Академик виталий гинзбург биография. Научные работы Виталия Гинзбурга

Академик РАН, лауреат Нобелевской премии Виталий Гинзбург скончался в воскресенье вечером на 94-м году жизни , сообщила РИА Новости представитель Физического института РАН им. Лебедева, где ученый работал с 1942 года.

Виталий Лазаревич Гинзбург родился 4 октября (по старому стилю 21 сентября) 1916 года в Москве.

В 1938 году окончил физический факультет Московского университета, в 1940 году - аспирантуру физфака МГУ.

С 1940 года Виталий Гинзбург работал в Физическом институте РАН им. П.Н. Лебедева (ФИАН), много лет (с 1971 года), возглавляя теоретический отдел института.

В 1945-1968 годах он был профессором Горьковского университета, а с 1968 года - профессором Московского физико-технического института. В этом институте Гинзбург создал кафедру проблем физики и астрофизики.

Виталий Гинзбург был одним из создателей феноменологической теории сверхпроводимости (теория Гинзбурга-Ландау) и полуфеноменологической теории сверхтекучести (теория Гинзбурга-Питаевского). Его научные работы были посвящены квантовой электродинамике, физике элементарных частиц, теории излучения, оптике, теории конденсированных сред, физике плазмы, радиофизике, радиоастрономии, астрофизике.

Еще до войны Виталий Гинзбург решил ряд задач квантовой электродинамики. В 1940 году он разработал квантовую теорию эффекта Черенкова-Вавилова и теорию черенковского излучения в кристаллах. Совместно с Ландау Гинзбург создал феноменологическую теорию сверхпроводимости. В 1946 году совместно с Ильей Франком создал теорию переходного излучения, возникающего при пересечении частицей границы двух сред.

С 1958 года Гинзбург исследовал вопросы теории экситонов и кристаллооптики. Он разработал теорию магнитотормозного космического радиоизлучения и радиоастрономическую теорию происхождения космических лучей.

Виталий Гинзбург стал членом-корреспондентом АН СССР в 1953 году, позже, в 1966 году, - академиком АН.

В последние годы академик Гинзбург работал главным редактором журнала "Успехи физических наук".

Академик Виталий Гинзбург был не только всемирно известным ученым и общественным деятелем, но и блестящим публицистом, высказывающим свое мнение по самым актуальным проблемам современности. Он регулярно выступал в периодических изданиях со статьями аналитического характера.

Важной задачей для ученого стала борьба с лженаукой. Он считал, что следует занять четкую и однозначную позицию по отношению к любым антинаучным концепциям и откровенной подтасовке фактов.

Довольно резко он отзывался о диалоге науки и религии. По его мнению, насильственно культивируемый интерес к православию не имеет ничего общего с задачей духовного развития нации.

Виталий Гинзбург являлся членом девяти иностранных академий, в том числе Национальной академии наук США, Академии наук и искусств США, Лондонского Королевского астрономического общества, Европейской академии, Международной академии астронавтики, академий наук Дании, Индии и др.

Член комиссии по антинауке при Президиуме РАН (1999).

Виталий Лазаревич Гинзбург был лауреатом Нобелевской премии в области физики (2003), лауреатом Государственной премии СССР (1953), лауреат Ленинской премии (1966), лауреатом премии фонда Вольфа (премия присуждена совместно с профессором Чикагского университета Воиширо Намбу в 1994 году).

Лауреат премий Российской академии наук - им. Л.И.Мандельштама и им. М.В.Ломоносова.

Лауреат премии "Триумф" 2002 года - за фундаментальные работы по теории черенковского и переходного излучения зарядов в анизотропных средах и теории сверхпроводимости Гинзбурга-Ландау.

Награжден орденом Ленина, орденом "За заслуги перед Отечеством" III степени (1996), Большой золотой медалью имени Ломоносова РАН, Золотой медалью имени С.И. Вавилова (1995), Золотой медалью Лондонского Королевского астрономического общества, Золотой медалью "ЮНЕСКО-Нильс Бор", медалями Никольсона Американского физического общества, имени Смолуховского Польского физического общества.

8 ноября 2009 года академик РАН, лауреат Нобелевской премии Виталий Лазаревич Гинзбург скончался после продолжительной болезни .

Материал подготовлен на онове информации РИА Новости и открытых источников

ГИНЗБУРГ ВИТАЛИЙ ЛАЗАРЕВИЧ

(р. в 1916 г.)

Гениальный советский и российский физик-теоретик Виталий Лазаревич Гинзбург родился 4 октября 1916 года в Москве. Будущий ученый был единственным ребенком в типичной еврейской семье.

Его отец, Лазарь Ефимович Гинзбург, родился уже после ликвидации крепостного права в России. Большую часть своей жизни он проработал инженером и занимался очисткой воды. Мать будущего ученого, Августа Вениаминовна Вильдауер-Гинзбург, родилась в Латвии и работала врачом. Когда мальчику было всего четыре года, она умерла от тифа. После смерти матери ее младшая сестра Роза переехала к Гинзбургам и старалась во всем заменить мальчику мать.

Тяжелая ситуация, сложившаяся в России после Первой мировой войны и военного коммунизма, отразилась на душевном состоянии будущего ученого и нобелевского лауреата. Позже он напишет об этом в своей автобиографии. Мальчик рос в одиночестве, рано познав тяготы жизни. Особенно ему запомнилась телега, заполненная мертвецами, которую чахлая лошадь еле тащила мимо дома в центре Москвы, где он жил.

