждые 100 тыс. жителей здесь совершалось в среднем 650 преступлений.

За столь высокими цифрами стоят и другие причины. Главные из них – это присоединение к городу бывших сел Шулявка, Лукьяновка и Куреневка, а также наплыв «заробитчан» с юго-запада Украины. Так, 5 октября 1899 года киевский полицмейстер в письме генерал-губернат ору региона констатировал, что в городе чаще стали совершаться злодеяния с применением холодного оружия. И виновные в этом – мастеровые, рабочие, поденщики.

Еще одна причина – коррумпированнос ть высших эшелонов полицейского аппарата. К примеру, в 1908 году ревизионная комиссия обнаружила, что в киевской сыскной службе из личных дел пропадали учетные карточки и фотографии преступников, а также заявления арестованных о том, что у них в полиции отбирали вещи и деньги. Продажность киевских полицейских давала благоприятную возможность правонарушителям систематически уклоняться от ответственности.

Любое общественное потрясение влечет за собой множество последствий, одно из них — неминуемый рост преступности. Это происходит неизбежно — разрушаются старые государственные институты, в том числе обеспечивающие порядок. Тема преступности в революционном 1917-м году рассмотрена не очень подробно или достаточно однобоко

Прежде всего надо определиться с тем, что преступления в наши дни и сто лет назад несколько отличались по своему характеру, соотношение разных преступлений было совсем другим, чем сейчас. Наслоение феодальных пережитков и развивающегося капитализма способствовало разноплановости преступлений и правонарушений. Погромы крестьянами помещичьих усадеб и революционный терроризм соседствовали с возросшим числом краж, подлогов, случаев мошенничества, ухода от налогов и другими преступлениями, связанными со становлением капитализма.

В начале ХХ века в России сложилась уникальная криминогенная ситуация: наряду с традиционными преступлениями большое распространение получил революционный террор и нападения на различные частные и государственные объекты радикально настроенных групп. В годы революций эти два направления зачастую пересекались и были неотделимы: разгром тюрем или разграбление архивов полиции и жандармерии можно было классифицировать и как уголовное преступление, и как революционную активность восставшего народа. Многие лидеры уголовного мира с энтузиазмом участвовали в революционных событиях, видели в них свою выгоду.

Именно этот феномен стал предметом исследования в этой статье. Другой темой является проблема поведения людей, внезапно получивших неограниченную свободу после нескольких столетий жесткой авторитарной власти. Кроме того, мы решили дать небольшой экскурс в историю преступности в начале XX века, упомянув самые важные приметы того времени.

Фотограф И.И. Рогалев снимает уголовных преступников для досье. 1907 год.

Российский преступный мир, как уже было сказано, серьезно отличался по своей структуре и деятельности от современного криминала. Изначально он сложился на основе корпораций нищих и попрошаек, начало этому процессу было положено в XVIII в. В XIX в.в этой среде появилось множество различных «специальностей». Именно кражи, совершаемые множеством способов (карманники, домушники и т.д.), а в более позднее время еще и мошенничество были самыми распространенными видами преступлений в царской России. К началу XX в. насчитывалось около 30 разновидностей воров. Грабежи и убийства случались гораздо реже, в сравнении с последующими эпохами – сказывалась сильная религиозная составляющая в сознании людей – лишать человека жизни было тяжким грехом. Соответственно, убийцы были наименее авторитетными в тюремной среде.

Справочник для полиции с фотографиями профессиональных преступников по категориям. . 1903 год.

Справочник для полиции с фотографиями профессиональных преступников по категориям. . 1903 год

Справочник для полиции с фотографиями профессиональных преступников по категориям. . 1903 год.

Справочник для полиции с фотографиями профессиональных преступников по категориям. . 1903 год.

Справочник для полиции с фотографиями профессиональных преступников по категориям. . 1903 год.

Справочник для полиции с фотографиями профессиональных преступников по категориям. . 1903 год.