В 1927 году, когда Виталию исполнилось 11 лет, его отдали в 57 школу Сокольнического отдела народного образования сразу в четвертый класс. Преподавательский состав в школе остался от бывшей французской классической гимназии, так что мальчик мог получить хорошее образование.

Однако ему довелось проучиться здесь всего четыре года. После очередной реформы образования средняя школа была упразднена, и предполагалось, что после семи классов школьники должны продолжать свое образование в фабрично-заводских училищах (ФЗУ), а если хотели учиться дальше – то через рабочие факультеты (рабфаки) могли поступать в университеты.

Отец и тетя мальчика решили не отдавать его в ФЗУ. Тетя Роза была в хороших отношениях с Евгением Бахметьевым, известным матросом, большевиком, бывшим в то время профессором одного из технических вузов столицы. В 1931 году по протекции Бахметьева молодой Гинзбург стал лаборантом рентгеновской лаборатории при этом вузе. Это был первый шаг маленького Гинзбурга в большую науку.

Штат в лаборатории подобрался серьезный, так что Виталию было у кого поучиться. Впоследствии лаборанты Вениамин Цукерман и Лев Альтшулер стали известными физиками и даже работали под руководством Ю. Харитона над проектами атомных и водородных бомб в Арзамасе-16 (ныне город Саров). Цукерман умер в 1993 году, а с Альтшулером Виталий Лазаревич близко дружит до сих пор.

Работа в лаборатории вызвала у Гинзбурга интерес к физике, и он решил продолжить свое образование. Любимой книгой будущего ученого стала «Физика наших дней» О. Д. Хвольсона.

Как раз в 1933 году стало возможным поступать в Московский государственный университет (МГУ) по открытому конкурсу, но для этого надо было иметь полное школьное образование. В течение трех месяцев Гинзбург занимался с репетитором, и в результате усиленного и ускоренного курса обучения получил знания базового школьного уровня. Однако поступить на физфак МГУ будущему ученому не удалось.

Решив в любом случае продолжить свое образование, Гинзбург поступил на заочное отделение университета, а в следующем году перевелся на второй курс очного отделения. По состоянию здоровья (из-за увеличенной щитовидной железы) он был определен в гражданскую группу студентов, в результате чего не был мобилизован на фронт.

На втором курсе Виталий Гинзбург заинтересовался теоретической физикой. Однако он не решился выбрать ее в качестве своей специализации из-за слабого знания математики и сделал свой выбор в пользу оптики. Не последнюю роль в этом выборе сыграла личность Г. С. Ландсберга, заведующего кафедрой оптики.

В 1938 году Гинзбург заинтересовался эффектом асимметрии в испускании каналовых лучей. Осенью этого года он представил свои умозаключения гениальному физику И. Е. Тамму, в ту пору заведующему кафедрой теоретической физики, и светило советской науки одобрил и поддержал исследования Виталия.

Спустя некоторое время Гинзбург нашел решения некоторых электродинамических задач для вакуума, исследовал движение зарядов в среде, решил известную задачу об излучении Вавилова – Черенкова при движении заряда в кристаллах.

Три первых статьи по теоретической физике, опубликованные в 1939 году, легли в основу его кандидатской диссертации, которую он успешно защитил в мае 1940 года, потратив на нее меньше года. Он стал первым аспирантом на физическом факультете МГУ, окончившим аспирантуру за два года вместо положенных трех.

Дальнейшая карьера молодого ученого складывалась наилучшим образом. В 1940 году Гинзбург стал докторантом физического университета П. Н. Лебедева АН СССР (ФИАН). Его куратором в докторантуре стал Тамм. С того времени Гинзбург – один из наиболее плодовитых физиков-теоретиков. Даже сейчас, в преклонном возрасте, он пишет успешные научные статьи.

Еще в 1934 году ученые ФИАНа обнаружили эффект свечения равномерно движущегося электрона в среде и назвали его эффектом Вавилова – Черенкова. Классическую теорию этого явления разработали И. Е. Тамм и И. М. Франк (за нее оба физика были удостоены Нобелевской премии в 1958 году).

Гинзбург заинтересовался исследованиями своего научного руководителя и в 1940 году разработал квантовую теорию эффекта Черенкова – Вавилова и теорию черенковского (сверхсветового) излучения в кристаллах.

После начала Второй мировой войны Гинзбург вместе с сотрудниками ФИАНа, членами АН СССР и их семьями был эвакуирован в Казань. Во время войны он занимался распространением радиоволн в ионосфере, электромагнитными процессами в сердечниках и другими прикладными задачами для оборонной промышленности. В Казани ученый написал свою докторскую диссертационную работу по теории частиц с высшими спинами, которую защитил весной 1942 года и был удостоен степени доктора наук. В этом же году Гинзбург вступил в Коммунистическую партию Советского Союза (КПСС).

В конце 1943 года ученый вернулся в Москву, где стал заместителем Тамма в отделе теоретической физики ФИАНа. В это время Виталий Гинзбург всерьез заинтересовался явлением сверхпроводимости, открытым еще в 1911 году гениальным голландским физиком Камерлинг-Остером – несмотря на раннее открытие, природа сверхпроводимости не была достаточно исследована.

В 1945 году Гинзбург, не найдя работы в Москве, принял приглашение Александра Андросова стать профессором-совместителем реорганизованного радиофакультета Горьковского университета. Ученый возглавил кафедру распространения радиоволн, заведующим которой оставался до 1961 года. В Горьком Гинзбург продолжил свои исследования, начатые во время войны. Результаты его работы были представлены в двух фундаментальных монографиях, которые стали настольными книгами инженеров-радиофизиков.

В послевоенные годы ученый вернулся в Москву. В свободное время он ездил в Горький, где читал лекции, а также занимался астрофизическими и астрономическими исследованиями.

В 1946 году совместно с И. М. Франком Гинзбург разработал теорию переходного излучения, возникающего при пересечении частицей границы двух сред. Также ученый принял участие в научных исследованиях явлений сегнетоэлектрических явлений, разработал теорию экситонов, теорию фазовых переходов, а также (вместе с Ландау) интересовался сверхтекучестью жидкого гелия.

Четвертого октября 1947 года Гинзбург праздновал свое 31-летие. Однако праздник в тот день не удался. В «Литературной газете» была напечатана статья, в которой ученый обвинялся во всевозможных грехах, кроме того, его не утвердили в звании профессора Горьковского университета.

В 1948 году советские ученые зашли в тупик в проекте по изготовлению водородной бомбы. Поэтому руководитель советского атомного проекта академик И. В. Курчатов решил подключить к работе И. Е. Тамма, а тот в свою очередь подключил В. Л. Гинзбурга и А. Д. Сахарова.

Новая группа ученых работала очень эффективно. Вскоре Сахаров и Гинзбург высказали эффективные идеи, которые ускорили создание бомбы (в частности, Гинзбург предложил использовать вместо дейтериево-тритиевой смеси дейтерид лития-6).

В 1950 году к последнему этапу разработки бомбы Гинзбург не был допущен, и Тамм с Сахаровым занимались разработкой бомбы самостоятельно. Именно тогда они предложили известную систему «токамак».

За свою работу в проекте по разработке бомбы Виталий Лазаревич Гинзбург был награжден орденом Ленина и Сталинской премией первой степени.

В этом же, 1950-м, году ученый написал свою самую известную работу по природе сверхпроводимости, за которую более чем через полвека был удостоен Нобелевской премии. Эта работа была написана в сотрудничестве с другим будущим Нобелевским лауреатом и гениальным физиком – Львом Давидовичем Ландау.

С того момента полуфеноменологическая теория сверхпроводимости (теория Гинзбурга – Ландау), является визитной карточкой великого ученого. Работа ученых актуальна и в сегодняшнее время и лежит в основе микроскопической теории Бардина – Купера– Шриффера.

Теориями сверхпроводимости и сверхтекучести великий ученый занимается еще с 1940-х годов. Область его интересов огромна – от термоэлектрических явлений в сверхпроводниках до проявлений сверхпроводимости во Вселенной. В 1958 году вместе с Л. П. Питаевским Гинзбург разработал полуфеноменологическую теорию сверхтекучести, известную также как теория Гинзбурга – Питаевского.

После смерти Сталина 5 марта 1953 года ситуация в стране начала изменяться кардинальным образом. Изменения коснулись и семейной жизни Гинзбурга, и его карьеры. Из ссылки вернулась жена, ученый был избран членом-корреспондентом АН СССР.

Гинзбург не оставил свои научные исследования. Область его интересов включала изучение радиоизлучения Солнца, проблем радиоастрономии. Виталий Лазаревич разработал теорию магнитотормозного космического радиоизлучения и радиоастрономическую теорию происхождения космических лучей. Он первым предсказал существование радиоизлучения от внешних областей солнечной короны, а также предложил метод изучения структуры околосолнечной плазмы и метод исследования космического пространства по поляризации излучения радиоисточников. Кроме того, ученый предположил возможность наблюдения дифракции излучения радиоисточников на крае лунного диска.

Активные астрономические исследования сблизили его с ведущими советскими астрофизиками И. С. Шкловским, С. Б. Пикельнером и особенно Я. Б. Зельдовичем. В начале 1996 года Гинзбург организовал совместно со Шкловским и Зельдовичем знаменитый семинар по астрофизике – «Объединенный астрофизический семинар» (ОАС).

В этом же году Виталий Лазаревич Гинзбург стал академиком АН СССР.

В 1971 году умер замечательный человек и выдающийся ученый И. Е. Тамм. После его смерти Гинзбург был избран заведующим отделом теоретической физики ФИАНа.

Кроме того, еще в 1968 году он возглавил кафедру проблем физики и астрофизики в Московском физико-техническом институте. На кафедре физтеха ученый работает и по сегодняшний день, правда, не получая за свою деятельность зарплату по собственному желанию.

В эти годы началась политическая травля другого академика – Андрея Сахарова, который был сотрудником Гинзбурга. К чести последнего, следует сказать, что Виталий Лазаревич даже в трудные времена не подписал ни одного письма против Сахарова. Эта позиция ученого, его еврейское происхождение и биография жены были теми моментами, которые использовались руководством страны, чтобы не допустить ученого на различные заграничные научные конференции.

Наконец, в 1984 году начальство ответило согласием на предложение Датской академии наук дать возможность Гинзбургу прочесть несколько лекций в Копенгагене. Однако поехать Виталию Лазаревичу разрешили только без жены. Он отказался, и поездка была сорвана. В руководстве АН СССР поднялся скандал, и уже в следующем 1985 году, на празднование 100-летия со дня рождения Нильса Бора, он согласился поехать один. Вероятно, руководство АН СССР опасалось, что гениальный ученый решит остаться за границей, если выедет вместе с семьей.

В 1988 году Гинзбург ушел в отставку с должности заведующего отделом теоретической физики и остался в ФИАНе в качестве советника РАН.