Если проследить статистику преступлений в начале ХХ века, то кражи действительно были на первом месте с большим отрывом среди других преступлений. В 1909 г. по всей России было 125 201 кража, на втором месте располагались грабежи, которых в тот год было совершено всего 41895, на третьем — убийства, которых в том году произошло 30940. Разрыв действительно впечатляет, при чем количество краж росло с годами очень быстро – в предвоенном 1913 г. их уже было 167755 (прирост на 1/3), в то время как количество ограблений и убийств увеличилось всего на несколько тысяч. Объяснить это легко – заниматься бандитизмом очень опасно, сроки за это давали большие, а в тюрьме за это тоже уважать не будут. Кроме того, за такие преступления вполне могли и повесить, что было практически невозможно при аресте за кражу на улице кошелька или драгоценностей.

Сборник «Преступный мир и его защитники», вышедший в Петербурге в 1902 г., приводит примеры самых необычных и интересных преступлений, совершаемых в те годы в Российской империи. Насколько можно судить по приведенным данным, наиболее частыми действительно были преступления против собственности: кражи, ограбления, а также вымогательство, мошенничество. Налицо типичная картина, возникающая при поляризации общества.

В тюрьме и на каторге существовала своя иерархия. Например, в одном из вариантов такой иерархии высшую касту составляли «иваны», ниже шли «храпы», еще ниже «игроки», а самыми бесправными были «кобылки», «шпана». Столь необычные имена они получили благодаря характерным особенностям. «Иванами» называли наиболее авторитетных, бывалых уголовников, которые, как правило, называли себя на допросах «Иванами, родства не помнящими». «Храпы» «храпели» на начальство, они были недовольны любыми приказами сверху, в то же время они часто выступали в суде в защиту других заключенных или подделывали судебную документацию. «Игроки», как ясно из названия, занимались прежде всего карточным шулерством, что процветало в Российской империи в огромных масштабах.

Ежегодно осуждалось около 2 миллионов человек, что, однако, не являлось каким-то феноменом — в других странах Европы процент осужденных в соотношение с численностью населения был еще выше.

Каторжники, прикованные к тачкам.

Ситуация начала меняться в годы Первой мировой войны.

Обращает на себя внимание статистика количества заключенных в годы перед революцией. Так в 1912 г. в тюрьмах было 183 949 человек, в 1914 г.- 177441, а на 1 мая 1916 г.- 137333. Снижение количества арестантов в среднем на 50 000 человек не может быть случайностью. Профессор М.Н.Гернет связывает это с запретом на продажу алкоголя с началом войны. С другой стороны, неизбежной реальностью была отправка осужденных в армию.

Действительно, количество некоторых преступлений в годы войны сократилось – если принять 1911 г. за 100 %, то политические преступления в годы войны составляли 40 с небольшим процентов от названного года, случаи разбоя и грабежа также стали встречаться гораздо реже – к 1916 г.они составляли 48 % от уровня 1911 г. Самым спокойным можно считать 1915 г., когда их количество упало ниже показателей 1911 г. (в то время как в 1912-1914 гг.оно только возрастало: напр., в 1913 г. оно составляло 112 % от 1911 г.) Однако количество краж неизменно вызывает удивление историков – оно выросло за годы войны в 1,5 раза. Этот феномен уникален – везде в случае войны и запрета на продажу алкоголя воровства становилось гораздо меньше. Тем не менее показатели тайного похищения имущества росли очень быстро. Это можно объяснить наступившим уже в 1915 г.продовольственным дефицитом, резким обнищанием населения и огромным наплывом дезертиров в крупных городах. В 1915 г. сыскное отделение зафиксировало 6072 случая воровства против 5837 в 1914г. В Москве в этом же году было 4198 краж. Количество убийств с целью грабежа в Петрограде в 1916 г.составляло 44 случая, а за год до этого- 11.

Из 12556 правонарушений в 1915 г.было раскрыто только 2705.

Нищий в Москве. 1900-е

Росла преступность среди несовершеннолетних. За первые 3 месяца 1916 г. было арестовано 1075 детей, а за указанные месяцы в 1915 г. было всего 541. Дети, оставшиеся без отцов в бедневших семьях, легко становились преступниками, воры всегда ценили такие кадры — ребенок может залезть туда, где не поместится взрослый человек, подозрений они вызывают меньше.

Очевидно, что такие данные свидетельствуют не только о росте преступности, связанном с революцией – резкий скачок в количестве уголовных дел начался еще в 1916 г. Причинами это могут являться дефицит продовольствия, дезертирство с фронта, ослабление режима. Что касается дезертирства, то 1,5 млн людей, бежавших с фронта, неизбежно приближались к криминальному миру.