После прихода к власти М. С. Горбачева ученый стал народным депутатом СССР (с 1989 по 1991 год) по списку Академии наук.

В 1991 году при первой же возможности Гинзбург вышел из рядов КПСС.

В 2001 году Гинзбургу предоставили гумбольтовскую стипендию, которая давала ему возможность провести полгода в Германии, но ученый отказался по состоянию здоровья.

Уже при жизни Виталий Лазаревич Гинзбург стал легендой. Его физические семинары по средам, которые он проводил с 1950 по 2001 год и на которые приезжали физики из различных уголков страны, целая плеяда успешных учеников, снискали ему славу.

Он воспитал и помог найти путь в мир науки академикам Л. В. Келдышу, А. В. Гуревичу, И. С. Фрадкину, В. В. Железнякову и другим знаменитым ученым.

Когда Гинзбурга спрашивают о своих учителях, он всегда выделяет двух талантливейших людей – И. Е. Тамма, который был его многолетним руководителем и сотрудником, и Л. Д. Ландау, с которым Виталий Лазаревич никогда не был связан формальными отношениями.

Всегда, во всех печатных изданиях, ученый подчеркивал, что является ярым атеистом. С 1998 года он публично защищает атеизм в различных средствах массовой информации. При этом он уточнял, что не собирается бороться с религией, ведь она в некоторых случаях приносит радость и добро и старается открыть людям глаза на лженаучность креационизма.

Несмотря на преклонный возраст, Гинзбург по-прежнему активно интересуется физикой, но все больше места в его сегодняшних умозаключениях занимают вопросы религии и философии. Великий ученый пристально анализирует политическую и демографическую ситуацию в мире, критикует Сталина, коммунистический режим, другие проявления тоталитарной власти.

Будучи по происхождению евреем, он никогда и никому не делал снисхождения и поблажек относительно веры. По его словам, он является атеистом и интернационалистом, и не считает никакой народ «избранным» или «лучше другого», отвергая, в частности, тезис о том, что евреи, например, лучше арабов. Хотя ученому доставалось за свое происхождение, но таких гонений, какие испытали многие его коллеги-евреи, ему удалось избежать. Кроме того, ученый не владеет ни ивритом, ни идишем, хотя неоднократно высказывал сожаление об этом.

В 1937 году Виталий Гинзбург женился на своей однокурснице Ольге Замша. Через два года у них родилась дочь Ирина. В будущем Ирина пошла по стопам отца, закончила физфак МГУ и стала известным физиком. Однако в 1946 году супруги развелись. В этом же году Гинзбург женился вторично. Его избранницей стала Нина Ивановна Ермакова. Вместе супруги живут уже более шестидесяти лет, детей у них не было.

Виталий и Нина познакомились в конце 1945 года в Горьком (теперь Нижний Новгород), где будущая супруга ученого отбывала срок «за покушение на товарища Сталина». Летом 1946-го они уже стали мужем и женой. Разрешения на переезд жены в Москву Виталий Лазаревич добился спустя многие годы после подачи прошений, и то только после смерти Сталина в 1953 году и последовавшей за этим амнистии.

Перечислять свои награды, премии, членство в различных академиях Гинзбург не любит, мотивируя это тем, что процесс занимает много времени, а если выделить только некоторые, то это будет выглядеть неуважительно по отношению к другим.

7 октября 2003 года Нобелевский комитет присудил Нобелевскую премии по физике трем ученым – А. А. Абрикосову, В. Л. Гинзбургу и Э. Дж. Леггетту.

Сумма премии в 10 миллионов шведских крон была распределена поровну между тремя лауреатами. В решении Нобелевского комитета отмечено, что Нобелевская премия присуждена ученым за «пионерский вклад в теорию сверхпроводников и сверхтекучих жидкостей».

На Нобелевскую премию ученого выдвигали более тридцати лет, поэтому известие о присуждении премии Гинзбург встретил без особенной радости, хотя этот факт стал для него приятным сюрпризом. Морально он был готов к тому, что так никогда и не станет нобелевским лауреатом. На нобелевском банкете ученый пошутил: «Всякий физик может получить Нобелевскую премию, если будет долго жить».

8 декабря 2003 года Виталий Лазаревич Гинзбург прочел в Стокгольме свою нобелевскую лекцию, озаглавленную «О сверхпроводимости и сверхтекучести (о том, что мне удалось сделать, а что не удалось), а также о “физическом минимуме” на начало XXI века».

В своей лекции ученый привел фразу Козьмы Пруткова «Нельзя объять необъятное» и предложил список тридцати наиболее важных и интересных проблем физики.

10 декабря 2003 года молодой профессор Королевской академии наук Мете Ионссон зачитал свою Презентационную речь, в которой сделал краткий обзор истории открытий выдающихся ученых. В этот же день Виталий Лазаревич Гинзбург получил диплом нобелевского лауреата из рук короля Швеции Карла Густава.

Кроме Нобелевской премии ученый был награжден различными медалями и премиями, среди которых стоит выделить премию имени Мандельштама (1947), Большую золотую медаль имени М. В. Ломоносова за выдающиеся достижения в области теоретической физики и астрофизики (1995), золотую медаль им. С. И. Вавилова за выдающиеся работы в области физики, в том числе за серию работ по теории излучения равномерно движущихся источников (1995), премию Вольфа (1994/1995), премию «Триумф» (2002).