Организация правопорядка в обществе и численность полицейских и жандармов во многих городах оставляла желать лучшего в царское время. Многие районы были практически не контролируемы полицией, количество городовых было минимально. Раскрываемость также оставляла желать лучшего: например, из 12556 правонарушений в 1915 г.было раскрыто только 2705.

Во многих газетах печатались сведения о плохой работе полиции, например, в январе 1917 г.многие газеты пишут о таком случае: «Во время перевода в тюрьму арестованного накануне Нового года конторщика В. Петрова, совершившего хищение 130 000 рублей <…> Последний скрылся от сопровождавших его конвойных».

Новая народная милиция так же страдала множеством недостатков, причем появилось огромное количество мошенников, которые задерживали и обыскивали людей под видом новых служителей правопорядка. Дело приняло такой оборот, что, к примеру, градоначальник и начальник гарнизона Ростова-на-Дону прямо разрешили гражданам оказывать сопротивление всем лицам, которые пытаются арестовать их, не предъявляя доказательств своей службы в милиции. Интересно отметить, что именно в Ростове-на-Дону 25 апреля 1917 г. было создано «Общество помощи бывшим уголовникам», на его съезд были приглашены бывшие и настоящие преступники, им даже одно время выделяли средства, чтобы они начали новую честную жизнь.

В дни революции. Полицейский участок в огне. Художник — А. Максимов. Журнал «Нива».

После революции количество краж резко возросло. В марте и апреле 1916 г.краж в Москве было 992 и 995, а в марте и апреле 1917 г. – 1625 и 1357 соответственно. Больше всего стало краж в Пятницком участке (62 в 1916 г. и 161 в 1917 г.), в Сущевском участке (145 и 328), в Тверском (154 и 316).

Убийств в марте и апреле 1916 г.было 6, а в те же месяцы 1917 г.- 23.

А вот статистика количества уголовных дел у следователей Москвы и Московского уезда. В 1911 г.их было 8654 в Москве и 1860 в уезде, в в 1914 г.- 8703 и 1594, а в 1916 г.- сразу 12289 и 2451 соответственно. За 4 месяца 1917 г.было заведено 5189 уголовных дел в Москве и 7783 в уезде.

Если в апреле в Петрограде произошло 190 краж, то в мае их было уже 699, в июне 778, в июле 857, в августе 1277. Наибольшее число преступлений приходилось на центральные районы города, где проживало и бедное, и богатое население. Уголовники и дезертиры занимали гостиницы и рестораны, превращая последние в свои укреплённые базы.

Действительно, количество ограблений, убийств по всей стране резко выросло. В газетах все чаще появлялись известия о страшных преступлениях, таких как, например, убийство всей семьи богатого крестьянина Степаненко в Харьковской губернии («Утро России», 22 марта 1917 г.)

Весьма интересно обратиться к вопросу отмены смертной казни в 1917 г. Профессор М.Н.Гернет писал в своей брошюре «Революция, рост преступности и смертная казнь» о том, что русский народ с воодушевлением воспринял отмену смертной казни 18 марта, да и сама Февральская революция прошла относительно бескровно. Он утверждает, что даже воры и пьяницы с Хитрова рынка преисполнились решимости участвовать в утверждении нового порядка, отказывались принимать спирт, которым их всегда спаивала полиция.

Кабак на Хитровке. До революции.

Это очень интересная история, ярко характеризующая настроения тех дней. Об этом случае писали «Московские ведомости» от 18 февраля: «Любопытный инцидент разыгрался на Хитровом рынке. Переодетые полицейские стремились стушеваться с обывателями Хитровки (огромный криминогенный московский район, на котором находился рынок краденого, бордели и другие злачные места – прим.), обещая за молчание много настоящей водки. Хитровцы изъявили согласие и отправились в «тайное место», где полицейские прятали конфискованную водку. Узнав, где водка, хитровцы связали переодетых полицейских и отправили их в Думу, где передали дежурным с указанием тайного водочного склада. Вручив полицейских дежурным, хитровцы заявили: «Вот наш дар новому правительству. Поверьте, что мы ничем не нарушим порядка в высокоторжественные дни великой революции. Даже мы, хитровцы, понимаем переживаемый момент. Может быть, если бы это все случилось двадцать лет назад, многим из нас не пришлось бы предстать перед вами в таком виде. И быть может, среди избранников были бы и мы». Хитрованцев пригласили войти в Думу, но они отказались: «Пойдем охранять наши углы, как бы там без нас не сбили слабых на алкоголь»

Однако отмена смертной казни являлась одной из важнейших причин разгула преступности в революционном году. Отмена в апреле Временным правительством ссылки дала еще большую иллюзию безнаказанности для людей, склонных к преступлениям.

После Февраля в Петрограде было освобождено не менее 2000 арестантов и в руки горожан попало не менее 70000 единиц огнестрельного оружия. В целом по стране амнистия коснулась более 88 тыс. заключенных, из которых уголовные преступники составили 67,8 тыс. человек. Общее число заключенных с 1 марта по 1 апреля 1917 г. сократилось на 75%.

Американский посол Д.Р. Фрэнсис следующим образом описывал события, свидетелем которых он был в февральские дни: «Полицейский участок через три дома от здания посольства (на Фурштатской улице. – В. М.) подвергся разгрому толпы, архивы и документы выбрасывались из окна и публично сжигались на улице – и то же самое происходило во всех полицейских участках города. Архивы секретной полиции, включая отпечатки пальцев, описания примет преступников и т. д., были таким образом полностью уничтожены… Солдаты и вооруженные гражданские лица преследовали полицейских, разыскивая их в домах, на крышах, в больницах»

«То, что Петроград сегодня обокран и разграблен, не должно удивлять нас, поскольку из различных тюрем было выпущено около 20 тысяч воров. Грабители получили полные гражданские права и свободно ходят по улицам Петрограда. Офицеры уголовной милиции подчас узнают воров на улице, но ничего не могут сделать» — так писала газета «Петроградский листок», констатируя ситуацию, сложившуюся в столице весной 1917 г. Примечательно, что цифра выпущенных из тюрем явно выше упоминаемых обычно данных.

Картина «На страже порядка. Милиционер» Ивана Владимирова. Журнал «Нива».

В.И. Мусаев в своем исследовании «Петроград на переломе эпох и его жители в годы революции и гражданской войны» пишет еще об одном факторе, ставшем причиной беспорядков и хаоса в городе. Некоторые солдаты тыловых частей, принимавшие участие в февральских событиях, в казармы так и не вернулись. К ним присоединялись дезертиры с фронта. Как правило, все эти люди были вооружены. К середине 1917 г. в городе скопилось от 50 до 60 тысяч дезертиров.

Крупным фактором, способствовавшим разгулу преступности, являлось параллельное существование двух систем охраны правопорядка: они были созданы по инициативе Временного правительства и Совета рабочих и солдатских депутатов соответственно. На этом примере видно, что двоевластие отразилось на всех сферах жизни общества. Рабочая милиция была создана Совдепом в начале марта 1917 г. и набиралась на добровольных началах. А 10 марта Временное правительство ликвидировало Корпус жандармов и приняло постановление об учреждении Временного управления по делам общественной полиции по обеспечению личной и имущественной безопасности граждан (в июне переименовано в Главное управление по делам милиции и по обеспечению личной и имущественной безопасности граждан), а 17 апреля утвердило Временное положение о милиции.

Однако после Июльского кризиса рабочая милиция была правительством ликвидирована как источник опасности для власти.

В городе продолжилась и многократно расширилась традиция самосудов. Первые упоминания о них в прессе относились еще к 1915 г. Но устойчивым явлением они стали после Февральской революции.

Не отставала и Москва. Известная газета «Утро России» писала 29 июля 1917 г.: «В последние 3-4 месяца в Москве и в одном округе московской судебной палаты был совершен целый ряд выдающихся преступлений – грабежей, убийств, крупных краж и пр. В разных местах округа действовали разбойничьи и воровские шайки, прекрасно вооруженные и организованные. Многие преступления волновали все население и даже вызывали зверские самосуды.

Рисунок В. Сварога «Дезертир». Журнал «Огонёк».

Борясь с самосудами, и милиция, и представители Совета Рабочих Депутатов, и лица судебного мира заявляли взволнованной толпе, что преступники будут отданы в руки правосудия и быстро понесут наказание по закону. Однако, дни проходят за днями, месяцы за месяцами, а суда ни по одному из этих преступлений еще и не назначено.