В 1953 году Гинзбург был удостоен Сталинской премии, орденом Ленина, в 1966 году – Ленинской премии. В 1953 году знаменитый ученый стал членом-корреспондентом АН СССР, в 1966 году был избран академиком, в Академии наук РАН – с 1991 года.

Кроме того, Гинзбург является членом нескольких иностранных академий наук, в частности Датской академии наук (1971), Американской академии искусств и наук (1971), Американской национальной академии (1981), Лондонского королевского общества (1987).

Виталий Лазаревич Гинзбург (4 октября 1916 — 8 ноября 2009, Москва) — советский и российский физик-теоретик, академик АН СССР (1966-1991) и РАН (с 1991), доктор физико-математических наук (1942), лауреат Нобелевской премии по физике (2003).

Виталий Лазаревич Гинзбург родился 4 октября 1916 года в Москве. В 1938 году с отличием окончил кафедру оптики физического факультета МГУ, которой тогда заведовал выдающийся ученый академик Ландсберг.

В сентябре 1940 года Гинзбург был зачислен в докторантуру в теоретический отдел Физического института Академии наук (ФИАН). С этого времени вся жизнь будущего лауреата Нобелевской премии проходила в стенах ФИАН.

Основные труды Гинзбурга посвящены теории распространения волн в ионосфере, радиоастрономии, вопросам происхождения космических лучей, термодинамической теории сегнетоэлектрических явлений, теории сверхпроводимости, оптике, теории излучения, астрофизике.

В 1945 году на вновь организованном радиофизическом факультете Горьковского университета Виталий Лазаревич возглавил кафедру распространения радиоволн, которой заведовал до 1961 года, постоянно курсируя между Москвой и Горьким.

Гинзбург внес весомый вклад в решение проблемы создания термоядерного оружия. За эту работу он получил орден Ленина и Сталинскую премию первой степени. В 1953 году он был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР. Академиком Гинзбург стал в 1966 году.

Седьмого октября 2003 года Нобелевский комитет решил присудить Нобелевскую премию по физике троим ученым — Абрикосову, Гинзбургу и Леггетту. В решении Нобелевского комитета сформулировано, что премия присуждена за «пионерский вклад в теорию сверхпроводников и сверхтекучих жидкостей».

Гинзбург избран членом девяти академий наук (или эквивалентных им обществ), в том числе Американской национальной академии наук и Лондонского королевского общества. Награжден Большой золотой медалью имени М.В. Ломоносова за выдающиеся достижения в области теоретической физики и астрофизики (1995); золотой медалью имени С.И. Вавилова за выдающиеся работы в области физики.

Академик Гинзбург был не только всемирно известным ученым и общественным деятелем, но и блестящим публицистом, высказывавшим мнение по актуальным проблемам современности. Он регулярно выступал в периодических изданиях со статьями аналитического характера.

Важной задачей для ученого стала борьба с лженаукой. Он считал, что следует занять четкую и однозначную позицию по отношению к любым антинаучным концепциям и откровенной подтасовке фактов. Не менее резко он отзывался о диалоге науки и религии.

Книги (7)

Волны в магнитоактивной плазме

Излагается последовательная теория распространения электромагнитных волн в плазме.

Рассматривается плазма как материальная среда не только с частотной, но и пространственной дисперсией, обсуждаются общие вопросы линейной электродинамики сред с пространственной дисперсией, а также различные модели, используемые для описания бесстолкновительной плазмы, и области их применимости.

Учитываются столкновения частиц в полностью ионизованной и слабоионизованной плазме. Подробно обсуждается модель, описываемая с помощью кинетического уравнения. На основе этой модели рассчитывается диэлектрическая проницаемость изотропной и анизотропной плазмы при отсутствии внешних полей. Освещен также вопрос о поведении плазмы во внешнем электрическом поле.

О науке, о себе и о других

В книгу вошли статьи В.Л.Гинзбурга, часть которых (15 статей) была опубликована в ее первом издании (1997 г.), а остальные (14 статей) опубликованы в различных периодических изданиях, иногда труднодоступных.

Наряду с научными статьями о физике и истории развития астрофизики космических лучей и радиоастрономии в сборник включены воспоминания и очерки о жизни, деятельности выдающихся ученых и их роли в науке.

О физике и астрофизике

В первой части книги сделана попытка составить список наиболее интересных и фундаментальных физических и астрофизических проблем, кратко пояснить и прокомментировать их содержание, современное состояние соответствующих исследований, их возможную роль для использования в технике и т.п.

Во вторую часть вошли статьи и выступления, касающиеся вопросов методологии науки. Третья часть содержит очерки и воспоминания, посвященные памяти выдающихся физиков.

Для физиков и астрофизиков - преподавателей физики средней и высшей школы, инженеров и научных работников, интересующихся путями развития науки.

Как стать физиком-теоретиком, будучи "плохим" математиком? Как будущего нобелевского лауреата спасла водородная бомба? За что он брал с Ландау расписки? Почему атеист завидует верующим?

Об этом корреспондент "РГ" беседует с академиком Виталием Лазаревичем Гинзбургом.

Российская газета : Виталий Лазаревич, один из наших крупнейших математиков, академик Фаддеев как-то заметил, что математиком надо родиться. Это особый склад ума. А физиком-теоретиком? Вы были в детстве вундеркиндом?

Виталий Гинзбург : Нет. Если честно, то был даже туповат. Я мучительно выбирал свой жизненный путь. В семье особой помощи не было. Мать умерла, мне было 4 года, отец был старше меня на 53 года, наукой он не интересовался. Тяга к физике появилась еще в школе, но на физфак МГУ поступил только со второго раза.