Последней каплей для правительства стало ограбление бандой некого Дружа кассы игорного дома на Морской улице, где имели обыкновение собираться правительственные чиновники, 16 апреля 1917 года Временное правительство издаёт постановление о создании Петроградского столичного управления уголовного розыска, подчинив его деятельность комиссариату юстиции. В тот же день вышло распоряжение градоначальника:

«В целях борьбы с уголовными преступниками в Петрограде открыла свои действия уголовная милиция, на обязанности коей лежит принятие мер к ограждению жизни и имущества граждан от посягательств преступного элемента и розыск виновных и похищенного. Сотрудникам сыскного отделения, покинувшим город в дни февральской революции, предписывается немедленно возвратиться в Петроград и приступить к своим обязанностям по борьбе с преступностью»

После возвращения в строй старых кадров сыскного отделения, имевших богатый опыт борьбы с организованной преступностью.

Самосуд. Из журнала «Огонёк».

Вслед за этим произошло важное для уголовного мира событие. По инициативе уже упоминавшегося грабителя Ваньки Банщика (судя по кличке - вокзального вора: от жаргонного «бан» - вокзал) вскоре состоялась представительная сходка налётчиков, карманников, фальшивомонетчиков, домушников и других не менее «авторитетных» «светил» преступного сообщества. Цель - выработка методов борьбы с уголовным розыском. Собрались уголовники в Александро-Невской лавре.

В результате было принято решение о необходимости уничтожить архивы уголовного розыска, оставшиеся ещё с царских времён. Там хранились отпечатки пальцев «уркаганов», сведения о судимостях, уголовном «почерке» (методах работы преступника) и т. д. Проведение операции поручили налётчику Каримову и карманнику Блинову.

Однако осуществить задуманное уголовникам удалось лишь 29 октября 1917 г., то есть после большевистской революции. Это стало крупным ударом по правосудию в Петрограде, но лишь ненадолго затормозило борьбу с преступностью.

Преступность в революционном году побила все рекорды, ее разгул стал одним из самых масштабных за ХХ век в русской истории. Вместе с тем причиной этого стали не только явные ошибки Временного правительства, но и чувство огромной свободы, которое ощутил народ после Февральской революции. К сожалению, плодами этой свободы воспользовались не только бывшие угнетенные слои населения, но и огромное число уголовников, почувствовавших безнаказанность. Разгул бандитизма и остальной преступности после Октября 1917 г.только увеличился, и только жесткими мерами террора и налаженной работы в началу 1920-х гг. большевикам удалось обеспечить относительное спокойствие в обществе.

Ерещенко Д.Ю. Преступность в Петрограде в 1914-1917 гг.

Мусаев В.И. Петроград на переломе эпох. Город и его жители в годы революции и гражданской войны.

Остроумов С.С. Преступность и ее причины в дореволюционной России.

Алексей Мишин

Обратиться к теме о количестве убийств, совершавшихся на территории Российской Империи, меня заставило то, что вокруг этого вопроса, как практически вокруг любого вопроса, касающегося дореволюционной России, ходит много ангажированной, спекулятивной и просто клеветнической информации. Особенно удивило, что при обычном запросе в гугле о числе убийств в Российской Империи, каких-либо убедительных статей на эту тему не выявляется. Поэтому, недолго думая, я решила посмотреть, собственно, сами дореволюционные статистические данные на этот счет, надеясь быстро восполнить свой пробел в этой области. Интересовала меня прежде всего эпоха правления Николая Второго. Но, увы и ах, вскоре стало понятно, что, оказывается, никакой надежной статистики по количеству убийств в Империи в последние два десятилетия ее существования по-видимому не публиковалось. Есть отрывочные сведения по крупным городам, губерниям — но выявить динамику в большом масштабе не удастся. Большая надежда была на сборник Министерства юстиции "Свод статистических сведений по делам уголовным..." — но, это уже производная от преступлений: он показывает лишь количество возникших и производившихся дел (и то лишь до 1906 года), количество подсудимых и осужденных по преступлениям. Статистику самих преступных деяний, в частности, сколько было убийств, он не приводит. Но в своей области "Свод..." очень подробный, и мы к нему еще не раз обратимся во второй части статьи, которую я планирую назвать "Наказание".

Продолжая поиски я наткнулась на очень интересные статистические сборники под общим названием "Вестник Центрального статистического комитета Министерства внутренних дел", которые издавались в 1888 - 1903 гг., всего вышло 52 номера. Впрямую к нашей теме относятся два номера: 35 — Умершие насильственно и внезапно в Европейской России в 1875 - 1887 годах. СПб., 1894, и 41 — Умершие насильственно и внезапно в Российской империи в 1888 - 1893 годах. СПб., 1897.

Первый из них дает сведения о 49 губерниях Европейской России и 10 губерниях Царства Польского, второй же сборник уже несет сведения обо всех областях Империи (кроме Финляндии). Самое важное, что там отдельной строкой идет количество убитых: мужчин и женщин, в том числе выделяются детоубийства. Как раз то, что было нужно. Поискав еще, я нашла, что в другом сборнике, под названием "Статистика Российской Империи" (выходил в 1887 - 1918 гг.) в 40-м выпуске, озаглавленном "Сборник сведений по России, 1896.", СПб., 1897, даются сведения об умерших насильственно и внезапно в 1894 году. Таким образом за 1888 - 1894 года мы имеем практически полную статистику о количестве убийств в Российской Империи. Интересно, что запрос в гугле об этих сборниках выдает у меня всего 8 (!) ссылок. Самая интересная, конечно, это ссылка на Демоскоп (№ 461 - 462 от апреля 2011 г.):
http://demoscope.ru/weekly/2011/0461/analit01.php

Авторы, правда, обращаются к другой теме — смертности от алкоголя, но замечают: "Источником этих данных были публикации Центрального статистического комитета Министерства внутренних дел, где систематически приводились собранные полицией сведения о насильственных и внезапных смертях, включая число скоропостижно умерших от болезней и болезненных припадков, в том числе от пьянства. Сведения покрывают 49 губерний Европейской части Российской Империи (без Области Войска Донского) в период с 1870 по 1894 гг. Этот огромный массив данных мало анализировался современниками, и практически забыт ныне. Мы попытались вспомнить и интерпретировать собранные показатели." Я же со своей стороны попытаюсь проанализировать по мере сил и времени материал публикаций с точки зрения смертей насильственных (но опущу самоубийства). Так как свободного времени действительно не очень много, а во вторых, интересует меня больше всего царствование Николая Второго, то главным образом сосредоточу внимание на 1888 - 1894 гг., чтобы на анализе этих материалов приступить к рассмотрению числа убийств в последующие годы, когда подобных сборников не издавалось. Ну а кроме того, как я уже написала, только за эти семь лет у нас есть достаточно полные сведения по всей Империи.

Однако начать надо с другого.

Для того чтобы перейти от цифр абсолютных к цифрам относительным и иметь возможность сравнивать отдельные губернии, регионы и страны между собой, надо определиться с количеством населения в Российской Империи за указанные годы. Задача, прямо скажем, непростая. Авторы статьи из Демоскопа приводят характерный график, сравнивающий оценку количества населения Центральным статистическим комитетом МВД в 1870 - 1894 гг. и результатами переписи 1897 г.

Здесь — только для Европейской России. Однако хорошо видно, что данные ЦСК МВД всегда были несколько завышены. По отдельным областям они могут очень сильно отличаться от действительной численности населения. Для польских губерний, например, 1894 год, по данным ЦСК, также дал результат выше, чем показала перепись 1897 года. Поэтому, несмотря на то, что авторы статьи пишут, что "по итогам анализа мы сочли качество данных о населении [ЦСК] приемлемым и решили не пытаться внести уточнения", я решила все-таки внести корректировки, которые хоть немного, но приблизят нас к более точным конечным цифрам.

Для Европейской России (под ней всегда разумеется известные 50 губерний, без Польши) за основу взяты расчеты численности населения приведенные в исследовании А. Г. Рашина "Население России за 100 лет (1813 - 1913)", М., 1956. (табл. 20):
http://lost-empire.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=30&Itemid=9

А для других крупных регионов Империи, кроме Финлядии, которая вообще не рассматривается, я решила пойти таким путем. Взяв за основу данные ЦСК 1885 года и результаты переписи 1897 года найти средний процент прироста населения в год за двенадцатилетие, и на основе его вычислить число жителей за все годы. Конечно, здесь не учитывается, что прирост населения вовсе не был стабильным за все эти двенадцать лет, но, с другой стороны, искаженные или не очень данные ЦСК постепенно приводятся к достоверным результатам переписи. Вычисленные ЦСК цифры населения за 1894 год я вообще не беру в расчет, они почти везде оказались завышенными. После всех этих манипуляций мы можем выйти на население Империи в целом, как суммы населения ее регионов.