А теоретиком я стал случайно. Учился на "отлично", но у меня плохие математические способности. Считал, что с такой "математикой" теоретик из меня никакой, поэтому решил заниматься оптикой. В 1938 году, когда закончил университет, я пытался объяснить один эффект, и у меня родилась идея. С ней пошел к Игорю Евгеньевичу Тамму, который у нас преподавал. И известный ученый проявил неподдельный интерес к умозаключениям недавнего студента. Тамм буквально заразил меня своим энтузиазмом, просил, не стесняясь, заходить и рассказывать о своих работах. Мне удалось получить результат, и я был окрылен, фактически начал новую жизнь.

РГ : Многих интересует, как совершаются открытия. Например, Менделеев увидел таблицу во сне. Наш известный физик Аркадий Мигдал любил рассказывать, что доводил себя до состояния почти транса или экстаза. А как приходят идеи к вам?

Гинзбург: Может, я вас разочарую, но до экстаза себя не доводил, озарений не испытывал. Кстати, где-то читал, что Менделеев сказал про сон, чтобы отделаться от назойливых журналистов. Я просто буднично работал. Правда, иногда устраивал, как я их называл, "индивидуальные мозговые штурмы". Скажем, еду в поезде, скучно. Беру часы и говорю себе: "Витя, давай за полчаса придумаем какой-нибудь эффектик". И придумывал.

Один из таких "эффектиков" касается так называемых нейтронных звезд. У них огромная масса, как у Солнца, но ничтожный радиус - 10 км. Гипотеза о существовании этих удивительных космических объектов была высказана в 30-х годах прошлого века. Я задался вопросом: а какое может быть у них магнитное поле? И быстро нашел ответ.

РГ : Вас послушать, так в науке успех приходит очень просто. Многие ученые годами бьются над одной проблемой, а Гинзбург посмотрел на часы, и "эффектик" готов...

Гинзбург : Как вам объяснить? Все, что сейчас скажу, касается только меня. Я давно понял, что в науке надо уметь вовремя бросить. Что имею в виду? Каждый человек, чтобы реализоваться, должен найти собственную нишу. Я понял, что свою нашел, когда меня поддержал Тамм, и мне удалось решить теоретическую задачу. Тогда я испытал настоящее счастье. И потом хотел его испытывать еще и еще. Поэтому если, занимаясь какой-то проблемой, я видел, что дальше тупик, что для прорыва нужна, скажем, очень сильная математика, - отходил в сторону. И брался за другую проблему.

Если честно, то я порхал по физике, занимался и сверхпроводимостью, и сегнетоэлектриками, и астрофизикой, и космическими лучами, и физикой плазмы. Список можно продолжать. Благо теоретическая физика предоставляла такую возможность. Как говорил один наш выдающийся ученый, в этой науке можно "наследить и убежать".

РГ : Но для такого порхания нужна огромная эрудиция. Вас называют последним динозавром нашего времени, имея в виду универсализм. Все же как удавалось совместить казалось бы несовместимое? Решать сложные задачи в самых разных сферах науки?

Гинзбург: В науке самое главное - правильно задавать вопросы. У меня, пожалуй, был такой нюх, интуиция, для чего, кстати, необходимо правильно понимать физику явлений. А потом, когда "порхаешь", происходит "взаимоопыление". Иногда, зайдя в тупик в одной области физики, неожиданно находишь зацепку совсем в другой. Хорошо быть таким всеядным или нет? Не знаю. Наверное, нередко я мельчил, и это было мне во вред, но повторяю, следовал своему естеству. Ведь каждый результат доставлял мне удовольствие и, как говорят, за государственный счет.

С Ландау я брал расписки

РГ : Кого вы считаете своими учителями? Повлияли ли они на стиль вашего научного поиска?

Гинзбург: Учителями считаю Тамма и Ландау, хотя они были очень разные. Про урок Игоря Евгеньевича уже рассказывал. Тогда я понял, как важна для начинающих благожелательность, сама форма взаимоотношений. Когда после Тамма я возглавил теоретический отдел Физического института, стремился сохранить эту атмосферу. За все годы здесь никогда не было склок, случая, чтобы кто-то из руководителей подписался под чужой работой. Кстати, большинство моих работ написано без соавторов.

Что касается Ландау, то формально я с ним не был связан, не был его аспирантом, под ним, как говорится, не работал. Но он оказал на меня огромное влияние всей своей феноменальной личностью. Это был не просто выдающийся ученый. В нем был блеск, который делал Ландау неотразимым и заражал всех энергией, желанием работать.

Общаясь с ним, я много думал о его феномене, о пределах возможностей человека, огромных резервах мозга. И еще необычность Ландау проявлялась, если так можно выразиться, в его биологии. Поражала его физическая хрупкость, ведь он не мог поднять более десяти килограммов. С Ландау трудно было спорить. Допустив ошибку, он никогда ее в явном виде не признавал, а просто сразу же менял мнение. Мне хотелось насладиться радостью победы над "Учителем", поэтому несколько раз во время наших споров брал с него расписки - фиксировал его позицию и просил завизировать.

Мы с Ландау по-разному смотрели на публикацию статей. Я стремился напечатать все что можно, поэтому, кстати, у меня более 400 научных статей. Ландау говорил, что нельзя писать все, что знаешь. Я чувствовал, что он осуждает мою "писучесть", но у меня есть такая потребность - писать, ставить точку в очередной работе. Не потому, чтобы прославиться, скорее это элемент все того же самоутверждения, желания получить удовольствие.