Население Российской Империи (без Финляндии), в тыс. чел.

Однако если учитывать прирост населения, то для всех, таким образом вычисленных регионов, нужно просто иметь в виду, что наиболее низким он был в 1891 - 1895 гг., выше в 1886 - 1890 гг., и самым высоким в 1896 - 1900 гг.

Кроме того, так как сведения о количестве убитых отсутствуют по ряду губерний и областей вообще, или только в отдельные годы (о чем я потом напишу), то нам необходимо знать численность населения в каждой из этих областей за все годы, чтобы исключить их из подсчета относительных чисел. Здесь я поступила так же, как и с расчетом населения для четырех крупных регионов Империи, то есть отталкивалась от 1885 и 1897 годов. Однако для Области Войска Донского возможно было рассчитать более точно, исходя из прироста населения по пятилетиям, приводимого в книге А. Г. Рашина (табл. 161) и данных переписи 1897 г.

Теперь, после краткого отступления о населении Империи, можно обратиться к сведениям о числе убийств, и свести их в таблицу.

Количество убийств в Российской Империи (без Финляндии) в 1888 - 1894 гг.

* Без Области Войска Донского
** Без Терской области, Закатальского округа и Черноморского округа Кубанской области; данные по Карсской области имеются только за 1894 год; в Дагестанской области сведения об убийствах в 1888 - 1891 гг. поступали только из городов; отсутствуют также сведения из Кутаисской губернии за 1890 - 1891 гг. и Эриванской губернии в 1890 г.
*** Не поступали сведения из Приморской области (с Сахалинским отделом) в 1888 и 1894 годах
**** Без Закаспийской области; нет сведений из Семипалатинской области в 1888, 1891 и 1892 гг., из Семиреченской области в 1891 г. и из Сыр-Дарьинской области в 1888, 1893 и 1894 годах

За все эти годы в среднем охвачено статистикой по убийствам 95,1% населения Российской Империи, причем практически 100% населения Царства Польского (кроме города Лодзь), 97,4% Европейской России и 96,8% жителей Сибири. А вот по Кавказу и Средней Азии данные уже значительно ниже, соответственно — 78,3% и 79,3% населения. Особенно это может влиять на общую картину по отношению к Кавказу: хотя при подсчете числа убийств на 100 тыс. населения жители неучтенных губерний и областей исключались из расчета, но в связи с тем, что некоторые из этих регионов далеко не отличались миролюбивыми нравами (Терская область — район проживания чеченцев и ингушей, сельские районы Дагестанской области), то реальное число убийств на 100 тыс. жителей может несколько отличаться от приведенного в большую сторону на 10 - 15%. Но все-таки попытаемся сделать рисунок, показывающий приблизительное значение разных областей Империи в создании криминогенной напряженности по отношению к убийствам.

Вклад регионов Российской Империи в население и в число убийств, в %.

Динамика убийств за 1875 - 1893 гг. (в 49 губерниях Европейской России, без Области Войска Донского), а также прирост/убыль по отношению к предыдущему году:

1875 - 2424 1882 - 3095 (+2,86%) 1889 - 3474 (+5,08%)
1876 - 2600 (+7,26%) 1883 - 3380 (+9,21%) 1890 - 3320 (-4,43%)
1877 - 2630 (+1,15%) 1884 - 3445 (+1,92%) 1891 - 3502 (+5,48)
1878 - 2915 (+10,84%) 1885 - 3256 (-5,49%) 1892 - 3185 (-9,05%)
1879 - 3057 (+4,87%) 1886 - 3268 (+0,37%) 1893 - 3202 (+0,53%)
1880 - 3132 (+2,45%) 1887 - 3381 (+3,46%) 1894 - 3057 (-4,53%)
1881 - 3009 (-3,93%) 1888 - 3306 (-2,22%)

Количество убийств в крупнейших городах Империи в 1870-1894 гг.

* За 4 года

Число убийств в конце XIX - начале XX вв.