РГ : Нобелевскую премию вы получили за работы по сверхпроводимости, среди которых особо выделяется уравнение Гинзбурга-Ландау. Оно стало классикой, на авторов уже даже не ссылаются. Может, начало ему положил какой-нибудь "эффектик"?

Гинзбург : Здесь такая история. Занявшись в 1943 году сверхпроводимостью, я понял, что теорию фазовых переходов Ландау можно применить в сверхпроводимости. Пошел к нему, и он мое предложение поддержал. Как дальше шла работа? Расчеты делал я, но ходил к нему, знакомил с результатами.

Возникает деликатный вопрос: кто же автор? Казалось бы я, так как фактически сделал всю работу. Но это было бы несправедливо. Ведь я основывался на теории Ландау, применив ее к сверхпроводимости. Хотя многие наверняка считали, что я ничего не делал. На Западе Ландау знали, а я был неизвестен, там могли подумать, что великий ученый помог аспиранту, сам все за него сделал, а потом приписал. Но правда вот такая.

Нобель в трех ракурсах

РГ : Скажите, а за последние 20 лет появились новые Ландау?

Гинзбург: Во всяком случае я таких не встречал, хотя есть немало крупных физиков. Понимаете, прошлый век был золотым для физики. Она объяснила строение вещества, что дало колоссальный импульс всем другим наукам, промышленности, всему обществу. А сейчас? Да, конечно, важно узнать, как взаимодействуют кварки или почему у элементарных частиц есть масса, но я не вижу, как это отразится на жизни общества. Сегодня оно ждет откровений от генетики и биологии, которые творят чудеса и обещают человеку продлить жизнь и избавить от болезней. Поэтому у общества другие кумиры, а физика отходит на второй план. Хотя и быть вторыми тоже неплохо.

РГ : Сергей Петрович Капица недавно заявил, что в России за последние 15 лет не появилось ни одной работы уровня Нобелевской. Вы согласны?

Гинзбург: Вообще ученые делятся на три категории: кому Нобелевскую премию дать нужно, кому можно, а кому давать вообще не следует. Из нынешних российских физиков, которые бы входили в первую группу и которым обязательно надо дать Нобеля, я никого назвать не могу. А вот тех, кому можно дать, довольно много, и я их сам постоянно выдвигаю.

И еще. Все эти разговоры, будто бы наших ученых Нобелевский комитет как-то ущемлял, - полная ерунда. Когда-то наши сами не выдвигали на Нобеля, потом товарищ Сталин запретил любые контакты с Нобелевским комитетом. Мое мнение: в советское время мы потеряли две премии. Одну за работу в области оптики выдающихся ученых Ландсберга и Мандельштама, другую - за открытие электронного парамагнитного резонанса Евгения Завойского.

РГ : В сталинские времена вы совершили поступок, прямо скажем, неординарный, женившись на бывшей арестантке...

Гинзбург : Нина Ивановна Ермакова в 1944 году была осуждена по идиотскому обвинению как участница группы молодежи, намеревавшейся убить Сталина. Стрелять якобы должны были из окон ее квартиры, выходивших на Арбат, где вождь иногда ездил. Но те, кто сфабриковал обвинение, не потрудились выяснить, что после ареста отца Нине и ее семье оставили одну комнату с окнами во двор. Поэтому она, как говорится, легко отделалась, получив "всего" три года лагерей. После амнистии жила в Горьком без права выезжать в другие города. А я там в 1945 году по совместительству возглавил кафедру в местном университете. Приехал в Горький, где мы и познакомились.

Вообще период с 1946-го по 1953-й был для меня нелегким. В стране начались гонения на космополитов, будто бы преклонявшихся перед Западом. Я попал под этот идеологический каток, кульминацией стала статья в "Литературной газете", после которой мое имя стали всюду упоминать в качестве отрицательного примера.

Думаю, не сносить мне головы, но спасла водородная бомба, в создании которой довелось участвовать. Это кажется невероятным: жена сослана, муж - космополит, и тем не менее его привлекают к сверхсекретной работе. Но так было, ведь для участия в создании ядерного оружия специалистов привозили даже из лагерей. Сталину очень была нужна бомба. Впрочем, когда пришло время ехать на объект, туда отправились Тамм и Сахаров, а меня не пустили.

Ценз на академиков

РГ : Я помню, как на Общих собраниях академии все ждали выступление Гинзбурга, потому что оно всегда было самым острым. Вы не боялись говорить о неприятных для руководства академии вещах. А как сейчас воспринимаете лавину критики, которая из уст самых разных чиновников раздается в адрес РАН?

Гинзбург : Академию много и справедливо критикуют. Наверное, реорганизация нужна, но крайне важно сохранить стержень академии. А это не только крупные институты, но и мелкие по разным областям науки. Этого, увы, не понимают многие министерские чиновники. Они намерены оставить крупные, известные на весь мир институты и сократить мелкие, якобы не способные конкурировать на мировом научном рынке. Это глубочайшая ошибка. Если Россия претендует на роль великой страны, она должна участвовать в научных исследованиях по всем направлениям. Конечно, далеко не везде мы способны занимать передовые позиции, но ведь и США не всюду лидеры, однако там наука охватывает очень широкий спектр исследований. Еще это важно потому, что мелкие институты, в том числе и музеи, и заповедники, и т.д., - это культура страны.

Теперь о том, какие недостатки я вижу в нашей академии. Самое главное, она должна быть не государственной, а общественной демократической организацией, частью гражданского общества. Президента РАН должны избирать сами ученые, его нельзя назначать сверху или утверждать. А ведь такие планы сейчас вынашиваются. Необходим строгий контроль, как в институтах используются имущество и деньги. А для этого обязательно нужна ревизионная комиссия. Я об этом говорил на Общих собраниях, не прошло.

Обязательно нужны изменения в уставе РАН. В начале 90-х все изменения в уставе обсуждали на Общих собраниях, сейчас все это фактически прекратилось. В новом уставе нет пункта об исключении членов академии. А если человек наносит вред науке и обществу? Разве из тысячи с лишним человек не может быть жуликов? Может. Но выходит, их нельзя исключить!

Или нет пункта, что человек может выйти из РАН. Но ведь была коллизия с Сахаровым. Он написал письмо, что если его жене не разрешат уехать на лечение за границу, он выйдет из академии. Я передал письмо тогдашнему президенту Анатолию Петровичу Александрову, но оказалось, что требование Сахарова даже если захотят удовлетворить, то не смогут этого сделать. Нет в уставе такого пункта.

РГ : Сейчас много споров по поводу введения возрастного ценза при выборах в академию, что позволит пополнить ряды РАН молодыми учеными. Вы с этим согласны?

Гинзбург : Категорически нет. О чем и говорил в свое время на Общем собрании. Да, академия не должна превращаться в клуб стариков. Ну и что их, отстреливать? В РАН надо выбирать только исходя из научных результатов. Нет другого критерия. Конкурс для молодых абсурден. Кстати, у нас в РАН намного меньше женщин, чем в академии США. Между прочим, это безобразие. Но так что же, давайте выделим вакансии для женщин? Я не знаю ни одного случая, когда бы очень талантливых людей не избирали в академию. Если есть великолепная работа, человека сразу выберут. А так что получается? Выделяют четыре места для молодых и три для остальных, хотя среди них есть ученые гораздо сильней, чем эти молодые.

Что же касается возраста руководителей, то еще недавно я считал, что для них нужно установить предел 70 лет. Сейчас пересмотрел позицию, уверен, что можно поставить потолок в 77 лет. Вижу, что среди нынешних 70-летних есть очень сильные руководители, они еще многое могут сделать.

У меня нет "космического" чувства

РГ : Вы практически единственный, кто открыто заявляет о своем атеизме. Хотя многие ученые куда более осторожны. Скажем, президент РАН Юрий Осипов говорит, что довольно много известных ученых постепенно начали осмысливать связь между верой и знаниями, так как "для миропонимания им не хватает знаний светской науки, как говорится, не удается убедительно замкнуть систему".

Гинзбург : Я не раз предлагал обсудить вопросы связи науки и религии и на президиуме, и на Общем собрании академии. Бесполезно. Люди делают вид, что нет проблемы. Что касается утверждения, будто известные ученые пришли к Богу, среди наших современников я таких не знаю. Вообще здесь очень тонкий вопрос. Что значит пришел к Богу? Когда Эйнштейна спросили, верите ли вы в Бога, он ответил, что верит в Бога Спинозы, который отвечает за все, но не верит в Бога, который управляет делами людей. Еще он говорил про "космическую религию". Нечто подобное высказывал и Сахаров.

РГ : То есть, если ученый упирается в потолок своих знаний, он может только поверить, что есть нечто свыше, есть Бог?

Гинзбург: Он может на него ссылаться, но это не вера в прямом смысле, не христианство, не мусульманство. Что прежде всего отличает официальную религию? В чем ее стержень? Вера в чудеса! Но чудо противоречит науке.

Что касается меня, то я не верю ни в какого Бога, в том числе и Спинозы, нет у меня и "космического чувства". Я ни в коем случае не призываю бороться с религией, так как вера - свободный выбор и право каждого человека. Но я против насаждения религии в школе. Кстати, в первые годы христианства крестили только взрослых людей, а у нас хотят ребенку с детства навязывать основы православной культуры. Каждый интеллигентный человек должен быть знаком с мировой религией, но как частью общемировой культуры, только так ее можно преподавать.

А вообще я завидую верующим. Мне 90 лет, одолевают болезни. С ними верующему легче смириться, как и с другими трудностями жизни. Но что делать. Не могу я поверить в воскресение из мертвых.

РГ : Сегодня немало людей довольно пессимистично оценивают будущее и России, и вообще человечества. Что вы об этом думаете?

Гинзбург: Уверен, что будущее нашей страны только в демократии, у нас не должно быть авторитаризма. Огромная роль должна принадлежать просвещению и науке. Увы, уровень знаний в стране катастрофически падает. Вот элементарный вопрос на уровне седьмого класса, который я задаю самым разным людям: почему меняются времена года? И подавляющее большинство отвечает, что при вращении Земли изменяется расстояние от нашей планеты до Солнца. Но это неверно. Причина в наклоне земной оси, а вместе с ним и угла падения солнечных лучей за Землю.

Почему-то считается, что человек необразован, если он не знает, например, автора "Капитанской дочки" или "Казаков". Но я не понимаю, как в XXI веке можно считать себя образованным и не знать, как устроен атом или что такое хромосома. Так вот, если наука и просвещение будут в стране на первом месте, если им будет отдан приоритет, то многие проблемы России отпадут.

А вообще нынешний пессимизм странен. Вспомним: более 60 лет назад, когда немцы захватили пол-Европы, казалось, вообще нет никакого просвета. Но цивилизация устояла. Думаю, что она устоит и против террористического безумия. Уверен, разум победит.